Лето потерянных писем
Часть 28 из 82 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Меня охватило разочарование. Разумеется, его волнуют лишь наши бабушка с дедушкой и наше соглашение.
– Ладно, спокойной ночи.
Глава 11
Наутро меня охватило невыносимое смущение.
Я открыла глаза, лежа в темной комнате; небо за окном было низким и серым. Без яркого солнца я проснулась позже обычного и, разумеется, еще и допоздна провалялась в кровати. Господи, что же я натворила вчера вечером? Практически умоляла Ноя Барбанела меня поцеловать. Ноя. Богатого, привлекательного, популярного Ноя Барбанела.
И, что еще хуже, у него это даже не вызвало интереса.
Я крепко зажмурилась, словно тем самым могла выжечь из памяти прошлую ночь.
Почему я такая неудачница?
Может, написать Ною? Объяснить свое жалкое состояние?
Нет, лучше не надо.
Я накрылась одеялом и попыталась прочесть несколько страниц «Моби Дика», которого выбрала, пытаясь проникнуться историческим духом Нантакета. Он мне даже понравился, кроме случайной насмешки о способности «отыскать еврея по носу в компании», что было типа «как оставь меня в покое, Герман Мелвилл». Но через какое-то время я все-таки вылезла из кровати и встала под горячий душ. Не книги читать нужно, а разобраться в прошлой ночи. И съесть на завтрак сэндвич.
Город накрыл туман, и по мощеным улочкам я пробиралась в семейную пекарню Джейн сквозь дымчатую завесу. Я никогда не была в джунглях, но представила себе, что именно так в тропиках и бывает. Влажность оказалась такой сильной, что становилось трудно дышать, и я не понимала, потом или конденсатом покрылась моя кожа. Бисеринки воды гроздьями собрались на лепестках гиацинтов, а трава и листья всюду будто выросли до огромных размеров пышным зеленым цветом. Все потяжелело от влаги, даже в ногах появилась тяжесть, словно вода в них стремилась поскорее вернуться в землю.
Чистая и уютная пекарня Джейн принесла долгожданное облегчение. Подруга помахала мне из-за стойки и протянула банку с песочным тестом.
– Разложи его на противне на расстоянии пяти сантиметров, засунь в духовку, дай остыть десять минут предыдущей партии, а потом накрывай.
– Можно мне штучку?
– Нет, но можешь съесть отломавшиеся кусочки.
– Ням, – я засунула в рот одну печеньку, и она растаяла на языке. – М-м-м, как вкусно. Я слышала, как ты встала около шести. Сколько поспала?
– Три часа.
– Убей меня.
– После работы завалюсь спать. А у тебя как дела? Как прогулка до дома в компании Барбанела?
– Это и правда была просто прогулка.
– Серьезно? Даже не поцеловал на ночь?
– Он сказал, что я пьяная.
– Ну, ты и была пьяной. Может, он испугался, что ты слюни пустишь.
– Спасибо. Нет, он не заинтересован. То есть с ним все слишком сложно. Он абсолютно прав, что ничего не сделал. На все сто.
– Ого, теперь ты точно меня убедила.
– Ох. А как прошел твой вечер?
– Я вернулась к парню, с которым ты меня видела, а он уже замутил с другой.
Я уронила голову на руки.
– Ненавижу парней.
– Поддерживаю.
Только мы вытащили из духовки печенье, как к стойке подошел парень примерно нашего возраста.
– Привет, Джейн.
– О, привет, Мейсон. – Она оттолкнулась от прилавка, на который облокачивалась. – Как обычно?
Да я просто жажду, чтобы кто-нибудь в один прекрасный день спросил меня, хочу ли я «как обычно».
– Да, пожалуйста.
Когда она пробила его заказ, парень посмотрел на нее нервным, но полным решимости взглядом. Он прокашлялся.
– Видела, в пятницу играют Stoned Lake в «Коробке с курицей»?
– Правда? – Джейн отдала ему карту. – Круто.
– Да, тебе стоит пойти.
– Класс, спасибо за совет.
– Без проблем. – Он потоптался, а потом улыбнулся и ушел. Я подождала, когда за ним захлопнется дверь.
– Объясни.
– Что? – Джейн оторвалась от супа. – А, Мейсон, он местный.
– Он симпатичный.
– Так вперед.
– Да нет же, я про тебя!
– Про меня? – Джейн вздрогнула. – Что?
– Ты точно ему нравишься. Он приглашал тебя на свидание.
– Да нет.
– Да я уверена, что он намекнул тебе на время и место для встречи.
– Он знает, что нам обоим нравится эта группа. Просто вел себя вежливо.
– Сомневаюсь, что люди так лыбятся, когда они просто «вежливы». Нам надо пойти.
Джейн прищурилась. Опасно. Настолько, что я заподозрила неладное.
– О чем ты думаешь?
– Просто… думаю, пригласить ли нам остальных.
– Нет. Точно нет. Нельзя приглашать Пранава, а потом флиртовать с Мейсоном, чтобы вызвать у него ревность.
– Что, кто, я? Господи, Эбби, какая ты фантазерка.
– Мейсон и вправду кажется милым, дай ему шанс.
– Вообще-то ты его даже не знаешь.
– Эм, верно. Но ему нравится та же музыка, что и тебе! Ясно же, что это признак отличного вкуса.
– Ты утрируешь.
– Это один из многих моих недостатков.
– Ладно. – Джейн тяжело вздохнула, словно оказывала мне услугу. – Сходим.
Когда пекарня наполнилась покупателями, я вышла на улицу. Небо потемнело, и стал накрапывать дождь. До смены в «Проуз Гарден» оставалось несколько часов, поэтому я направилась к муниципалитету Нантакета.
Э. дважды в письмах упоминал женщину по имени Нэнси: «Сегодня я столкнулся в центре города с Нэнси» и «Когда вы с Нэнси проникли в дом Тома…». Поэтому я раздобыла телефонные справочники за несколько лет и принялась обзванивать всех Нэнси.
На самом деле я терпеть не могла звонить людям, хотя, как утверждала моя мать, это был жизненно необходимый навык. Мама регулярно звонила нашим сенаторам и членам палаты представителей, чтобы сообщить, как им лучше работать. Мне удавалось избегать этого, потому что я пока не имела права голосовать. Но я была почти уверена, что на мое восемнадцатилетие мама планировала вручить мне пачку телефонных номеров и текст речи, как сборник политических сказок.
Так что было бы неплохо потренироваться, обзванивая Нэнси за Нэнси и спрашивая, не знали ли они в пятидесятых женщину по имени Рут. Я звонила им до работы, во время перерыва и после смены, сидя на диване в гостиной миссис Хендерсон с притулившейся рядом Элли Мэй. Погода на улице все-таки испортилась, и на мир обрушился проливной дождь. Я повесила трубку и набрала очередной номер.
С каждым последующим звонком делать это становилось проще, особенно потому, что все разговоры были как один, когда очередная Нэнси вежливо отвечала отказом.
До последней.
– Я знала Рут, – ответила мне Нэнси Говард. – Когда мы были детьми.
Я резко выпрямилась на диване, моя рука замерла на голове Элли Мэй. Она повернула ко мне морду, не понимая, почему я перестала ее поглаживать.
– Ладно, спокойной ночи.
Глава 11
Наутро меня охватило невыносимое смущение.
Я открыла глаза, лежа в темной комнате; небо за окном было низким и серым. Без яркого солнца я проснулась позже обычного и, разумеется, еще и допоздна провалялась в кровати. Господи, что же я натворила вчера вечером? Практически умоляла Ноя Барбанела меня поцеловать. Ноя. Богатого, привлекательного, популярного Ноя Барбанела.
И, что еще хуже, у него это даже не вызвало интереса.
Я крепко зажмурилась, словно тем самым могла выжечь из памяти прошлую ночь.
Почему я такая неудачница?
Может, написать Ною? Объяснить свое жалкое состояние?
Нет, лучше не надо.
Я накрылась одеялом и попыталась прочесть несколько страниц «Моби Дика», которого выбрала, пытаясь проникнуться историческим духом Нантакета. Он мне даже понравился, кроме случайной насмешки о способности «отыскать еврея по носу в компании», что было типа «как оставь меня в покое, Герман Мелвилл». Но через какое-то время я все-таки вылезла из кровати и встала под горячий душ. Не книги читать нужно, а разобраться в прошлой ночи. И съесть на завтрак сэндвич.
Город накрыл туман, и по мощеным улочкам я пробиралась в семейную пекарню Джейн сквозь дымчатую завесу. Я никогда не была в джунглях, но представила себе, что именно так в тропиках и бывает. Влажность оказалась такой сильной, что становилось трудно дышать, и я не понимала, потом или конденсатом покрылась моя кожа. Бисеринки воды гроздьями собрались на лепестках гиацинтов, а трава и листья всюду будто выросли до огромных размеров пышным зеленым цветом. Все потяжелело от влаги, даже в ногах появилась тяжесть, словно вода в них стремилась поскорее вернуться в землю.
Чистая и уютная пекарня Джейн принесла долгожданное облегчение. Подруга помахала мне из-за стойки и протянула банку с песочным тестом.
– Разложи его на противне на расстоянии пяти сантиметров, засунь в духовку, дай остыть десять минут предыдущей партии, а потом накрывай.
– Можно мне штучку?
– Нет, но можешь съесть отломавшиеся кусочки.
– Ням, – я засунула в рот одну печеньку, и она растаяла на языке. – М-м-м, как вкусно. Я слышала, как ты встала около шести. Сколько поспала?
– Три часа.
– Убей меня.
– После работы завалюсь спать. А у тебя как дела? Как прогулка до дома в компании Барбанела?
– Это и правда была просто прогулка.
– Серьезно? Даже не поцеловал на ночь?
– Он сказал, что я пьяная.
– Ну, ты и была пьяной. Может, он испугался, что ты слюни пустишь.
– Спасибо. Нет, он не заинтересован. То есть с ним все слишком сложно. Он абсолютно прав, что ничего не сделал. На все сто.
– Ого, теперь ты точно меня убедила.
– Ох. А как прошел твой вечер?
– Я вернулась к парню, с которым ты меня видела, а он уже замутил с другой.
Я уронила голову на руки.
– Ненавижу парней.
– Поддерживаю.
Только мы вытащили из духовки печенье, как к стойке подошел парень примерно нашего возраста.
– Привет, Джейн.
– О, привет, Мейсон. – Она оттолкнулась от прилавка, на который облокачивалась. – Как обычно?
Да я просто жажду, чтобы кто-нибудь в один прекрасный день спросил меня, хочу ли я «как обычно».
– Да, пожалуйста.
Когда она пробила его заказ, парень посмотрел на нее нервным, но полным решимости взглядом. Он прокашлялся.
– Видела, в пятницу играют Stoned Lake в «Коробке с курицей»?
– Правда? – Джейн отдала ему карту. – Круто.
– Да, тебе стоит пойти.
– Класс, спасибо за совет.
– Без проблем. – Он потоптался, а потом улыбнулся и ушел. Я подождала, когда за ним захлопнется дверь.
– Объясни.
– Что? – Джейн оторвалась от супа. – А, Мейсон, он местный.
– Он симпатичный.
– Так вперед.
– Да нет же, я про тебя!
– Про меня? – Джейн вздрогнула. – Что?
– Ты точно ему нравишься. Он приглашал тебя на свидание.
– Да нет.
– Да я уверена, что он намекнул тебе на время и место для встречи.
– Он знает, что нам обоим нравится эта группа. Просто вел себя вежливо.
– Сомневаюсь, что люди так лыбятся, когда они просто «вежливы». Нам надо пойти.
Джейн прищурилась. Опасно. Настолько, что я заподозрила неладное.
– О чем ты думаешь?
– Просто… думаю, пригласить ли нам остальных.
– Нет. Точно нет. Нельзя приглашать Пранава, а потом флиртовать с Мейсоном, чтобы вызвать у него ревность.
– Что, кто, я? Господи, Эбби, какая ты фантазерка.
– Мейсон и вправду кажется милым, дай ему шанс.
– Вообще-то ты его даже не знаешь.
– Эм, верно. Но ему нравится та же музыка, что и тебе! Ясно же, что это признак отличного вкуса.
– Ты утрируешь.
– Это один из многих моих недостатков.
– Ладно. – Джейн тяжело вздохнула, словно оказывала мне услугу. – Сходим.
Когда пекарня наполнилась покупателями, я вышла на улицу. Небо потемнело, и стал накрапывать дождь. До смены в «Проуз Гарден» оставалось несколько часов, поэтому я направилась к муниципалитету Нантакета.
Э. дважды в письмах упоминал женщину по имени Нэнси: «Сегодня я столкнулся в центре города с Нэнси» и «Когда вы с Нэнси проникли в дом Тома…». Поэтому я раздобыла телефонные справочники за несколько лет и принялась обзванивать всех Нэнси.
На самом деле я терпеть не могла звонить людям, хотя, как утверждала моя мать, это был жизненно необходимый навык. Мама регулярно звонила нашим сенаторам и членам палаты представителей, чтобы сообщить, как им лучше работать. Мне удавалось избегать этого, потому что я пока не имела права голосовать. Но я была почти уверена, что на мое восемнадцатилетие мама планировала вручить мне пачку телефонных номеров и текст речи, как сборник политических сказок.
Так что было бы неплохо потренироваться, обзванивая Нэнси за Нэнси и спрашивая, не знали ли они в пятидесятых женщину по имени Рут. Я звонила им до работы, во время перерыва и после смены, сидя на диване в гостиной миссис Хендерсон с притулившейся рядом Элли Мэй. Погода на улице все-таки испортилась, и на мир обрушился проливной дождь. Я повесила трубку и набрала очередной номер.
С каждым последующим звонком делать это становилось проще, особенно потому, что все разговоры были как один, когда очередная Нэнси вежливо отвечала отказом.
До последней.
– Я знала Рут, – ответила мне Нэнси Говард. – Когда мы были детьми.
Я резко выпрямилась на диване, моя рука замерла на голове Элли Мэй. Она повернула ко мне морду, не понимая, почему я перестала ее поглаживать.