Курьер

Владимир взял пакет, разорвал его и с недоумением уставился на него, не зная, что мотать в первую очередь: ногу или руку. На руке кровотечение остановилось, а ногу разбарабанило так, что тут нужен был опытный травматолог, а не рулон бинта.

– Немного подожди, Волков уже на подлете, а нам нельзя здесь больше быть, мы сейчас в дом пару плюх засадим, чтобы избежать нюансов, – прокричали из темноты.

Откуда-то справа, из глубины парка, раздался хлопок, потом следом еще один, и две яркие кометы, расчеркнув темноту огнем хвостовых вспышек, ударили в дом. Грохнул взрыв, потом еще один, в доме вылетели окна, начался пожар. В глубине дома кто-то громко кричал и звал на помощь. Владимир, не обращая внимания на крики, пополз к одному из лежавших на траве мертвых бойцов: Дубровский смог разглядеть вывалившуюся из подсумка небольшую плоскую фляжку. Внутри оказался весьма недурственный виски.

Где-то в высоте раздался нарастающий грохот вертолетного движка, а уже через пару минут вдалеке ударил луч мощного прожектора. Направленный нож света рассек тьму, потом к первому прожектору подключился еще один, и еще. Лучи зарыскали по темному небосводу, пытаясь найти тушу вертолета.

Затрещали пулеметы, огненные тире понеслись ввысь, росчерки трассеров вспарывали ночь, но вертолет пока избегал попаданий. Грохнули взрывы, и прожекторы один за другим погасли, в ответ стрельба только усилилась, и на земле, примерно в полукилометре от горящего дома семейства Скворцовых, закипел самый натуральный бой. Гремели взрывы, ухали гранаты, трещали пулеметы и автоматы, несколько раз басовито ухнула мощным басом пушка.

– Здорово, паря! – неожиданно рядом с Дубровским оказались два лохматых чучела, вооруженные винтовками с длинными глушителями. – Приказ изменился, дали добро на твою наземную эвакуацию, ну и нас заодно заберут.

Тот, что поменьше, взял оружие того, что побольше, закинул его винтовку себе за спину. Большое «чучело» легко подхватило Дубровского под мышки и, взвалив себе на плечи, побежало прочь от дома.

– Эх, знатная все-таки ты птица, раз ради тебя Волков разрешил вскрыть нашу группу, – двигаясь сзади и прикрывая товарища, произнесло «чучело» пониже ростом. – Ну, оно и к лучшему, хоть домой вернемся, а то задолбало уже это московское гостеприимство.

Дубровский ничего не ответил, лишь в очередной раз вскрикнул от боли в переломанной ноге и уже дежурно, как по привычке, потерял сознание.





Эпилог





Говорят, нельзя войти дважды в одну и ту же воду. Говорят, но вы не верьте, вполне даже можно, почему бы и нет, тем более если вода, к примеру, налита в тазик. Хотя нет, там вроде говорили про реку. Точно, нельзя войти дважды в одну и ту же реку, ведь каждый раз это будет новая вода, которую принесет течение. Или опять что-то не так, река ведь осталась та же, это вода новая, а река та же.

Так все-таки можно войти дважды куда-то или нет?!

Владимир Дубровский, наверное, мог, по крайней мере в мир Закрытого сектора он возвращался не раз и не два. За тот год, что прошел с тех пор, когда он впервые попал в Закрытый сектор, Дубровский пересекал границу между мирами трижды. Вот и сейчас, стоя перед круглой, выплавленной в скальном массиве каменной площадкой, он совершенно спокойно ждал скачка в пространстве и времени, чтобы вернуться домой… в Закрытый сектор!

Перенос прошёл привычно и буднично: собаки выли, младенцы визжали, остальные кривились от резкого и быстро проходящего приступа головокружения и головной боли.

Владимир обладал способностью перемещаться между мирами самостоятельно, без всяких порталов, но прибегал к этому крайне редко, только в случае острой необходимости, как, к примеру, три месяца назад, когда пришлось срочно рвать когти из Женевы, тогда он прыгнул в Мертвый мир, а оттуда уже в окрестности Сиротинска. Но такие скачки Дубровский не любил, уж очень плохо они влияли на здоровье, он тогда две недели лежал пластом, вставая с постели только для того, что сходить по нужде и выпить отвар трав.

Нынешняя командировка выглядела легкой прогулкой и воспринималась как легкие каникулы. Подумаешь, надо сгонять в российскую глубинку, в некий городок N и привести в негодность содержимое двух товарных вагонов. Дел на трое суток и пару бутылок водки, которые он споил местному диспетчеру, нарочно перепутавшему очередность погрузки вагонов. Просто и незамысловато, как и любит непосредственный командир Дубровского – капитан первого ранга Евгений Павлович Волков.

– Как съездил? – спросил Роман Чернов, встречавший Дубровского на той стороне.

– Нормально, – пожал плечами Владимир. – Держи, подарок тебе! – Дубровский протянул другу большую красивую книгу с цветными иллюстрациями редких и экзотических животных.

Садясь в машину, Дубровский периферийным зрением отметил, что Равиль и Косой двигаются в толпе переселенцев в новый мир, делая вид, что они не знакомы друг другу и уж тем более не осуществляют его силовое прикрытие.

Жить в этом мире Дубровскому понравилось, здесь многое пришлось по вкусу. Простые правила, простая жизнь. Владимира периодически отправляли в командировки в старый мир, где он выполнял различные, специфические поручения. В свободное от командировок время Дубровский с товарищами гонял по местным лесам в поисках провалившейся в этот мир нечисти, которую тут же пускали в расход. Ну, а когда совсем нечего было делать, Дубровский писал книги. Ну, книги – это громко сказано, пока осилил написание только одного произведения, которое назвал – «Курьер». Где почти правдиво описал свои приключения, которые с ним произошли, когда он попал в мир Закрытого сектора. Кое-что, конечно, приукрасил, не без этого, но в целом получилась почти документальная повесть. В планах было следующее произведение – «Охотник за нечистью», но когда он его напишет, Дубровский еще не знал. А так в целом все было у него хорошо. Всё нормально, всё как надо! Владимир Дубровский вернулся домой, к друзьям. Здесь его всегда ждут, и здесь его дом!