Ледяная синева
Часть 32 из 38 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– То есть я теперь вроде пассажира? – уточнила Аня, протягивая Тихону тубу с кофе. – Хорошо хоть не балласт. Который, если что… за борт.
– Перестань, Анюта… Спасибо. Ум-м… горячий. Хорошо… Были бы мы здесь вдвоем, даже разговора бы не начинал. Но когда от наших слов зависит действие ИскИна, лучше перестраховаться. Сама же только что видела. А крейсер эннэми – это не шутка. Шарахнет… даже не главным калибром… от нас даже пепла не останется.
– Рейдер… – запрет касался только выполнения распоряжений, остальные функции, в том числе и бесцеремонность, у Гулливера остались прежними. – Небольшой звездолет. По Имперской классификации – эсминец или корвет. Вооружение средней мощности. Нас еще не заметил…
– А ты откуда?
– Отследил его эхо…
– Молодец.
На Анину похвалу ИскИн не отреагировал. В его системе ценностей такой бонус не числился.
– Не заметил – это хорошо, – косвенно подтвердил правильность его действий Тихон. – Есть шанс, что уберется без дальнейшей разведки. Сколько у него уходит на виток?
– Двадцать восемь минут и тридцать четыре секунды.
– Подождем. Если не появятся снова – значит, ушли. Ты можешь поставить помехи против сканирования?
– Могу.
– А поставил?
– Приказа не поступало.
– А ты, Аня, говоришь… – вздохнул Тихон. – Вот где балласт… Гулливер. Сделай так, чтобы нас не обнаружили. И для выполнения этой задачи можешь делать все, что считаешь необходимым…
Тихон еще и договорить не успел, как корпус яхты задрожал от вибрации.
– Отставить взлет! – закричал фон Виден. – Отставить выполнять предыдущий приказ! Только пассивная защита.
– Есть отставить…
Вибрация исчезла.
– Ну вы, блин, даете… – Аня постучала себя кулачком по лбу. – С ума сбеситься… Пойду-ка я лучше еще кофейку сварю. Заодно и парочку бутербродов сооружу. Похоже, эта канитель надолго.
– Ф-фу… – вытер вспотевший лоб Тихон. – Почему ты хотел взлететь?
– Лучший способ защиты от сканирования – держаться в тени планеты, – доложил Гулливер. – Это известно даже начинающему пилоту.
– А как насчет того, что запасы энергии у нас ограничены и пополнить их нет возможности? Это начинающему известно? Я тебя имею в виду, для ясности.
– Экономия энергии в условия задания не входила… Был получен приказ…
– Согласен… Семь раз отмерь и один раз отрежь – поговорка не для ИскИнов. Кстати, что там с пленником? Надеюсь, хоть в этом случае обойдется без сюрпризов. Скоро он очнется, чтобы я смог с ним побеседовать?
– Отвечаю по порядку. Очнется скоро… Часа через четыре… максимум – пять эннэми придет в себя. Сюрпризов нет. Есть новость. В мозгу чужого нет центра формирования ложных ответов. Их мозг устроен точно так же, как искусственный интеллект. Если спрашивать – он либо промолчит, либо даст правдивый ответ.
– Отличная новость! Ну, хоть что-то хорошее. Значит, скоро наш пленник запоет, как соловей.
– Это вряд ли… – монотонно продолжил рапортовать ИскИн. – Во-первых, их нельзя заставить. Они не ощущают боли…
– Это невозможно! Я не большой ученый, но помню, как на уроках нам объясняли, что человечество выжило и развилось только благодаря тому, что остро чувствует боль. Поскольку это заставляло первобытных людей не рисковать напрасно. А думать, прежде чем действовать. Что в свою очередь, стимулировало развитие мышления и самого мозга.
– Я всего лишь констатирую факты. Выводы – не входят в мою задачу. Но поговорить вам с ним все равно не удастся. Во-вторых, он немой.
– Очуметь… – Тихон страдальчески сполз с кресла. – Да что ж за день такой сегодня? Все вверх тормашками… Хотя чего это я? Тьфу… Нет, Аня права, пора и в самом деле отдохнуть… Сколько до расчетного появления рейдера чужих?
– Четырнадцать минут восемь секунд…
– Вот. Дождусь результата и, если эннэми улетели – спать до утра. А потом придет уважаемый Кнорс, и пусть наш пленник будет хоть трижды глухонемой – старик вытащит из него любую информацию. Так что не дрейфь, Гулливер, будет праздник и на нашей улице… Или у тебя еще и «в-третьих» припасено?
– Не понял вопроса? Прошу уточнить.
– Забудь…
– Опять праздник? – сунула голову в рубку Аня. – Мало еще повеселились?.. И по какому случаю?
– Самому важному… Анюта, – улыбнулся парень. – Конец рабочего дня. А то и недели. Блин, как же я устал.
– Что, совсем-совсем?..
Тихон прислушался к организму и развел руками.
– Абсолютно и полностью… Запасы жизненной энергии на нулю.
– Это невозможно! – тут же вклинился Гулливер. – Я постоянно веду мониторинг состояния экипажа. Здоровью людей ничего не угрожает. В частности, энергетический баланс…
– Так я и знала, – рассмеялась Аня. – Бессовестный врунишка и симулянт…
Тихон тоже рассмеялся. Потом уточнил:
– Что с временем пролета эннэми? Сколько осталось?
– Семь… шесть… пять… четыре… Время вышло. Звездолет чужих третий виток не завершил.
– Ну и черт с ними… Будем надеяться, что они все же убрались домой, а не совершили посадку где-нибудь в другом месте, отложив изучение планеты до завтра.
– В этом нет смысла… – вставил свои «пять копеек» Гулливер. – Сканеры звездолета работают одинаково, как на освещенной, так и на затемненной стороне планеты. Зачем тратить энергию на посадку и взлет, если поиски не завершены и их можно продолжать в свободном планировании?
– Не знаю, дружище. И очень надеюсь, что ты прав. И эннэми думают так же. Туши свет… И приятных тебе снов.
– ИскИны не спя…
– Тогда просто помолчи. Будить разрешаю только в том случае, если нас обнаружат эннэми.
* * *
Пшеничное поле… Художник не поскупился на краски, и светло-желтое полотно цвело красными маками, ярко-синими васильками и, конечно же, белыми ромашками. Словно кто-то решил празднично приукрасить ниву, прежде чем пузатые, пышные колосья лягут под жаткой комбайна и отдадут людям зерно. Больше всего Тихон любил этот час, когда уже известно время выхода техники в поле, и влагометр отсчитывает последние минуты, когда солнце высушит выпавшую ночью росу до требуемого для качественного обмолота уровня.
– Командир… пора вставать…
Поскольку Гулливер и Аня не могли в реальности разговаривать в унисон, а прежнее сновидение нравилось ему больше – Тихон повернулся на другой бок, потащив одеяло на голову.
– Командир… Эй! Хорош дрыхнуть!
Дуэт не унимался, и парень попытался залезть под подушку. Поскольку как раз в этот момент начало сниться что-то очень приятное, красочное, как в детстве… и Тихону очень хотелось посмотреть этот сон. Но не получилось – и одеяло, и подушка были беспощадно отобраны.
– Курсант фон Виден! Подъем!
– Да что случилось? – Тихон уселся на кровати, зевая и потирая глаза. – Ни днем, ни ночью покоя от вас нет. Который час?
– Бортовое время восемь часов шестнадцать минут… – тут же доложил ИскИн. – Местное, если внести поправку на скорость вращения планеты, примерно соответствует шести часам ровно.
– Офигеть! Шесть утра… У нас что, страда началась? Комбайны в поле?
– У нас… ЧП.
Теперь отвечала Аня.
– Эннэми?! – Тихон вспомнил вчерашний день и пулей слетел с кровати. – Близко? Сколько времени осталось?
– Нет, нет… это не совсем то, о чем ты подумал.
– Подожди… – парень помотал головой, стряхивая остатки сна. – Ты сказала «ЧП»? Или мне послышалось?
– Да… – подтвердила девушка. – ЧП. У меня подгорела яичница…
Тихон сел обратно.
– Это шутка?
– Ничего себе шутка! – возмутилась Мирская. – Впервые в жизни! Ничего подобного со мной не случалось с шести лет. Мама умрет со стыда… если узнает… когда-нибудь.
– Ну, ладно-ладно… – Тихон взял девушку за руки, потянул к себе и усадил рядом. – Во-первых, я ее быстро съем, и мы никому не расскажем об этом. Обещаю. А во-вторых, я уверен, для такого ЧП была важная причина.
Девушка кивнула.
– Да, я как раз готовила завтрак, когда заявился старейшина Кнорс… Как и обещал, вместе с восходом.
– Ну и что, – пожал плечами парень. – Вполне мог подождать. Невелика птица.
– Он и ждал… А потом начал стучаться и что-то кричать. Я не поняла что, но решила выйти.
– Перестань, Анюта… Спасибо. Ум-м… горячий. Хорошо… Были бы мы здесь вдвоем, даже разговора бы не начинал. Но когда от наших слов зависит действие ИскИна, лучше перестраховаться. Сама же только что видела. А крейсер эннэми – это не шутка. Шарахнет… даже не главным калибром… от нас даже пепла не останется.
– Рейдер… – запрет касался только выполнения распоряжений, остальные функции, в том числе и бесцеремонность, у Гулливера остались прежними. – Небольшой звездолет. По Имперской классификации – эсминец или корвет. Вооружение средней мощности. Нас еще не заметил…
– А ты откуда?
– Отследил его эхо…
– Молодец.
На Анину похвалу ИскИн не отреагировал. В его системе ценностей такой бонус не числился.
– Не заметил – это хорошо, – косвенно подтвердил правильность его действий Тихон. – Есть шанс, что уберется без дальнейшей разведки. Сколько у него уходит на виток?
– Двадцать восемь минут и тридцать четыре секунды.
– Подождем. Если не появятся снова – значит, ушли. Ты можешь поставить помехи против сканирования?
– Могу.
– А поставил?
– Приказа не поступало.
– А ты, Аня, говоришь… – вздохнул Тихон. – Вот где балласт… Гулливер. Сделай так, чтобы нас не обнаружили. И для выполнения этой задачи можешь делать все, что считаешь необходимым…
Тихон еще и договорить не успел, как корпус яхты задрожал от вибрации.
– Отставить взлет! – закричал фон Виден. – Отставить выполнять предыдущий приказ! Только пассивная защита.
– Есть отставить…
Вибрация исчезла.
– Ну вы, блин, даете… – Аня постучала себя кулачком по лбу. – С ума сбеситься… Пойду-ка я лучше еще кофейку сварю. Заодно и парочку бутербродов сооружу. Похоже, эта канитель надолго.
– Ф-фу… – вытер вспотевший лоб Тихон. – Почему ты хотел взлететь?
– Лучший способ защиты от сканирования – держаться в тени планеты, – доложил Гулливер. – Это известно даже начинающему пилоту.
– А как насчет того, что запасы энергии у нас ограничены и пополнить их нет возможности? Это начинающему известно? Я тебя имею в виду, для ясности.
– Экономия энергии в условия задания не входила… Был получен приказ…
– Согласен… Семь раз отмерь и один раз отрежь – поговорка не для ИскИнов. Кстати, что там с пленником? Надеюсь, хоть в этом случае обойдется без сюрпризов. Скоро он очнется, чтобы я смог с ним побеседовать?
– Отвечаю по порядку. Очнется скоро… Часа через четыре… максимум – пять эннэми придет в себя. Сюрпризов нет. Есть новость. В мозгу чужого нет центра формирования ложных ответов. Их мозг устроен точно так же, как искусственный интеллект. Если спрашивать – он либо промолчит, либо даст правдивый ответ.
– Отличная новость! Ну, хоть что-то хорошее. Значит, скоро наш пленник запоет, как соловей.
– Это вряд ли… – монотонно продолжил рапортовать ИскИн. – Во-первых, их нельзя заставить. Они не ощущают боли…
– Это невозможно! Я не большой ученый, но помню, как на уроках нам объясняли, что человечество выжило и развилось только благодаря тому, что остро чувствует боль. Поскольку это заставляло первобытных людей не рисковать напрасно. А думать, прежде чем действовать. Что в свою очередь, стимулировало развитие мышления и самого мозга.
– Я всего лишь констатирую факты. Выводы – не входят в мою задачу. Но поговорить вам с ним все равно не удастся. Во-вторых, он немой.
– Очуметь… – Тихон страдальчески сполз с кресла. – Да что ж за день такой сегодня? Все вверх тормашками… Хотя чего это я? Тьфу… Нет, Аня права, пора и в самом деле отдохнуть… Сколько до расчетного появления рейдера чужих?
– Четырнадцать минут восемь секунд…
– Вот. Дождусь результата и, если эннэми улетели – спать до утра. А потом придет уважаемый Кнорс, и пусть наш пленник будет хоть трижды глухонемой – старик вытащит из него любую информацию. Так что не дрейфь, Гулливер, будет праздник и на нашей улице… Или у тебя еще и «в-третьих» припасено?
– Не понял вопроса? Прошу уточнить.
– Забудь…
– Опять праздник? – сунула голову в рубку Аня. – Мало еще повеселились?.. И по какому случаю?
– Самому важному… Анюта, – улыбнулся парень. – Конец рабочего дня. А то и недели. Блин, как же я устал.
– Что, совсем-совсем?..
Тихон прислушался к организму и развел руками.
– Абсолютно и полностью… Запасы жизненной энергии на нулю.
– Это невозможно! – тут же вклинился Гулливер. – Я постоянно веду мониторинг состояния экипажа. Здоровью людей ничего не угрожает. В частности, энергетический баланс…
– Так я и знала, – рассмеялась Аня. – Бессовестный врунишка и симулянт…
Тихон тоже рассмеялся. Потом уточнил:
– Что с временем пролета эннэми? Сколько осталось?
– Семь… шесть… пять… четыре… Время вышло. Звездолет чужих третий виток не завершил.
– Ну и черт с ними… Будем надеяться, что они все же убрались домой, а не совершили посадку где-нибудь в другом месте, отложив изучение планеты до завтра.
– В этом нет смысла… – вставил свои «пять копеек» Гулливер. – Сканеры звездолета работают одинаково, как на освещенной, так и на затемненной стороне планеты. Зачем тратить энергию на посадку и взлет, если поиски не завершены и их можно продолжать в свободном планировании?
– Не знаю, дружище. И очень надеюсь, что ты прав. И эннэми думают так же. Туши свет… И приятных тебе снов.
– ИскИны не спя…
– Тогда просто помолчи. Будить разрешаю только в том случае, если нас обнаружат эннэми.
* * *
Пшеничное поле… Художник не поскупился на краски, и светло-желтое полотно цвело красными маками, ярко-синими васильками и, конечно же, белыми ромашками. Словно кто-то решил празднично приукрасить ниву, прежде чем пузатые, пышные колосья лягут под жаткой комбайна и отдадут людям зерно. Больше всего Тихон любил этот час, когда уже известно время выхода техники в поле, и влагометр отсчитывает последние минуты, когда солнце высушит выпавшую ночью росу до требуемого для качественного обмолота уровня.
– Командир… пора вставать…
Поскольку Гулливер и Аня не могли в реальности разговаривать в унисон, а прежнее сновидение нравилось ему больше – Тихон повернулся на другой бок, потащив одеяло на голову.
– Командир… Эй! Хорош дрыхнуть!
Дуэт не унимался, и парень попытался залезть под подушку. Поскольку как раз в этот момент начало сниться что-то очень приятное, красочное, как в детстве… и Тихону очень хотелось посмотреть этот сон. Но не получилось – и одеяло, и подушка были беспощадно отобраны.
– Курсант фон Виден! Подъем!
– Да что случилось? – Тихон уселся на кровати, зевая и потирая глаза. – Ни днем, ни ночью покоя от вас нет. Который час?
– Бортовое время восемь часов шестнадцать минут… – тут же доложил ИскИн. – Местное, если внести поправку на скорость вращения планеты, примерно соответствует шести часам ровно.
– Офигеть! Шесть утра… У нас что, страда началась? Комбайны в поле?
– У нас… ЧП.
Теперь отвечала Аня.
– Эннэми?! – Тихон вспомнил вчерашний день и пулей слетел с кровати. – Близко? Сколько времени осталось?
– Нет, нет… это не совсем то, о чем ты подумал.
– Подожди… – парень помотал головой, стряхивая остатки сна. – Ты сказала «ЧП»? Или мне послышалось?
– Да… – подтвердила девушка. – ЧП. У меня подгорела яичница…
Тихон сел обратно.
– Это шутка?
– Ничего себе шутка! – возмутилась Мирская. – Впервые в жизни! Ничего подобного со мной не случалось с шести лет. Мама умрет со стыда… если узнает… когда-нибудь.
– Ну, ладно-ладно… – Тихон взял девушку за руки, потянул к себе и усадил рядом. – Во-первых, я ее быстро съем, и мы никому не расскажем об этом. Обещаю. А во-вторых, я уверен, для такого ЧП была важная причина.
Девушка кивнула.
– Да, я как раз готовила завтрак, когда заявился старейшина Кнорс… Как и обещал, вместе с восходом.
– Ну и что, – пожал плечами парень. – Вполне мог подождать. Невелика птица.
– Он и ждал… А потом начал стучаться и что-то кричать. Я не поняла что, но решила выйти.