Кровавая купель

— Внимание! — крикнул Курт. — Мы решили этой хреновине положить конец! Кто-то завалил Боксера! Мы найдем, кто это сделал, — и можете мне поверить, этот гад пожалеет, что на свет родился!

Джонатан стоял за спиной Курта, криво ухмыляясь. Курт поднял автомат, чтобы всем было видно.

— Пока с этим не разберемся, мы с Джонатаном берем тут власть. Понятно? С этой минуты боссы здесь мы.

Они успели взломать арсенал Боксера. Или просто взяли ключ с его трупа.

— Сейчас Джонатан прочтет список имен. Названные выйдут сюда и встанут за мной. Остальные могут проваливать… мальчики и девочки, когда я прикажу.

Джонатан прочел список. Сара перехватила мой взгляд, когда две дюжины хулиганов, шпаны, дебилов и мерзавцев, от которых были все неприятности в общине, вышли и встали позади Джонатана, мерзко ухмыляясь.

— И просто чтобы вы поняли, что мы не шутим… — Курт передернул затвор автомата. — Я посчитаю до трех, и вы встанете на колени. Раз, два…

Он потянул спусковой крючок, выпустив очередь нам поверх голов.

Под грохот выстрелов мы попадали на четвереньки и расползлись по кустам.





ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Тирания




Долгое-долгое лето с грохотом кончилось. В день, когда хоронили Боксера, над Эскдейлом разразилась всем грозам гроза. Дождь превратил поля в болота, по дорогам бежали реки.

На следующее утро, в первый день октября, когда наши новые хозяева спали после тризны, которую они устроили по Боксеру, мы шли по яблоневому саду под забитым облачными горами небом. Со мной были Мартин Дел-Кофи, Сара, Китти и Дэйв. И лица у нас были полны беспокойства.

— Я в самом деле думал, что наша община снова собирается вместе. — Дэйв потер волдырь на щеке, об которую Курт загасил сигарету после похорон Боксера. — Боксер поддерживал дисциплину. Все снова начали работать.

— Боксер умел бить морды, — сказал я, — но умом не блистал. Если ты лидер, умей оглядываться через плечо, не крадется ли кто с ножом.

— И потому теперь у нас вот эти два джентльмена, — фыркнул Дел-Кофи. — Они просто мелкие тираны. Единственное, что они будут делать, — это помыкать людьми для удовлетворения своих извращенных аппетитов.

Дэйв покачал головой — его терзала внутренняя боль.

— Джонатан. Не могу поверить. Он же был в хоре церкви Сент-Тимоти. Он же преподавал Библию в воскресной школе.

— Последние месяцы сильно изменили людей, — сказала Сара. — У Курта все последние годы были неприятности с полицией. Ник мне говорил, что когда в ночных клубах бывала драка, чаще всего ее затевал Курт.

— Но он всегда линял раньше, чем начинали махать кулаки, — добавил я. — А теперь он стал по-настоящему крепким орешком.

Сара оглядела всех нас цепким взглядом:

— Я думаю, ни у кого не осталось иллюзий, кто вчера убил Боксера?

Дел-Кофи тревожно оглянулся, будто на яблонях вместо плодов выросли уши. А Сара закончила:

— Это сделали Курт и Джонатан. Они заманили Боксера вниз и застрелили. Переворот был запланирован. Китти своим мягким азиатским голосом сказала:

— Насколько я могу судить по тому, что видела, они спланировали очень точно. Сразу же рекрутировали всех, кто мог бы представлять опасность, и купили их верность имуществом и властью. Из того, что я слышала на кладбище, ясно, что Курт собирается создать себе гарем.

Дел-Кофи сорвал с дерева яблоко.

— И у этих девушек не будет выбора. К убийству можете добавить насилие.

Вдруг мне стало не по себе.

— Постойте-ка! У нас тут что, заседание Распорядительного комитета? Вы говорите так, будто мы и в самом деле можем тут что-то сделать. Сами знаете, что у нас тут нет полицейских и сунуть этих типов за решетку мы не можем.

— Именно это мы и говорим. — Покрасневшие глаза Дэйва смотрели прямо на меня. — Ник, мы должны вернуть… нет, захватить, захапать обратно власть над этой общиной и больше не выпускать. Если мы этого не сделаем, то в ближайшем будущем нас ждет пытка и рабство у этих мерзавцев… а в конце концов мы все погибнем — в этом ты можешь быть уверен. Если не начать возделывать землю в ближайшие двенадцать месяцев, мы все умрем от голода.

— Смерть может наступить и раньше. — Дел-Кофи вгрызся в яблоко. — Китти, расскажи им.

— Мы с Мартином продолжали изучение пораженных болезнью взрослых, которых мы называем Креозотами. Они перемещаются по окрестностям небольшими группами. Все видели фотографии, снятые Мартином. Некоторые индивидуумы были опознаны как матери и отцы членов нашей общины.

— Но ведь они не представляют собой угрозы? — возразил я. — Самое большее, что они делают, — наблюдают за своими сыновьями и дочерями в гостинице. В настоящий момент они, кажется, не более опасны, чем папочка с мамочкой, которые пришли посмотреть, как деточка играет на школьном дворе.

— Как ты не понимаешь, Ник? — раздраженно произнесла Сара. — Какой-то инстинкт заставляет наших родителей нас искать. И наблюдать за нами. Все мы помним, что случилось полгода назад. Мартин и Китти считают, что это случится снова. Только на этот раз это не будет бешеное безумное нападение. Ник, наши отцы и матери нас изучают… А потом найдут способ закончить то, что начали.


— Итак, — сказал Дэйв, — значит, мы должны сделать следующее. Мы…

— Дэйв, не сюда! Держимся подальше от гостиницы. — Дел-Кофи повернул к краю сада, и голос его упал до шепота. — Через день-другой эти новые боссы станут подозрительны до безумия. Каждый раз, когда они увидят, что разговаривают больше двоих — как мы сейчас, — они будут думать, что готовится государственный переворот.

Сара глянула на гостиницу.

— И это именно то, что нам, похоже, предстоит совершить.

— Слушайте, — сказал я. — Кажется, мы слишком спешим. Почему не подождать неделю или две? Курт может успокоиться, когда увидит, что быть боссом не так-то легко.

Дел-Кофи откусил еще кусок яблока.

— Мы ждать не можем. Первое: я достаточно видел этих двоих, чтобы понять: они будут тиранами первой марки. Учитывая садистскую жилку Курта, жизнь у нас всех станет очень неприятной. Второе: если сейчас семейство Креозотов подойдет к воротам, мы ничего не сможем сделать и они перебьют нас до единого.

Дэйв сказал:

— Значит, вот что мы тогда делаем: убираем Курта и Джонатана из лидеров. Потом назначаем нового лидера. Боксер при всех его недостатках показал нам путь. Нам нужен человек, который не побоится дисциплинировать нарушителей справедливо, но твердо — очень, очень твердо.

— Кто будет этим лидером? — спросил я.

— Когда до этого дойдет, тогда и решим, — сказал Дэйв. Но я заметил, как они переглянулись с Дел-Кофи, будто у них была общая тайна.

— Потом, — сказал Дел-Кофи, — мы превратим гостиницу в крепость. У нас есть десятифутовая стена и ворота. Но придется выкопать глубокий ров вокруг стены, а перед ним — защитную ограду из колючей проволоки. Хорошо бы пустить в нее ток. И по периметру расставить дозорные посты. Создадим команды вооруженной охраны, обученной иметь дело с Креозотами на случай нападения. Внутри периметра будут…

— Погодите, погодите! — Я поднял палец. — Я знаю, что не так быстро думаю, как вы. Но вы сказали, что мы устраним Курта и Джонатана с поста лидеров. Может, я зацикливаюсь на мелочах, но они вооружены до зубов — и их телохранители тоже. А у нас нет оружия. Так как вы предлагаете это сделать?

Они посмотрели на меня так, будто я облил водой их безупречный план. Мне стало их жаль. Но я помнил изрешеченное пулями тело Боксера. А мне хотелось остаться в живых.





ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Гарем




Прошли сутки, а Сара все еще на меня злилась неимоверно. Она вошла в нашу комнату, хлопнув дверью. Глаза ее горели, волосы метались по плечам.

Я сел в кровати и застонал:

— Послушай, давай оставим этот спор. Чего вы от меня хотите? Я выслушал, что сказала ты, Дел-Кофи и Дэйв Миддлтон. О’кей, спихните Курта и Джонатана, назначьте нового лидера. Согласен, но каким чертом мы это сделаем? Эти ребята вооружены и опасны. Чего не дать им пару недель? Набравшись опыта, они могут стать хорошими руководителями.

— Ты не слышал то, что я слышала.

— И что именно?

— Ты знаешь, что было сегодня утром? Нет, ты тут лежал в койке и гнил. Я тебе перечислю. Первое: у Мартина Дел-Кофи есть в гараже несколько бочек с горючим. Эти два гада сказали, что бочки нужны им. Мартин спросил зачем. И ты знаешь, что они сделали. Ник? Сломали ему два пальца. Он не сказал «нет», он только спросил зачем. — Она заходила по комнате, хлопая себя кулаком по ладони. — Второе: избили маленьких детей за несоблюдение тишины рядом с комнатами новых руководителей. Третье: в настоящий момент Курт сидит в столовой и составляет список. Список девушек… нет, ты слушай! Курт намеревается сделать беременными всех девушек этого списка. Он решил, что нам нужно увеличить население общины — но за счет хорошей, сильной крови. То есть его крови.

— Господи, он с ума сошел! — Я сел в кровати. — Что это ты делаешь? — Сара укладывала свою одежду в чемодан. — Погоди-ка… Сара, ты в списке?

— На самом верху. Он говорит, что у него как раз сейчас стоит и стыдно терять такой момент.

Я встал, глядя на нее. Кровь у меня в ушах ревела. Она смотрела на меня, ожидая реакции. Потом вздохнула и отошла к окну, сложив руки на груди.

— Нет, это нечестно. Ник. Я просто хотела тебя спровоцировать, чтобы ты что-то с этими двумя сделал.

— Списка нет?

— Да нет, список-то есть… меня там нет. А ты знаешь почему?

Я пожал плечами.

— У этих двоих к тебе какая-то симпатия. Ник. Тебе позволено держать меня в качестве твоей личной игрушки. А Китти в списке есть. И я себе представляю, что еще два или три года — и там будут мои сестры. Как сказал сегодня утром Курт, «когда девка доросла до течки, она доросла и до…».

— Какая мерзость!

— Мерзость и есть. Но пока кто-нибудь чего-нибудь с этими двумя не сделает, мы будем только улыбаться и утираться.

— Тогда куда же ты собралась?

— Переезжаю к Мартину и Китти. Это не так далеко отсюда, как мне хотелось бы, но это надо сделать. Если захочешь потрепаться, знаешь, где меня найти. Пока.