Кровавая луна
Часть 33 из 44 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Букер повесил голову, но, казалось, не возражал. Если уж на то пошло, она понимала, что на каком-то уровне он с ней согласен, даже если ему больно было это представлять.
Но его молчание — это все равно не ответ.
— Джек?
— Да, — его голос звучал хрипло.
— Пообещай мне, что отпустишь меня, пока я все еще полностью в себе, — настаивала она. — Пожалуйста.
— Это ужасно непростая просьба, Кей.
Она кивнула.
— Я знаю. Это не совсем честно. И я не ожидаю, что ты… — она умолкла, не в силах закончить предложение. — Просто я не хочу становиться фриком. Даже на секунду. Когда я умру, я хочу оставаться мертвой.
В ночной неподвижности Букер смотрел на нее, казалось, целую вечность.
Затем он наконец заговорил.
— Ладно, птичка певчая, — прошептал он. — Если, Господи упаси, этот день настанет… Ты сама будешь принимать решение.
Отчаянно желая вызвать у него улыбку, пусть даже на секундочку, Кейтлин протянула руку с поднятым мизинцем.
— Поклянись на мизинчике, — сказала она.
— Да ты издеваешься.
Приподняв подбородок выше, она сказала:
— Ничто так не связывает, как клятва на мизинчиках.
— Не думаю, что такой аргумент прокатит в суде.
— Тогда хорошо, что их уже не существует, — она пошевелила своим маленьким пальчиком. — Давай. Поклянись на мизинчике.
— Господи Иисусе… — пробурчал Букер, но она слышала это в его голосе — тот бесценный изгиб губ. — Ладно, ладно… Давай.
Зеркально повторив ее движение, он обхватил ее мизинчик своим и позволил ей размахивать их руками по большой дуге.
— Пути назад нет, — сказала она притворно серьезным тоном. — Понял?
— Есть, мэм.
Кейтлин отпустила его только для того, чтобы ринуться вперед, обхватить его лицо ладонями и привлечь к себе для свирепого поцелуя, от которого они задышали тяжело.
Отстранившись, Букер потерся кончиком носа об ее щеку и улыбнулся.
— Пути назад нет, — тихо повторил он.
— Именно так, черт возьми.
***
Могилу Каролины выкопали по другую сторону от полосы деревьев и отметили простым крестом из колышков и бечевки.
Поминальная служба была тихой, с общими воспоминаниями и коротким чтением Библии, пока самые близкие люди засыпали ее тело землей.
Держась в задней части группы, Кейтлин невольно чувствовала, что все могло быть хуже. Хотя бы она имела возможность побыть рядом с близкими, в комфортной постели, и ее похоронили как настоящего человека. Ее тело не очутилось в животе какого-то немертвого монстра.
Не каждому доводилась такая роскошь.
Остаток дня был посвящен сбору информации. Макс имел больше всего опыта с беспилотниками и тем огромным стадом, так что начали с него. Поручив ему нарисовать карты увиденного, Кейтлин беседовала с ним, пока Букер делал заметки. Люди никогда не знали, что окажется полезным, пока не озвучивали это вслух другому человеку.
Николь начала составлять списки припасов, которые им понадобятся, где нужно искать вещи, а также возможные тайники для запасного оружия, если все пойдет не по плану.
Первым и самым необходимым пунктом в списке были люди.
Все, кто пожелает попытаться проникнуть в лагерь Ковчега в Айове, помочь им найти способ обойти толпу… черт, да даже люди, готовые искать вещи и боеприпасы.
Вдохновляющие речи Букера улучшались с каждым разом.
Этот новый мир не должен принадлежать тиранам. Он не должен принадлежать людям, которые готовы убивать невинных лишь для того, чтобы свести риск инфекции к минимуму. А люди, которых держали внутри лагерей, заслуживали право выбора — остаться или уйти и быть со своими семьями.
Известная им цивилизация разрушена. Пришло время отстраивать ее заново, и на сей раз жестокость не будет той силой, что раскачивает маятник.
Большинство Отверженных не обладали такими знаниями, как Букер, но они были отменными бойцами. Им пришлось стать таковыми, чтобы долго выживать в дороге. И они быстро поняли, что это может быть их единственный шанс увидеться со своими близкими и вернуть их.
Почти половина людей, с которыми они поговорили, были готовы помочь.
Двадцать человек готовы рискнуть жизнью ради шанса.
Когда Макс закончил рисовать последнюю карту того, что он помнил и видел, Кейтлин посмотрела на Букера, и ее лицо озарилось улыбкой.
Они сделают это.
И они добьются успеха.
Глава 14
— Доброе утро, — сказал Макс, помахав рукой, когда проходил мимо. — Вы, ребята, уже позавтракали?
Кейтлин подняла руки над головой, потягиваясь и разминая спину.
— Нет еще, — ответила она, зевая. — Увидимся с тобой там.
Свистнув Фэнси, чтобы следовала за ним, Макс продолжал обходить по кругу стулья возле костра.
Появившись из палатки, Букер встряхнул свою клетчатую рубашку, расправляя складки ткани, и надел ее.
— Который час? — спросил он, потирая уголки глаз.
— Восемь. Может, половина девятого, — она обернулась через плечо, глянув на него. — Не думаю, что когда-нибудь видела, чтобы ты так крепко спал. Или так долго.
— Видимо, старею, — сказал он.
Поджав губы, она ткнула его пальцем в бок.
— Может, просто немножко расслабился.
Букер усмехнулся.
— Прекрати, — он легонько шлепнул ее по руке.
— Кстати говоря, — сказала Кейтлин, склонив голову набок. — Пошли поедим.
— Три дня с яйцами и тостом на завтрак. Мы совсем избаловались.
Кейтлин заметила рыжую косу Николь, пока они подходили, и легонько похлопала ее по плечу в знак приветствия.
— Эй, я оставила вам немного кофе, — сказала она.
После месяцев без кофе даже растворимый на вкус был как капучино из Старбакса.
Одна из подростков постарше, Ванесса, помешивала содержимое чугунной сковородки над огнем, хмурясь и бурча себе под нос.
— Завтрак плохо себя ведет? — спросил Букер, присев поблизости.
Вздохнув, Ванесса убрала выбившуюся прядь каштановых волос со лба.
— Я не очень хорошо готовлю, — сказала она.
Когда Букер собирался положить себе порцию жареных яиц, она подняла ладонь.
— Я бы на вашем месте этого не делала, — сказала она. — Никому не нравятся мои яйца. Я вечно роняю в них кусочки скорлупок.
Он улыбнулся и продолжил наполнять свою тарелку.
— Если хочешь знать мое мнение, это еще не самое худшее, что можно найти в яйцах.
Кейтлин улыбнулась.
— А это подгорелый бекон? Я обожаю подгорелый бекон.
На лице Ванессы отразилось облегчение.
Но его молчание — это все равно не ответ.
— Джек?
— Да, — его голос звучал хрипло.
— Пообещай мне, что отпустишь меня, пока я все еще полностью в себе, — настаивала она. — Пожалуйста.
— Это ужасно непростая просьба, Кей.
Она кивнула.
— Я знаю. Это не совсем честно. И я не ожидаю, что ты… — она умолкла, не в силах закончить предложение. — Просто я не хочу становиться фриком. Даже на секунду. Когда я умру, я хочу оставаться мертвой.
В ночной неподвижности Букер смотрел на нее, казалось, целую вечность.
Затем он наконец заговорил.
— Ладно, птичка певчая, — прошептал он. — Если, Господи упаси, этот день настанет… Ты сама будешь принимать решение.
Отчаянно желая вызвать у него улыбку, пусть даже на секундочку, Кейтлин протянула руку с поднятым мизинцем.
— Поклянись на мизинчике, — сказала она.
— Да ты издеваешься.
Приподняв подбородок выше, она сказала:
— Ничто так не связывает, как клятва на мизинчиках.
— Не думаю, что такой аргумент прокатит в суде.
— Тогда хорошо, что их уже не существует, — она пошевелила своим маленьким пальчиком. — Давай. Поклянись на мизинчике.
— Господи Иисусе… — пробурчал Букер, но она слышала это в его голосе — тот бесценный изгиб губ. — Ладно, ладно… Давай.
Зеркально повторив ее движение, он обхватил ее мизинчик своим и позволил ей размахивать их руками по большой дуге.
— Пути назад нет, — сказала она притворно серьезным тоном. — Понял?
— Есть, мэм.
Кейтлин отпустила его только для того, чтобы ринуться вперед, обхватить его лицо ладонями и привлечь к себе для свирепого поцелуя, от которого они задышали тяжело.
Отстранившись, Букер потерся кончиком носа об ее щеку и улыбнулся.
— Пути назад нет, — тихо повторил он.
— Именно так, черт возьми.
***
Могилу Каролины выкопали по другую сторону от полосы деревьев и отметили простым крестом из колышков и бечевки.
Поминальная служба была тихой, с общими воспоминаниями и коротким чтением Библии, пока самые близкие люди засыпали ее тело землей.
Держась в задней части группы, Кейтлин невольно чувствовала, что все могло быть хуже. Хотя бы она имела возможность побыть рядом с близкими, в комфортной постели, и ее похоронили как настоящего человека. Ее тело не очутилось в животе какого-то немертвого монстра.
Не каждому доводилась такая роскошь.
Остаток дня был посвящен сбору информации. Макс имел больше всего опыта с беспилотниками и тем огромным стадом, так что начали с него. Поручив ему нарисовать карты увиденного, Кейтлин беседовала с ним, пока Букер делал заметки. Люди никогда не знали, что окажется полезным, пока не озвучивали это вслух другому человеку.
Николь начала составлять списки припасов, которые им понадобятся, где нужно искать вещи, а также возможные тайники для запасного оружия, если все пойдет не по плану.
Первым и самым необходимым пунктом в списке были люди.
Все, кто пожелает попытаться проникнуть в лагерь Ковчега в Айове, помочь им найти способ обойти толпу… черт, да даже люди, готовые искать вещи и боеприпасы.
Вдохновляющие речи Букера улучшались с каждым разом.
Этот новый мир не должен принадлежать тиранам. Он не должен принадлежать людям, которые готовы убивать невинных лишь для того, чтобы свести риск инфекции к минимуму. А люди, которых держали внутри лагерей, заслуживали право выбора — остаться или уйти и быть со своими семьями.
Известная им цивилизация разрушена. Пришло время отстраивать ее заново, и на сей раз жестокость не будет той силой, что раскачивает маятник.
Большинство Отверженных не обладали такими знаниями, как Букер, но они были отменными бойцами. Им пришлось стать таковыми, чтобы долго выживать в дороге. И они быстро поняли, что это может быть их единственный шанс увидеться со своими близкими и вернуть их.
Почти половина людей, с которыми они поговорили, были готовы помочь.
Двадцать человек готовы рискнуть жизнью ради шанса.
Когда Макс закончил рисовать последнюю карту того, что он помнил и видел, Кейтлин посмотрела на Букера, и ее лицо озарилось улыбкой.
Они сделают это.
И они добьются успеха.
Глава 14
— Доброе утро, — сказал Макс, помахав рукой, когда проходил мимо. — Вы, ребята, уже позавтракали?
Кейтлин подняла руки над головой, потягиваясь и разминая спину.
— Нет еще, — ответила она, зевая. — Увидимся с тобой там.
Свистнув Фэнси, чтобы следовала за ним, Макс продолжал обходить по кругу стулья возле костра.
Появившись из палатки, Букер встряхнул свою клетчатую рубашку, расправляя складки ткани, и надел ее.
— Который час? — спросил он, потирая уголки глаз.
— Восемь. Может, половина девятого, — она обернулась через плечо, глянув на него. — Не думаю, что когда-нибудь видела, чтобы ты так крепко спал. Или так долго.
— Видимо, старею, — сказал он.
Поджав губы, она ткнула его пальцем в бок.
— Может, просто немножко расслабился.
Букер усмехнулся.
— Прекрати, — он легонько шлепнул ее по руке.
— Кстати говоря, — сказала Кейтлин, склонив голову набок. — Пошли поедим.
— Три дня с яйцами и тостом на завтрак. Мы совсем избаловались.
Кейтлин заметила рыжую косу Николь, пока они подходили, и легонько похлопала ее по плечу в знак приветствия.
— Эй, я оставила вам немного кофе, — сказала она.
После месяцев без кофе даже растворимый на вкус был как капучино из Старбакса.
Одна из подростков постарше, Ванесса, помешивала содержимое чугунной сковородки над огнем, хмурясь и бурча себе под нос.
— Завтрак плохо себя ведет? — спросил Букер, присев поблизости.
Вздохнув, Ванесса убрала выбившуюся прядь каштановых волос со лба.
— Я не очень хорошо готовлю, — сказала она.
Когда Букер собирался положить себе порцию жареных яиц, она подняла ладонь.
— Я бы на вашем месте этого не делала, — сказала она. — Никому не нравятся мои яйца. Я вечно роняю в них кусочки скорлупок.
Он улыбнулся и продолжил наполнять свою тарелку.
— Если хочешь знать мое мнение, это еще не самое худшее, что можно найти в яйцах.
Кейтлин улыбнулась.
— А это подгорелый бекон? Я обожаю подгорелый бекон.
На лице Ванессы отразилось облегчение.