Красавчик

— Мне не следовало приглашать тебя сюда, — тихо говорит Чесс.

Она лишь повторяет мои мысли, и камень в груди сильнее давит на ребра.

Чесс издает тихий звук, словно безуспешно пытается засмеяться.

— Вечеринки — отстой, когда приезжаешь в самый разгар и никого не знаешь.

— Я знаю тебя, — замечаю тихо.

Она поворачивается, и свет лампы падает ей на лицо. Зеленые глаза встречаются с моими и удерживают, медленная, искренняя улыбка появляется на вишневых губах. Что-то внутри обрывается и падает. Я хочу поцеловать Честер Куппер. Затащить к себе на колени и целоваться как подростки, спрятавшиеся на вечеринке родителей. Но она не для этого меня пригласила.

— Я хотела тебя увидеть, — признается Чесс тем самым хриплым сексуальным голосом, который имеет власть над моим членом. Она отворачивается и смотрит в темноту. — Знаешь, все это так странно. Но наше с тобой общение было настолько неожиданным, что в какой-то момент показалось, будто я все это себе придумала.

Я точно знаю, что она имеет в виду. Кладу руку рядом с её так близко, что мизинцы соприкасаются. Эта маленькая точка контакта посылает искру по коже, заставляя желать придвинуться ближе. Не уверен, что смогу удержать себя в руках, поэтому просто замираю рядом.

— Я тоже хотел тебя увидеть, — говорю ей. — Сегодня был чертовски длинный день.

Я не собирался это говорить, но теперь рад, что признался.

Чесс откидывается на спинку сиденья, обхватывает мою ладонь пальцами и легонько пожимает. Это внезапное прикосновение захватывает все внимание. Всего-то скромный жест утешения, но я вздрагиваю, как будто она обхватила мой член. У меня проблемы, эта девушка действует на меня так, что не знаю, как себя вести. Но не отстраняюсь. Ни за что.

— Так расскажи мне об этом, — говорит Чесс, возвращая внимание к разговору.

Не могу вспомнить, когда в последний раз кто-то просил меня о подобном. Скорее всего, никто и никогда.

И я это делаю. С каждым словом, слетающим с губ, мне становится легче. Нет, я все еще толком не знаю Чесс. И да, наши жизни совсем разные. Но я ни за что не отступлюсь. Потому что когда мы только вдвоем, все вокруг исчезает. Я не позволю себе снова забыть об этом.





Глава 7




ЧЕСС



ПРЕДСКАЗАНИЕ Финна оказалось верным, мы действительно тусуемся. Ну, насколько возможно, если быть точной. А это не так уж и часто. Когда люди говорят, что заняты, правда такова: работа продолжает накапливаться, пока они сидят перед телевизором, жалуясь на свою загруженность.

Черт возьми, я сама такая.

Если Финн говорит, что занят, то именно это он и имеет в виду. Тренировки, собрания команды, игры, пресс-конференции, съемки на телевидении, общение со спонсорами, благотворительные встречи и визиты… Я бы не выдержала.

Мне достаются лишь крошечные кусочки его внимания. Сообщение, пока он в дороге между встречами. Телефонный звонок, когда он наконец дома, и его голос тихий от усталости.

Иногда приходится заставлять его положить трубку и лечь спать. Потому что я почти физически чувствую, как он измотан.

— Лучше я усну, разговаривая с тобой, — всегда отвечает Финн.

Не буду врать, меня это согревает. Дни переходят в недели. Не успеваю заметить, как присутствие Финна становится неотъемлемой частью жизни.

Однажды, в субботу днём, когда у него редкий выходной, он ведет меня в Океанариум.

— Никогда не была здесь раньше, — говорю я, пока он забирает билеты.

— Дай угадаю, в зоопарке ты тоже не была.

— Последний раз в начальной школе.

— Кстати откуда ты, Чесс? Ты никогда не говорила.

— Ты тоже.

— Ла-Хойя, Калифорния, — с гордостью говорит Финн.

— Вау. Мальчик-серфер, да?

— А как ты думаешь, я развил свои внушающие благоговение чувство равновесия и быстроту реакции?

— Может твое самомнение тебе это внушило. Но, по-моему, это изжога.


Он обнимает меня за плечи и крепко прижимает к себе.

— Надо дать тебе антацид. Так расскажи мне, где ты выросла.

— Бруклин, Нью-Йорк.

— Серьезно?

— Да, но отец родом отсюда. Он хотел вложиться в недвижимость и купил мой лофт, а когда я окончила школу, подарил мне. Это, пожалуй, единственный сюрприз от родителей, за который я действительно чрезвычайно благодарна. Их подарки всегда от чистого сердца, но обычно включают некую проблему, которую прежде нужно решить. Я взяла займ под залог лофта и купила камеру и оборудование, мне это очень помогло.

— Твои родители все еще живут в Нью-Йорке? — спрашивает Финн.

— Нет. Думаю, сейчас они в Орегоне. Или в Айдахо. Не помню. Они продали свой таунхаус и купили один из тех крошечных домиков на колесах, которые можно повсюду возить за собой.

У него вырывается испуганный смешок.

— Правда? Ты когда-нибудь смотрела то шоу про владельцев домов на колесах?

Съеживаюсь и отвожу взгляд.

— Мама с папой снимались в одной из серий.

— Охренеть. В какой?

— Нет. Я не скажу.

— Ладно. Я просто найду по фамилии, — предупреждает он.

— Черт.

Хихикая, он еще раз обнимает и смотрит на меня.

— Итак, Бруклин, я предполагаю, ты знаешь, как вести себя в шумной толпе.

Мы заходим в главное фойе Океанариума, и что-то в его тоне заставляет меня замедлить шаг.

— Что ты задумал, Мэннус?

Он колеблется, потирая затылок.

— Ничего особенного. Только сегодня на экскурсии у нас будет несколько компаньонов.

А под несколько он подразумевает тридцать. Мы заворачиваем за угол, и толпа школьников в возрасте от шести до тринадцати лет громко аплодирует и кричит: «Мэнни!»

В свою очередь Финн дает каждому «пять», стараясь запомнить их имена. Затем поворачивается, окруженный детьми, самый высокий из которых едва достигает ему до середины груди, и лучезарно улыбается.

— Ребята, познакомьтесь с моей подругой, Чесс. Она никогда раньше не была в Океанариуме, поэтому надо за ней приглядывать, чтобы она не потерялась. Давайте устроим ей теплый прием.

— Привет, Чесс! — кричат дети с разной степенью энтузиазма.

Я слабо машу рукой в ответ.

Финн подмигивает мне, прежде чем переключить всё внимание на детей. И я ухмыляюсь, как дурочка, потому что он очарователен, как ребенок-переросток, взволнованный перспективой увидеть акулу или погладить ската.

Ко мне подходит блондинка в узких джинсах и футболке с логотипом школы.

— Я Элли, руководитель проекта. Спасибо, что присоединились к нам.

— Не за что. Правда я ничего не знаю об этом.

— Это внеклассная спортивная программа для детей, созданная и финансируемая Мистером Мэннусом... — она слегка откашливается. — То есть Финном. Он все время просит звать его по имени. Так или иначе, эта экскурсия одна из многих, которые Финн устраивает для детей в течение года.

Мы болтаем, пока Финн ведет всю компанию на поиски акул. Но как только останавливаемся, я оказываюсь втянутой на его орбиту, большая рука Финна обхватывает мою. Он сообщает детям, что его любимая акула-молот, и это встречается с большим одобрением.

— А какая акула вам нравится, мисс Чесс? — спрашивает меня мальчик лет восьми.

— Хмм... — делаю вид, что задумалась. — Я голосую за китовую акулу.

Парень не выглядит впечатленным, но несколько других ребят галдят, что китовые акулы потрясающие.

Они бегут к следующему смотровому окну. Мы следуем за ними. Финн не отпускает мою руку, а я не возражаю. Он большой и теплый, сила его пальцев сейчас смягчается, нежно обхватив мою ладонь. Рука, стоящая около пятидесяти миллионов долларов в глазах профессионального футбола, держится за меня, как будто это я главная ценность.

— Извини, что не предупредил, — говорит он на ухо.