Козлёнок Алёнушка

– Хозяйка! Чего надо?

– Это моя квартира, – обомлела Елизавета.

Разговор продлился некоторое время, потом Лиза помчалась в домоуправление, а там ей объяснили:

– Вы разменяли жилье. Ваши родственники уехали в другой город, Елизавета Петровна Козлёнок теперь живет в Подмосковье в деревне Зорино, это сто четыре километра от столицы.

В полном ужасе Елизавета кинулась в милицию и выяснила: Павел и Антонина были прописаны в ее квартире. Обмен они совершили с согласия Лизы, у них была нотариальная доверенность.

Понятное дело, она стала жертвой мошенников, коих и в советские, и в последующие годы было немало. Ясно, что без помощи домоуправа и паспортистки такую аферу не провернуть. Любой здравомыслящий человек, пообщавшись с сотрудником районного отделения, отправился бы в вышестоящую организацию и стал бы добиваться правды. Но Лиза не умела самостоятельно решать проблемы, она запаниковала и решила покончить с собой, бросилась под машину. Шофер успел затормозить, автомобиль лишь слегка задел Лизу. Ее отправили сначала в обычную больницу, потом в психиатрическую.

И вот теперь Елизавета умоляла Софью:

– Помоги! Мне жить негде! Уехать в деревню я не могу. Погибну там!

Софья Михайловна опять направилась к чайнику.

– Поставьте себя на мое место. Лиза никогда у меня не вызывала симпатии. Но нельзя же ее бросить? В свое время я купила у соседки апартаменты. Квартира точь-в-точь как моя, только этажом ниже. На дворе были уже девяностые, не советские годы, стало можно покупать-продавать жилье. Приобрела я хоромы на старость. Если не смогу работать, заболею, ослабну, мне рассчитывать не на кого. Я одна. Нужно самой о себе позаботиться, подстелить соломку на случай падения. Квадратные метры всегда можно сдавать и жить на выручку. Но сейчас-то квартира просто заперта. Понимаете мои мучения?

– Перед вами встала альтернатива: или чувствовать себя порядочным человеком, или отказаться помогать Елизавете, которая вам никогда не нравилась, – кивнула я.

– Вот-вот, – согласилась собеседница, – в конце концов пришлось взвалить на свои плечи обузу. Лиза поселилась в непосредственной близости от меня. Я попросила свою приятельницу-адвоката заняться ее делами. Устроила Лизу в холдинг Леонова. Никандров, главный редактор детского издательства, мой бывший студент, взял Лизу на ставку, давал ей задания. Двоюродная сестра воспряла духом и довольно долго вела себя пристойно. Да, она ныла, вечно жаловалась на тяжелую судьбу, рыдала по ушедшей славе. Но жила в прекрасных бытовых условиях, получала нормальное жалованье. Сергей Александрович терпел закидоны иллюстраторши из-за хорошего отношения ко мне. Но потом Сережу переманил «Элефант». Отделом стал заведовать совершенно посторонний мне Игорь Евгеньевич. Я предупредила Елизавету:

– Веди себя тихо, не капризничай.

Но она не привыкла смиряться, и ее уволили. Я, отлично понимая, кому теперь кузина сядет на шею, решила пойти к Никите Ивановичу. Нашла общих знакомых, мне устроили с ним встречу. Приехала в главный офис, сижу в приемной, открывается дверь кабинета, выходит дама. Одета безукоризненно, просто, элегантно, но за версту видно, сколько денег вложено в эту простоту. Наверное, ей лет на десять меньше, чем мне. Но фигура как у девушки, туфли на высоком каблуке. Две секретарши вскочили, давай кланяться.

– Рады были видеть вас, Елизавета Петровна!

– Приходите к нам почаще, Елизавета Петровна!!

– Может, какие-то книги хотите взять, Елизавета Петровна!

Я подумала, что незнакомка одна из тех авторов, которые основную прибыль издательству приносят, поэтому перед ней ковром расстилаются.

Дама помощницам начальника сказала:

– Если можно, новинки по кулинарии принесите, пожалуйста.

И села в кресло напротив меня.

У Софьи Михайловны дернулся уголок рта.

– Колготки на ней были прозрачные, юбка узкая, такая слегка поднимается, когда садишься. Колени у дамы из-под подола показались. Я обомлела. На левом родимое пятно, довольно крупное, в виде бабочки. Такое до тех пор я видела только у Алёны. Всмотрелась в посетительницу… Боже! Это же младшая Козлёнок. Я не выдержала, спросила:

– Алёна, ты меня не узнаешь? Я Соня, дочь Михаила, брата твоего отца.

Дама не спеша открыла свою дорогую сумку, вынула очки, надела их и безо всякого напряжения сказала:

– Простите. Вы ошиблись, я Елизавета Петровна Леонова.

Только растерянностью можно объяснить мой следующий вопрос:

– Вы мать Никиты Ивановича?

Ответа не последовало.

Вскоре из кабинета вышел сам Леонов, взял даму под руку:

– Пойдем, провожу тебя, мамуля!

Она остановила сына:

– Жду, когда принесут книги.

Он улыбнулся:

– Тебе их доставят в машину.

Я просто обомлела! Попав наконец в кабинет к владельцу холдинга, я изложила ему свою просьбу. Никита ответил:

– Все кадровые вопросы зав. художественным отделом решает с главным редактором детского издательства. Я не занимаюсь подбором сотрудников. Вам лучше поговорить с Тихоновым.


Аудиенция заняла от силы десять минут. Я ушла разочарованная до крайности, сообразила: меня культурно послали лесом. Приехала домой, и тут же примчалась Лиза с вопросом:

– Меня берут назад? Да?

Я устала, перенервничала при виде Алёны, не понимала, почему ее Елизаветой Петровной называют, в голове был просто винегрет! А двоюродная сестра талдычит:

– Ты договорилась? Да?

Я не истеричка, но тут все самообладание потеряла, закричала:

– Оставь меня в покое. Надоела! Что могла, я для тебя сделала! К родной сестре обращайся. Она сыну шепнет, и тот тебя своим заместителем назначит.

Лиза не привыкла к такому моему поведению, она стонать перестала, удивилась без притворства.

– К какой такой сестре?

Мне бы прикусить язык, так нет же, я сказала:

– Козлёнок Алёнушка тебе в помощь. Но теперь ее почему-то зовут Елизавета Петровна Леонова, она мать Никиты Ивановича, владельца издательского холдинга.

Художница, наверное, минуту стояла молча, потом прошептала:

– Алёна? Я думала, младшая умерла.

– Сегодня сестричка выглядела всем на зависть, – ответила я. – Никита ее в приемной обнимал, мамулей называл!

– Наверное, ты ошиблась, – сказала Лиза.

– Видела у кого-нибудь родинку-бабочку на колене? – осведомилась я. – У матери Никиты она есть!

Хозяйка водрузила на стол чайник со свежей заваркой.

– В том, что случилось потом, я виню только себя. На следующий день я уехала читать лекции, освободилась в районе пяти вечера. Вынула телефон, а там более десяти звонков с неизвестного номера и куча одинаковых эсэмэс: «Уважаемая Софья Михайловна, перезвоните мне срочно. Анна Николаева, личный помощник Никиты Ивановича Леонова».

Собеседница рассмеялась:

– Оцените мою глупость, я решила, что издатель навел справки, понял, что его не обманывали: Козлёнок его тетя, и решил вернуть Лизе ставку. Обрадовалась, соединилась с секретарем. О боже!

Софья закрыла лицо ладонями.

– Оказывается, днем в приемную Леонова позвонили из бюро пропусков. Дежурная сообщила, что около нее стоит Елизавета Петровна Козлёнок, она представилась родной тетей Никиты Ивановича, потребовала немедленно пропустить ее к нему. Показывала удостоверение художника детского издательства. Дежурная попросила посетительницу сесть, а та вдруг с неожиданной ловкостью перепрыгнула через турникет и кинулась внутрь здания.

– Скорее всего, она к вам побежала, – кричала секретарю администратор, – вызывайте скорей охрану. Баба неадекватна.





Глава тридцать вторая




Не успела помощница Никиты завершить разговор, как перед ее столом возникла странная особа с безумным взором. Она завопила:

– Я старшая сестра матери твоего начальника! Я гениальная художница. Я лучшая, великая. Я вундеркинд!

На шум из кабинета вышел сам Леонов. Надо отдать ему должное, он сразу понял, что видит больного человека, и повел разговор правильно.

– Анна! Объявляю вам выговор за то, что невнимательно отнеслись к моей тете. Немедленно вызывайте Александра Федоровича! Пусть он подаст чай, тот, что хранится в желтом комоде и предназначен для особых гостей! А мы пока поговорим. Неужели не видите, что перед вами лучший иллюстратор.

Вскоре появился мужчина с чашкой, он поставил ее перед безумной. Та мигом осушила емкость и вскоре заснула прямо в кресле в приемной.

Умная Анна сообразила, чего хочет начальник. В желтом комоде хранили разные лекарства, в их числе сильное снотворное. Чай с «наполнителем» подал шофер Леонова. Анна же вызвала психиатрическую платную помощь. «Тетю» доставили в самую обычную больницу. Оплачивать пребывание умалишенной в коммерческой клинике Леонов не собирался. Но через несколько дней Софья получила сообщение от Никиты. Тот предложил ей встретиться в ресторане.

Не успела Софья сесть за столик, как издатель осведомился:

– Это правда?

– Есть ли у вашей матери старшая сестра? – уточнила Софья. – Да. Ее зовут Елизавета Петровна. А я, наверное, ваша двоюродная тетя. Алёну воспитывала моя мама.

– Кто такая Алёна? – не понял Леонов.

– Вы на самом деле хотите знать правду? – осведомилась профессор.