Леди второго сорта

— Да полно вам, доктор! — сердился оборотень. — Чего вы так беспокоитесь, со мной все в порядке. Знаете же, какая у нас регенерация. К завтрашнему дню от перелома и следа не останется.

— Это вы, лорд Хольм, сейчас так думаете. А как срастется нога неправильно, сами же потом ко мне и придете. И будете умолять все исправить, потому как перелом у вас со смещением, прямо скажем, нехороший перелом. Так что не сопротивляйтесь, и не мешайте мне делать мою работу. О, леди Бернстоф, — заметив меня, улыбнулся Штерн. — Как самочувствие?

— Благодарю, доктор. После вчерашнего массажа мне гораздо лучше.

Я не стала признаваться, что кроме массажа, который делал Штерн, занимаюсь еще и гимнастикой. И дыхательной, и обычной. Даже пару фигурок потяжелее из секретера Изабеллы под гантели приспособила. А что? Нужно же как-то приводить себя в порядок? Вот только, боюсь, если врач или опекун узнают о моих «подвигах», их точно хватит удар. Я искоса посмотрела на Штерна и постаралась вести себя, как благовоспитанная юная леди.

Руки пристойно сложены на коленях, на губах играет легкая улыбка, взгляд застенчивый и робкий — впору «Оскар» давать за идеальное попадание в образ. Похоже, доктор поверил.

— Что ж, это замечательно. А вот лорд Хольм не может похвастаться тем же, — вздохнул Штерн и с укоризной посмотрел на своего пациента. — Боюсь, милорду придется воспользоваться вашим гостеприимством и остаться в доме до завтрашнего утра.

— Исключено! — резко отрубил Хольм.

— Вас так пугает мое общество?

Я с иронией взглянула на оборотня, мигом забыв о том, что должна изображать робкую деву.

— Ну что же вы, лорд Хольм? А кажетесь таким бесстрашным мужчиной.

— Предпочитаю ночевать в собственной постели, а не оставаться из милости в доме, где мне не рады.

Лукас сердито сверкнул глазами.

— А откуда такие выводы? Я ни разу не дала вам понять, что мне неприятно ваше общество. К тому же, вы нуждаетесь в помощи, я готова ее оказать — так в чем проблема?

— Благодарю, леди Бернстоф, но я предпочту обойтись без вашей лицемерной доброты.

Оборотень рывком поднялся с кресла, заставив Штерна отшатнуться, и сделал шаг, но тут же побледнел, попытался что-то сказать, и с глухим стуком рухнул на пол.

— Что и следовало ожидать, — пробормотал доктор. — До чего же упрямый! У него кость в нескольких местах раздроблена, а он геройствует. Миледи, если вас не затруднит, позовите прислугу, лорда Хольма нужно перенести в гостевую комнату. Я наложил заклинание, но его действия надолго не хватит, ногу нужно зафиксировать шинами.

Штерн склонился над оборотнем, а я подъехала к столу и дернула шнурок звонка.

— Миледи?

Присси появилась меньше, чем через минуту. Видимо, привычно дежурила поблизости.

— Приведи слуг и скажи Эльзе, чтобы подготовила гостевые покои.

— Так у нас нет гостевых покоев, — растерянно пробормотала Присси.

— Как это нет? Столько комнат, и ни в одной нет кровати?

— Нет, миледи. Только в вашей спальне, и в спальне хозяйки.

Час от часу не легче! Да что ж тут за порядки такие? Какой смысл иметь большой особняк, и не озаботиться комнатами для гостей?

— Ладно, подготовьте спальню тетушки. Поселим гостя там.

— Но это невозможно, миледи, — удивленно воскликнула служанка. — Никому постороннему нельзя ночевать в комнате старой хозяйки.

— Почему?

— Леди Летиция приказала. Так и велела, дескать, чтобы чужого духа там не было.

Господи, я с этими правилами с ума сойду! Не особняк, а дурдом какой-то!

— Хорошо. Значит, поселим лорда Хольма в моей комнате.

— Но, миледи…

— Все. Хватит препираться. Иди за работниками и передай Эльзе, чтобы постелила свежее белье в моей спальне. Ну, чего стоишь? Бегом!

Присси вздрогнула и попятилась к двери, но мне было не до ее мнимых страхов. Я смотрела на Лукаса и доктора Штерна, и понимала, что что-то идет не так. Хольм до сих пор не пришел в себя, а его смуглое лицо стало не просто бледным, а почти землистым.

— Доктор, чем я могу помочь? Принести воду? Или нашатырь?

Я даже не задумалась о том, что здесь это едкое средство может называться как-то по-другому и только потом сообразила, что рискую вызвать ненужные вопросы.

— Знаете, леди Бернстоф, возможно, оно и к лучшему, что лорд Хольм без чувств. Не будет лишнего своевольничать. Ну-ка, голубчики, — Штерн повернулся к вошедшим слугам. — Берите лорда Хольма и несите в комнату миледи. Да аккуратнее, куда за ногу хватаешь?

Штерн нахмурился и махнул рукой на Ульриха. Тот растерянно выпучил глаза и открыл рот. Карл и еще двое слуг молча топтались на месте, пытаясь поднять Хольма.


— Да что ж вы делаете? — резко воскликнул доктор, глядя как слуги с трудом разворачиваются со своей ношей к двери. — Вы что, покойника несете? Куда вперед ногами?! Вот же бестолковые, прости Единый! До таких лет дожили, а ума так и не нажили!

Он подхватил Хольма под плечи и посмотрел на Карла.

— Чего встал? Иди давай.

— Так это, ваше скородие, мы ж того, — Карл не договорил, заменив оставшиеся слова странной пантомимой.

— Оно и видно, что того, — пробормотал Штерн, и его окладистая борода сердито дернулась. — Ну? Чего застыли? Вперед.

Процессия, наконец, тронулась, слуги пыхтели, но тащили тяжелого оборотня к лестнице, а я ехала следом, с трудом сдерживая беспокойство. Не нравилось мне, что Хольм так долго не приходит в себя. Я ведь читала о повышенной регенерации оборотней. Да и сам Лукас недавно сказал о том же. Но тогда почему ему так плохо?

В спальне суетилась Эльза. Она подгоняла перестилающую постель Присси, а сама зыркала заплывшими глазками по сторонам, подмечая перемены в обстановке — и стоящий на новом месте шкаф, и расставленные на подоконнике деревянные фигурки. Я прямо слышала, как ворочаются мысли в голове экономки.

Заметив меня, Эльза замерла, дернулась всем телом, отчего связка ключей на ее поясе жалобно звякнула, и громко воскликнула:

— Ох, несчастье какое!

Экономка всплеснула руками, и уставилась на меня со странным выражением. Мне показалось, в ее взгляде мелькнуло недоумение.

— Бедный лорд Хольм! Наверное, стоит сообщить лорду Давенпорту?

Эльза сделала шаг и оказалась рядом со мной.

— Боюсь, милорду не понравится, если лорд Хольм останется в доме, — тихо сказала она.

— Уверена, лорд Давенпорт отнесется к этому с пониманием, — ответила экономке, наблюдая за тем, как Хольма устраивают на моей постели.

Слуги были не слишком осторожны, и пару раз задели раненую ногу Лукаса, но тот даже не отреагировал. Странно. Неужели такой глубокий обморок? Или это что-то другое?

— Доктор Штерн, почему он не приходит в себя?

Я подъехала ближе, с тревогой вглядываясь в бескровное лицо, красивое какой-то вызывающей красотой. Удивительно, но даже болезненная бледность его не портила.

— Лорд Хольм! — не ответив мне, позвал доктор и похлопал оборотня по щекам. — Очнитесь!

Штерн достал из кармана небольшой флакон и поднес его к лицу Лукаса.

— Ну же, давайте, лорд Хольм!

Оборотень едва заметно вздрогнул, крылья крупного носа шевельнулись, а уже в следующую секунду на шее Штерна сомкнулись крупные ладони.

— Лорд Хольм! — громко крикнула я и изо всех сил нажала на рычажок, заставляя кресло подъехать к кровати. — Успокойтесь, доктор просто хотел вам помочь!

Лукас чуть ослабил хватку, нахмурился, обвел недоуменным взглядом спальню и остановил его на мне.

— И снова вы, — хмыкнул он, отпуская Штерна и приподнимаясь на постели. — Куда вы меня притащили? Что это за комната, и почему я валяюсь в постели среди бела дня, как какая-нибудь барынька?

Он брезгливо поморщился, рассматривая вышитые на балдахине цветочки. Ну да, мне они тоже не нравятся, но это же не повод так явно выражать свое недовольство?

— Вы в моей спальне, — чуть резче, чем хотелось, ответила Хольму.

— Да неужели?

На лице Лукаса отразилось искреннее удивление.

— Я? В вашей спальне? Куда катится мир? — с иронией вопросил оборотень, и посмотрел на меня с едва уловимой насмешкой.

— Я все-таки вызову лорда Давенпорта, — пробормотала Эльза, бочком протискиваясь к выходу, но мне было не до нее.

Внутри вскипало раздражение. Что этот оборотень о себе возомнил? Почему он ведет себя так, словно я перед ним виновата?

— Лорд Хольм, я вас чем-то обидела?

Я посмотрела в мерцающие желтым огнем глаза. Никогда не любила недомолвки, предпочитая сразу выяснить, что не так.

— Ну что вы, леди Бернстоф.

Губы оборотня разъехались в злой усмешке.

— Такая утонченная леди не позволила бы себе подобной вольности.

— Тогда перестаньте вести себя, как капризный ребенок, и примите мою помощь спокойно и без издевок.

Я снова в упор посмотрела на Хольма, и утонула в тягучей глубине его взгляда. И чем дольше смотрела, тем острее ощущала присутствие Лукаса. В душе поднялось знакомое уже хмельное чувство. Тело обдало жаром, грудь налилась тяжестью, сердце застучало громко и быстро, сбивая дыхание и заставляя сильнее ухватиться за подлокотники кресла.