Лестница ведьм

– Странно, – пробормотал Кирилл и тоже шагнул на лестницу.

Марина с Катей переглянулись, полностью соглашаясь с его оценкой ситуации. Марине было интересно, обратила ли подруга внимание на совпадение имен, но ей не хотелось обсуждать письмо при посторонних, поэтому спрашивать она не стала, а сама Катя ничего не сказала.

Второй этаж мало чем отличался от первого. Разве что потолок казался ниже, да коридор был совсем пустым: никакой мебели, ковров на полу и картин на стенах. Егор толкнул первую попавшуюся дверь. За ней обнаружилась чья-то спальня. Как и внизу, вся мебель и утварь оставались на своих местах. Большая кровать с балдахином занимала половину комнаты. Сам балдахин, плотный и тяжелый, был привязан к резным столбикам, а потому все увидели, что кровать пуста. И это почему-то вызвало вздох облегчения у всех четверых, как будто они всерьез подозревали, что там может лежать хозяин дома. Или хозяйка, если вспомнить кабинет на первом этаже и местные легенды.

Зоркий Катин глаз выцепил на туалетном столике с большим зеркалом шкатулку, в которой вполне могли лежать ценные украшения. Судя по слою пыли и паутины, ее содержимое никто не проверял десятилетиями.

– Вот непонятно, – заметила Катя шепотом, – если здесь жила ведьма, то почему ее ведьмовские штучки только в кабинете? И кабинет выглядит так, словно он принадлежал кому-то другому, а потом она просто свои игрушки туда принесла. Да и вообще домик шибко велик для одной.

– Возможно, она его у кого-то отняла, – спокойно предположил Кирилл. Судя по всему, про ведьму он тоже знал. – Домик приглянулся, захотелось пожить в роскоши, вот и прокляла все семейство или пригрозила проклясть. А они уехали от греха подальше, бросив все.

Версия показалась всем слабоватой, но возражать никто не стал.

– Что-то стука больше не слышно, вы заметили? – спросил Егор, когда они снова вышли в коридор. – Как поднялись – все стихло.

– Может, кто-то притаился в одной из комнат? – предположила Марина, скользнув лучом фонаря по стене, где была еще пара дверей.

Однако в ближайших двух комнатах тоже оказалось пусто, а приблизившись к третьей, все тихо охнули и остановились: дверь оказалась заколочена досками крест-накрест. Точно так же, как были заколочены окна дома, а до появления Кирилла – и входная дверь.

– Ничего себе, – протянула Катя. – Зачем заколачивать дом снаружи, я понимаю. Но внутри? Что там такого может быть?

– Мне кажется, именно эта комната находится над библиотекой. Шум, кажется, шел отсюда, – заметил Кирилл. Он протянул руку и попробовал одну из досок на прочность. За годы древесина прогнила, и при желании освободить дверь было вполне реально. – Можем заглянуть и посмотреть.

– Нет, – неожиданно резко осадил Егор, положив руку ему на плечо. – Не надо этого делать.

– Почему? – удивилась Марина.

Не то чтобы она была не согласна с Егором. Просто удивилась его тону.

– А если она там?

– Кто? – не поняла Катя.

– Ведьма. Если она жила здесь, и здесь ее убили, то комната и сам дом заколочены не зря. Ее… заперли здесь.

– Это же бред, – возразила Катя. – Больше века прошло. Если не два. Даже если бы ее живой тут заколотили, она бы уже умерла и не представляла опасности. Что умерло, то умерло. Все, конец истории.

– Ты же знаешь, что не конец, – едва слышно возразила Марина.

И тут же почувствовала на себе взгляд Кирилла. Наверное, парень решил, что она чокнутая. Или глубоко религиозная. Марина украдкой бросила на него ответный взгляд и поняла, что он смотрит на нее с любопытством.

– Думаешь, если открыть эту дверь, мы можем выпустить ее неспокойный дух? – спросил Кирилл, не отрывая от девушки взгляда.

– Да вы вообще о чем? – хмыкнул Егор. – Просто если эту тетку там реально замуровали, там же теперь скелет лежит. Лично мне не улыбается на это смотреть. Тут и так жутко. Пойдемте лучше вниз. Там были камины. Надо попытаться разжечь хотя бы один, а то к утру околеем.

Катя, естественно, его поддержала, да и Марина не высказалась против. Влажные снизу джинсы неприятно липли к ногам, руки все еще подрагивали от холода, и согреться у огня казалось ей весьма привлекательной идеей. Она поторопилась за уже шагнувшими к лестнице друзьями, но успела заметить, как Кирилл, прежде чем последовать за всеми, бросил на дверь еще один заинтересованный взгляд.



После повторного беглого осмотра комнат с каминами они в итоге остановились на библиотеке. Та была небольшой, имела достаточно мест для сидения, и прогреть ее казалось проще всего. Тем более в ней не было окон, стены занимали огромные шкафы со старыми книгами и журналами, а потому тепло задержится дольше.

– А топить можно книгами, – предложил Егор, осмотрев камин и придя к выводу, что он находится в рабочем состоянии. – Только у нас спичек нет.

– Спички есть у меня, – заверил Кирилл. – Только… – он с сомнением еще раз осмотрел книжные стеллажи. Все книги на них казались старыми, названия некоторых даже не читались. – Мне кажется кощунственным жечь книги.

– Да ты эстет, – хмыкнул Егор.

– Просто вдруг здесь хранится что-то ценное, что мы сожжем по незнанию? История знает немало случаев, когда уничтожались – специально или случайно – такие экземпляры, которые восстановить нельзя, и знания, хранимые в них, утеряны навсегда.

– Пожалуй, ты прав, – наконец согласился Егор. – Возможно, однажды эта библиотека будет иметь ценность. Выберемся, расскажу о ней парочке знакомых с истфака. Тогда мебелью?

– Тоже рискованно. Мы не знаем, какой краской ее красили. Вдруг там содержится что-то ядовитое?

– Тогда чем топить? – нахмурился Егор. – Даже если дождь закончится, все ветки в лесу уже намокли.

Словно в подтверждение этих слов раздался новый, особенно сильный раскат грома, как бы говоривший, что дождь в ближайшее время не прекратится. А между тем в доме было очень холодно, даже мужчины во влажной одежде чувствовали себя некомфортно, девушки и вовсе продолжали трястись. Марина поймала себя на мысли, что во время осмотра дома она мерзла не так сильно. Наверное, согревал страх и адреналин.

– За домом я видел поленницу под навесом. Навес, конечно, в силу возраста от дождя уже не защищает, но в середине наверняка можно найти сухие дрова. Может быть, вы поищете? Я пока достану еду, – предложил Кирилл, указав глазами на рюкзак, который скинул с плеч и положил на столик сразу, как они решили остаться в библиотеке. – У меня с собой есть немного.

Марина с сомнением посмотрела на рюкзак, гадая, что может быть с собой у человека, нечаянно заблудившегося в лесу. У нее в сумочке, например, не нашлось даже жвачки. Разве что он приехал сразу на реконструкцию, а затем отправился в деревню, чтобы там переночевать, хотя тоже сомнительно: проще было найти отель в самом Выборге.

– Не вопрос, – согласился Егор. – Леди Катерина, не составите ли мне компанию?


Катя очаровательно улыбнулась, поторопившись следом. Марина тоже собралась пойти за ними, но была остановлена подругой.

– Может быть, ты поможешь Кириллу? – невинно хлопнув ресницами, предложила та. – С дровами мы и сами справимся.

Марина не представляла, чем именно способна помочь их новому знакомому. На ее взгляд, с дровами помощь была нужнее, но, наткнувшись на красноречивый Катин взгляд, все поняла. Подруга просто хотела остаться с поклонником наедине и, быть может, даже сорвать поцелуй. Страх в ней уже немного притупился, и теперь все это казалось не больше, чем приключением.

– Да, конечно, – покорно кивнула Марина.

Когда Егор и Катя скрылись в темноте коридора, а затем за ними захлопнулась входная дверь, она подошла к Кириллу, который как раз копался в рюкзаке. Он вытащил аккуратно упакованные в пищевую пленку бутерброды с колбасой и протянул их Марине.

– Распакуешь?

Марина взяла бутерброды, развернула и разложила тут же, на столе, стараясь не уронить ни одного ценного кусочка из пленки на грязный пыльный стол. Ей показалось, что Кирилл копается в рюкзаке как-то странно, словно у него заела молния и он не может открыть его полностью или… не открывает специально, чтобы Марина не могла рассмотреть содержимое. Глаза против воли уткнулись в рюкзак, пытаясь разглядеть, что же там такого таинственного. И когда Кирилл вытащил еще одну упаковку бутербродов, на этот раз с сыром, она увидела пузатую белую банку с синей крышкой, в которой узнала соль. Ее мама всегда покупает такую банку, когда нужна крупная поваренная соль. Кирилл пытался скрыть от нее… соль?

– Зачем тебе банка соли? – вопрос вырвался прежде, чем Марина успела напомнить себе, что подглядывать некрасиво, а демонстрировать это – еще некрасивее.

Кирилл полоснул ее недовольным взглядом и тут же прикрыл рюкзак.

– Я к тетке в гости шел, – ответил он. – Она в деревне живет. Опоздал на нужный автобус, потому и заглянул на реконструкцию, чтобы скоротать время, город-то наизусть знаю, там ходить неинтересно. А тетка попросила купить соли, раз уж все равно еду.

Марина кивнула, молча приняв такое объяснение, хоть оно и показалось ей странным. Допустим, на автобус он действительно мог опоздать, поскольку ходил тот нечасто, они с Катей специально изучили расписание, чтобы не куковать на остановке, но вот тащить несколько километров килограмм соли за спиной, если такая же – да даже если чуть другая – продается в деревенском магазине?..

Спросить она больше ничего не успела, так как Кирилл торопливо продолжил:

– Начинался дождь, и я решил срезать путь, здесь раньше еще тропинка была, но то ли не там свернул, то ли подзабыл уже и заблудился. А вы как в этом доме оказались?

Марине не хотелось говорить про «лестницы», следуя за которыми они углубились в лес, поэтому она просто пожала плечами.

– Мы не местные, я в пансионате отдыхаю, а Катя в гости ко мне приехала, вот и заблудились.

– А откуда тогда про ведьму знаете?

– Егор рассказал. Он с местным фольклором знаком.

– С фольклором знаком, а с лесом нет?

Марина поймала на себе внимательный взгляд парня и смутилась. Он тоже распознал ее ложь. Но, в отличие от него, ей не хотелось неумело врать.

– На самом деле мы сошли с тропинки, потому что увидели нечто странное, – призналась она.

– Что? – взгляд Кирилла стал еще внимательнее.

– Да ерунду, – отмахнулась она и применила его же прием, перевела разговор: – А бутерброды у тебя откуда? Ты же не рассчитывал заблудиться в лесу?

Кирилл снова отвлекся на рюкзак, и теперь в его несколько нервных движениях Марине чудилось не столько раздражение, сколько неловкость.

– У меня сахарный диабет, – тихо признался Кирилл. – Поэтому всегда ношу с собой еду. Мне нужно есть по расписанию, иначе могу упасть в обморок. Это не очень красит взрослого мужчину, честно говоря, и плохо сказывается на здоровье.

– Прости.

Он пожал плечами, больше ничего не говоря. Марина чувствовала себя ужасно неловко, поэтому вызвалась пройтись по комнатам и поискать более или менее целые свечи в подсвечниках, чтобы в библиотеке стало светло и уютно, насколько это возможно. Кирилл не остановил ее, только попросил быть осторожнее.

Когда в доме снова послышался шум и на пороге библиотеки показались мокрые, но довольные Егор и Катя, Марина уже успела вернуться, и теперь пользоваться фонарями не было необходимости. Судя по чуть рассеянному взгляду Кати и ее припухшим губам, поцелуй девушка сорвала, и тот оказался гораздо более страстным, чем она рассчитывала.

Егор сгрузил перед камином целую гору дров и с одобрением посмотрел на стол, где уже лежали четыре бутерброда, из которых Кирилл умудрился сделать восемь небольших.

– Прекрасный ужин, – похвалил он. – Жаль, в сухомятку есть придется.

– Кто тебе сказал? – усмехнулся Кирилл и жестом фокусника вытащил из рюкзака плоскую бутылочку коньяка.

Марина даже рот открыла от удивления. В то, что новый знакомый купил в городе тетке коньяк, который не продается в деревенском магазине, она поверила бы больше, чем в соль, если бы бутылка не была открыта и даже немного отпита. Девушка с недоверием посмотрела на Кирилла. Диабетик с пристрастием к алкоголю? Неожиданно…

– О-о-о! – рассмеялся Егор, не заметив ничего странного. – Это ты удачно с нами заблудился.

Спустя полчаса мучений и все же с одной книжной жертвой камин был разожжен. Мужчины подтащили к нему диван и кресло, и с относительным удобством непрошенные гости устроились возле огня. На улице продолжала грохотать гроза, но из-за отсутствия окон в библиотеке не было видно всполохов молнии, а потому шум дождя по крыше и раскатистые удары грома не вызывали тревоги, а даже придавали уюта.

Бутерброды кончились быстро, лишь раззадорив аппетит. Коньяк его тоже провоцировал, но зато и согревал, а это было очень ценно. Пить, правда, пришлось по очереди прямо из горла, но это все равно гигиеничнее, чем разливать коньяк по грязным стаканам из столовой.

Сначала все невольно прислушивались к звукам в доме, ожидая снова услышать скрип половиц и стук палки на втором этаже, но ничего такого не происходило. В конце концов Егор высказал мнение, что это просто скрипели старые доски от ветра или еще чего, а какая-нибудь ветка стучала по стене снаружи. Поверить в такое объяснение было проще, чем без конца напрягать слух и переживать. Ночь в это время года уже длинная, в постоянном напряжении ее не переждешь, поэтому четверо вынужденных приятелей предпочли скоротать время за беседой.

Разговор так или иначе крутился вокруг этого дома и ведьмы. Катя рассказала Кириллу о «лестницах», которые они нашли в лесу, и тот, к удивлению Марины, скепсиса не выказал. Он вообще предпочитал больше слушать, чем говорить. Егор и Катя наперебой строили теории, как такой огромный дом мог достаться колдунье.

– Я бы просто так не отдал! – заявил Егор, сделав очередной глоток из бутылочки и передав ее Кириллу.

– А если бы она угрожала твоей семье? – поинтересовался тот. – Если бы угрожала наслать смертельное проклятие? Или даже уже наслала бы?