Лето, когда жить легко...

— До сих пор не могу поверить, что ты вышла замуж за этого дурака, — сказал он, смеясь.

— Конечно, — сказал я. «Он настоящая сделка».

Он кивнул, его смех стих. — Ты сделала правильный выбор.

«Будь счастлив, Хадсон. И никогда не знаешь, когда я увижу тебя в следующий раз, может быть, оба наших фильма будут бороться за Оскар».

«Пусть победит сильнейший», — сказал он, улыбаясь. — Это будешь ты, Саммер. Ты заслуживаешь этого, ты действительно заслуживаешь».

Это был сладкий момент. Он никогда не был плохим человеком. Мой папа тоже. Поглощены карьерой и пьянящим чувством власти? Нет вопросов. Но папа даже повзрослел. Он был хорошим отцом для маленькой Августы. (Белла настояла на своем, когда мой отец пытался бороться за Уинтер Уинтерс.) Я думаю, что с этим у него все получится.

То, что у нас с Лиамом есть, уникально для Голливуда, да и для большинства пар, которых мы знаем, и точка. Мы упорно работаем, чтобы оставаться на земле и ставить друг друга на первое место.

"Что делаешь?" — спрашивает он, выходя, чтобы сесть рядом со мной во внутреннем дворике.

Я указываю на Элтона, который принимает ванну под лимонным деревом. «Я думаю, что он сделал это, и я тоже». Я поворачиваюсь к нему лицом, прислоняясь к нему коленями. Он поворачивается и кладет руку мне на колени.

«Должны ли мы усложнить ему жизнь, дав ему ребенка, чтобы он мог потискать его рядом?» он спросил.

Мы говорили об этом все больше и больше, мы оба хотим быть молодыми, когда у нас будут дети.

Я наклоняюсь и поднимаю завернутую коробку, которую спрятала под диваном, и с улыбкой протягиваю ему. — Я собиралась задать тебе тот же вопрос.

Его глаза загораются, и он разрывает упаковку, крича, когда видит положительный тест на беременность. — Не могу дождаться, — говорит он, целуя меня. «У тебя будет мой ребенок, Сладкие губи?»

«Теперь ты в этом, никакого отказа от контракта», — поддразниваю я.

«Я доставил тебя именно туда, куда хочу, миссис Тейлор». Он поднимает руку и наклоняет голову. "Одна секунда." Он поднимает меня и двигает, пока я не оседлаю его. «Теперь ты у меня именно там, где я хочу, — шепчет он.





75

ЭПИЛОГ, ЛИАМ




Я слышу хныканье радионяни и встаю с кровати, глядя на спящую Саммер. Эта женщина прекрасна в любой обстановке, под любым углом, независимо от того, не спала ли она несколько дней, болела ли она или… ну, что угодно, она меня выпотрошила каждый день, и с того дня, как я впервые увидел ей. Прошло восемь лет с тех пор, как она переехала ко мне, и я никогда не устану видеть ее в своей постели.

Я снова слышу звуки, выключаю монитор и бегу в детскую, пока она не начала плакать.

Я беру Скарлет в руки, и она прижимается к моим рукам, пытаясь сосать мою шею, как это делают дети, прежде чем я кладу ее на пеленальный столик и меняю ей подгузник. Когда я закончу, мы идем по коридору, останавливаясь у комнат Эвана и Элайджи, а затем через холл к Дилану, прежде чем я отвожу Скарлет к ее маме.

Мы добавили несколько спален на первом этаже, как только узнали, что беременны близнецами, и это хорошо, потому что это было только начало. Нам так весело иметь детей, что я построю еще одно крыло, если понадобится. Саммер клянется, что это наш последний ребенок.

— Привет, ангелочек, — говорю я, глядя на Скарлет. — Твои братья крепко спят, как и ты скоро. Пожалуйста , спи спокойно в кратчайшие сроки». Я смеюсь, когда ее рот двигается в сосущих движениях. — Твоей маме нужно еще несколько минут сна. У нее был долгий период, она выиграла Оскар в середине съемок, всего через четыре недели после родов, и еще много чего. Думаешь, ты сможешь проявить к ней нежность и быстро-быстро приготовить эту еду, а потом снова заснуть?

Она пищит, и я ухмыляюсь, мое сердце полнее, чем я когда-либо мог себе представить.

— Хорошая девочка, — шепчу я.

— Ты собираешься отболтать ей ухо или дашь мне ее покормить? Саммер смеется, когда я подпрыгиваю, и поворачиваюсь, ухмыляясь, когда вижу ее, прислоненную к стене.

— Я пытался дать тебе еще несколько минут сна, но да, мы разговорились, и… она сказала, что сделает это быстро, — говорю я ей.

Саммер наклоняется и целует меня в щеку, прежде чем забрать у меня Скарлет. Я иду за ней в спальню и заползаю в постель рядом с ними, пока Скарлет начинает сосать.

— Это было мило с твоей стороны, — говорит Саммер, обращая на меня свою сонную улыбку. «Но эти кувшины с молоком разбудили меня».

«Я не знаю, как ты это делаешь, но у тебя даже молочные кувшины звучат заманчиво». Она фыркает, а затем ее глаза расширяются, когда я ладонью свой член. Да, это тяжело. Я не шутил.

"Бедный парень. Потерпи еще несколько минут, и я позабочусь об этом».

"Что? Нет. Правда? — с надеждой спрашиваю я, а затем качаю головой, пытаясь избавиться от хлама. "Неа. Слишком рано. Ты должен исцелиться. Если у вас ничего не получится, у меня ничего не получится », — цитирую я фразу, которую произношу каждый раз, когда она выздоравливает от беременности. Она каждый раз пытается спорить со мной, и мой член часто пытается присоединиться к спору, но честно есть честно.

Она упирается своим плечом в мое. «Я выздоровела и получу кое-что на ночь», — поет она.

— Ты не сказала мне, что прошла обследование, — говорю я.

«У них была отмена. Это было сегодня днем. Это должно было стать сюрпризом, но сюрприз был на мне, когда я заснула сегодня вечером, прежде чем смог потрясти ваш мир».


— Поторопись, Скарлет, — настойчиво шепчу я малышке, и Саммер хихикает.

Проходит всего пятнадцать-двадцать минут, но мне кажется, что прошла вечность, прежде чем я укладываю Скарлет обратно в ее постель, а Саммер снова включает радионяню. Я жду, пока глаза маленького ангела отяжелеют и закроются, прежде чем положить ее в кроватку. И затем я задерживаю дыхание, когда она ерзает, выдыхая с облегчением, когда она погружается в более глубокий сон.

Я крадусь из комнаты и тороплюсь обратно к Саммер, наполовину ожидая, что она будет спать, когда я вернусь. Я бы не стал ее винить, первые три месяца с ребенком утомительны; блин, надоело все. Но мое лицо почти разрывается от того, как сильно я улыбаюсь, когда вижу мою жену, раздетую догола, на нашей кровати.

— Трахни меня, — шепчу я.

— Я планирую, — шепчет она, приподнявшись на коленях, и я вспоминаю наш самый первый раз, прямо здесь, в этой постели.

Я тоже встаю на колени, но на пол, где это как раз правильный угол, чтобы мой рот попал туда, куда я хочу. Я не тороплюсь, полностью поклоняясь ей, пока она не начинает порхать у меня на языке, ее кулаки в моих волосах, когда она повторяет мое имя снова, снова и снова. А потом она просит еще.

— Я люблю, когда ты умоляешь, — говорю я ей, выходя глотнуть воздуха. — Ты же знаешь, что я никогда не откажу тебе, Сладкие Губы. Я делаю еще один длинный удар языком, и она вздрагивает. «Ляг на спину и раздвинь ноги».

«Мне нравится, когда ты командуешь», — стонет она, делая то, что я прошу.

Я передвигаюсь над ней и снова опускаю лицо между ее ног, и она резко дергает меня за волосы.

«Войди в меня сейчас же», — говорит она.

— Кто главный? Я дразню.

«Помоги мне, если кто-то из детей проснется, а мы не сделали этого хотя бы дважды, я никогда тебя не прощу».

«Такая жадная». Я смеюсь, но даю ей то, что она хочет, мои глаза закатываются, когда я глубоко вхожу. Ее голова мотается взад-вперед, когда она сжимается вокруг меня, снова сильно кончая.

— Я так скучала по тебе, — хнычет она.

«Ммм, не так сильно, как я скучал по тебе», — стону я.

«Мы можем поспорить об этом позже. Займись делом, — говорит она, ее глаза открываются, когда она смотрит на меня своими трахнувшимися глазами и качается рядом со мной. Меня отвлекают ее сиськи и то, как они качаются при каждом толчке. — Глаза сюда, — дразнит она.

Это одна из первых вещей, которые она мне сказала. Я не мог оторвать от нее глаз тогда и не могу сейчас.

— Ты не имеешь в виду, — шепчу я, наклоняясь, чтобы крепко поцеловать ее.

— Я люблю тебя, Лиам, — говорит она, когда мы расстаемся, ее дыхание сбивается, когда мы приближаемся.

Мне придется не торопиться с ней в следующем раунде, потому что она жадная, все в порядке, у нее есть миссия выдоить меня досуха.

«Лучшее, что я когда-либо делал, любил тебя», — говорю я ей. И я имею в виду все, что есть во мне.

Один раз игрок, всегда игрок — я никогда не куплюсь на эту чепуху. Я просто ждал ее.





КРАТКИЙ ОБЗОР ОСЕННИХ НОЧЕЙ




Глава 1




Ставлю букет цветов на стойку и пытаюсь отдышаться. Это был самый прекрасный день, самая красивая свадьба, самые красивые жених и невеста, в самом очаровательном месте, которое я когда-либо видел. Мы на пляже в Нантакете, и прошлой ночью мы остановились в доме, окружающем маяк. У нас было это место вчера вечером и сегодня, и я позаботился о том, чтобы исследовать каждый дюйм этого места — дом — мечта по дизайну и элегантности. Я даже люблю свое платье, само по себе подвиг. Оно в оттенке «Роза пустыни», и это самое красивое платье, которое я когда-либо носила.

Я сглатываю ком в горле. Я так рада за свою сестру Саммер и ее красотку-кинозвезду. Я болею за них с того дня, как встретила Лиама Тейлора, поэтому я чувствую не печаль или ревность, а огромное удовлетворение и благодарность за то, что один из нас все сделал правильно.

Мой телефон жужжит в украшенном драгоценностями клатче, и я вытаскиваю его, выключаю звук и закатываю глаза, когда вижу, что это Доминик. Опять таки. Я засовываю его обратно в сумочку и оборачиваюсь, когда слышу тихий свист.

«Тебя всегда злят сообщения или это особый случай?» — спрашивает парень.

Называть его парнем кажется, что это несколько уменьшает его. Это высокий, крепкий, как скала, крепкий мужчина, которого я заметила, когда шла по песчаному пляжу в качестве подружки невесты. Его трудно не заметить с такими широкими плечами, что он, вероятно, мог бы поднять машину или еще какую-нибудь подобную ерунду. Он такой не мой тип. Саммер говорит, что я предпочитаю голодающих художников, которые выглядят так, будто у них либо есть пристрастие к наркотикам, либо им нужно есть… или и то, и другое. Она не ошибается. Однажды я случайно надел джинсы своего бывшего, и они подошли. Говорят, что Доминик был бывшим, и он решил, что раз я с ним покончила, он хочет меня сейчас. Что тоже похоже на мой тип.

— Особый случай, — говорю я.

Человек-хунка ухмыляется, и его карие глаза сверкают на солнце, его идеально ровные белые зубы с неприятными пухлыми губами, похожими на подушки, так контрастируют с его валунным телом.

«Напомни мне не злиться на тебя», — говорит он, его взгляд падает на мои губы, и я чувствую себя потрясенной и взволнованной.