Лесные тайны
Часть 25 из 54 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Нет, я уже десять раз все перепроверил, у меня ещё память, слава богу ого-го какая. Да и ты у нас силой своей за сутки поле засадила, так что дело не в нас. Я уже второй раз в жизни такое вижу, и первый, кстати, тоже был с ним. Тогда, как Дарья над ним не билась, смогла только смерть остановить, а дальше в больнице долечивался. У меня вообще такое впечатление, что что-то на нем такое лежит, что и жить не дает и умереть не разрешает, мыкается бедный парень между небом и землей. Понимаете, рана затянулась ровно настолько, чтоб он не умер. И всё…
– Думаешь, все-таки бабкино проклятье? – предположила Даша.
– Да все может быть.
– Но мы же его тщательно проверили и ничего не нашли.
– Ха, а ты думаешь, что у него обязательно должен черт на хребтине сидеть, как у того чудика на столбе? Ничего подобного! Это может быть и пояс безбрачия на талии и шлейф, который закручивается на твоей шее, черный нимб над головой, маленькие рожки, любая странная родинка, метка на теле, да вообще много чего. На самом деле может быть всё что угодно и означать всё, что угодно. И кстати, тщательно мы его не проверяли. У меня на это дара не хватит, а у тебя опыта.
– Даш, а ты видела у этого МЧСника такая красивая родинка над губой, – вдруг, задумчиво произнесла Таня, – наверное, его жена по ней с ума сходит.
– Честно? Даже не заметила, – растеряно ответила Даша, – а жены у него нет, так же как и детей и родителей. Все в авиакатастрофе погибли.
– Это он тебе сам рассказал?
– Нет, это я сама увидела, когда он мне руку жал. Кстати, очень неприятная функция у моего дара. Я как раз не любитель заглядывать в чужую жизнь.
– Ммм, жалко мужика, вроде хороший дядька, – ответила Таня, кокетливо поджав губки.
– Какой он тебе дядька, – встрял в разговор Василий, – ему от силы тридцать лет.
– Это он для меня вроде как не старый, у меня таких знакомых пруд пруди, а для неё он дядька, разница-то в возрасте большая, – пояснила Даша коту.
– Чего это большая, ничего не большая, – начал возмущаться кот, – в наши времена тринадцатилетних замуж за пятидесятилетних отдавали, и ничего… Детишек рожали только в путь… – начал вспоминать Василий.
– Ну, в наше время и семидесятилетние умудряются на двадцатилетних жениться и детишек рожать, – рассмеялась Даша, – знаешь, какие из них заботливые отцы получаются.
– Стрекозлы они, а не отцы, – разбушевался Василий, – кто ж в таком возрасте детей рожает? А кто их потом воспитывать будет?
– Точно, стрекоза!!! – вдруг заорала Даша на весь дом.
Кот от испуга подпрыгнул и приземлился на все четыре лапы, а Таня, вздрогнув, опрокинула креманку с вареньем, но убирать её никто не стал, потому что Даша стала ходить по кухне из угла в угол, размахивая руками, а кот и девушка сидели с открытыми ртами и слушали её:
– У меня всё время в голове что-то крутилось, но никак на ноги встать не могло, а сейчас я вспомнила. У Пашки, лет в десять вдруг внезапно появилась родинка на переносице, в виде стрекозы. И вот что странно, она не выросла, она сразу появилась. Вчера не было, а сегодня хоп, и вот она, родимая. И сейчас я начинаю вспоминать, что как только она появилась, мы с Пашкой начали хлестаться не на жизнь, а насмерть. Примерно вот в это же время, когда мы начали с ним драться, я его и возненавидела.
Кот медленно закрыл рот, немного посидел, глядя на Дашу во все глаза, а потом спросил:
– Дашенька, детка, а ты ничего не путаешь? У Павла нет на переносице никакой родинки.
– Да как же нет, – возмутилась девушка, – я же даже сегодня видела, как она фиолетовым стала пульсировать, когда Таня читала заживляющее заклинание.
– Фиолетовым? – удивился кот, и задумчиво добавил, – Хм… Интересно, что же она такого внуку пожелала?
– Тааак, а вот с этого места, пожалуйста, поподробнее, – Даша села за стол и уставилась на кота.
– Проклятье это, Дашенька. Родительское проклятье… Хуже этого проклятья в мире нет ничего. И сейчас я тебе ничего конкретного сказать не могу, подумать нужно. Да и не к спеху это, пока он в больнице лежит, мы всё равно ничего сделать не сможем.
– Я так понимаю, кроме меня никто эту дрянь не видит? – и кот, и Таня отрицательно покачали головой, – Значит, мне его и лечить… Давай Василий, думай, миленький, не бросать же так пацана. Чего-то у меня на него вся злость с самого детства уже пропала, даже жалко его как-то стало. По крайней мере, я теперь каждый его поступок могу оправдать и совсем не обижаюсь на него…
Кот затопил печку, забрался на кресло, свернулся калачиком и заснул, по крайней мере, так показалось девушкам, пока они не вышли из-за стола. Они пришли в зал, включили телевизор и стали ждать местные новости. Василий тяжело вздохнул, спрыгнул с кресла и ушел в бабушкину комнату, заперев за собой дверь. Девушки переглянулись, пожали плечами, и Таня тихо, почти шепотом сказала подруге:
– Видать и правда думает, а мы ему мешаем. Слушай, там дождь прекратился, пойду-ка я домой. Если что, звони.
– Ага, файлы загружает, – ответила Даша, – жаль, что я ему помочь не смогу, – и пошла провожать подругу.
Девушка ещё долго искала в новостях хоть какие-то намёки на сегодняшнее происшествие, но ничего не нашла, бросила это неблагодарное занятие и пошла отгонять машину Пашки. Едва она вышла за ворота, как наткнулась на деда Матвея. Тот стоял возле машины и чесал затылок. Увидев девушку, он обрадовался и кинулся к девушке с вопросами:
– Дарья, я прилёг, немного покемарил, выхожу на улицу, а тут вот… энто, что за фокус такой? Почему Пашкина ментовозка целует твой забор?
– Фи, дедушка, ну разве так можно? – решила подразнить его Даша, – Как же вы могли всё пропустить? Тут же столько машин было, все мигали, сирены орали. Тут и скорые были, и МЧС, и полиция, – она наклонилась к деду и доверительно прошептала, – дед, Пашку-то нашего ранили.
Старик отпрянул от девушки и выпучил глаза:
– Да иди ты…
– Ага, – закивала девушка, – он задерживал психическую ясновидящую, а она его страшно порвала. Прямо зубами рвала, как зверь какой-то.
– Да иди ты, – ахнул дед.
– Да-да, – подтвердила Даша, – тут начальство Пашкино понаехало, все бегают, суетятся, где, кричат, наш герой. А Пашка лежит такой и кровью истекает. Они как увидели его давай кричать скорую давайте, МЧС сюда, нужно спасать нашего героя.
– Ага, ага. И что? – внимательно слушая девушку, дед подался вперёд.
– И всё, – торжественно произнесла Даша, – приехали и скорая и МЧС, правда МЧС и сами не поняли, зачем их вызывали, но приехали, и увезли нашего Пашку.
– Ага, ага. Куда???
Даша тяжело вздохнула, махнула рукой и ответила:
– В районную больницу.
– А сумасшедшая-то что?
– Ясновидящая-то? А её позже забрала скорая из психушки.
– Ага, ага. Понятно. Только не понятно, почему Пашкина машина в твой забор носом упёрлась.
– Ну, так она на него напала, когда он ехал по дороге, вот, от неожиданности и уткнулся в мой забор.
– Дашка, тудыт твою растудыт, ты что, меня за дурака держишь? Она где была? В собачнике! А он где был? За рулём в кабине. А ты мне что заливаешь? Как она могла из собачника вылезти и на него рулившего напасть? И как вы её тогда ловили?
– Ну, дед, – Даша развела руками, – этого я не знаю. Вот выйдет Пашка из больницы и расскажет тебе, что произошло. А мне с тобой некогда болтать, мне его машину к нему в коровник перегнать нужно. Ты случайно водить не умеешь?
– Я? Нет, – стал отнекиваться дед, – но отогнать помогу. Надо машину на нейтралку поставить, с ручника снять и потихонечку докатить.
– Дед, это ты сейчас с кем разговаривал? – Даша тупо уставилась на старика.
– Дашка, иди ты… с той стороны становись, и когда я скажу, начинай толкать машину.
Даша встала, куда велел старик, подождала, пока он подёргал какие-то рычаги, и по команде с силой толкнула машину. Она поехала так, что дед едва за ней поспевал.
– Ну и лосятина ты, Дашка, – ворчал он, – откормила тебя бабка, только за тобой поспевай.
Третий день шел проливной дождь. Даша проснулась и, глядя в окно, подумала, что скоро осень и пора утепляться. Она ехала в деревню на месяц, поэтому не брала с собой много одежды, весь её неказистый скарб состоял из пары футболок, джинс и шортиков, которые она сносила за это время почти уже до дыр. Старая одежда, которая лежала в бабушкином шкафу, за лето пришла в негодность, в связи с пережитыми приключениями, к тому же она была тоже летней. За тёплыми шмотками нужно было ехать домой, а зная, что бабушка появится не раньше февраля, нужна была не только осенняя, но и зимняя амуниция. Конечно, у бабушки была одежда, которую могла носить и Даша, но ей она не нравилась. Ей не нравился фасон её платьев, юбок и пальто. У бабули шикарная фигура и все её наряды, как говорила сама бабушка, были в облипочку, совершенно непригодные к работе и обучению. Ну, не пойдёшь же в огород в бабушкиной юбке-карандаше. А ещё, что было немаловажно для девушки, вся одежда бабушки была черного цвета. Может от того, что она до сих пор находилась в трауре по своей погибшей семье, может от того, что черный невероятно элегантен и очень шел бабушке, а может, просто от того, что это был практичный, немаркий цвет. Даша ничего не имела против чёрного, но только в виде маленького чёрного платья. Сама она любила яркие цвета и свободные фасоны. Юбки и платья у неё были в очень малом количестве, в основном её одежда состояла из джинс, широких футболок, свитеров, толстовок с капюшоном и невероятных фасонов курток, которые мама называла не иначе как парашюты. Такая одежда, по мнению девушки, была намного комфортнее и теплее, чем бабушкины дурацкие драповые пальто.
– Нужно предложить Танюхе прокатится со мной, – думала она, ворочаясь в кровати, – пусть проветрится человек, погуляет по большому городу. Может себе что прикупит, а то в чемодане одни формочки для выпечки оказались. Хотя, в её случае, это чистый доход, но… В формочках зимой на улицу не выйдешь. Да и ребёнку нужно что-то прикупить. А то сидит дома уже три дня безвылазно. Даже пирожные прямо из дома Аня забирает. Сашка молодец, прямо как знал, «Ниву» буквально накануне купил. Если дождь и дальше будет лить, попросим его нас до станции довезти.
Даша опустила ноги на пол, он оказался холодным.
– Это потому, что ночами уже холодно, – подумала она, – ещё и обувь надо тащить и тапочки теплые, носки не забыть. Боже, проще контейнер заказать, – схватилась она за голову.
Нащупав ногами шлёпанцы, девушка встала с кровати и пошла на кухню. Там, совсем как человек, на стуле сидел кот и болтал лапой, задумчиво глядя в окно.
– Доброе утро, – сказала Даша, – как дела, бабушка на связь не вышла?
– Нет, я так до неё и не дозвонился. Странно всё это и туманно. Варвара эта, Пашка, да ещё и Дарья не на связи, какой-то загадочный клубок наматывается вокруг нас.
– Вот, вот… На счёт туманно это ты правильно сказал. Такое ощущение, что бабушка у нас не ведьма, а шпион английской разведки, – пробурчала Даша.
– Почему английской? – лениво спросил кот, не отводя глаз от окна.
– Не знаю, просто звучит красиво, – пожала плечами девушка, – ладно, ты что-нибудь надумал на счет Пашки?
– Ничего такого я не вспомнил, – тяжело вздохнул тот, – и не надумал, кроме одного. Я точно помню, что отчитывать его нужно.
– Это как? – не поняла Даша.
– Это молитву «Отче наш» нужно читать над ним, как минимум три раза.
– М-да, проблемка. Попробуй его уговори посидеть в дверном проеме, чтоб молитву три раза над ним почитать. Он же у нас парень сурьёзный, при погонах, в Бога не верит. Хотя в ведьм точно верит. Он сам мне сказал.
– Проблема, да не та, – хмыкнул кот, – боюсь, что не все так просто. Родительское проклятье практически невозможно снять, да и не живут долго после него. Как он умудрился выжить, – кот развел лапами, – ума не приложу.
– Ну, уж ты наговоришь, живут же как-то люди и с родительскими проклятьями.
– Живут, только вопрос, сколько и как. Что ж она такого могла пацану нажелать? – кот, сам того не замечая, начал стучать коготками по столу.
Василий действительно сильно переживал. Вот уже почти трое суток он маялся, ходил из угла в угол в раздумьях и тяжело вздыхал. По его виду было понятно, что ничего он «такого» не вспомнил и не придумал, от этого становилась на душе нехорошо.
– Вась, может, позанимаемся, а? – спросила Даша, чтобы отвлечь кота от тяжёлых раздумий.
– Да куда ж идти-то, в такую грязищу, – грустно ответил тот.
– Слушай, если я умею молнии пускать, с землёй работать, может и с водой получится? Сейчас самое то потренироваться. Прямо возле дома.
– Точно, Дарья, ты молодец. Мы сейчас потренируемся со стихией воды работать… Нет, воздуха… Нет, воды… Нет, всё-таки воздуха.
Даша невольно хихикнула.
– Думаешь, все-таки бабкино проклятье? – предположила Даша.
– Да все может быть.
– Но мы же его тщательно проверили и ничего не нашли.
– Ха, а ты думаешь, что у него обязательно должен черт на хребтине сидеть, как у того чудика на столбе? Ничего подобного! Это может быть и пояс безбрачия на талии и шлейф, который закручивается на твоей шее, черный нимб над головой, маленькие рожки, любая странная родинка, метка на теле, да вообще много чего. На самом деле может быть всё что угодно и означать всё, что угодно. И кстати, тщательно мы его не проверяли. У меня на это дара не хватит, а у тебя опыта.
– Даш, а ты видела у этого МЧСника такая красивая родинка над губой, – вдруг, задумчиво произнесла Таня, – наверное, его жена по ней с ума сходит.
– Честно? Даже не заметила, – растеряно ответила Даша, – а жены у него нет, так же как и детей и родителей. Все в авиакатастрофе погибли.
– Это он тебе сам рассказал?
– Нет, это я сама увидела, когда он мне руку жал. Кстати, очень неприятная функция у моего дара. Я как раз не любитель заглядывать в чужую жизнь.
– Ммм, жалко мужика, вроде хороший дядька, – ответила Таня, кокетливо поджав губки.
– Какой он тебе дядька, – встрял в разговор Василий, – ему от силы тридцать лет.
– Это он для меня вроде как не старый, у меня таких знакомых пруд пруди, а для неё он дядька, разница-то в возрасте большая, – пояснила Даша коту.
– Чего это большая, ничего не большая, – начал возмущаться кот, – в наши времена тринадцатилетних замуж за пятидесятилетних отдавали, и ничего… Детишек рожали только в путь… – начал вспоминать Василий.
– Ну, в наше время и семидесятилетние умудряются на двадцатилетних жениться и детишек рожать, – рассмеялась Даша, – знаешь, какие из них заботливые отцы получаются.
– Стрекозлы они, а не отцы, – разбушевался Василий, – кто ж в таком возрасте детей рожает? А кто их потом воспитывать будет?
– Точно, стрекоза!!! – вдруг заорала Даша на весь дом.
Кот от испуга подпрыгнул и приземлился на все четыре лапы, а Таня, вздрогнув, опрокинула креманку с вареньем, но убирать её никто не стал, потому что Даша стала ходить по кухне из угла в угол, размахивая руками, а кот и девушка сидели с открытыми ртами и слушали её:
– У меня всё время в голове что-то крутилось, но никак на ноги встать не могло, а сейчас я вспомнила. У Пашки, лет в десять вдруг внезапно появилась родинка на переносице, в виде стрекозы. И вот что странно, она не выросла, она сразу появилась. Вчера не было, а сегодня хоп, и вот она, родимая. И сейчас я начинаю вспоминать, что как только она появилась, мы с Пашкой начали хлестаться не на жизнь, а насмерть. Примерно вот в это же время, когда мы начали с ним драться, я его и возненавидела.
Кот медленно закрыл рот, немного посидел, глядя на Дашу во все глаза, а потом спросил:
– Дашенька, детка, а ты ничего не путаешь? У Павла нет на переносице никакой родинки.
– Да как же нет, – возмутилась девушка, – я же даже сегодня видела, как она фиолетовым стала пульсировать, когда Таня читала заживляющее заклинание.
– Фиолетовым? – удивился кот, и задумчиво добавил, – Хм… Интересно, что же она такого внуку пожелала?
– Тааак, а вот с этого места, пожалуйста, поподробнее, – Даша села за стол и уставилась на кота.
– Проклятье это, Дашенька. Родительское проклятье… Хуже этого проклятья в мире нет ничего. И сейчас я тебе ничего конкретного сказать не могу, подумать нужно. Да и не к спеху это, пока он в больнице лежит, мы всё равно ничего сделать не сможем.
– Я так понимаю, кроме меня никто эту дрянь не видит? – и кот, и Таня отрицательно покачали головой, – Значит, мне его и лечить… Давай Василий, думай, миленький, не бросать же так пацана. Чего-то у меня на него вся злость с самого детства уже пропала, даже жалко его как-то стало. По крайней мере, я теперь каждый его поступок могу оправдать и совсем не обижаюсь на него…
Кот затопил печку, забрался на кресло, свернулся калачиком и заснул, по крайней мере, так показалось девушкам, пока они не вышли из-за стола. Они пришли в зал, включили телевизор и стали ждать местные новости. Василий тяжело вздохнул, спрыгнул с кресла и ушел в бабушкину комнату, заперев за собой дверь. Девушки переглянулись, пожали плечами, и Таня тихо, почти шепотом сказала подруге:
– Видать и правда думает, а мы ему мешаем. Слушай, там дождь прекратился, пойду-ка я домой. Если что, звони.
– Ага, файлы загружает, – ответила Даша, – жаль, что я ему помочь не смогу, – и пошла провожать подругу.
Девушка ещё долго искала в новостях хоть какие-то намёки на сегодняшнее происшествие, но ничего не нашла, бросила это неблагодарное занятие и пошла отгонять машину Пашки. Едва она вышла за ворота, как наткнулась на деда Матвея. Тот стоял возле машины и чесал затылок. Увидев девушку, он обрадовался и кинулся к девушке с вопросами:
– Дарья, я прилёг, немного покемарил, выхожу на улицу, а тут вот… энто, что за фокус такой? Почему Пашкина ментовозка целует твой забор?
– Фи, дедушка, ну разве так можно? – решила подразнить его Даша, – Как же вы могли всё пропустить? Тут же столько машин было, все мигали, сирены орали. Тут и скорые были, и МЧС, и полиция, – она наклонилась к деду и доверительно прошептала, – дед, Пашку-то нашего ранили.
Старик отпрянул от девушки и выпучил глаза:
– Да иди ты…
– Ага, – закивала девушка, – он задерживал психическую ясновидящую, а она его страшно порвала. Прямо зубами рвала, как зверь какой-то.
– Да иди ты, – ахнул дед.
– Да-да, – подтвердила Даша, – тут начальство Пашкино понаехало, все бегают, суетятся, где, кричат, наш герой. А Пашка лежит такой и кровью истекает. Они как увидели его давай кричать скорую давайте, МЧС сюда, нужно спасать нашего героя.
– Ага, ага. И что? – внимательно слушая девушку, дед подался вперёд.
– И всё, – торжественно произнесла Даша, – приехали и скорая и МЧС, правда МЧС и сами не поняли, зачем их вызывали, но приехали, и увезли нашего Пашку.
– Ага, ага. Куда???
Даша тяжело вздохнула, махнула рукой и ответила:
– В районную больницу.
– А сумасшедшая-то что?
– Ясновидящая-то? А её позже забрала скорая из психушки.
– Ага, ага. Понятно. Только не понятно, почему Пашкина машина в твой забор носом упёрлась.
– Ну, так она на него напала, когда он ехал по дороге, вот, от неожиданности и уткнулся в мой забор.
– Дашка, тудыт твою растудыт, ты что, меня за дурака держишь? Она где была? В собачнике! А он где был? За рулём в кабине. А ты мне что заливаешь? Как она могла из собачника вылезти и на него рулившего напасть? И как вы её тогда ловили?
– Ну, дед, – Даша развела руками, – этого я не знаю. Вот выйдет Пашка из больницы и расскажет тебе, что произошло. А мне с тобой некогда болтать, мне его машину к нему в коровник перегнать нужно. Ты случайно водить не умеешь?
– Я? Нет, – стал отнекиваться дед, – но отогнать помогу. Надо машину на нейтралку поставить, с ручника снять и потихонечку докатить.
– Дед, это ты сейчас с кем разговаривал? – Даша тупо уставилась на старика.
– Дашка, иди ты… с той стороны становись, и когда я скажу, начинай толкать машину.
Даша встала, куда велел старик, подождала, пока он подёргал какие-то рычаги, и по команде с силой толкнула машину. Она поехала так, что дед едва за ней поспевал.
– Ну и лосятина ты, Дашка, – ворчал он, – откормила тебя бабка, только за тобой поспевай.
Третий день шел проливной дождь. Даша проснулась и, глядя в окно, подумала, что скоро осень и пора утепляться. Она ехала в деревню на месяц, поэтому не брала с собой много одежды, весь её неказистый скарб состоял из пары футболок, джинс и шортиков, которые она сносила за это время почти уже до дыр. Старая одежда, которая лежала в бабушкином шкафу, за лето пришла в негодность, в связи с пережитыми приключениями, к тому же она была тоже летней. За тёплыми шмотками нужно было ехать домой, а зная, что бабушка появится не раньше февраля, нужна была не только осенняя, но и зимняя амуниция. Конечно, у бабушки была одежда, которую могла носить и Даша, но ей она не нравилась. Ей не нравился фасон её платьев, юбок и пальто. У бабули шикарная фигура и все её наряды, как говорила сама бабушка, были в облипочку, совершенно непригодные к работе и обучению. Ну, не пойдёшь же в огород в бабушкиной юбке-карандаше. А ещё, что было немаловажно для девушки, вся одежда бабушки была черного цвета. Может от того, что она до сих пор находилась в трауре по своей погибшей семье, может от того, что черный невероятно элегантен и очень шел бабушке, а может, просто от того, что это был практичный, немаркий цвет. Даша ничего не имела против чёрного, но только в виде маленького чёрного платья. Сама она любила яркие цвета и свободные фасоны. Юбки и платья у неё были в очень малом количестве, в основном её одежда состояла из джинс, широких футболок, свитеров, толстовок с капюшоном и невероятных фасонов курток, которые мама называла не иначе как парашюты. Такая одежда, по мнению девушки, была намного комфортнее и теплее, чем бабушкины дурацкие драповые пальто.
– Нужно предложить Танюхе прокатится со мной, – думала она, ворочаясь в кровати, – пусть проветрится человек, погуляет по большому городу. Может себе что прикупит, а то в чемодане одни формочки для выпечки оказались. Хотя, в её случае, это чистый доход, но… В формочках зимой на улицу не выйдешь. Да и ребёнку нужно что-то прикупить. А то сидит дома уже три дня безвылазно. Даже пирожные прямо из дома Аня забирает. Сашка молодец, прямо как знал, «Ниву» буквально накануне купил. Если дождь и дальше будет лить, попросим его нас до станции довезти.
Даша опустила ноги на пол, он оказался холодным.
– Это потому, что ночами уже холодно, – подумала она, – ещё и обувь надо тащить и тапочки теплые, носки не забыть. Боже, проще контейнер заказать, – схватилась она за голову.
Нащупав ногами шлёпанцы, девушка встала с кровати и пошла на кухню. Там, совсем как человек, на стуле сидел кот и болтал лапой, задумчиво глядя в окно.
– Доброе утро, – сказала Даша, – как дела, бабушка на связь не вышла?
– Нет, я так до неё и не дозвонился. Странно всё это и туманно. Варвара эта, Пашка, да ещё и Дарья не на связи, какой-то загадочный клубок наматывается вокруг нас.
– Вот, вот… На счёт туманно это ты правильно сказал. Такое ощущение, что бабушка у нас не ведьма, а шпион английской разведки, – пробурчала Даша.
– Почему английской? – лениво спросил кот, не отводя глаз от окна.
– Не знаю, просто звучит красиво, – пожала плечами девушка, – ладно, ты что-нибудь надумал на счет Пашки?
– Ничего такого я не вспомнил, – тяжело вздохнул тот, – и не надумал, кроме одного. Я точно помню, что отчитывать его нужно.
– Это как? – не поняла Даша.
– Это молитву «Отче наш» нужно читать над ним, как минимум три раза.
– М-да, проблемка. Попробуй его уговори посидеть в дверном проеме, чтоб молитву три раза над ним почитать. Он же у нас парень сурьёзный, при погонах, в Бога не верит. Хотя в ведьм точно верит. Он сам мне сказал.
– Проблема, да не та, – хмыкнул кот, – боюсь, что не все так просто. Родительское проклятье практически невозможно снять, да и не живут долго после него. Как он умудрился выжить, – кот развел лапами, – ума не приложу.
– Ну, уж ты наговоришь, живут же как-то люди и с родительскими проклятьями.
– Живут, только вопрос, сколько и как. Что ж она такого могла пацану нажелать? – кот, сам того не замечая, начал стучать коготками по столу.
Василий действительно сильно переживал. Вот уже почти трое суток он маялся, ходил из угла в угол в раздумьях и тяжело вздыхал. По его виду было понятно, что ничего он «такого» не вспомнил и не придумал, от этого становилась на душе нехорошо.
– Вась, может, позанимаемся, а? – спросила Даша, чтобы отвлечь кота от тяжёлых раздумий.
– Да куда ж идти-то, в такую грязищу, – грустно ответил тот.
– Слушай, если я умею молнии пускать, с землёй работать, может и с водой получится? Сейчас самое то потренироваться. Прямо возле дома.
– Точно, Дарья, ты молодец. Мы сейчас потренируемся со стихией воды работать… Нет, воздуха… Нет, воды… Нет, всё-таки воздуха.
Даша невольно хихикнула.