Короткое лето

А вот тут я также без заминки соврал:

— Думал поставить, чтобы шум снизу отсечь.

— А почему «думал»?

— Да если дверь у лестницы закрывать, и так ничего не слышно, — выкрутился я и заторопился: — Все, идем обедать, и открываться уже пора.



Пообедали — и день вошел в накатанную колею. Открыли бар, начали обслуживать клиентов. У Оксаны сегодня был выходной, а Юля и Вика ушли отсыпаться, поэтому нам с Иваном приходилось справляться вдвоем. Ирина просматривала наверху истории болезней; я ее к работе в баре никогда и не привлекал.

— Зашибись выходной! — проворчал Ваня, забирая у меня очередной кувшин с пивом. — Круто отдыхаю!

— На стрельбище кто ездил?

— Это в нерабочее время!

— Вань, ну сам посуди — твои после ночи отсыпаются, вот чем бы ты сейчас занимался?

— Да уж нашел бы чем!

— Среда, четверг — твои.

— А завтра?

— А завтра тети Маши не будет.

— Вот блин! — горестно вздохнул Иван и отправился уносить заказ. Вскоре вернулся и предложил: — А давайте день самообслуживания устроим?

Зимой мы в таком режиме и работали, но с летними столами посетителей заметно прибавилось, и создавать очередь у кассы не хотелось.

— Посмотрим, — неопределенно ответил я. — Пока никуда не ухожу.

Так и простоял за стойкой весь день, попутно размышляя, как лучше рассказать обо всем Клондайку. Ничего путного на ум не приходило. В причастность Сани к покушению по здравом размышлении верить перестал, просто прикидывал, каким образом отзовутся те или иные мои решения. Как среагирует Гордеев? Что предпримут потерпевшие неудачу убийцы?

Информации не хватало просто катастрофически, но в одном я был уверен совершенно точно: «Ничего личного, просто бизнес» — именно этим принципом руководствовались вчерашние взломщики. Я слишком мелкая сошка, такого можно просто ткнуть ножом на улице.

Значит, на меня хотели повесить убийство дяди Миши. Но зачем понадобилось его убивать? Точно ведь не из-за расспросов об алмазах! Десять лет прошло!

Впрочем, все же стоит уточнить у Клима, звонил куда-то перед убийством старый мастер или нет.

Я снял трубку с телефонного аппарата и набрал рабочий номер Климова, но на звонок никто не ответил. Длинные гудки — и все.

В итоге к закрытию бара я порядком накрутил себе нервы. Снял кассу, убрал дневную выручку в сейф и уже собрался идти к Гордееву, но тут со второго этажа спустились Юля и Вика.

— Дядя Слава, а у нас тоже для вас подарочек есть! — загадочно улыбаясь, сообщили гимназистки. — Пойдемте с нами!

— Вы меня пугаете!

Ирина с интересом посмотрела на нас и улыбнулась:

— Слава, мне уже начинать ревновать?

— Не беспокойтесь, вернем в целости и сохранности! — рассмеялись девчонки и утащили меня на второй этаж.

Выходившая окнами во двор комната была куда больше моей спальни, и просторное помещение перегородили ширмой. Загромождать мебелью гостиную гимназистки не стали, просто постелили на пол шкуру сугробника и накидали на пол мягких подушек.

Я уселся на шкуру и с любопытством огляделся по сторонам, а колдуньи скрылись за ширмой, но сразу вернулись обратно с небольшой деревянной шкатулкой. Внутри оказались два кожаных браслета со сложным узором из нитяных жгутов, замысловатых узелков и множества бусин: граненых хрустальных, резных деревянных и, чего раньше никогда не было, шлифованных янтарных.

— Это еще что такое? — поразился я.

— Это наш новый проект! — с гордостью объявила Вика. — Пришлось пожертвовать скрытностью, зато больше нет нужды каждый раз плести узлы заново.

— А еще мы увеличили запасы энергии, оптимизировали потоки, добавили несколько дополнительных щитов, — перечислила Юля. — Осталось только индивидуальную привязку сделать.

Я закатал рукава рубахи и подставил руки, тогда гимназистки надели на меня приятно холодившие кожу браслеты и принялись на два голоса проговаривать длинное заклинание активации. И очень скоро я почувствовал себя куда увереннее, депрессия отступила, а окружающая действительность стала четче и ярче.

— Готово! — объявили колдуньи.

— Расцеловал бы вас, да надо обновкой похвастаться! — пошутил я, поднялся на ноги, и сразу закружилась голова. Но это ерунда, это бывает, и даже резь и жжение в прокушенном вампиром плече встревожили не очень сильно. Просто никак рана не заживет.

Я еще раз поблагодарил девушек и спустился на первый этаж. Тело налилось невероятной легкостью, и стало любопытно, какие именно заклинания добавили гимназистки к своим старым чарам. А то буду вечно на позитиве ходить…

Посмеиваясь, я вышел в бар; Ирина только глянула на меня и нахмурилась.


— Хмелев, вы чем там занимались?

— А что такое? — не понял я. При каждом шаге мир слегка подрагивал, и никак не удавалось понять, нравится мне этот эффект или раздражает.

— Ты в зеркало на себя посмотри! Перевозбудился, что ли?

Я глянул на свое отражение, но стекло сразу подернулось рябью, и не только стекло — волны побежали от меня во все стороны, искривляться начали столы, стены, даже Ирина.

Жжение в плече разгоралось все сильнее, оно разрушило неуместную эйфорию и прочистило сознание. Я стянул браслеты, кинул их на стойку, а сам поспешил к двери черного хода.

— Слава! — встревоженно крикнула Ирина, но мне было уже не до нее.

Жжение быстро растекалось по всему телу, стало сложно дышать, ноги подгибались. Сдвинув засов, я вывалился на задний двор и бросился к бане. Руки тряслись, отпереть замок удалось далеко не с первого раза, а внутри я сразу зачерпнул ковшиком из бака холодной воды и вылил ее себе на макушку.

Стало легче. Просто вмиг. Будто костер внутри себя загасил.

Неспроста говорят, что вода магическую энергию смывает.

— Хмелев, ты что творишь?! — Вслед за мной заскочила в баню Ирина. — Что с тобой?!

— Сейчас!

Я окунул голову в бак, смахнул с лица лившуюся с волос воду и поскидывал на пол промокшую одежду. Затем начал ковш за ковшом обливать себя водой, и очень быстро головокружение отступило, мир перестал дрожать, кислотные цвета потускнели и вернулись к норме.

— Слава?

— Порядок! — ответил я, обернулся простыней и собрал с пола забрызганную водой одежду. — Идем!

— Это что вообще было? — потребовала объяснений Ирина. — Слава, что за фокусы?!

— Небольшое осложнение, — вздохнул я и вышел из бани.

Там уже топтались встревоженные гимназистки и хмурый Иван.

— Вань, занимайся делами! Нормально все, — отпустил я помощника. — А вы на консилиум. Ирин, идем!

Я развесил одежду на бельевую веревку, достал из кармана нож и ключи и со снятой с ремня кобурой поднялся в спальню. Там сразу повалился на кровать и шумно выдохнул, глядя в слегка раскачивающийся потолок.

— Ты бы оделся, что ли… — предложила Ира, но как-то неуверенно.

— Рассматривайте меня как пациента, — отшутился я и рассказал о результатах обследования, которые сообщил мне Хирург с глазу на глаз.

— Прибью, блин! — выругалась Ирина. — И тебя, Хмелев, и козла этого драного!

Юля сбегала вниз за браслетами и вернулась с ними на редкость озадаченная.

— Только половина заряда осталась! — сообщила она с порога.

Вика перепроверила подружку и пришла к такому же выводу.

— Но это невозможно! У нас его комиссия принимала! Он полностью экранирован!

— Пациента посмотрите, — попросила их Ирина.

Гимназистки принялись водить над прикрывавшей меня простыней ладонями и очень быстро сошлись во мнении, что магической энергии даже после холодного душа во мне куда больше, чем должно быть в нормальном человеке.

— Особенно в районе укуса, — добавила Вика.

Жжение в прокушенном плече давно сменилось легкой пульсацией, но с вердиктом гимназисток я спорить не стал. Вместо этого снял с шеи цепочку с крестиком и отводящим пули амулетом и попросил:

— Проверьте заряд.

— Почти полный, — сразу определила Юля.

— Как же так? Допустим, я превратился в энергетического вампира и высасываю магию из окружающей среды…

— Не придумывай ерунды! — оборвала меня Ирина. — Очевидно, что твои энергетические каналы перестроились для максимального усреднения магического потенциала в организме. У нормальных людей, — она сделал акцент на слове «нормальных», — энергия распределяется неравномерно, обычно именно это и приводит к различным осложнениям.

— А укус?

— А что укус?

Ира нажала на плечо, и я вскрикнул скорее от неожиданности, чем от дернувшей руку боли.