Короткое лето

Один туманный сгусток ускорился, вновь вывернулся наизнанку, превратившись в монстра, но я даже не дал ему кинуться, сжег сразу же. Зато другие облака как с цепи сорвались, кинувшись к нам. Я почти сразу опустошил магазин ружья, метнул гранату, испепелившую сразу несколько тварей, в лицо дохнуло непереносимым жаром, и схватился за револьвер. Но выстрелить из него не успел: чародейский амулет вновь полыхнул огнем, спалив сразу три твари, подобравшиеся слишком близко.

Бросив ружье в кузов, я схватился за винтовку, сбрасывая опустошенный магазин и выуживая из подсумка полный, как раз с зажигательными. В этот момент непонятно откуда взявшаяся тварь почти что успела схватиться когтями за борт кузова, ударило холодом и страхом, да таким страхом, что сразу до кишок проморозило. Руки затряслись, я чуть не выронил магазин, но опять спас все тот же амулет — жар от вырвавшегося огня прогнал холод, после чего Саня выругался и сказал:

— Огнемет пустой, блин!

— Ты для всех такие сделать обещал! — крикнул я в ответ, хлопком припечатывая магазин к месту.

— Не получается пока. Этим только я могу пользоваться.

— Тогда стреляй.

Я вскинул винтовку, выцелил ближнее облако, дождался, когда оно трансформируется, и пальнул. Тварь загорелась, хоть и не так жарко, как от дроби. Похоже, что от картечи больше «точек возгорания» образуется. Но все же сгорела. Затем еще одна и еще. Я стрелял и понимал, что с таким же успехом можно затыкать пальцами дырки в решете, — пока сам туман не развеется, он так и будет посылать на нас новых и новых тварей, ему все равно.

Но все же неторопливый вездеход понемногу отрывался от погони. Быстрые твари могли нас догнать, но облако превращалось в них не сразу, а само плыло медленно. Я опорожнил магазин, забил в винтовку следующий, расстрелял его почти до конца, пока не увидел, что погоня прекратилась. И только где-то в отдалении все еще слышались выстрелы. Северореченцы или еще держались, или сообразили сесть в машины и броситься наутек. Но полоса тумана уже отделяла нас от них.

— Впереди! — крикнул Дмитрий. — Все, хана, зажали!

Мы с Саней подскочили на месте, обернулись. Да, и спереди на нас накатывала такая же белая клубящаяся полоса. Пока еще далеко, но все ближе и ближе. Поэтому твари и не гнались уже, наверное: все равно никуда не денемся.

— Стой! Из машины все! Саня, телепорт! — Вывалившись из кузова, я рванул с себя рюкзак, рывком распахнул карман и выхватил оттуда деревянную квадратную коробку.

— Давай! — Коробка полетела на землю, а в руках у него оказался амулет.

Я схватил из кузова дробовик, закинул его за плечо, закрутился на месте с винтовкой, выискивая цели. Дмитрий тоже сменил магазин, и я крикнул ему, показав рукой:

— Ту сторону держи!

А я эту. Только чем держать? У меня в магазине патрона три, ну и два револьвера. Может быть, с дюжину револьверных еще наберется у нас двоих, не больше.

— Гранаты. Как первая волна подойдет — кидаем.

— Принял. — В руке у Дмитрия оказался переливающийся заключенным в него огнем стеклянный шар.

Саня между тем вогнал штырь амулета в землю, схватил свой «ругер» за ствол и саданул пяткой его рукоятки по шляпке ударника. Амулет тускло засветился зеленым светом — и ничего не произошло, портал не открывался.

— Твою мать! — Саня аж взвыл. — Туман блокирует, сбивает наводку!

— Делай что-нибудь. — Я постарался сказать это спокойно, хотя тряслось во мне уже все до поджилок. — Соберись и думай, мы тебя прикрываем.

Ага, тремя патронами.

Клочья тумана вновь сбились в стаю, пошли на нас. А вот гранаты на них действовать должны: слишком велик жар, он и туман испарит.

— Огонь! — скомандовал я и метнул второй свой шар перед собой.

Две оранжевые вспышки выжгли целую поляну, но… ее тут же накрыло туманом заново. Дмитрий метнул оставшуюся зажигалку, выиграв еще несколько секунд для нас. Саня стоял, замерев как статуя, но вид у него был не растерянным, а сосредоточенным. По крайней мере, он думал.

Вскинув винтовку, я отстрелял не три, а четыре последних патрона из магазина и схватился за револьвер в ожидании следующей волны призраков. Первую мы все же отбили. Пусть и истратив все гранаты.

— Держи. — Дмитрий выхватил винтовочный магазин из поуча и протянул мне. — У меня еще один есть.

— Спасибо!

Револьвер опять влетел в кобуру, магазин с лязгом воткнулся в приемник. Затвор зацепил верхний патрон и вогнал его в ствол. Еще двадцать. Еще двадцать выстрелов.

Оглянулся.

Саня упал на колени и что-то отчаянно искал в своем рюкзаке. Теперь уже не думает, а делает, хорошо бы еще и сделал. Сколько времени до того, как туман приблизится настолько, что твари кинутся на нас уже строем? Немного, совсем немного.

— Ближе ко мне! — крикнул Саня. — Прямо к амулету давайте.

Два раза уговаривать нас не нужно, мы с Дмитрием разом шагнули куда сказано. И тут же, словно чувствуя возможность того, что добыча уйдет, стена тумана выпустила из себя новую стаю клочьев. Мы вскинули оружие, ожидая момента, когда наши пули хотя бы смогут сжигать тварей, а Саня на четвереньках пополз вокруг нас, рассыпая из пробирки тот самый черный алхимический порошок, и я даже не видел, получается ли из него в траве круг.

Вот первое облако вывернулось тварью, вот второе, третье, мы открыли огонь, и с каждым выстрелом счетчик у меня в голове менял цифры: 19… 18… 17… 16… 15… Приклад бился в плечо, гильзы из оружия Дмитрия летели в меня, одна угодила в нижнюю губу и рассекла ее, я почувствовал вкус крови.

— Саня, как? — спросил я в короткую паузу.

— Увидим, — буркнул он. — Сейчас загорится все. — И он, отбросив пробирку, начал копаться у себя в подсумке.

Вновь волна тварей, они кинулись разом, и магазин опустел, причем последнюю из них, кажется, все же задержал круг.

— Ну?


— Не нукай, не запряг! — Саня, кажется, нашел нужное, какой-то металлический цилиндрик вроде ручки без острого конца, повернул кольцо — и из штуковины вырвалось зеленое острое пламя. И Саня опять медленно пополз вдоль своего крута, поднося огонь к земле, и следом тут же поднималась невысокая, в ладонь, стенка такого же огня.

Дмитрий сменил магазин, а я в очередной раз вытащил из кобуры револьвер. Все, у нас последние залпы. И вдруг по спине прошла волна холода, я обернулся и перед собой увидел самое настоящее окно в пространстве — прямоугольное, с ровными краями, состоящими из ничего. И там, за окном, чуть ниже, находилась земля, но уже не эта, а совсем другая, до которой много километров отсюда.

— Ты первый, — спокойно сказал Саня. — Я последним, сниму телепорт.

И я просто шагнул в это окно, чуть пригнувшись, и полетел вниз, на мягкий стог сена, который принял меня в свои объятия, только вот винтовка наподдала краем приклада по затылку. Я откатился в сторону, следом упал Дмитрий, и я увидел, как надо мной, стоя в проеме, Саня нагнулся, выдернул из земли амулет и показал кому-то у себя за спиной средний палец. Затем он шагнул в портал, и окно схлопнулось. Чародей рухнул в сено, затем сел, почесал бороду и задумчиво сказал:

— Новые зажигательные я уже придумал. Любого калибра.

Я посмотрел на него с уважением.





Клондайк

28 июня, вторник




Телепорт — штука хорошая, однозначно. Кто бы с этим спорил. Раз — и нас уже не рвут в клочья призраки, а вместо этого мы стучимся в ворота Нижнего Хутора. Там нас кормят, наливают по пятьдесят, потом еще по пятьдесят, и мы сидим под навесом за грубо сколоченным столом и ждем, когда за нами заедут. Лодка, мотор и какое-то барахло списаны в потери, но мы сами в этом неприятном списке не значимся. Сане спасибо на самом деле, без него даже представить трудно, как бы все для нас закончилось.

Погода подкачала разве что. В такой день хочется лета и солнца, а тут сегодня дождь полил, и на градуснике плюс пятнадцать всего. Ну да и ладно, исправится. Прошлое лето почти все сплошняком теплым было, и тут это за правило вроде как, компенсация за долгую и тяжелую зиму.

— Туда целый взвод послали, на просеку, — рассказывал между тем командир опорника, тот самый, что нас тогда встретил. — Предъявить на самом деле нечего, но все же задержали двоих водил с КамАЗами. Те так нормально устроились, даже жилой модуль туда притащили и установили полный комплект защиты. Всерьез там устроились.

— Лодки должны вернуться, там еще четыре человека как минимум будет, — напомнил я.

— Вот и ждут теперь, когда лодки вернутся. Хотя все равно отпустим, сам понимаешь.

Это я понимаю. Думаю даже, что миром бы разошлись с той компанией, потому что предъявить им было все равно нечего. И они это знали. Просто туман с его фокусами вмешался. Ну и Дмитрий, иначе счет пошел бы с самого начала не в нашу пользу. С меня поляна в полной комплектации, получается, я его об этом уже известил, а он не отказался.

Часа через три к опорнику подъехал «Майти Майк» с единственной лодкой на прицепе. За рулем оказалась Мила: Петрович и Платон уже успели отметить успех, так что за руль не годились. Вид единственной лодки несколько расстроил, но горечь утраты имущества заметно сглаживалась мыслями о доходе с экспедиции. И пакетик золотишка в рюкзаке тоже намекал на то, что не так все и плохо, а может быть, потом получится выбраться и за лодкой, мы ее вообще-то хорошо спрятали. Ну а место столкновения с северореченцами я на карте отметил для патрульных, пусть там сами разбираются. Хотя все равно интересно, что они там делали, — это ж-ж-ж неспроста.

— Ладно, хорош отдыхать, поехали домой, — объявил я, подхватывая рюкзак и оружие с лавки. — По плану у нас банкет, надо будет стол у Хмеля зарезервировать, как въедем в город, а то опять в подвале сидеть придется.

— Во-от, конструктивный подход, — одобрил усевшийся было за стол Смирнов. — Обмыть — первейшее дело.

— Петрович, так ты вроде обмытым выглядишь, — заметил Саня.

— Не, это так, ножки помочил. Когда отмечать-то? Мы только до Ключей дошли — и тут уже вы сразу.

Но вообще я с ним сегодня единодушен до последней крайности. Повод есть, и не один. Сегодня обмыть, завтра отдохнуть, потом побегать по всем новым делам, пока не поздно, и затем вновь дуть на Аляску, пока погода хорошая и грузовик пройдет через поле свободно. А лучше там еще один грузовик прихватить и запастись товаром на год вперед. Два грузовика. Такие вот у меня творческие планы.

За руль влез сам, сдвинув Милу на пассажирское, а остальных просто в кузов погнал. Тент есть, ничего страшного, поболтают по дороге.

— Что у вас там случилось? Почему телепортом, а? — спросила она, поцеловав меня.

— Да ничего особого, просто в туман влезли. Вечером расскажем, за столом. Как добрались?

— Как на прогулке, — засмеялась она. — Почти без остановок неслись. А я ела. Разжирела совсем, в спортзал надо.

— Ты разжирела? — спросил я с подозрением, окинув взглядом ее хрупкую фигуру.

— Задницу наела!

— Дай проверю, — попытался я ухватить ее за означенное место, но сначала помешало сиденье, а потом она наигранно взвизгнула: — Руки!

— Не очень-то и хотелось.

— Что? Поговори мне еще. Не хотелось ему.

Дождик продолжал моросить, щетки сметали капли с плоского лобового стекла. В кабине же было тепло и сухо, и погода никак не могла испортить почти праздничного настроения. Все целы, все выбрались, нашли что искали, впереди опять спокойная размеренная жизнь. А совсем впереди… ну, там видно будет. В любом случае скоро с Милой за ленточку выедем, поживем немножко нормально.

Дорога до Форта от Нижнего спокойная и оживленная даже. Справа тянутся частые посадки северной пальмы, которые постепенно начинают занимать все свободные и безопасные места в округе, бригада смешанного гендерного состава закидывает срубленные «ананасы» в длинный грузовик, а второй ждет очереди под погрузку. Догнали два медленно плетущихся самосвала, груженных гравием, затем на подъезде к Форту пристроились за рейсовым «пазиком», идущим из Ключей.

На перекрестке у стены Форта свернул налево, к Западным воротам. Мы по службе, нечего толкаться в общей очереди. По штатной рации связался со штабом резерва, доложил о возвращении. Почти сразу вызвали меня и затребовали на завтра с подробным докладом. Ну, это понятно, куда денешься, да и есть что с Мстиславом обсудить.

На въезде только предписание предъявил, ну и наши документы проверили, после чего шлагбаум поднялся, пропуская нас за стены в город.

— Мил, звони в паб, пусть стол на всех на вечер бронируют.