Крылья из дыма и золота

Ее взгляд скользнул по вору. Заглянув в его глаза, она увидела, как злость и надменность превращаются в них в чувство, которое она до этого ощутила в самой себе: страх. Мила хотела выпустить его запястье. Вор, не переставая, дергал рукой, пытаясь высвободиться, но ничего не выходило. Мила без труда удерживала его, сжимая пальцы все сильнее. Наконец сумка с глухим стуком упала на землю, перепачкавшись в пыли и грязи. Незнакомец пытался вырваться. Он уже выпустил нож, но Мила по-прежнему не могла пошевелиться.

Ей было ужасно жарко.

Она пристально смотрела на него, боролась с ним и с собой. И вдруг мужчина, стоявший перед ней, стал серым… Серым.

Внезапно ее пальцы расслабились, она качнулась назад, и вор тут же убежал – без сумки, но с немым криком на губах.

Мила стояла неподвижно, слушая, как шумно бьется сердце – словно кто-то в монотонном ритме колотит кулаком по толстой двери. Ее пальцы разжались, руки ослабели и безвольно повисли вдоль тела, которое начала бить дрожь.

Ей было холодно. Ужасно холодно. Осознав это, она с трудом сглотнула и нахмурилась. Мысли метались. Только что все было совсем иначе. Что произошло?

Холод пробирал все ее тело. Она пошатнулась и опустилась на землю. Какая-то птица звала своего спутника, и ее тихое, одинокое чириканье заполнило ночь. Милу окружила темнота.

Кажется, она простояла на коленях посреди парка половину вечности. Мила точно не знала, как долго. Она смотрела вслед незнакомцу, который был уже далеко, она ждала, пока ее тело перестанет дрожать и снова начнет подчиняться ей.

– Это шок… просто шок. Все в порядке, – прошептала Мила, наконец собравшись с силами, чтобы встать. С третьей попытки у нее получилось. Ноги словно онемели и казались тяжелыми. Она поспешно подошла к сумке, схватила ее и проверила, на месте ли кошелек и в нем ли фотография. Когда пальцы наткнулись на нее, Мила облегченно вздохнула.

Охотнее всего она свернулась бы клубком, оставшись тут до утра. Но этой слабости она себе не позволит.

Не здесь и не сейчас.

Плечо болело. Осмотрев себя, она тяжело вздохнула. Колготки порвались и пришли в полную негодность, как и обувь, и подол пальто. Нужно убираться отсюда. Прижав сумку к груди, она пошла обратно. Один шаг, другой, а потом она резко обернулась – и увидела незнакомца.

На этот раз Мила по-настоящему закричала. Она испугалась так сильно, что чуть не уронила сумку, и, спотыкаясь, отступила назад. Это было чересчур. Все это было уже чересчур.

Хаос охватывал ее мысли – потрясение, страх и упрямство смешивались друг с другом, и ей казалось, что мышцы вот-вот сведет судорогой.

Большие, теплые руки схватили ее, крепко сжали и помогли устоять. Неожиданно приятный голос произнес:

– Не бойся.

Мила рискнула поднять голову и посмотреть на этого человека. – У тебя все в порядке?

Лицо ее собеседника было полностью скрыто тенями, но его присутствие странным образом успокаивало. Она глубоко вдохнула и кроме свежего воздуха ощутила еще один запах. Запах, которого она не знала, которого никогда раньше не чувствовала.

«Если бы у тепла был запах, – подумала она, – таким бы он и был».

Мила была слишком слаба, чтобы бороться или убежать, и к тому же не знала, какой из двух вариантов окажется более правильным. Поэтому она просто смотрела в лицо второго за сегодняшний вечер незнакомца. Усталость потянулась у нее внутри, как кошка, ей больше всего на свете хотелось свернуться клубком. Адреналин схлынул, она полностью израсходовала его, и в ее голове воцарилась абсолютная пустота. Только сумка… Сумку она не отдаст.

– Все в порядке? – снова спросил голос, и Мила только сейчас осознала, что незнакомец держит ее за руки. Его теплые ладони держали ее крепко, но не слишком. И все-таки Мила отодвинулась, потому что от его ладоней исходило какое-то странное ощущение. Словно статический заряд. По коже пробегали мурашки – особенно по пострадавшему плечу.

Попытавшись произнести что-то пересохшим ртом, Мила откашлялась и наконец ощутила, что в состоянии ответить. По меньшей мере, ей так показалось. Она шевельнула губами, пытаясь сказать «да». «Да, у меня все в порядке». Но у нее ничего не получилось. Это была бы ложь. Поэтому она молчала, стиснув зубы, и спрашивала себя, нормально ли будет, если она просто оставит его тут стоять и уйдет. Она просто хочет оказаться подальше отсюда.

– Можно, я тебя немного провожу?

Мила едва не рассмеялась. Еще один вопрос, на который она не может ответить. Вопрос, ответ на который одновременно «да» и «нет». Можно ли ему? Конечно, кто ему запретит. Хочет ли она этого? Честно говоря, нет. Она хотела остаться одна. Но, если отвечать еще честнее, одиночество – последнее, чего она хотела.

Так что она только кивнула – и он принял ее согласие.

Они молча вышли из парка, по пути им встретилась пара человек. Постепенно Мила дышала все свободнее. Только когда они уже подходили к мосту, Мила рискнула повнимательнее рассмотреть своего спутника. Он был примерно на полголовы выше ее и излучал уверенность в себе. Он казался одновременно спокойным и внимательным. Утонченные, округлые черты лица – никаких резких линий; очень острый нос и чуть заостренный подбородок. Наиболее примечательной приметой его внешности были волосы – почти белоснежные. Ему это шло. Наверное, ему было около двадцати пяти лет, не меньше. Продолжив рассматривать его дальше, она едва смогла скрыть удивление. Белая рубашка, светлые брюки, светлые ботинки. Он почти что светился в темноте.

– Мне покрутиться перед тобой? Чтобы ты меня рассмотрела со всех сторон?

Услышав эти слова, она вздрогнула: они застали ее врасплох.

– Спасибо. Но в этом нет необходимости, – ответила Мила.

Он посмотрел на нее. Светло-карие глаза, если ей не показалось. Почему-то она этого не ожидала. Он слегка улыбнулся, словно мог расслышать ее мысли.

– Кстати, меня зовут Мила. – Она снова посмотрела вперед. Они как раз дошли до Карлова моста. – Спасибо, что захотел мне помочь… помог мне.

– Не за что.

Мила застыла на месте.

– Дальше я и сама дойду.

Это была полуправда. Хотя его присутствие придавало ей уверенности, оно в то же время заставляло Милу нервничать. После попытки нападения ей не хотелось, чтобы незнакомец узнал, где она остановилась.

– Будь осторожна, – с серьезным видом сказал он.

Мила попыталась изобразить улыбку, кивнула и двинулась вперед. Только пройдя несколько шагов, она осознала, насколько невежливо себя повела.

Его имя. Она так и не спросила, как его зовут.


Застыв на месте, Мила обернулась.

– Простите, я…

Но его там уже не было.





5

Ашер




Огонь горел в камине, распространяя вокруг уютное тепло. Яркие языки пламени, облизывая камни, тянулись вверх. Мерцающий свет и потрескивание горящих дров успокаивали Ашера. Держа в руке бокал красного вина – который был украден из подвала у Цето, – он откинулся назад в большом, старом и удобном кресле. Он элегантно закинул ногу на ногу. Вокруг него в такт колебаниям пламени танцевали тени. Пахло дымом и пеплом: Ашеру нравился этот запах.

Вино в его руке казалось чем-то особенным – не только потому, что оно было весьма примечательного урожая, но и потому, что Цето всегда добавлял в вино какие-то особые пряности. Насыщенный вкус, но при этом приятный и мягкий.

Ашер улыбнулся, поднес бокал ко рту и сделал глоток. Цето явно подпалил бы ему пятую точку – буквально – или подложил бы ядовитую змею в кровать, как в прошлый раз, как только он заметил бы пропажу этой бутылки. Это его любимое вино. Выводить Цето из себя было одним из любимых занятий Ашера.

Пока Ашер наслаждался этими мыслями в той же степени, что и вином, дверь в его покои внезапно отворилась.

Ашер слишком часто поминал Цето.

– Когда-нибудь я отравлю свое вино, только чтобы увидеть, как ты медленно и мучительно задыхаешься, – донесся голос от дверей.

– Твоя тщательно скрываемая улыбка доказывает, что твои слова лгут. Мне мерещится или я вижу ямочку на щеке? – Ашер показал куда-то в сторону лица Цето. – Мы оба знаем, что тебе будет меня не хватать.

– Скотина!

– Сам такой. – Ашер, самодовольно улыбаясь, поднял бокал, приветствуя гостя. Тот скрестил руки на груди и раздраженно закатил глаза.

– Когда украдешь что-нибудь в следующий раз, не оставляй на месте преступления этих двух слюнявых созданий, – выругался Цето, а затем отступил в сторону, освобождая дорогу еще двоим.

Ашер негромко вздохнул и наморщил нос. Пан и Мим. Кажется, он забыл эту парочку в подвале.

– Похоже, я старею.

– В первую очередь ты с каждым столетием становишься более невыносимым и надоедливым.

– Присядь. – Ашер показал рукой налево от себя, где из ничего тут же возникло кресло. – Не хочешь глоток вина? Настоящий деликатес!

Закрыв за собой дверь, Цето прищурился, а затем подошел к Ашеру.

– Не заходи слишком далеко, братец.

Ашер, возможно, принял бы его угрозу всерьез, если бы рядом не оказались Мим и Пан. Но он лишь громко рассмеялся, глядя, как оба крутятся у Цето под ногами. Тот потерял равновесие и наконец плюхнулся в кресло по соседству с братом. Ашер был вынужден признать, что уже привык к этим двум круглым меховым созданиям, которых сотворил только в прошлом году. Они выглядели как головы на четырех ногах, покрытые совершенно черным мехом, с маленькими ушками и огромными глазами, которые казались почти что милыми, и узким ртом, из которого постоянно текла слюна. Тут явно что-то пошло не так – особенно с лапками, которые были едва заметны.

«По крайней мере, они несовершенны только в этом состоянии», – сказал себе Ашер. Он наклонился вперед и погладил Мим. От ее меха поднимался тонкий черный дым, который тут же исчезал. Издав смесь урчания и рычания, она тут же принялась слюнявить итальянский ботинок Ашера, и ему пришлось отодвинуть ногу. Тьфу. Хотя он, будучи Вечным, мог создавать вещи из ничего, ему нравилось то и дело приобретать что-нибудь обычным человеческим путем, ходить в магазины или шататься по рынкам. Эти ботинки стоили целое состояние.

– Черт побери, Мим! Может, мы придем к какой-нибудь договоренности насчет всей этой слюны и слизи?

Маленький меховой клубок скривил пасть, грустно посмотрел на него и прогнусавил что-то невнятное. Мим не умела произносить членораздельные слова. Одного взгляда на Цето было достаточно, чтобы понять, что он явно желает ему худшего. Пан забрался ему на голову и уселся, вытянув короткие ножки перед собой, и радостно улыбнулся. Насколько это позволяла ему пасть. Длинный язык свешивался наружу, мех дымился, зверек довольно урчал. Нитка слюны грозила через несколько секунд упасть на волосы Цето.

– Неужели ты не можешь воспитать их обоих?

– Это безнадежно. Сам не хочешь попробовать? – Ашер налил бокал вина и протянул его Цето.

– Даже не думай. Я еще не настолько устал от жизни.

– Верно. И при этом необычайно мудро.

Они подняли бокалы друг за друга.

Ашер был единственным, от кого Мим и Пан могли терпеть упреки, наказания или приказы. Он создал их.

Из золотой вечности – или, как ее еще называли, из эфира. Из энергии, которая пронизывала этот мир и весь остальной универсум. Которая была внутренне присуща Вечным. И еще из пепла, дыма, огня, частицы самого себя и особой добавки, которую он добыл много столетий назад. Они были уникальны, и никто не знал, можно ли их на самом деле считать тем, чем они казались. Это оказалось сложное заклинание, но у него получилось – Мим и Пан стали тому доказательством. Ну, по крайней мере, если знать, на что они способны. В прошлый раз, когда Цето попытался их отчитать, пробудилась их исконная сущность, и это встревожило даже самого Ашера.

Существовал только один способ убить Вечного навсегда и необратимо, неважно, стоял ли он на стороне света или на стороне тьмы. И это было оружие, выкованное из эфира. Только немногие были способны его создать.

Мим и Пан были таким оружием.