Лесные тайны
Часть 31 из 54 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Валентин в это время дополз до стены и начал подниматься, не спуская с Даши глаз.
– Даш, это ещё не всё, – тихо произнесла Таня, – тут в каждом чемодане ваши вещи, – Таня указала на следующий чемодан, – вот тут что-то большое, чем вы пользуетесь очень редко.
Даша, не церемонясь, подошла к кровати, открыла замок того чемодана, на который указала Таня и перевернула его, вытряхивая содержимое. Нечто тяжелое, завёрнутое в кухонное полотенце со спаниелем брякнуло об пол и откатилось.
– Это, – сказала Таня.
Даша подхватила его и развернула. В руках её был бабушкин столовый прибор. Девушка покрутила его, не понимая, зачем он кому-то понадобился.
– Это серебро, – сказала мама из коридора, – старинное серебро. Практически раритет.
– Мужчинка, а это тебе зачем? В тюрьму с собой возьмёшь, баланду ею хавать?
Валентин встрепенулся, как молодой петушок и попытался устроить скандал:
– Зая, куда ты смотришь? Почему ты позволяешь своей девке рыться в моих вещах?
Но на него уже никто не обратил внимания. Даше стало почему-то весело, она расхохоталась и схватилась за следующий чемодан. В третьем чемодане она нашла толстенную пачку пятитысячных купюр. Валентин посерел, затрясся и рванул обратно в комнату и снова отлетел от невидимой стены.
– Не тронь, это моё, – визжал он, вновь ударяясь об пол.
– Твоё, – Даша уже начала откровенно издеваться над мужчиной, – это хорошо… Я рада, что ошиблась. Ты, оказывается, богатый жених, – сказала Даша, пытаясь пересчитать деньги, – зря я думала, что ты альфонс. Даже не знаю… Может, их забрать и отдать Зае, как моральный ущерб?
– Не получится, – сказала Таня, слегка прикоснувшись к подруге, – это ваши деньги, здесь нет ни единой купюры, которая бы принадлежала ему.
Даша удивлённо уставилась на мать:
– Мааам, откуда у нас столько?
– Твоя бабушка дала. На ней аура твоей бабушки, – вместо мамы ответила Таня.
– Так, ладно, сейчас вопрос появления денег я не буду поднимать, для меня важнее вопрос их исчезновения, – Даша посмотрела на часы, – середина рабочего дня, мам, а почему ты не на работе? – удивленно спросила она.
– Я отпуск взяла, меня Валентин в Сочи обещал свозить.
– Ааа, в Сочи. Класс. Валентин, и что ж тебя так тянет в Сочи? Наверное, ты очень хочешь потратить наши деньги. Блин, да ты настоящий полковник, Валентин! Как там, в песне поется: «Коньяком за мой счет угощал?». Это ты собрал всё наше дорогостоящее барахлишко, и решил скататься с мамой в Сочи за мамин счет? Я так понимаю, заодно присмотреть квартирку для Юлечки? Прицениться, так сказать…
– Какой Юлечки? – наконец-то встрепенулась мама.
– Ты уже посчитал, денег с нашей квартиры вам хватит на квартирку в Сочи, или для этого ещё какую-нибудь старушку нужно развести? – продолжала Даша.
– Какой Юлечке? – ещё громче спросила мама.
– Мам, ну что ты спрашиваешь, ты же знаешь, Юлечка у вас одна.
У мамы расширились глаза.
– Ах ты ж, скотина, – сказала она тихо, и вцепилась Валечке в волосы, – ах ты козёл! Я покажу тебе старуху, – она начала быстро и хаотично наносить удары руками, ногами и даже, кажется, головой.
Таня от испуга вжала голову в плечи и инстинктивно спряталась за спину подруги. Но «избиение младенца» продолжалось недолго. Мужчина с силой оттолкнул Заю и кинулся в спальню. Даша, мгновенно среагировав, подхватила маму и не дала ей упасть.
– Тань, убирай стену, мне выйти нужно, – скомандовала Даша.
– Нет уж, пока не успокоитесь, не уберу. А ты, если тебе нужно выйти, выходи, она с этой стороны не действует.
– Интересная штука, надо будет потом изучить, – сказала деловито Даша и шагнула в коридор, – Тань ты пока вещи его собери.
Она подошла к маме. Та сидела растрёпанная с совершенно сухими глазами и смотрела, не отрываясь, в спальню. Там, на кровати сидел её Валечка, схватившись за голову.
Дашу взбесила такая наглость. Этот гад, даже и не думал собирать свои вещи. Он решил устроить показательное выступление и продолжить гнуть свою линию. Пожалуй, он даже и не понял ещё, с кем имеет дело, и решил планомерно выживать Дашу из дома. Куда уж проще, разругать маму с дочкой, быстренько продать квартиру и свалить в теплые края. К тому же, она начала понимать, что нужно применять минимум ведовства, здесь вам не там, не в деревне. Здесь молнию не запустишь и ветром из квартиры хама не выдуешь. И матёрый сердцеед Валентинчик совсем не похож на простого, как три рубля, Пашку, его привидением не запугать. Даша несколько раз глубоко вздохнула, взяла себя в руки и, совершенно спокойным голосом сказала:
– Мужик, ты ходить умеешь?
Тот поднял голову на Дашу и со злостью посмотрел на неё:
– Умею, – огрызнулся он.
– Ну так собирай свое барахло и иди отсюда, пока я тебя не научила летать.
– Никуда я не пойду, – ответил жестко Валечка, – ты здесь никто и не командуй тут.
– Мужик, не борзей, я по-хорошему прошу. Я хозяйка в этом доме, так же, как и моя мама, а вот ты здесь действительно никто. Если б ты был нормальным, да хотя бы просто кобелем, сидящим на шее матери, я бы даже слова тебе не сказала, но ты же, гнида, хочешь её обчистить, ободрать до ниточки и бросить. Остался только вопрос, где? Я вот только не поняла, дом бабушки ты тоже планировал продать?
– Чего его продавать, он ни копейки не стоит, – буркнул мужчина.
– Ааа, ты даже и его пробил, практичный мужчинка у тебя, мам, – Даша цокнула языком, – молодец. Значит, мне не стоит беспокоиться, я без крыши над головой не останусь. Спасибо тебе, добрый человек, – Даша театрально поклонилась и пропустила момент, когда мать встала и подлетела к нему:
– Встал, забрал свои тряпки и пошел вон, – зашипела она.
– Зая, ну куда я пойду? Мне некуда идти, – отмахнулся от неё Валентин.
– А это, извини, не наши проблемы, – жестко сказала Даша.
Мать снова попыталась кинуться на Валентина. Девушка едва успела её остановить:
– Мам, успокойся, я звоню в полицию. Сейчас пару заявлений на него накатаем, лет на пять ему жильё будет обеспечено.
– Не надо в полицию, – сказали сразу оба, мать и Валентин.
Даша посмотрела на них, ответила:
– Ладно, не вопрос, – и вышла из комнаты, – Тань, – крикнула она подруге, – собрала?
– Да, – ответила та.
– Выкатывай по одному.
Таня вытолкнула чемоданы в коридор, но сама не вышла. Даша зашла в зал, вышла на балкон, открыла окно лоджии и крикнула старушкам в беседке:
– Бабулечки, осторожно летит тяжелый груз, – при помощи телекинеза притянула чемоданы к себе и выкинула их в окно. Те смачно шлёпнулись на асфальт под окнами. Со стороны беседки раздался одобрительный гул. Девушка приветливо помахала старушкам рукой и закрыла окно.
– Нет, – вдруг услышала он истошный вопль Валентина и грохот входной двери. Мать стояла в растерянности посреди зала и смотрела то на балкон, то на входную дверь.
– Ну, слава богу, избавились, – с облегчением вздохнула Даша, и сразу же кинулась проверять ключи.
Её, мамины и ещё одни, с золотым брелоком, висели на привычном месте. Валентин, убегая вслед за своими тряпками, даже не подумал о них.
– Вот и замечательно, – пропела девушка себе под нос, закрыла двери на замок и собрала все ключи в карман.
– Тань, выползай, террориста больше нет, – крикнула Даша, проходя мимо своей комнаты и пошла в мамину спальню.
Мама стояла на балконе и тихо плакала. Даша начала неторопливо собирать вещи, висевшие и лежавшие в шкафу. В дверь кто-то позвонил. Мать улыбнулась и кинулась открывать.
– Мам, не суетись, ключи у меня, – крикнула девушка из спальни, – передай альфонсу, что передача имущества будет происходить через балкон.
Девушка взяла стопку нижнего белья мужчины, пошла на балкон и отправила следом за чемоданом. Вернувшись в комнату, она открыла рот. Таня стояла у шкафа и тщательно шарила по карманам.
– Тань, ты чего, кукухой двинулась? Это что, отрицательная аура так на беременных женщин влияет? – удивленно спросила Даша.
– Чего-чего, того, – пробурчала Таня, – ты же сейчас сгребёшь все в охапку и выбросишь в окно, а у него все карманы забиты вашим под завязку.
Таня начала вытаскивать и кидать на кровать мелкие предметы. Колечко, которое мама дарила Даше на шестнадцать лет, её детские сережки, цепочка с крестиком, грамм так на сорок, мужские часы.
– Тань, погоди, ну это-то не наше, – Даша подняла часы и цепочку, – нельзя же уподобляться ему и обворовывать за то, что он воровал.
– Почему нельзя? – по-деловому спросила Таня, – Можно. Кроме того, это все куплено за ваш счет, это твоя мать ему все подарила.
Мама, как будто услышав Танины слова, пробежала на балкон.
– Откуда ты знаешь? – спросила Даша.
– Я тебе уже все объяснила, дар у меня такой, вижу по цветам. Остальное догадываюсь. Не веришь, возьми и проверь, зачем тебе спрашивать? В жизни бы не подумала, что я его где-то применить смогу, – хмыкнула Таня.
– Так это у тебя что, давно?
– Ну, то, что я вижу, кому что принадлежит, с самого детства. Я просто воспринимала это как игру, и даже не догадывалась, что это можно применить в обычной жизни.
Мать побежала к входной двери, утирая слезы и всхлипывая.
– Усыпить её, что ли? – тоскливо сказала Даша, смотря вслед матери.
– Если сможешь, усыпи, – ответила подруга, – пусть поспит, отдохнет. Сейчас для неё это лучший вариант. По себе знаю, время лечит. Я, кстати, всё, – сказала она, подвинув груду денег и драгоценности к Даше, – остальное можешь выкидывать.
Даша сгребла одежду в охапку, но Таня её остановила:
– Даш, это ещё не всё, – тихо произнесла Таня, – тут в каждом чемодане ваши вещи, – Таня указала на следующий чемодан, – вот тут что-то большое, чем вы пользуетесь очень редко.
Даша, не церемонясь, подошла к кровати, открыла замок того чемодана, на который указала Таня и перевернула его, вытряхивая содержимое. Нечто тяжелое, завёрнутое в кухонное полотенце со спаниелем брякнуло об пол и откатилось.
– Это, – сказала Таня.
Даша подхватила его и развернула. В руках её был бабушкин столовый прибор. Девушка покрутила его, не понимая, зачем он кому-то понадобился.
– Это серебро, – сказала мама из коридора, – старинное серебро. Практически раритет.
– Мужчинка, а это тебе зачем? В тюрьму с собой возьмёшь, баланду ею хавать?
Валентин встрепенулся, как молодой петушок и попытался устроить скандал:
– Зая, куда ты смотришь? Почему ты позволяешь своей девке рыться в моих вещах?
Но на него уже никто не обратил внимания. Даше стало почему-то весело, она расхохоталась и схватилась за следующий чемодан. В третьем чемодане она нашла толстенную пачку пятитысячных купюр. Валентин посерел, затрясся и рванул обратно в комнату и снова отлетел от невидимой стены.
– Не тронь, это моё, – визжал он, вновь ударяясь об пол.
– Твоё, – Даша уже начала откровенно издеваться над мужчиной, – это хорошо… Я рада, что ошиблась. Ты, оказывается, богатый жених, – сказала Даша, пытаясь пересчитать деньги, – зря я думала, что ты альфонс. Даже не знаю… Может, их забрать и отдать Зае, как моральный ущерб?
– Не получится, – сказала Таня, слегка прикоснувшись к подруге, – это ваши деньги, здесь нет ни единой купюры, которая бы принадлежала ему.
Даша удивлённо уставилась на мать:
– Мааам, откуда у нас столько?
– Твоя бабушка дала. На ней аура твоей бабушки, – вместо мамы ответила Таня.
– Так, ладно, сейчас вопрос появления денег я не буду поднимать, для меня важнее вопрос их исчезновения, – Даша посмотрела на часы, – середина рабочего дня, мам, а почему ты не на работе? – удивленно спросила она.
– Я отпуск взяла, меня Валентин в Сочи обещал свозить.
– Ааа, в Сочи. Класс. Валентин, и что ж тебя так тянет в Сочи? Наверное, ты очень хочешь потратить наши деньги. Блин, да ты настоящий полковник, Валентин! Как там, в песне поется: «Коньяком за мой счет угощал?». Это ты собрал всё наше дорогостоящее барахлишко, и решил скататься с мамой в Сочи за мамин счет? Я так понимаю, заодно присмотреть квартирку для Юлечки? Прицениться, так сказать…
– Какой Юлечки? – наконец-то встрепенулась мама.
– Ты уже посчитал, денег с нашей квартиры вам хватит на квартирку в Сочи, или для этого ещё какую-нибудь старушку нужно развести? – продолжала Даша.
– Какой Юлечке? – ещё громче спросила мама.
– Мам, ну что ты спрашиваешь, ты же знаешь, Юлечка у вас одна.
У мамы расширились глаза.
– Ах ты ж, скотина, – сказала она тихо, и вцепилась Валечке в волосы, – ах ты козёл! Я покажу тебе старуху, – она начала быстро и хаотично наносить удары руками, ногами и даже, кажется, головой.
Таня от испуга вжала голову в плечи и инстинктивно спряталась за спину подруги. Но «избиение младенца» продолжалось недолго. Мужчина с силой оттолкнул Заю и кинулся в спальню. Даша, мгновенно среагировав, подхватила маму и не дала ей упасть.
– Тань, убирай стену, мне выйти нужно, – скомандовала Даша.
– Нет уж, пока не успокоитесь, не уберу. А ты, если тебе нужно выйти, выходи, она с этой стороны не действует.
– Интересная штука, надо будет потом изучить, – сказала деловито Даша и шагнула в коридор, – Тань ты пока вещи его собери.
Она подошла к маме. Та сидела растрёпанная с совершенно сухими глазами и смотрела, не отрываясь, в спальню. Там, на кровати сидел её Валечка, схватившись за голову.
Дашу взбесила такая наглость. Этот гад, даже и не думал собирать свои вещи. Он решил устроить показательное выступление и продолжить гнуть свою линию. Пожалуй, он даже и не понял ещё, с кем имеет дело, и решил планомерно выживать Дашу из дома. Куда уж проще, разругать маму с дочкой, быстренько продать квартиру и свалить в теплые края. К тому же, она начала понимать, что нужно применять минимум ведовства, здесь вам не там, не в деревне. Здесь молнию не запустишь и ветром из квартиры хама не выдуешь. И матёрый сердцеед Валентинчик совсем не похож на простого, как три рубля, Пашку, его привидением не запугать. Даша несколько раз глубоко вздохнула, взяла себя в руки и, совершенно спокойным голосом сказала:
– Мужик, ты ходить умеешь?
Тот поднял голову на Дашу и со злостью посмотрел на неё:
– Умею, – огрызнулся он.
– Ну так собирай свое барахло и иди отсюда, пока я тебя не научила летать.
– Никуда я не пойду, – ответил жестко Валечка, – ты здесь никто и не командуй тут.
– Мужик, не борзей, я по-хорошему прошу. Я хозяйка в этом доме, так же, как и моя мама, а вот ты здесь действительно никто. Если б ты был нормальным, да хотя бы просто кобелем, сидящим на шее матери, я бы даже слова тебе не сказала, но ты же, гнида, хочешь её обчистить, ободрать до ниточки и бросить. Остался только вопрос, где? Я вот только не поняла, дом бабушки ты тоже планировал продать?
– Чего его продавать, он ни копейки не стоит, – буркнул мужчина.
– Ааа, ты даже и его пробил, практичный мужчинка у тебя, мам, – Даша цокнула языком, – молодец. Значит, мне не стоит беспокоиться, я без крыши над головой не останусь. Спасибо тебе, добрый человек, – Даша театрально поклонилась и пропустила момент, когда мать встала и подлетела к нему:
– Встал, забрал свои тряпки и пошел вон, – зашипела она.
– Зая, ну куда я пойду? Мне некуда идти, – отмахнулся от неё Валентин.
– А это, извини, не наши проблемы, – жестко сказала Даша.
Мать снова попыталась кинуться на Валентина. Девушка едва успела её остановить:
– Мам, успокойся, я звоню в полицию. Сейчас пару заявлений на него накатаем, лет на пять ему жильё будет обеспечено.
– Не надо в полицию, – сказали сразу оба, мать и Валентин.
Даша посмотрела на них, ответила:
– Ладно, не вопрос, – и вышла из комнаты, – Тань, – крикнула она подруге, – собрала?
– Да, – ответила та.
– Выкатывай по одному.
Таня вытолкнула чемоданы в коридор, но сама не вышла. Даша зашла в зал, вышла на балкон, открыла окно лоджии и крикнула старушкам в беседке:
– Бабулечки, осторожно летит тяжелый груз, – при помощи телекинеза притянула чемоданы к себе и выкинула их в окно. Те смачно шлёпнулись на асфальт под окнами. Со стороны беседки раздался одобрительный гул. Девушка приветливо помахала старушкам рукой и закрыла окно.
– Нет, – вдруг услышала он истошный вопль Валентина и грохот входной двери. Мать стояла в растерянности посреди зала и смотрела то на балкон, то на входную дверь.
– Ну, слава богу, избавились, – с облегчением вздохнула Даша, и сразу же кинулась проверять ключи.
Её, мамины и ещё одни, с золотым брелоком, висели на привычном месте. Валентин, убегая вслед за своими тряпками, даже не подумал о них.
– Вот и замечательно, – пропела девушка себе под нос, закрыла двери на замок и собрала все ключи в карман.
– Тань, выползай, террориста больше нет, – крикнула Даша, проходя мимо своей комнаты и пошла в мамину спальню.
Мама стояла на балконе и тихо плакала. Даша начала неторопливо собирать вещи, висевшие и лежавшие в шкафу. В дверь кто-то позвонил. Мать улыбнулась и кинулась открывать.
– Мам, не суетись, ключи у меня, – крикнула девушка из спальни, – передай альфонсу, что передача имущества будет происходить через балкон.
Девушка взяла стопку нижнего белья мужчины, пошла на балкон и отправила следом за чемоданом. Вернувшись в комнату, она открыла рот. Таня стояла у шкафа и тщательно шарила по карманам.
– Тань, ты чего, кукухой двинулась? Это что, отрицательная аура так на беременных женщин влияет? – удивленно спросила Даша.
– Чего-чего, того, – пробурчала Таня, – ты же сейчас сгребёшь все в охапку и выбросишь в окно, а у него все карманы забиты вашим под завязку.
Таня начала вытаскивать и кидать на кровать мелкие предметы. Колечко, которое мама дарила Даше на шестнадцать лет, её детские сережки, цепочка с крестиком, грамм так на сорок, мужские часы.
– Тань, погоди, ну это-то не наше, – Даша подняла часы и цепочку, – нельзя же уподобляться ему и обворовывать за то, что он воровал.
– Почему нельзя? – по-деловому спросила Таня, – Можно. Кроме того, это все куплено за ваш счет, это твоя мать ему все подарила.
Мама, как будто услышав Танины слова, пробежала на балкон.
– Откуда ты знаешь? – спросила Даша.
– Я тебе уже все объяснила, дар у меня такой, вижу по цветам. Остальное догадываюсь. Не веришь, возьми и проверь, зачем тебе спрашивать? В жизни бы не подумала, что я его где-то применить смогу, – хмыкнула Таня.
– Так это у тебя что, давно?
– Ну, то, что я вижу, кому что принадлежит, с самого детства. Я просто воспринимала это как игру, и даже не догадывалась, что это можно применить в обычной жизни.
Мать побежала к входной двери, утирая слезы и всхлипывая.
– Усыпить её, что ли? – тоскливо сказала Даша, смотря вслед матери.
– Если сможешь, усыпи, – ответила подруга, – пусть поспит, отдохнет. Сейчас для неё это лучший вариант. По себе знаю, время лечит. Я, кстати, всё, – сказала она, подвинув груду денег и драгоценности к Даше, – остальное можешь выкидывать.
Даша сгребла одежду в охапку, но Таня её остановила: