Купи меня дорого

– И сиськи классные, – без тени иронии хрипловато сказала Грета, уставившись на обсуждаемый объект. Я растерянно наблюдала, как её ладони осторожно накрывают полушария моих округлостей, потирают соски большими пальцами. – Сексапильная ты, мышка, – восхищённо шепнула брюнетка, поднимая потемневший взгляд, в котором читалась откровенная похоть. Она бисексуалка? Черт, только еще одной озабоченной мне не хватало. И что делать? Послать ее? Оттолкнуть? Пока я думала, любовница Грекова прижалась пахнущими клубникой и помадой губами к моим.

– Грэта! – резкий оклик заставил девушку отстраниться с явным нежеланием. Она с сожалением погладила мои соски кончиками пальцев.

– В другой раз, мышка, – улыбнулась чувственной обещающей улыбкой и развернулась к стоящему в дверях Руслану. Он только что вышел из душа, судя по мокрым волосам, стекающим по мускулистому торсу каплям воды и полотенцу, обёрнутому вокруг бедер, которые всего час назад неистово трудились над задницей Греты. Я посмотрела в его напряженное лицо и вздрогнула, заметив знакомый огонек недовольства в стальных глазах. И предназначался он не Грете, а по какой-то неведомой причине – мне.

– Ты вроде в клуб собиралась, – перевёл взгляд на любовницу, и сразу стало легче дышать.

– Уже ухожу, – беспечно улыбнулась брюнетка, положив ладони на кубики его пресса. – Хотела поднять себе настроение перед уходом, шепнула она и поднявшись на носочки, оставила след от помады на его подбородке и быстро вышла из кухни.

– Счастливо порезвиться, ребята, – не оборачиваясь махнула нам рукой, скрываясь в коридоре. Руслан вытер помаду тыльной стороной ладони и хмуро посмотрел мне в глаза, потом резко спустился ниже.

– Сиськи спрячь, прибери тут за собой и спать иди, – приказал он, и развернувшись, оставил меня наедине с грязной посудой и гулко колотящимся сердцем.

И как, спрашивается, спать в доме, где обитают как минимум два извращенца, испытывающих ко мне низменные желания?





Глава 18. Горячий завтрак.




Ночью Греков меня, к счастью, не трогал. Все-таки имеются и у его организма исчерпаемые лимиты. Я проспала до утра на огромной кровати в одиночестве, и проснувшись, чувствовала себя намного лучше, чем накануне. Наспех сполоснувшись и почистив зубы, накинула банный халат и отправилась на кухню, повинуясь позыву вновь оголодавшего желудка. Бодрый настрой немного померк, когда я увидела за столом Грекова в футболке и домашних спортивных штанах. Он пил кофе и сосредоточенно пялился в свой телефон.

– Садись, – не глядя на меня, кивнула на стул напротив. Я послушно села, и он двинул в мою сторону поднос с порцией кофе, двумя сырниками и сэндвичем с сыром. К моему несказанному удивлению Руслан на этот раз заказал завтрак и на меня тоже. Обычно он спозаранку вызывал мне такси и спроваживал домой голодную и иногда даже не умытую.

– Спасибо, – негромко произнесла я. Руслан разумеется не снизошёл до вежливого ответа. Какое-то время я ела, а он пил свой кофе в абсолютной тишине, с каждой новой минутой, давящей на нервы все сильнее. Несмотря на голод, кусок не лез в горло в присутствии излучающего мрачную энергию Грекова. Надо бы узнать, когда за мной приедет такси, но спросила почему-то о другом и сразу пожалела о вылетевших словах.

– А Грета – она кто?

Руслан отложил телефон и с равнодушно уставился на меня.

– Не уверен, что тебя это должно волновать, Лена, – сухо ответил он.

– Но волнует, Руслан, – старясь не тушеваться, ровным голосом произнесла я. – Она намекала вчера на секс втроем.

– И? – откинувшись на спинку стула, Греков выразительно изогнул бровь.

– Ты этого хочешь? – в лоб спросила я.

– А ты? – явно издеваясь надо мной, он снова переадресовал вопрос. Я отрицательно качнула головой.

– Тогда тема закрыта, – небрежно пожал плечами Руслан и спустя пару секунд безразлично добавил: – Я не заметил, чтобы ты сильно сопротивлялась, когда Грета щупала твои сиськи.

– Я растерялась, – смущенно пролепетала, раздражаясь на собственную бесхребетность и не способность противостоять этому самодовольному ублюдку.

– Удивительная ты девушка, Лена, – Руслан насмешливо ухмыльнулся. – Сначала растерялась, когда тебя лапал какой-то левый блондин, и тот едва тебя не отодрал прямо в баре, потом, когда Грета залезла под твою рубашку и попыталась засунуть язык в горло. Может быть, если ты не хочешь, чтобы тебя трахнули, надо просто сказать об этом?

– Я думала, что ты рассердишься, если я буду грубить Грете.

– Можно сказать так, чтобы тебя поняли, но не хамить при этом, – раздраженным тоном произнес Руслан. – Все взрослые люди, Лена. Грета – известная скрипачка, творческая разносторонняя личность и ей свойственны нестандартные поступки и увлечения. В сексуальном плане она весьма раскрепощена и открыта к разного рода экспериментам, которые возбуждают нас обоих. Однако она достаточно разумна, чтобы услышать и принять отказ.

– Вы женаты?

– Что за бред? – в серых глазах мелькнуло неподдельное изумление.

– В офисе говорят, что ты женат, – мучительно краснея, пробормотала я, чувствуя себя полной дурой.

– Я уже говорил, чтобы ты не слушала сплетни, Лена, – со злость напоминает Руслан. – Я был женат, но это было очень давно.

Я в шоке от того, что он вообще ответил. И от содержания ответа тоже. Изумленно посмотрела в ледяные глаза, в которых невозможно прочитать ни одной живой эмоции.

– Ты развелся? – спросила на свой страх и риск.

– Нет, – отрицательно качнул головой Греков.

– Она умерла?

– Ее убили, Лена, – в расширивших зрачках сверкнуло что-то очень страшное, и я вся с ног до головы покрылась мурашками. – И это сделал не я, если тебе вдруг пришла в голову такая мысль. Хочешь узнать что-то еще? Или допрос окончен? – бросил на меня жесткий взгляд, сжав губы в тонкую полоску. Я потрясённо замерла.

– Боже, мне жаль, прости… я…, – прижав ладонь к груди, где хаотично колотилось сердце, промямлила я, с недоумением глядя на абсолютно бесстрастного Руслана Рашидовича. Как можно говорит о таких страшных моментах и оставаться хладнокровным, словно гребаный айсберг? Что он за зверь такой?


– Прощаю, – ровным тоном произнес Греков и медленно поднялся, устремив на меня тяжелый темнеющий взгляд. Я беспомощно заморгала, наблюдая за его неумолимым приближением. Руслан освободил место на столе, отодвинув в сторону тарелки и стаканчики с кофе. Взял меня подмышки, словно куклу, и усадил попкой на столешницу. – Сними халат, Лена. И покажи, как тебе жаль, – отдав мне четкий приказ, он сделал шаг назад и дернул завязки штанов и спустил их вниз, доставая свой неутомимый поршень и с напряженным ожиданием глядя на меня. Внутреннее чутье и инстинкт самосохранения подсказывали, что сейчас с ним лучше не спорить и делать то, что от меня требуется. Я развязала кушак, распахнула полы халата, вытащила руки из широких рукавов, развела ноги.

– Такая послушная Лена, – хрипло проговорил Руслан, жадно уставившись на мою открытую его взгляду промежность и ритмично двигая кулаком по налившемуся члену. Я все еще чувствовала дискомфорт после сцены в машине, и с тоской подозревала, что мне снова предстоит порция боли. – Сожми свои сиськи и погладь соски. Растирай их, пока я не прикажу остановиться, – срывающимся голосом потребовал Греков. Стиснув зубы, я обхватила ладонями полушария и чуть сжала их, провела большими пальцами по ореолам. Он пару раз заставлял меня делать нечто подобное, пока пихал свой член между грудей, а потом кончал на лицо. Гребаный извращенец.

– Хорошо, Лена, – хрипло рыкнул Руслан, быстрее толкаясь в свой кулак. Кому, блин, хорошо? Я уставилась на каменные мышцы рельефного пресса, решив, что это более приятное зрелище, чем черные от похоти глаза и огромная возбуждённая дубина, которую он в любом случае засунет в меня. – А теперь оближи два пальца и потрахай свою дырку.

Я вскинула голову и посмотрела в напряженное лицо с заострившимися скулами и раздувающимися ноздрями. Греков прерывисто дышал, сверля меня тяжелым неистовым взглядом.

– Давай, Лена, я хочу посмотреть, как ты это делаешь.

– Я не делаю никогда… Для себя, – пробормотала я.

– Для меня сделай, – рявкнул он, и я поспешно облизала указательный и безымянный пальцы и начала хаотично водить ими по половым губам. – Надави на клитор и покружи по нему, – руководил моими действиями Греков, но я и так знала, что делать. Во время секс-чатов, клиенты часто просили заняться мастурбацией и не догадывались, что издаиваемые мной стоны и дрожь – насквозь фальшивые. Я ничего не испытывала, кроме отвращения и презрения к мужчинам, готовым платить деньги за подобное шоу.

– Ты уснула. Лена? Интенсивнее работай пальчиками, – снова выразил недовольство Руслан.

– Я не понимаю, чего ты хочешь, – честно объяснила причину своей растерянности. Притворяться перед Грековым было глупо, как и имитировать стоны и возбуждение.

– По-моему я внятно объяснил, что ты должна делать, – сквозь стиснутые зубы, выдохнул Руслан. Он стоял достаточно близко, чтобы я могла почувствовать жар его мощного тела и пряный мускусный запах возбуждения. Пару минут Греков просто дрочил, впечатав взгляд в мою промежность, все быстрее гоняя кулак по своему эрегированному органу. Я же смотрела куда угодно, но только не на его член. Старательно стимулировала клитор и свободной рукой поочерёдно кружила по соскам, чувствуя себя конченой дурой. Я не стану врать и говорить, что абсолютно лишена чувственности. Клитор орган независимый от головы, в которой кишат мои тараканы. При определённых манипуляциях я испытываю приятные ощущения, но их интенсивности недостаточно, чтобы я часто хотела прикасаться к себе подобным образом.

Но в этот раз я ощущала пульсацию в клиторе острее, чем обычно. Я даже на пару мину забыла, что за мной наблюдают, закрыв глаза и погрузившись в новые ощущения. Очнулась только, когда пальцы начали скользить, и я почувствовала, как внизу живота становится очень горячо. Клитор разбух и каждое движение пальцев запускало волну дрожи по телу. Я испугано застыла, прекратив ласкать себя и подняв голову, встретила жуткий чёрный взгляд Руслана. Схватив меня за бедра, он резко развел их шире и дернул на себя, до синяков впиваясь пальцами в мою задницу. Я вскрикнула, почувствовав, как его член грубо врывается в меня, заполняя до упора. Не дав на секунды на передышку, он опрокинул меня спиной на стол и сдавив рукой горло, начал вбиваться в мое тело с животным остервенением. Я отчаянно хрипела, с испугом глядя в искажённое дикой похотью лицо, пока он мощно работал бедрами, издавая гортанные рычащие стоны. Больно, жестко, намеренно-грубо, и снова без смазки и защиты. Я расслабила мышцы, чтобы хоть немного уменьшить обжигающее ощущение натяжения от резких толчков и стало действительно легче. Руслан двигался все быстрее, закинув мои ноги на свои плечи, пальцы на моем горле разжались, и я смогла спокойно дышать. Совершенно внезапно, к моему ужасу на место боли пришло утерянное томление, низ живота снова залило теплой волной.

– Ты течешь. Втянулась, сука? – прохрипел Греков, отпуская мои ноги на свои бедра. Он начал трахать меня быстрыми толчками в одном ритме, и я сама уже чувствовала, как мокро становится между ног. Он практически лежал на мне и в такой позе при каждой фрикции, его лобок задевал растревоженный клитор, и я с ужасом осознала, что получаю удовольствие от процесса, усиливающееся с каждым влажным шлепком и закручивающееся где-то визу живота.

– Кончать собралась, шлюха? Тебе за это не платят, – Руслан криво ухмыльнулся и сжал мои скулы стальными пальцами, звериный взгляд опустился к моим губам. На секунду показалось, что он собирается меня поцеловать, но, разумеется, я ошиблась. Греков резко выпрямился и стащив меня со стола, поставил на колени и за волосы подтянул к своему паху. Наверное, не стоит пояснять, зачем ему понадобился мой рот.





Глава 19. Спрос порождает предложение




Это была ужасная неделя. Тянулась бесконечно. И уже к среде я чувствовала себя настолько вымотанной, что, приезжая домой, падала в кровать прямо в одежде и просыпалась только утром по звонку будильника. Близился конец месяца и вместе с ним период отчетов. Еще и аудиторская проверка пожаловала. Больше всех суетиться пришлось нашему отделу. Григорьев и Царенко вконец озверели и травили меня по малейшему поводу. Не скажу, что каждый раз необоснованно; я действительно совершала ошибки, как и многие другие, но доставалось мне по-прежнему больше всех. Сашка Смирнова успокаивала тем, что на испытательном сроке она тоже летала, как ссаный веник и заработала пару штрафов, но зато научилась стрессоустойчивости и теперь ей море по колено, а вопли и придирки Григорьева все равно, что надоедливый писк комара. София не разделяла точки зрения Саши, и тоже считала, что ко мне слишком сильно придираются и переживала, что я могу вылететь до истечения испытательного срока.

Я тоже переживала.

Гораздо больше, чем показывала. Я знала истинную причину особого внимания со стороны начальства и не испытывала иллюзий, что в ближайшие дни ситуация кардинальным образом изменится. На этой неделе мое положение усугубила рабочая командировка Руслана Рашидовича, о которой, кстати, я узнала только во вторник утром, когда относила документы на подпись Григорьеву и застала того в открытом настежь кабинете Грекова. Понятия не имею, что он там дела. Но сдуру осмелилась спросить. И после этого Олег Дмитриевич, как с цепи сорвался. Срывался на меня по любому поводу. На собраниях, всегда называл мою фамилию среди самых нерадивых сотрудников, чья кандидатура будет рассматриваться на увольнение. Я не уверена, если честно, что с приездом Руслана меня оставят в покое. Греков никогда не проявлял рвения облегчить условия моей работы, как здесь, так и за пределами офиса. Я подозреваю, что уволить он меня не даст, но заступаться точно не станет. Не зря же он сказал мне как-то, что ему интересно понаблюдать, как я справлюсь с пираньями.

Поэтому без вариантов. Придется справляться.

И учится радоваться мелочам. Например, тому, что на этой неделе я свободна от домогательств Руслана Рашидовича. Хотя бы ночью можно не опасаться за свою задницу, и я не утрирую. Греков – абсолютно непредсказуемый сексуальный маньяк.

К вечеру пятницы аудиторы наконец-то отбыли, и я вместо с копировальной машиной и моими ноющими от беготни ногами выдохнула с облегчением. Девчонки тоже сразу как-то все оживились, зачастили в курилку и в столовую на чаепитие, засобиралась на традиционный сабантуй после работы. Я отказалась, отлично запомнив урок, который преподал мне Греков в прошлую пятницу. Да и самой никуда не хотелось. Настолько устала, что все мысли и пожелания крутились вокруг кровати, бокала вина на ночь и разогретого ужина из ресторана. Субботу я платинировала провести за приборкой, заняться подготовкой к ремонту, купить мебель наконец и просмотреть списки вузов, чтобы определиться, куда буду поступать.

Мы еще дорабатывали с девчонками последние полчаса, а я уже распланировала чуть ли не поминутно свои первые свободные выходные. Краем уха я слышала, что Греков вернется не раньше следующей среды, а значит, я кайфую и наслаждаюсь личной свободой еще целых пять дней. От подобной перспективы даже у смертельно уставшей рабочей лошадки второе дыхание открылось бы, вот и мне вдруг захотелось горы свернуть.

– Лен, а что с тем блондином? Ты так толком и не рассказала, – отвлекла меня от продуктивных и оптимистичных размышлений Смирнова. Они с Соней меня пытали на счет Олега еще в понедельник, но я соврала, что мы с ним посидели полчаса и разъехались по домам, и больше девчонки эту тему не вспоминали.

– Ничего. Он поехал к себе, я к себе. Продолжения не состоялось, – подняв голову я настороженно посмотрела на любопытную мордашку Александры, выглядывающую из-за пластиковой перегородки.

– А я ему тогда номер свой оставила, – сообщила Сашка, с хитрой улыбкой. – И он позвонил.

– Здорово, – равнодушно пожала я плечами. Вот совершенно по барабану, кому он там позвонил. Главное, что живой. Как камень с плеч. – Тебе вроде Олег понравился. Так что вперед!

– А он про тебя спрашивал. Телефон твой хотел узнать, где живешь и работаешь, – в карих глазах проскользнуло завистливое раздражение. – Может, все-таки было продолжение? И парень добавки захотел?

– Надеюсь ты не дала? – нахмурилась я, подозревая, что не так просто Олег мной заинтересовался после того, как приятели Грекова ботинками все ребра ему пересчитали.

– Добавки? – хохотнула Сашка. – Я бы дала. И не раз.

– Девчонки, рабочий день еще не закончился! – шикнула на нас Соня. – Сейчас нарвемся на новое задание от шефа.

– Да, я просто спросила, – фыркнула Саша и даже притихла на какое-то время, застрочила по клавиатуре, изображая бурную деятельность. Но надолго ее, как обычно, не хватило.

– Лен, так можно номер твой сказать? – шепнула Смирнова, не высовываясь из-за дисплея своего компьютера. Вот, блин, приставучая какая.

– Нет! – слишком громко ответила я.

– Краснова! – резкий оклик заставил меня подпрыгнуть на кресле. Я быстро повернулась и увидела застывшего мрачной долговязой тенью Григорьева в проёме нашего «аквариума». Его суровый взгляд бегло пробежался по мне, задержавшись на обтянутой блузкой груди. Как же мне был неприятен этот напыщенный хлыщ с завышенным самомнением и комплексом бога. Настолько отталкивающих мужиков я еще не видела. Как только нашу рыжую Алиску в него влюбится угораздило? Не иначе стокгольмский синдром. Ей еще повезло, что она в отпуске, иначе эту неделю мы бы обе летали по всему офису, как заведенные. Слез бы Алиса выревела море…

И не скажи, что Григорьев урод. Высокий, подтянутый, одевается стильно и дорого, пахнет хорошим парфюмом, седеть и лысеть еще не начал, но все равно на слизняка похож. А взгляд неприятный, хитрый, ухмылочка гаденькая на тонких губах. Вообще, маньячная внешность. Я бы легко поверила, если бы узнала, что Олег Дмитриевич по ночам проституток вылавливает на улицах, сначала сношает, а потом по частям в Москва-реку выкидывает.