Когда начнутся дожди

В этот день Элиза осознала, что ей следует быть очень осторожной, но если уж она твердо намерена остаться, то должна не просто осуждать индийские традиции, но и постараться понять их.

Ночь накрыла сад, будто черным одеялом. Темнота скрыла все вокруг. Со скрипом покачивались ветки, животные копошились в зарослях. Элиза несколько минут помедлила, прежде чем заговорить: боялась совершить ошибку. Одно неосторожное действие или слово, и фундамент, на котором строится ее жизнь, треснет. Но в печальных глазах Джая Элиза видела отражение себя, поэтому ей хотелось с ним поделиться. Она никому не рассказывала о папе: для нее это был способ защиты. Но теперь Элиза поняла, что все это время жила за стеклом, которое вот-вот разобьется.

Наконец она нарушила долгое молчание. Элиза посмотрела принцу в глаза и произнесла:

– Мой отец погиб, когда мне было десять лет.

Сердце сразу заколотилось быстро-быстро.

– Сочувствую.

По взгляду Джая Элиза поняла, что он говорит искренне.

– Это произошло на моих глазах. Я пережила то же, что и вы.





Глава 10




Элиза открыла глаза. В окно лился золотистый солнечный свет, а воздух был так благоуханен и свеж, что она почти поверила: вчерашний кошмар ей всего лишь приснился, а к утру развеялся, как и любой страшный сон. Но этот запах… Вчера вечером Элиза рухнула в кровать не раздеваясь и теперь стала срывать с себя одежду, на ткани которой еще сохранился запах человеческого жертвоприношения. В высоком темном шкафу Элиза отыскала халат. Завернувшись в него, спустилась вниз и отправилась на поиски Джая.

В неподвижном воздухе не ощущалось ни малейшего дуновения ветерка: даже листья не колыхались. Но из сада отчетливо доносились ароматы трав, а вместе с ними благоухание жасмина и растения, похожего на жимолость. Элиза вдруг заметила, что арки террасы песочного цвета и красиво золотятся на солнце. Вчера ей было не до того.

– Вот бы так было всегда, – произнесла она, обращаясь к Джаю.

Тот вышел в сад следом за дворецким. Слуга держал поднос с чашками кофе.

– Как – так?

– Спокойно.

Джай задумчиво поглядел на небо, потом опустил взгляд на Элизу.

– Здесь мое сердце, – проникновенным тоном произнес он. – Сюда я сбегаю, когда груз забот становится невыносимо тяжелым. Кстати, в этом дворце я появился на свет.

– Комната, в которой я ночевала, принадлежала вашей матери?

Джай кивнул. Некоторое время они молча смотрели друг на друга.

– У всех нас есть душевные раны. У вас, у меня, у Инди. Это нас объединяет.

Джай погрузился в раздумья. Элиза мысленно согласилась с его словами. Принц вышел в сад с щетиной на подбородке, во вчерашней одежде, пропахшей землей, песком и дымом. Вот только смыл с лица черные разводы. Вид у него был потерянный.

– Вам нужна свежая одежда? – спросил Джай. – Мне она уж точно не помешает.

Элиза кивнула.

– Я распоряжусь, – пообещал принц.

– А еще мне надо вымыть голову.

В отличие от Клиффорда Элиза замечала все больше признаков того, что британцы в Индии не уважают традиции здешних народов. Но до этого дня Элиза была убеждена, что правда на стороне ее соотечественников, однако если они намерены закрывать глаза на такие страшные преступления, то в происходящем есть и их вина. Безусловно, британцы подавляли восстания слишком жестоко, да и если на то пошло, какое право они имеют находиться на этих землях? Сожжение вдовы вызывало у Элизы чувство бурного протеста. У шовинизма много лиц, и в разных частях света они отличаются, но никто не заслуживает того, чтобы его сжигали заживо, поджаривая на огне, будто мясо. Ни один человек.

Элиза любовалась живописным заросшим садом. Царившие здесь покой и гармония были для нее как бальзам на душу. Буйная растительность радовала глаз. Здесь расчищали только дорожки, а цветы – плетистые розы, жасмин и множество других, Элизе неведомых, – свободно росли в великом изобилии. Хотя нетрудно было представить, как чудесно будет выглядеть этот сад, если кое-где убрать заросли. Немножко открытой перспективы сделают его еще прекраснее. Очевидно, где-то поблизости скрывался источник воды. Возможно, дело в том, что земля здесь шла под уклон?

Элиза решила спросить у принца.

– Мы используем дождевую воду: собираем ее в небольшие резервуары. Еще здесь протекают мелкие речки, наллах. Во время дождей они разливаются. Кроме того, у нас есть колодцы. Но всего этого недостаточно. Нам нужны дамбы, большие резервуары и плотины – короче говоря, полноценная ирригационная система. Но это не от меня зависит.

– Разве вы не хотите помочь людям?

Джай нахмурился, а Элизу между тем захватила эта мысль. Она всерьез задумалась над проблемой водоснабжения. Изменить отношение к женщинам Элиза не в силах, но есть и другие способы улучшить жизнь людей. На душе у нее сразу стало легче.

– Должен быть какой-то способ облегчить людям жизнь.

– Я делаю все, что могу: нанимаю только местных, разрешаю им набирать воду из колодца в нашем дворе, однако ввести более справедливую систему налогообложения может только мой брат, а он этим заниматься не станет.

– А как насчет ирригации?


– Я же сказал…

Элиза перебила:

– Наверняка вы можете построить какую-нибудь систему.

– Я всесторонне изучал этот вопрос.

– Хорошо, не по всей стране, а здесь. Это же идеальное место. На своей собственной земле вы можете делать все, что захотите. На склоне выроете пруд, а дальше – еще несколько.

– Вы, похоже, думаете, что у меня денег куры не клюют. Да, мотоцикл мой собственный, а вот машина принадлежит моей матери. У меня есть прекрасный старый дворец, но нет денег на приличную реставрацию. Мне назначено весьма щедрое содержание, однако на ваш ирригационный проект его не хватит.

– Значит, надо собрать деньги. Было бы желание, а способ найдется. – Элиза осеклась, но все же не смогла удержаться и спросила: – Вы хоть замечаете, в какой нищете живут люди?

– Конечно замечаю.

– Нет, Джай, не думаю. Вы видите только то, что хотите видеть, но когда я проявлю вчерашнюю пленку и вы посмотрите на фотографии, у вас глаза откроются. Трудно игнорировать то, что запечатлено на бумаге. Пора действовать. Необходимо что-то предпринять.

– Вы говорите прямо как мой друг Девдан.

– Если он тоже считает, что с царящим здесь неравенством нужно что-то делать, я с ним совершенно согласна. Так почему бы не начать с ирригации? На ваших землях есть вода.

– А деньги?

– Найдем спонсоров. Я приложу все усилия.

Элиза понимала, что для Джая этот дворец – особое место, убежище, где он отдыхает и телом, и душой. Несмотря на ужасную сцену, которой стала свидетельницей Элиза, в Индии она будто вернулась к чему-то давно утраченному и поэтому теперь смотрела на жизнь по-другому. Здесь она чувствовала себя своей, хотя и сама понимала, как странно это звучит. Казалось бы, увиденное должно было только усугубить чувство отчуждения.

После завтрака – ели пирог с начинкой из творога и меда – Элиза снова поднялась в свою комнату. Там она обнаружила индийскую одежду, а на умывальнике стояла чаша с теплой водой и кувшин. Элиза вымыла голову, чтобы избавиться от остатков запаха гари на волосах, но стоило ей опять подумать о молодой вдове, как на глаза навернулись слезы. Вот кому больше не мыть голову. Она еще могла бы родить детей, но у нее отняли жизнь. Элиза оставила мокрые волосы распущенными, оделась и вышла из комнаты. Она нашла Джая внизу, в комнате со стенами цвета яичной скорлупы. Мебели в помещении почти не было, зато простора и свежего воздуха было в избытке.

При появлении Элизы Джай улыбнулся и встал.

– Красивые у вас волосы.

– Сейчас? – усмехнулась Элиза, дотрагиваясь до мокрых прядей.

Джай рассмеялся:

– Когда они сухие, у них столько оттенков! То золото, то огонь.

– А как же верблюды?

– Простите за грубость.

Джай посмотрел ей в глаза, и в ту секунду Элиза простила бы ему что угодно.

– Думал, вы очередная британка, приехавшая поглазеть на «экзотику».

– Это совсем не про меня.

Потом Джай показывал ей дворец. Они шли и разговаривали. Сначала принц привел ее в красивую галерею с колоннами, о которой как-то рассказывал. На самом деле, как он и говорил, это оказалась скорее большая терраса. Оттуда они спустились в сад, и Элиза смогла как следует разглядеть остроконечные арки и пазухи сводов, украшенные изящной резьбой в виде цветов и листьев. Местами камень осыпался, но мягкий золотистый цвет ничуть не потускнел.

– У нас в Раджпутане строительных материалов в изобилии: песчаник, сланец, мрамор и много чего другого. Значительную часть мрамора для постройки Тадж-Махала в Агре добыли в каменоломнях Макраны. Но еще у нас есть известняк из Джайсалмера и красный камень, из которого построили Красный форт в Дели. Вы его видели?

– Да. С удовольствием побывала бы в Дели снова. Мы ведь там жили. Впрочем, через некоторое время мне в любом случае надо будет съездить туда, чтобы забрать мои фотографии, когда они будут готовы.

– Выбирайте гостиницу «Империал». Все ваши соотечественники там останавливаются.

Элиза кивнула. Через широкие двери они вошли в удивительное помещение с потолком в два раза выше, чем в других покоях. Свет внутрь лился сверху через окна, которые Элиза даже не могла разглядеть.

– Окна над арками, – пояснил Джай, заметив, что она их высматривает.

Солнце так красиво золотило верхнюю часть зала, будто именно в этом и заключалось основное предназначение небесного светила. Здесь голоса Джая и Элизы будто взлетали к высокому потолку и звучали совсем по-другому.

– Это приемная. Но взгляните на пол.

Элиза опустила глаза и увидела, что мраморные плиты пола растрескались и раскрошились.

Некоторое время Джай стоял неподвижно.

– Может быть, расскажете, что произошло с вашим отцом?

Элиза на пару секунд прикрыла глаза, а когда подняла веки, то увидела во взгляде Джая столько доброты и участия, что часто заморгала: лишь бы не расплакаться!

– Это случилось двадцать третьего декабря тысяча девятьсот двенадцатого года. Никогда не забуду этот день. Папа возглавлял торжественную процессию: ехал на слоне сразу за вице-королем. Мы с мамой так им гордились! Дели должен был стать резиденцией британского правительства вместо Калькутты, и в тот день вице-король вступал в город при полном параде.