Кристалл времени
Часть 40 из 94 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Затем он еще сильнее сжал зубами Агату и Дот, крепче стиснул в своей передней лапе пару первокурсников и, продолжая истекать кровью, побрел дальше через Школу Зла.
– Ты такой же упрямый, как твой брат, – вздохнула Агата.
Свободной лапой Кастор вытащил девушек из своей пасти и сказал, хмуро уставившись на них:
– Мой брат – ослиная задница. Сначала Доуви его выгнала. Потом он отправился в Камелот, и Тедрос тоже прогнал его. Я написал ему, дескать, давай, возвращайся сюда, в Школу Зла. Снова будем работать с тобой вместе, обе свои головы на одно тело посадим. Письмо я ему отправил, но он мне не ответил, и больше я ничего о Поллуксе не слышал. Возможно, служит сейчас Райену, этому царьку под хвостом вылизывает. Вот такой типчик мой братец. Не хочет понять, что я хочу быть только здесь и нигде больше.
В голосе Кастора прозвучала удивившая Агату печальная нотка. Хотя Кастор и Поллукс никогда не ладили, даже пытались несколько раз убить друг друга, но оказывается, что в глубине души Кастор все же любил своего брата.
«Кто бы мог подумать, что у нас с Кастором столько общего, – с горечью подумала Агата. – У меня самой к Софи точно такое же отношение».
– Бедняжка, – сказала Дот, мимоходом превращая в шоколад подвернувшегося ей на глаза таракана.
В первую секунду Агата подумала, что Дот говорит о Касторе, но затем увидела, как побледнел сжатый в собачьей лапе Боссам, словно собираясь потерять сознание от переизбытка пережитых им эмоций.
А Приянка тем временем широко раскрытыми глазами рассматривала новое для себя окружение.
– Знай я, что Зло может оказаться вот таким, я никогда бы не старалась быть слишком доброй, – восхищенно вздохнула она.
– Ты еще мою комнату не видела, но я ее тебе покажу, – слабым голосом произнес Боссам.
– Нет-нет, спасибо, – поспешно ответила Приянка.
Кастор хмыкнул.
Между прочим, Агата тоже впервые увидела сейчас, какой стала Школа Зла при декане Софи: покрытые плиткой из черного оникса полы; люстры с хрустальными подвесками в виде буквы «S»; покрытые фиолетовыми вьющимися стеблями стены; букеты черных роз в вазах и парящие в воздухе фонари, наполняющие вестибюль своим пурпурным светом. А еще – колонны из черного мрамора, без конца повторяющие записанные на пленку отрывки из волшебной сказки Софи – рассказ о том, как Софи победила на Шоу Талантов; как Софи сражалась во время Испытания Сказкой, переодевшись мальчиком; как Софи уничтожила кольцо Школьного директора. Софи, Софи, Софи… Здесь она была повсюду. Даже плитки на полу вспыхивали ярким пурпурным огнем, когда на них наступал Кастор, и появлялось изображение Софи, причем на каждой плитке разное.
Софи в разных нарядах, Софи в разных позах, Софи улыбается, Софи озорно подмигивает, Софи выдувает воздушные пузыри… Стены? Они покрыты фресками, и на них опять Софи – то с развевающимися на ветру волосами, то смеющаяся, то бегущая навстречу зрителю, призывно раскинув руки в стороны, и на каждой фреске какой-нибудь девиз:
БУДУЩЕЕ ЗА ЗЛОМ
ЧТОБЫ ХОРОШО ВЫГЛЯДЕТЬ,
НУЖНО БЫТЬ ПЛОХОЙ
ВСЕГДАШНИКИ ХОТЯТ СТАТЬ ГЕРОЯМИ. НИКОГДАШНИКИ ХОТЯТ СТАТЬ ЛЕГЕНДОЙ
ВНУТРИ КАЖДОЙ ВЕДЬМЫ
СИДИТ КОРОЛЕВА
– Не уверена, что леди Лессо могла предполагать такое, когда назначала Софи деканом, – язвительно заметила Дот.
– А где все? – спросил Боссам, обводя взглядом пустой зал.
– На месте встречи, – сказала Агата.
– Или умерли уже, – предположил Кастор.
Услышав это, Приянка и Боссам побледнели.
Агата понимала, что Кастору просто больно и что это всего лишь черный юмор, однако его слова она продолжала помнить и повторять всю дорогу, пока шла за ковыляющим псом по винтовой лестнице, ведущей в дортуар, где располагались спальни студентов-никогдашников. В башне было тихо, только когти Кастора царапали по ступеням, только чуть слышно перешептывались друг с другом Приянка и Боссам, да еще Дот тихо хрустела превращенными в шоколад насекомыми и крысами, имевшими неосторожность попасться ей на глаза.
Агата думала о тех, кто остался в Камелоте: Тедрос, Николь, профессор Доуви, Софи… Что с ними сталось? Живы ли они? Агата подавила панику, которую вызвала у нее эта мысль.
«Даже думать об этом не смей!» – приказала она себе.
Нельзя, нельзя об этом думать, когда весь первый курс надеется на то, что она поможет им остаться целыми и невредимыми. Вот и она тоже должна надеяться на то, что Софи сумеет защитить в Камелоте друзей Агаты точно так же, как сама Агата защищает здесь, в Школе, студентов Софи.
Прихрамывая все сильнее, Кастор тем временем взбирался по лестнице башни Коварства.
– Ой, смотрите, моя бывшая комната! – воскликнула Дот, когда они проходили мимо двери с табличкой: «Башня Коварства. Комната № 66».
– После того как здесь жил ваш ковен, в этой комнате каждый из нас поселиться мечтает, – заметил Боссам. – Знаменитая комната.
– В самом деле? – приятно удивилась Дот. – Нужно будет папочке рассказать, – он обрадуется!
– Как только мы выйдем наружу, пригибайте головы и чтобы ни звука, понятно? – приказал Кастор, приближаясь к концу коридора. – Стоит пиратам заметить хоть одного из нас, можно считать, что все мы покойники.
– Но как они могут не заметить нас, когда мы будем прыгать в… – нахмурилась Дот.
– Молчать, – прорычал Кастор. – Всем молчать, начиная с этой секунды!
Он потянул на себя входную дверь, и они выскользнули на мостик, подвешенный высоко над заполненным мутной водой крепостным рвом Школы Зла. Кастор распластался на брюхе и медленно пополз вперед, укрываясь за каменными перилами моста. Агата увидела мерцающие красными и золотыми огнями знаки с надписью «Мостик Софи» – именно так назывался этот переход между Школой Зла и башней директора Школы.
Этот мост был заколдован так, чтобы не пропускать никого, кроме Софи и людей со специальными, выданными им разовыми пропусками, но когда они приблизились к первому знаку, красные огни на нем сменились зелеными. То же самое повторялось и с каждым следующим контрольным знаком. Впереди вырастал, становился все ближе серебряный шпиль башни директора Школы.
А снизу тем временем доносились крики пиратов.
– В башнях Добра пусто, никого!
– Тогда куда? Тогда в Школу Зла!
– А я зуб даю, что они в Синий лес сбежали и зарылись там в землю, как кроты!
Распластавшись на брюхе, Кастор подполз к окну, оно сейчас располагалось метрах в трех прямо у них над головой. Сидя в пасти Кастора, Агата никого не видела в этом окне. Впрочем, с этого места все равно не много чего увидишь.
Кастор тяжело дышал, собирался с силами.
– Трудный прыжок, – шепнула ему Агата. – А ты ранен к тому же. Сможешь ли допрыгнуть, а? Да еще так, чтобы нас снизу не заметили?
– Сейчас увидим, – скрипнул зубами Кастор.
Он глубоко вдохнул, вскочил на ноги и как пружина подпрыгнул, оттолкнувшись от Моста Софи. Раненая лапа все же подвела его, прыжок оказался чуть-чуть короче, чем следовало бы. Голова Кастора коснулась стены, живот сильно ударился о подоконник, и пес зарычал от боли, едва не выронив при этом девушек из своей пасти. В последний момент Кастор каким-то чудом все же сумел подтянуться на передних лапах и свалился внутрь башни, приземлившись прямо мордой на толстый плюшевый белый ковер.
– Слыхал? – донеслось снизу.
– Чего?
– Собаку, кретин! Слыхал, собака вроде гавкнула!
– При чем тут собака, мы девку ищем!
Кастор разжал лапу, выронил на пол Приянку и Боссама. Открыл пасть, и Агата с Дот выкатились на пол, с ног до головы покрытые блестящей пленкой собачьей слюны.
– Передайте брату, что он может взять себе мое тело, – невнятно пробормотал Кастор, затем застонал от боли и уронил голову, потеряв сознание.
– Не умер, дышит, – услышала Агата голос Юбы.
Продолжая лежать на спине, она стерла со своих ресниц собачью слюну и увидела, что все первокурсники сгрудились, оказывается, в спальне Софи – роскошной, конечно, но все же тесноватой для такого количества людей. Студенты были повсюду – сидели на корточках под окнами, набились в огромный платяной шкаф, где втиснулись среди платьев Софи и стеллажей для обуви. Выглядывали из ванной комнаты с облицованными зеркалами стенами; моргали, словно совы, глазами из-под ее громадной кровати. В углу тихо поскрипывало волшебное перо – Сториан что-то рисовал в раскрытой перед ним книге. Ненадолго Сториан замер, направил кончик своего серебряного пера на Агату – словно взглянул на нее, – а затем продолжил рисовать.
Учителя тем временем сгрудились вокруг Кастора.
– Стрела пробила ногу, но кость вроде бы не задета, – сказал Юба.
– Как он? – спросила Агата, отбрасывая в сторону сумку с хрустальным шаром Доуви.
– Очень много крови потерял, пока нес вас сюда, – ответила принцесса Ума, перевязывая рану Кастора своей шалью, чтобы остановить кровь. – Но он оправится, просто нужно дать ему отдохнуть.
– Отдохнуть? – грустно усмехнулась Агата. – Пираты гонятся за нами, хотят убить. Вызывайте стимфов! Пора улететь куда-нибудь в безопасное место…
– А где оно, это безопасное место? – перебил ее знакомый голос.
Агата обернулась на него и увидела Эстер, стоявшую вместе с Хортом, Анадиль, Беатрисой, Риной и Кико в круге света, падающего сквозь устроенный на потолке спальни Софи громадный аквариум. Одежда на них на всех оставалась грязной после камеры в подвальной тюрьме Камелота.
– Все королевства Бескрайних лесов сейчас на стороне Райена, – продолжила Эстер. – Где же нам спрятать целую школу?
– Плюс к тому, карта квестов Змея позволяет ему следить за нами, – добавила Анадиль, придерживая свою перебинтованную руку.
– И стимфов у нас не хватит, чтобы всех отсюда вывезти, – сказал Хорт.
– Но даже если мы и поднимемся в воздух, пираты всех нас на землю вернут своими стрелами, – заметила Кико.
– Короче говоря, мы в западне, – подытожила Беатриса.
– Но… но… – растерянно затрясла головой Агата.
– Почти все волки убиты, Агата, – сказал профессор Мэнли. – Остальные, скорее всего, убежали в Леса сквозь брешь в моем экране. Пробить ее помог пиратам тот волшебник с хрустальным шаром. Эти шары, знаешь ли, способны найти слабое место в любой магической защите.
– Ты такой же упрямый, как твой брат, – вздохнула Агата.
Свободной лапой Кастор вытащил девушек из своей пасти и сказал, хмуро уставившись на них:
– Мой брат – ослиная задница. Сначала Доуви его выгнала. Потом он отправился в Камелот, и Тедрос тоже прогнал его. Я написал ему, дескать, давай, возвращайся сюда, в Школу Зла. Снова будем работать с тобой вместе, обе свои головы на одно тело посадим. Письмо я ему отправил, но он мне не ответил, и больше я ничего о Поллуксе не слышал. Возможно, служит сейчас Райену, этому царьку под хвостом вылизывает. Вот такой типчик мой братец. Не хочет понять, что я хочу быть только здесь и нигде больше.
В голосе Кастора прозвучала удивившая Агату печальная нотка. Хотя Кастор и Поллукс никогда не ладили, даже пытались несколько раз убить друг друга, но оказывается, что в глубине души Кастор все же любил своего брата.
«Кто бы мог подумать, что у нас с Кастором столько общего, – с горечью подумала Агата. – У меня самой к Софи точно такое же отношение».
– Бедняжка, – сказала Дот, мимоходом превращая в шоколад подвернувшегося ей на глаза таракана.
В первую секунду Агата подумала, что Дот говорит о Касторе, но затем увидела, как побледнел сжатый в собачьей лапе Боссам, словно собираясь потерять сознание от переизбытка пережитых им эмоций.
А Приянка тем временем широко раскрытыми глазами рассматривала новое для себя окружение.
– Знай я, что Зло может оказаться вот таким, я никогда бы не старалась быть слишком доброй, – восхищенно вздохнула она.
– Ты еще мою комнату не видела, но я ее тебе покажу, – слабым голосом произнес Боссам.
– Нет-нет, спасибо, – поспешно ответила Приянка.
Кастор хмыкнул.
Между прочим, Агата тоже впервые увидела сейчас, какой стала Школа Зла при декане Софи: покрытые плиткой из черного оникса полы; люстры с хрустальными подвесками в виде буквы «S»; покрытые фиолетовыми вьющимися стеблями стены; букеты черных роз в вазах и парящие в воздухе фонари, наполняющие вестибюль своим пурпурным светом. А еще – колонны из черного мрамора, без конца повторяющие записанные на пленку отрывки из волшебной сказки Софи – рассказ о том, как Софи победила на Шоу Талантов; как Софи сражалась во время Испытания Сказкой, переодевшись мальчиком; как Софи уничтожила кольцо Школьного директора. Софи, Софи, Софи… Здесь она была повсюду. Даже плитки на полу вспыхивали ярким пурпурным огнем, когда на них наступал Кастор, и появлялось изображение Софи, причем на каждой плитке разное.
Софи в разных нарядах, Софи в разных позах, Софи улыбается, Софи озорно подмигивает, Софи выдувает воздушные пузыри… Стены? Они покрыты фресками, и на них опять Софи – то с развевающимися на ветру волосами, то смеющаяся, то бегущая навстречу зрителю, призывно раскинув руки в стороны, и на каждой фреске какой-нибудь девиз:
БУДУЩЕЕ ЗА ЗЛОМ
ЧТОБЫ ХОРОШО ВЫГЛЯДЕТЬ,
НУЖНО БЫТЬ ПЛОХОЙ
ВСЕГДАШНИКИ ХОТЯТ СТАТЬ ГЕРОЯМИ. НИКОГДАШНИКИ ХОТЯТ СТАТЬ ЛЕГЕНДОЙ
ВНУТРИ КАЖДОЙ ВЕДЬМЫ
СИДИТ КОРОЛЕВА
– Не уверена, что леди Лессо могла предполагать такое, когда назначала Софи деканом, – язвительно заметила Дот.
– А где все? – спросил Боссам, обводя взглядом пустой зал.
– На месте встречи, – сказала Агата.
– Или умерли уже, – предположил Кастор.
Услышав это, Приянка и Боссам побледнели.
Агата понимала, что Кастору просто больно и что это всего лишь черный юмор, однако его слова она продолжала помнить и повторять всю дорогу, пока шла за ковыляющим псом по винтовой лестнице, ведущей в дортуар, где располагались спальни студентов-никогдашников. В башне было тихо, только когти Кастора царапали по ступеням, только чуть слышно перешептывались друг с другом Приянка и Боссам, да еще Дот тихо хрустела превращенными в шоколад насекомыми и крысами, имевшими неосторожность попасться ей на глаза.
Агата думала о тех, кто остался в Камелоте: Тедрос, Николь, профессор Доуви, Софи… Что с ними сталось? Живы ли они? Агата подавила панику, которую вызвала у нее эта мысль.
«Даже думать об этом не смей!» – приказала она себе.
Нельзя, нельзя об этом думать, когда весь первый курс надеется на то, что она поможет им остаться целыми и невредимыми. Вот и она тоже должна надеяться на то, что Софи сумеет защитить в Камелоте друзей Агаты точно так же, как сама Агата защищает здесь, в Школе, студентов Софи.
Прихрамывая все сильнее, Кастор тем временем взбирался по лестнице башни Коварства.
– Ой, смотрите, моя бывшая комната! – воскликнула Дот, когда они проходили мимо двери с табличкой: «Башня Коварства. Комната № 66».
– После того как здесь жил ваш ковен, в этой комнате каждый из нас поселиться мечтает, – заметил Боссам. – Знаменитая комната.
– В самом деле? – приятно удивилась Дот. – Нужно будет папочке рассказать, – он обрадуется!
– Как только мы выйдем наружу, пригибайте головы и чтобы ни звука, понятно? – приказал Кастор, приближаясь к концу коридора. – Стоит пиратам заметить хоть одного из нас, можно считать, что все мы покойники.
– Но как они могут не заметить нас, когда мы будем прыгать в… – нахмурилась Дот.
– Молчать, – прорычал Кастор. – Всем молчать, начиная с этой секунды!
Он потянул на себя входную дверь, и они выскользнули на мостик, подвешенный высоко над заполненным мутной водой крепостным рвом Школы Зла. Кастор распластался на брюхе и медленно пополз вперед, укрываясь за каменными перилами моста. Агата увидела мерцающие красными и золотыми огнями знаки с надписью «Мостик Софи» – именно так назывался этот переход между Школой Зла и башней директора Школы.
Этот мост был заколдован так, чтобы не пропускать никого, кроме Софи и людей со специальными, выданными им разовыми пропусками, но когда они приблизились к первому знаку, красные огни на нем сменились зелеными. То же самое повторялось и с каждым следующим контрольным знаком. Впереди вырастал, становился все ближе серебряный шпиль башни директора Школы.
А снизу тем временем доносились крики пиратов.
– В башнях Добра пусто, никого!
– Тогда куда? Тогда в Школу Зла!
– А я зуб даю, что они в Синий лес сбежали и зарылись там в землю, как кроты!
Распластавшись на брюхе, Кастор подполз к окну, оно сейчас располагалось метрах в трех прямо у них над головой. Сидя в пасти Кастора, Агата никого не видела в этом окне. Впрочем, с этого места все равно не много чего увидишь.
Кастор тяжело дышал, собирался с силами.
– Трудный прыжок, – шепнула ему Агата. – А ты ранен к тому же. Сможешь ли допрыгнуть, а? Да еще так, чтобы нас снизу не заметили?
– Сейчас увидим, – скрипнул зубами Кастор.
Он глубоко вдохнул, вскочил на ноги и как пружина подпрыгнул, оттолкнувшись от Моста Софи. Раненая лапа все же подвела его, прыжок оказался чуть-чуть короче, чем следовало бы. Голова Кастора коснулась стены, живот сильно ударился о подоконник, и пес зарычал от боли, едва не выронив при этом девушек из своей пасти. В последний момент Кастор каким-то чудом все же сумел подтянуться на передних лапах и свалился внутрь башни, приземлившись прямо мордой на толстый плюшевый белый ковер.
– Слыхал? – донеслось снизу.
– Чего?
– Собаку, кретин! Слыхал, собака вроде гавкнула!
– При чем тут собака, мы девку ищем!
Кастор разжал лапу, выронил на пол Приянку и Боссама. Открыл пасть, и Агата с Дот выкатились на пол, с ног до головы покрытые блестящей пленкой собачьей слюны.
– Передайте брату, что он может взять себе мое тело, – невнятно пробормотал Кастор, затем застонал от боли и уронил голову, потеряв сознание.
– Не умер, дышит, – услышала Агата голос Юбы.
Продолжая лежать на спине, она стерла со своих ресниц собачью слюну и увидела, что все первокурсники сгрудились, оказывается, в спальне Софи – роскошной, конечно, но все же тесноватой для такого количества людей. Студенты были повсюду – сидели на корточках под окнами, набились в огромный платяной шкаф, где втиснулись среди платьев Софи и стеллажей для обуви. Выглядывали из ванной комнаты с облицованными зеркалами стенами; моргали, словно совы, глазами из-под ее громадной кровати. В углу тихо поскрипывало волшебное перо – Сториан что-то рисовал в раскрытой перед ним книге. Ненадолго Сториан замер, направил кончик своего серебряного пера на Агату – словно взглянул на нее, – а затем продолжил рисовать.
Учителя тем временем сгрудились вокруг Кастора.
– Стрела пробила ногу, но кость вроде бы не задета, – сказал Юба.
– Как он? – спросила Агата, отбрасывая в сторону сумку с хрустальным шаром Доуви.
– Очень много крови потерял, пока нес вас сюда, – ответила принцесса Ума, перевязывая рану Кастора своей шалью, чтобы остановить кровь. – Но он оправится, просто нужно дать ему отдохнуть.
– Отдохнуть? – грустно усмехнулась Агата. – Пираты гонятся за нами, хотят убить. Вызывайте стимфов! Пора улететь куда-нибудь в безопасное место…
– А где оно, это безопасное место? – перебил ее знакомый голос.
Агата обернулась на него и увидела Эстер, стоявшую вместе с Хортом, Анадиль, Беатрисой, Риной и Кико в круге света, падающего сквозь устроенный на потолке спальни Софи громадный аквариум. Одежда на них на всех оставалась грязной после камеры в подвальной тюрьме Камелота.
– Все королевства Бескрайних лесов сейчас на стороне Райена, – продолжила Эстер. – Где же нам спрятать целую школу?
– Плюс к тому, карта квестов Змея позволяет ему следить за нами, – добавила Анадиль, придерживая свою перебинтованную руку.
– И стимфов у нас не хватит, чтобы всех отсюда вывезти, – сказал Хорт.
– Но даже если мы и поднимемся в воздух, пираты всех нас на землю вернут своими стрелами, – заметила Кико.
– Короче говоря, мы в западне, – подытожила Беатриса.
– Но… но… – растерянно затрясла головой Агата.
– Почти все волки убиты, Агата, – сказал профессор Мэнли. – Остальные, скорее всего, убежали в Леса сквозь брешь в моем экране. Пробить ее помог пиратам тот волшебник с хрустальным шаром. Эти шары, знаешь ли, способны найти слабое место в любой магической защите.