Короли Лероса

Ашур немедленно потерял интерес к дальнейшему разговору.

– Уважаемый… Как бы это помягче сказать, учитывая твой возраст… Я думаю, что не смогу организовать эту встречу!

Но странный пожилой человек и не подумал ретироваться. Неуловимым движением руки он извлек из-за пазухи увесистый кошель и королевским жестом бросил его на стол перед Ашуром.

– Это задаток, если ты согласишься отправиться в пески Тайрана… – Он многозначительно умолк.

Не прикасаясь к кошельку, Ашур прищурился и пронзительно взглянул на собеседника.

– Довольно странное предложение… Что… мм… Ашуру делать в про́клятых песках?

– Он должен отыскать затерянный город Архон и доставить для меня оттуда одну вещь…

– Старик! – вознегодовал Ашур. – Ты смеешься надо мной?! Архон – сказка, которой пугают на ночь непослушных детей! Забери свой кошель и избавь меня от своего присутствия!

Глаза старика загорелись тусклым огнем. С неожиданным для его возраста проворством он схватил вора за руку и вложил в его ладонь круглый металлический предмет. Оторопев от его наглости, Ашур медленно разжал пальцы. Он слышал о ней лишь однажды… Из уст умиравшего наставника. И тогда он счел это бредом человека, стоявшего одной ногой в могиле. В его руке лежала монета из легендарного багрового золота! Затертая, древняя, как сам мир… Размытый образ Темного властелина, отчеканенный на поверхности редкого металла, был все еще различим!

Казалось, зловещий металлический диск жег его кожу подобно раскаленному железу. Ашур внутренне содрогнулся и чуть поспешнее, чем ему хотелось бы, положил монету на стол и придвинул ее к старику. Пытаясь скрыть охватившие его чувства, он с презрением взглянул на собеседника:

– У меня есть один знакомый… Так вот он за одну ночь может наклепать пригоршню подобных безделушек.

От загадочного пришельца не укрылось тщательно скрываемое замешательство Ашура, в черных глазах мелькнула ирония. Длинным сухим пальцем старик указал на набитый кошелек:

– Надеюсь, это золото не вызовет у тебя сомнений?

Ашур развязал засаленную тесьму, бросил мимолетный взгляд на содержимое кошелька и кивнул:

– Тут – порядок…

– В таком случае, что ты теряешь? – усмехнулся пожилой человек. – Возьми задаток и прогуляйся в тайранские пески. Кто знает, возможно, ты и найдешь призрачный город… И если ты выполнишь мое задание, то получишь заслуженную награду – мешок золота.

– С чего ты взял, старик, что я возьму задаток и не обману тебя?

– Только глупец упустит возможность, рискнув однажды, обеспечить себя на всю жизнь, – философски изрек странный старик.

Ашур задумался лишь на пару мгновений и сделал рукой неопределенный жест.

– Считай, что ты меня заинтересовал. Выкладывай подробности, а я подумаю…

Тот молча достал из-под полы старинный пергамент и уж было хотел его развернуть, но в это время к столику, виляя бедрами, подошла Таша, она принесла большой кувшин с вином. Ашур уловил замешательство собеседника и, бросив косой взгляд на свою подружку, вполголоса пробурчал:

– Погуляй еще, у нас с этим господином важный разговор…

Девушка вздохнула, поставила кувшин на стол и присела за соседний столик, где завела беседу с одной из местных товарок.

Незнакомец подозрительно огляделся и, словно священную реликвию, аккуратно развернул пергамент.

– Смотри сюда, недоверчивый пройдоха! – Тон его внезапно стал жестким, а в голосе появились властные нотки. – Вот Тайранская пустыня, вот торговый тракт, по которому ты доедешь верхом до этого места, – он ткнул пальцем в точку на карте, отмеченную крестом. – Далее отправишься пешком на восток, взяв с собой лишь припасы и воду, чтобы их хватило дней на десять. Своего коня отпустишь на волю в половине версты от тракта – ни у кого и мысли не должно возникнуть, что кто-то сошел с дороги в этом месте.

– Но почему бы мне не продолжить путь на коне, хотя бы до тех пор, пока он не падет? – с недоумением произнес вор.

– Потому, неразумный, что, не пройдя и версты, животное наотрез откажется следовать дальше! На своем нелегком пути ты не встретишь ни змей, ни ядовитых насекомых, так что по ночам можешь не опасаться этих тварей. Твой путь лежит в Мертвый город, окрестностей которого сторонится любое живое создание.

– Ты хочешь сказать, что Архон – не миф и что все, что о нем говорят, – правда? – в тоне Ашура сквозило непоколебимое сомнение. Он усмехнулся.

– «Миф»… – передразнил вора старик, – «говорят»… Что ты знаешь об этом городе?

– Ну, – смутился Ашур. – Я всегда слышал о нем как о чем-то потустороннем. Как о несуществующем месте, где обитают ужасные создания, злые духи и тому подобная нечисть. Разумеется, я не верю в эти легенды! Хотя следует признать, что караванщики действительно сторонятся песков Тайрана…

Тут уже усмехнулся старик. Он вновь погладил свою бороду и тихо ответил, еще ближе притянув к себе Ашура за руку:

– Если ты доберешься до города, в чем лично я очень сомневаюсь, то ни бесплотные духи, ни устрашающие монстры не помешают тебе. Мертвый город пуст, словно этот кувшин, – длинный палец постучал по сосуду, который Ашур и Таша опорожнили совсем недавно. – Но там, – помедлив, продолжил он, – действительно дремлют древние силы, упокоенные Четверыми тысячу лет назад. Если ты выполнишь все мои указания, то уйдешь оттуда невредимым и… богатым!

Ашур накрыл ладонью кошелек и надолго задумался. Он считал себя самым ловким и хитрым вором в Санираде, да что там – во всем Леросе… Страшные байки о Мертвом городе, которыми его с детства кормили любители пощекотать нервы, его ничуть не волновали… Долгий переход сквозь пески Тайранской пустыни – вот с этим могли возникнуть трудности. С другой стороны – мешок золота, который сможет обеспечить ему такую жизнь, о которой он только мечтал…

– А не обманешь ли ты меня, старик? – подозрительно воззрился он на собеседника, терпеливо ожидающего ответа.

В ответ человек в коричневом плаще лишь вздохнул так, как вздыхают взрослые, услышавшие какую-нибудь детскую глупость.

– Пойми, та вещь, которую ты мне доставишь, для меня важнее всех богатств этого мира…

– Не думай, что я безоговорочно поверил твоим бредням. Я доверяю лишь весу этого кошелька, поэтому отправлюсь в это безумное путешествие. Но, – на секунду Ашур умолк, подбирая слова, – если древние легенды и вправду оживут и я доставлю тебе твою… вещь… Тогда да помогут тебе Четверо, если ты скроешься от меня, не расплатившись! По рукам?


– По рукам! – Старческая морщинистая ладонь на удивление крепко сжала сильную руку Ашура. – А теперь внимательно рассмотри и запомни карту и тщательно усвой все, что предстоит сделать. Если хоть в чем-то нарушишь мои рекомендации, это будет означать для тебя немедленную смерть…



Лучи восходящего солнца еще только начали ласкать своими прикосновениями остывший за ночь песок, когда обнаженный человек, спавший под деревом, неохотно пошевелился, прогоняя остатки сна. Ашур открыл глаза, недовольно взглянул на восходящее светило и, сладко потянувшись всем телом, зарылся лицом в ароматную траву. Через мгновение он резко поднялся на ноги, одним неуловимым движением размял мышцы тела и, сдернув с ветвей просохшую одежду, быстро облачился в нее. Пристегнул широкий пояс с кривым длинным ножом и кошельком, заметно отощавшим со времени необычной встречи в кабаке. Вор быстро позавтракал все тем же вяленым мясом, которое уже осточертело ему за время путешествия, и спустился к ручью, где с наслаждением напился и умылся. Достав из мешка вместительную пустую флягу, наполнил ее водой.

«Правило первое: ничего не есть и не пить из того, что находится внутри города, за его стенами!» – вспомнился Ашуру тихий гипнотический голос старика и его пристальный взгляд, словно выжигающий каждое произнесенное им слово в сознании собеседника. Благо запаса еды у него хватит на обратную дорогу, останется лишь наполнить фляги, лежавшие в мешке. Ну что, вот и наступил долгожданный день торжества, после которого вся его жизнь преобразится!

Он стал пробираться меж кустов и редких деревьев и вскоре наткнулся на широкую дорогу, ведущую в сторону городских ворот. Вернее, на остатки того, что некогда именовалось дорогой… Крупные каменные плиты были почти скрыты травой, буйно разросшейся между ними. По прошествии многих веков камень растрескался, а кое-где и вовсе рассыпался в пыль, поэтому следовать по этому древнему пути было не более удобно, чем по редкому лесу, – вор то и дело бормотал проклятья, когда его нога попадала меж расколовшихся камней. По мере продвижения мрачная, изборожденная трещинами городская стена все явственней проступала сквозь зелень деревьев.

Наконец, выйдя из лесного массива, Ашур оказался перед городскими воротами. Дерево огромных створок давно сгнило, а металлический каркас изъела ржавчина настолько, что его покорежило. И только по массивным петлям можно было догадаться – да, эта странная конструкция действительно когда-то являлась воротами.

На несколько мгновений Ашур застыл перед входом в Мертвый город. Сердце тревожно сжалось, а липкий коварный ужас, которого вор не испытывал уже много лет, сковал его мышцы, словно не желая пускать в эту легендарную обитель потустороннего. Но уже через мгновение незваный гость решительно встряхнул густой темной шевелюрой, на всякий случай помянув Четверых (хотя никогда не считал себя истинно верующим), выругался себе под нос и вступил в Архон…

Небеса не обрушили на него свой гнев, стрелы божественных молний не испепелили его на месте! Ашур дерзко улыбнулся и, затянув звонким голосом мотив похабной песенки, двинулся по полуразрушенной мостовой – прямиком к возвышавшемуся впереди дворцу из черного камня. Он миновал развалившиеся постройки, от которых остались лишь бесформенные груды камня и покосившиеся печи, прошествовал мимо рядов рухнувших статуй диковинных и неприятных на вид зверей. При этом взгляд Ашура то и дело натыкался на белеющие в траве или меж камней кости людей и домашних животных.

При виде белеющих в траве черепов слова песни как будто застыли на губах Ашура. Вор замедлил шаг и в очередной раз задумался – что же все-таки на самом деле произошло в этом жутком месте. Внезапно он почувствовал себя единственным выжившим на планете – одинокая человеческая фигура посреди исполинского неупокоенного кладбища. Когда он продолжил путь, с уст его все чаще слетали имена Четверых. Присутствие чего-то враждебного и неимоверно древнего ощущал матерый преступник во всей окружающей действительности. Шаги его постепенно замедлялись по мере приближения к черному дворцу, заслонившему своими резкими очертаниями уже полнеба.

«Правило второе: никуда не сворачивай с дороги, ведущей в замок!» – полыхнуло в сознании, когда ему захотелось зайти в неплохо сохранившийся богатый дом и осмотреть тот на предмет каких-либо ценностей.

Ашур вновь выругался, недобрым словом помянув старика с его дурацкими правилами, и зашагал дальше. Вскоре он вплотную подошел к отлично сохранившейся лестнице из отполированного черного мрамора. Внезапно возникло ощущение, что само Время не имеет здесь своей власти. Об этом говорило все: идеальное состояние камня, отсутствие сорной травы и мха, великолепие дворцовых построек.

Он поставил ногу на первую из ступеней и на мгновение застыл… Казалось, воздух стал густым и вливался в легкие вязкой жидкостью. Слепая паника охватила Ашура. Возникло непреодолимое желание развернуться и бежать без оглядки из про́клятого города!

«Правило третье: ступив на лестницу черного замка, ты уже не сможешь повернуть назад, не выполнив мое поручение!» – раскаленным кнутом хлестнуло разум очередное напутствие. Казалось, горящие, словно затухающие угли, глаза старика неотступно преследуют его.

Заскрипев зубами, Ашур сделал еще шаг, затем еще… Внезапное помутнение разума отступило, но страх, запустивший свои когти в самое его сердце, не проходил. Лишь благодаря указаниям, данным ему нанимателем, вор, словно марионетка, продолжал подниматься по лестнице. Оторопев от ужаса, он проследовал мимо застывших у ворот стражников. Если они и были мертвы, то этого никак нельзя было сказать по их внешнему виду. Глаза бравых бойцов были открыты, и, минуя одного из них, Ашур мельком увидел свое отражение в его расширенном зрачке.

Он ускорил шаг, пытаясь побыстрее удалиться от стражи. Но, войдя во дворец, тут же напоролся на пару десятков слуг – и мужчин и женщин. Облаченные в легкие туники мужчины склонились в глубоких поклонах, будто встречали гостей. Полностью обнаженные служанки, державшие в руках подносы с напитками и фруктами, широко улыбались неподвижными губами. Присутствовал здесь и один из господ, из рук которого слуга принимал великолепной работы меч. Рыжеволосая девушка подносила посетителю кубок.

«Зайдя во дворец, никого и ничего не касайся!»

Осторожно, пытаясь никого не задеть, Ашур скользил меж навеки замерших тел, и сердце его тяжело билось. Миновав несколько залов, наполненных как прислугой, так и людьми высшего сословия, беседующими застывшими губами и держащими в руках кубки с вином, Ашур решил, что здесь явно происходило какое-то торжество. Люди, замершие навеки, не отличались особой нравственностью. Пройдоха-вор, будучи искушенным в подобных вопросах, невольно несколько раз криво усмехнулся, проходя мимо просторных залов, устланных мягкими коврами и усыпанных разноцветными подушками. В них, нисколько не стесняясь друг друга, в разнообразных позах совокуплялись представители элиты, зачастую – в групповых вариациях. Проходя мимо колоритного толстяка с выпученными глазами и открытым в экстазе ртом, выгнувшегося позади тощей дамочки, Ашур ехидно прошептал:

– Да пребудет тело твое в вечном оргазме!

Миновав еще несколько помещений, он в замешательстве остановился у высоких золоченых дверей, по всей видимости ведущих в тронный зал. Два мускулистых темнокожих воина полностью закрывали своими телами вход. Вор опустился на колени, прополз меж крепких бедер и распахнул двери. Он поднялся на ноги, обвел взглядом помещение и застыл от ужаса, смешанного с омерзением. Почувствовав острый приступ тошноты, Ашур растерянно осмотрелся… Прокля́тые ограничения! Боясь нарушить наказы старика, он схватил свой вещевой мешок и вывалил в него содержимое желудка.

Да, Четверо не зря покарали это средоточие зла! Даже самый извращенный ум не мог бы представить себе происходившее здесь. Зловещие фигуры в черных плащах и масках, вооруженные серповидными ножами, застыли у прикованных к стенам юношам и девушкам. Некоторые бедняги были истерзаны настолько, что уже нельзя было с определенностью сказать, являлись ли когда-либо эти окровавленные куски мяса людьми. Измазанные кровью маски и рты людей в темных одеждах не оставляли сомнений в происходящем – плоть пленников служила им пищей. Трапеза людоедов была в самом разгаре.

Отводя взгляд от деталей ужасного пиршества, Ашур осторожно пробирался к своей цели – к человеку, восседавшему на троне. На алтаре перед царственной особой лежала девушка лет шестнадцати, ее грудная клетка была вскрыта. Слуга в маске, изображающей рогатую голову быка, уже вырвал ее сердце и предлагал его, преклонив колено, королю демонов. Властелин протягивал к еще совсем недавно бившемуся сердечку свою широкую ладонь. Глаза повелителя Зла горели подобно двум крупным сапфирам, а тонкие выразительные губы искажала зловещая улыбка…

Стараясь абстрагироваться от омерзительного зрелища, Ашур взглянул на корону, стянувшую гриву черных с проседью волос правителя. Да, именно она! Массивная, золотая, в виде трех переплетающихся змей, поднявших свои хищные пасти над головой Великого Имшура. Затаив дыхание, Ашур достал из-под полы кусок холщовой ткани и осторожно приблизился к королю. От ужаса не чувствуя под собой ног, вор накрыл корону холстом и ловко стащил ее с головы мертвеца.

В тот же миг по тронному залу пронесся душераздирающий вопль, а порыв ледяного ветра в мгновение ока рассыпал в прах чары, наложенные на всех присутствующих в помещении. Ашур оцепенел… Люди в черном и их истерзанные жертвы медленно оживали, восстанавливая ужасающее действо тысячелетней давности. Темный повелитель дотянулся до кровоточащего страшного лакомства… Он поднес его к губам и жадно впился зубами в еще трепещущую плоть.

Вор невольно затаил дыхание и с ужасом осмотрелся – старик его не обманул: никто из присутствующих и правда не видел его. Убедившись, что никто не обращает на его персону внимания, Ашур перевел взгляд на свою добычу. Корона завораживала красотой исполнения – изящные змейки причудливо переплетались, образуя массивный обруч, а высоко поднятые головы с хищно открытыми пастями поблескивали рубиновыми глазками. Старик лукавил! Эта уникальная вещь стоит намного больше мешка золота!

Внезапно, повинуясь необъяснимому порыву, Ашур отбросил ткань и взял корону обеими руками, не в силах оторвать от нее глаз. В тот же момент небывалая по силе мощь наполнила все его тело, а змейки кивнули ему своими головами. Уже не владея собой, вор поднял корону и торжественно водрузил себе на голову. Золотые аспиды мгновенно переплелись, подогнав обруч под размер черепа нового владельца.

Картина окружающего мира мгновенно преобразилась – все тленное казалось отныне такой мелочью! Ашур, без всякого преувеличения, почувствовал себя богом, способным разнести весь этот город на осколки. Его уже не пугало то, что ожившие колдуны воззрились на него горящими глазами. Он чувствовал, что может немедленно обратить всех их в прах!

«И последнее, самое важное, условие: накрыв корону плотной тканью, ты тут же уберешь ее в мешок и немедленно покинешь Мертвый город!»

– Да пошел ты, старый ублюдок! – вскричал Ашур, окрыленный безмерной силой. – С этой короной я стану править миром!

Ослепленный мощью, бедняга не видел, как головы змей зловеще приподнялись и в едином порыве вонзили свои острые золотые клыки в его череп. Могущество ушло… Осталась лишь неимоверная боль, разрывающая его мозг на части! Ашур страшно закричал и замертво упал на пол…

Змейки расплелись и скользнули по еще трепещущему телу в сторону своего истинного повелителя. Исполнив свое грязное дело, чертовки вновь свились на голове короля. Исполненные боли и ужаса мертвые глаза Ашура были обращены к королю демонов, губы которого изогнулись в хищной усмешке…





Глава 1




Эктор, король великого Лероса, наследник древней династии Торнол, возлежал на своем широком ложе. На сей момент славному правителю государства, раскинувшегося от Безумного моря до самых Либорейских гор, шел шестой десяток лет от рождения. И хотя под темной шелковой простыней легко угадывались очертания могучей фигуры, лицо короля имело нездоровый серый оттенок, а с посиневших губ прерывисто слетало тяжелое дыхание. Опухшие веки покраснели, а белки голубых глаз были иссечены густой сетью кровеносных сосудов. Возле ложа правителя, скорбно сгорбившись, склонился пожилой лекарь.

– Скажи мне, Диамон, почему ты, семидесятилетний старик, стоишь предо мной в полном здравии, исполненный сил и мудрости, а я, твой повелитель, в пятьдесят пять лет даже не могу подняться с постели?

Вопрос, естественно, носил чисто риторический характер, поэтому целитель ласково улыбнулся и негромко ответил: