Князь моих запретных снов
Часть 29 из 45 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я вдохнула поглубже.
– Послушай. Мы на практике. Почему ты хочешь ее провалить? Ну хорошо. Меня ты терпеть не можешь, это твое право. Но Долина Сна – это не то место, где нужно выяснять отношения!
– Да неужели? – Теперь он смотрел на меня с глумливой ухмылкой, а у меня руки так и чесались расцарапать эту наглую физиономию.
– Тебе мастер Шезми сказал, что мы должны делать? – процедила я зло. – Ты должен меня поддерживать своим даром. Чтобы я могла объединить наши частицы Энне-аша.
Ар Мориш пожал плечами, презрительно прищурился.
– Придется тебе сказать, что не получилось. – Он развел руками. – Бывает. Ты не так уж и хороша, как об этом думают наставники. И да. Слушаться тебя я не собираюсь.
– А что ты тогда собираешься делать, можно узнать?! – сорвалась я на крик.
– Что я собираюсь делать? – Он приподнял холеные брови, глядя на меня, словно на таракана посреди обеденного стола. – Я собираюсь найти кристалл памяти и выяснить, что такого случилось, что моя мать всю мою жизнь думала только о моей умершей сестре и считала ее живой!
– Ч-что? – просипела я. – Какой… какой еще кристалл памяти? Что ты несешь?
– Ты – деревенская дурочка, которая никогда не читала книг и поэтому ничегошеньки не знаешь, – откровенно сказал ар Мориш. – И нам многого не говорят. Но если… если порыться в библиотеке, то узнаешь много нового и интересного, например о Долине. Но кому я это рассказываю?
Он дернул раздраженно щекой, отвернулся и зашагал дальше, в сторону замка. А я застыла посреди лавандового поля, совершенно не представляя, что делать дальше. Бросить ар Мориша и вернуться? Идти следом? А вдруг… а вдруг этот кристалл памяти позволит и мне заглянуть в прошлое и узнать, кто и почему бросил меня на крыльце деревенского дома?
Я до боли прикусила щеку. Нет. Что-то тут нечисто с этим кристаллом. И дело даже не в том, что нам о них не рассказывали в замке. Дело в том, что ни разу, никогда о нем не обмолвился князь Долины. А уж он мне рассказывал много чего такого, о чем помалкивали наставники. Хотя бы о том, что хорша может влюбиться в живого, и, если у нее сохранилась хоть чуточка памяти, она станет его хранителем…
Ар Мориш уходил все дальше, по направлению к замку, даже не оборачиваясь, а я стояла у подножия холма и никак не могла решить, что предпринять.
Внезапно щиколотку пощекотало, я переступила на месте, давя отросток. Тот хрустнул и разлился под подошвой остро пахнущей жижей.
– Тибриус! – крикнула я в последний раз.
Еще немного, и что-либо предпринимать станет поздно. Я зацепилась за пространство рядом с ним, перетащила себя – воздух приятно холодил тело.
– Подожди, – сказала я, шагая рядом и приноравливаясь к темпу ар Мориша. – Расскажи, что это за кристалл.
– Я ж объяснил, кристалл памяти. В него можно заглянуть и увидеть то прошлое, которое тебе интересно. Нам о кристаллах пока не говорили, но… это не значит, что их нет.
– И где ты его собираешься искать? – Я безуспешно пыталась что-то прочесть по его невозмутимому лицу, но ничего не получалось. Красивая маска.
Он пожал плечами.
– Тебе-то зачем?
Голос как будто смягчился. Неужели снизошел?
– Мне… тоже интересно, – соврала я.
Нет, конечно же, мне и было интересно. Но я все еще подозревала подвох в намерениях герцогства.
– Кристаллы растут у стен замков, – просто ответил ар Мориш, – а замок – вот он, рукой подать.
– У стен замков не только кристаллы, – заметила я, – там еще и хорши бывают. Ты об этом, конечно же, забыл?
– А я осторожненько. Если на хоршу не бросаться сразу, она может и не обратить внимания. К тому же дух Сонной немочи не всегда смотрит глазами хорш, так что… кристалл я найду.
Он разговаривал со мной почти дружелюбно – с чего бы? И снова накатывало дурное предчувствие. Винсент никогда не говорил о кристаллах памяти. Наверняка бы сказал. И показал бы. Он ведь знал, что меня подбросили, так отчего бы не узнать, кто и почему?
– Хорошо, – я покосилась на ар Мориша, – раз тебе так нужен этот кристалл… то я, так и быть, подожду тебя… неподалеку от замка, пока ты сделаешь все, что тебе нужно.
– Струсила? – снова эта едкая язвительность в голосе.
– Нет, – я покачала головой, – это не трусость, это осторожность. Я не собираюсь лезть непонятно куда только потому, что тебе так приспичило.
Он чуть замедлил шаг, даже повернулся ко мне. И выглядел весьма расстроенным.
– Как хочешь… Ильсара. А я-то думал, что тебе тоже будет интересно.
– Если бы ты так думал, то не уходил бы сам, а сразу бы меня позвал, – парировала я.
– Как знаешь.
Он поджал недовольно губы и больше ничего не говорил. Шагал вперед, обиженно сопя. Я – следом, чуть позади. Ну в самом деле, я не обязана ввязываться в непонятную авантюру только потому, что Тибриус поманил меня, как ослика морковкой.
– Это твои друзья мне подбросили ту записку? – тихо спросила я.
– Мои.
– Ну спасибо. – Я даже растерялась.
Другой бы постеснялся признаться, а этому хоть бы что.
– И что, правда хотите меня убить?
– Нет, наверное, – задумчиво ответил ар Мориш. – Напугать – да. Но убить? Слишком много чести.
– Ты все никак не можешь смириться с тем, что учишься вместе с крестьянкой? – все же спросила я.
Он передернул плечами и не ответил. А я… такое создалось впечатление, что сквозь праздничную обертку наконец проглянул совсем другой, но настоящий ар Мориш. И еще совершенно неясно, что хуже, обертка или ее наполнение.
Тем временем замок все приближался и приближался. Тени стелились под стенами, разливались чернильными пятнами, и это было странно: ведь здесь нет луны и, следовательно, предметы не должны отбрасывать тени. А они все равно отбрасывали. Мне показалось, что кто-то шевелится в этом чернильном мраке, и я едва не схватила ар Мориша за рукав сюртука, но вовремя опомнилась.
– Подожди, – шикнула. – Там что-то есть.
Он остановился, вглядываясь. До замка оставалось не больше сотни шагов, отсюда можно было любоваться рубиновым свечением в бойницах. В окнах центрального строения мелькали размытые тени.
– Ничего не вижу, – процедил ар Мориш. – Ты баба, что с тебя взять.
– Там могут быть временные аномалии. – Его последнюю реплику я пропустила мимо ушей. Не до обид сейчас. Влезет этот недоумок куда не следует, что я с ним делать буду?
«Бросишь, а сама вернешься», – вкрадчиво прошептал голос разума.
Я поежилась. Это было бы правильным решением, но… смогу ли?
– Нет там ничего, – уверенно повторил ар Мориш и снова двинулся к замку.
– А если нас оттуда увидят?
– Да кто увидит-то? Пока они выйдут, я обыщу все пространство у стен. Хорошо еще, что рва нет…
– Им здесь не от кого обороняться, – проворчала я.
– И когда ты такая умная стала, м?
Так, препираясь, мы все же подтянулись к мраку, что, словно живой, лип к стенам.
– Ты хоть знаешь, как эти кристаллы выглядят? – спросила я, вглядываясь в темное облако, что подобно вате окутывало башни и расстилалось по траве.
– Конечно, знаю, – заносчиво ответил ар Мориш. – А вот и хорша…
– Ты идиот, Тибриус, – прошептала я, чувствуя, как внутри натянулась ледяная струна.
Прямо к нам из тени шагнула худенькая девушка. Вернее, как шагнула – она привычно плыла над землей, чуть приминая траву узкими белыми ступнями. На девушке была длинная полотняная рубашка. Волосы стелились длинной темной волной, плыли за ней, как будто хорша находилась в воде. Глаза… совершенно черные, лишенные белков. Она медленно, очень медленно поворачивала голову из стороны в сторону, глядела то на меня, то на ар Мориша.
– Нашел свой кристалл? – прошипела я.
– Не шевелись! Замри!
Он, кажется, сообразил наконец, в какую гадость вляпался сам, а заодно и меня втянул. Ну почему, почему нельзя было просто совершить пару перемещений, а потом вернуться?
«Путеводная нить», – вспомнила я.
Сейчас… если очень осторожно, не делая лишних движений… Но этого дурака тоже надо вытащить, не бросать же его на съедение хоршам?
– Руку дай, – одними губами произнесла я, – мы сейчас вернемся.
Хорша тем временем как будто размышляла. А я… прилипла к ней взглядом. И личико у нее красивое, белокожее, нежное такое. И брови словно нарисованные угольком, тонкие, прихотливо изогнутые. И носик маленький и аккуратный. Руки тоненькие, словно прутики, но хотя бы не кости, как в прошлый раз. А когти длинные и острые, словно медвежьи, и такие же черные.
Она медленно, очень медленно развернулась ко мне, водя носом, словно собака. Начала раскрывать рот, верхняя часть черепа просто откидывалась назад, обнажая ряды игольчато-острых зубов.
– Руку! – гаркнула я застывшему ар Моришу.
А он… Он как будто бы сообразил наконец, что пора отбыть в свой мир. В один прыжок оказался рядом, почему-то выхватывая из ножен короткий меч. Я не успела ничего: только и смотрела, как одним ловким ударом он разрубил путеводную нить, схватился за нее, а меч швырнул в хоршу. Мгновение – и нет его! И только в ушах стынет: «Я ж говорил, сдохнешь!»
Хорша… заверещала. И тут же из мрака выкатилось десятка два таких же, тощих, зубастых.
– Мамочка, – выдохнула я, понимая, что – все, уже ничего не успею.
Но все-таки кое-что успела: дернулась прочь от замка, куда-то вдаль и ввысь. Все равно куда, лишь бы подальше от тварей… И ничего не вышло. Тяжестью сковало ноги, потянуло вниз. Они повисли на мне гроздью, вцепившись мертвой хваткой в лодыжки, раздирая их в кровь. Я закричала, когда мы все рухнули на землю, на грудь навалилась тяжесть, острая боль в плече, в затылке… И все просто перестало быть.
– Послушай. Мы на практике. Почему ты хочешь ее провалить? Ну хорошо. Меня ты терпеть не можешь, это твое право. Но Долина Сна – это не то место, где нужно выяснять отношения!
– Да неужели? – Теперь он смотрел на меня с глумливой ухмылкой, а у меня руки так и чесались расцарапать эту наглую физиономию.
– Тебе мастер Шезми сказал, что мы должны делать? – процедила я зло. – Ты должен меня поддерживать своим даром. Чтобы я могла объединить наши частицы Энне-аша.
Ар Мориш пожал плечами, презрительно прищурился.
– Придется тебе сказать, что не получилось. – Он развел руками. – Бывает. Ты не так уж и хороша, как об этом думают наставники. И да. Слушаться тебя я не собираюсь.
– А что ты тогда собираешься делать, можно узнать?! – сорвалась я на крик.
– Что я собираюсь делать? – Он приподнял холеные брови, глядя на меня, словно на таракана посреди обеденного стола. – Я собираюсь найти кристалл памяти и выяснить, что такого случилось, что моя мать всю мою жизнь думала только о моей умершей сестре и считала ее живой!
– Ч-что? – просипела я. – Какой… какой еще кристалл памяти? Что ты несешь?
– Ты – деревенская дурочка, которая никогда не читала книг и поэтому ничегошеньки не знаешь, – откровенно сказал ар Мориш. – И нам многого не говорят. Но если… если порыться в библиотеке, то узнаешь много нового и интересного, например о Долине. Но кому я это рассказываю?
Он дернул раздраженно щекой, отвернулся и зашагал дальше, в сторону замка. А я застыла посреди лавандового поля, совершенно не представляя, что делать дальше. Бросить ар Мориша и вернуться? Идти следом? А вдруг… а вдруг этот кристалл памяти позволит и мне заглянуть в прошлое и узнать, кто и почему бросил меня на крыльце деревенского дома?
Я до боли прикусила щеку. Нет. Что-то тут нечисто с этим кристаллом. И дело даже не в том, что нам о них не рассказывали в замке. Дело в том, что ни разу, никогда о нем не обмолвился князь Долины. А уж он мне рассказывал много чего такого, о чем помалкивали наставники. Хотя бы о том, что хорша может влюбиться в живого, и, если у нее сохранилась хоть чуточка памяти, она станет его хранителем…
Ар Мориш уходил все дальше, по направлению к замку, даже не оборачиваясь, а я стояла у подножия холма и никак не могла решить, что предпринять.
Внезапно щиколотку пощекотало, я переступила на месте, давя отросток. Тот хрустнул и разлился под подошвой остро пахнущей жижей.
– Тибриус! – крикнула я в последний раз.
Еще немного, и что-либо предпринимать станет поздно. Я зацепилась за пространство рядом с ним, перетащила себя – воздух приятно холодил тело.
– Подожди, – сказала я, шагая рядом и приноравливаясь к темпу ар Мориша. – Расскажи, что это за кристалл.
– Я ж объяснил, кристалл памяти. В него можно заглянуть и увидеть то прошлое, которое тебе интересно. Нам о кристаллах пока не говорили, но… это не значит, что их нет.
– И где ты его собираешься искать? – Я безуспешно пыталась что-то прочесть по его невозмутимому лицу, но ничего не получалось. Красивая маска.
Он пожал плечами.
– Тебе-то зачем?
Голос как будто смягчился. Неужели снизошел?
– Мне… тоже интересно, – соврала я.
Нет, конечно же, мне и было интересно. Но я все еще подозревала подвох в намерениях герцогства.
– Кристаллы растут у стен замков, – просто ответил ар Мориш, – а замок – вот он, рукой подать.
– У стен замков не только кристаллы, – заметила я, – там еще и хорши бывают. Ты об этом, конечно же, забыл?
– А я осторожненько. Если на хоршу не бросаться сразу, она может и не обратить внимания. К тому же дух Сонной немочи не всегда смотрит глазами хорш, так что… кристалл я найду.
Он разговаривал со мной почти дружелюбно – с чего бы? И снова накатывало дурное предчувствие. Винсент никогда не говорил о кристаллах памяти. Наверняка бы сказал. И показал бы. Он ведь знал, что меня подбросили, так отчего бы не узнать, кто и почему?
– Хорошо, – я покосилась на ар Мориша, – раз тебе так нужен этот кристалл… то я, так и быть, подожду тебя… неподалеку от замка, пока ты сделаешь все, что тебе нужно.
– Струсила? – снова эта едкая язвительность в голосе.
– Нет, – я покачала головой, – это не трусость, это осторожность. Я не собираюсь лезть непонятно куда только потому, что тебе так приспичило.
Он чуть замедлил шаг, даже повернулся ко мне. И выглядел весьма расстроенным.
– Как хочешь… Ильсара. А я-то думал, что тебе тоже будет интересно.
– Если бы ты так думал, то не уходил бы сам, а сразу бы меня позвал, – парировала я.
– Как знаешь.
Он поджал недовольно губы и больше ничего не говорил. Шагал вперед, обиженно сопя. Я – следом, чуть позади. Ну в самом деле, я не обязана ввязываться в непонятную авантюру только потому, что Тибриус поманил меня, как ослика морковкой.
– Это твои друзья мне подбросили ту записку? – тихо спросила я.
– Мои.
– Ну спасибо. – Я даже растерялась.
Другой бы постеснялся признаться, а этому хоть бы что.
– И что, правда хотите меня убить?
– Нет, наверное, – задумчиво ответил ар Мориш. – Напугать – да. Но убить? Слишком много чести.
– Ты все никак не можешь смириться с тем, что учишься вместе с крестьянкой? – все же спросила я.
Он передернул плечами и не ответил. А я… такое создалось впечатление, что сквозь праздничную обертку наконец проглянул совсем другой, но настоящий ар Мориш. И еще совершенно неясно, что хуже, обертка или ее наполнение.
Тем временем замок все приближался и приближался. Тени стелились под стенами, разливались чернильными пятнами, и это было странно: ведь здесь нет луны и, следовательно, предметы не должны отбрасывать тени. А они все равно отбрасывали. Мне показалось, что кто-то шевелится в этом чернильном мраке, и я едва не схватила ар Мориша за рукав сюртука, но вовремя опомнилась.
– Подожди, – шикнула. – Там что-то есть.
Он остановился, вглядываясь. До замка оставалось не больше сотни шагов, отсюда можно было любоваться рубиновым свечением в бойницах. В окнах центрального строения мелькали размытые тени.
– Ничего не вижу, – процедил ар Мориш. – Ты баба, что с тебя взять.
– Там могут быть временные аномалии. – Его последнюю реплику я пропустила мимо ушей. Не до обид сейчас. Влезет этот недоумок куда не следует, что я с ним делать буду?
«Бросишь, а сама вернешься», – вкрадчиво прошептал голос разума.
Я поежилась. Это было бы правильным решением, но… смогу ли?
– Нет там ничего, – уверенно повторил ар Мориш и снова двинулся к замку.
– А если нас оттуда увидят?
– Да кто увидит-то? Пока они выйдут, я обыщу все пространство у стен. Хорошо еще, что рва нет…
– Им здесь не от кого обороняться, – проворчала я.
– И когда ты такая умная стала, м?
Так, препираясь, мы все же подтянулись к мраку, что, словно живой, лип к стенам.
– Ты хоть знаешь, как эти кристаллы выглядят? – спросила я, вглядываясь в темное облако, что подобно вате окутывало башни и расстилалось по траве.
– Конечно, знаю, – заносчиво ответил ар Мориш. – А вот и хорша…
– Ты идиот, Тибриус, – прошептала я, чувствуя, как внутри натянулась ледяная струна.
Прямо к нам из тени шагнула худенькая девушка. Вернее, как шагнула – она привычно плыла над землей, чуть приминая траву узкими белыми ступнями. На девушке была длинная полотняная рубашка. Волосы стелились длинной темной волной, плыли за ней, как будто хорша находилась в воде. Глаза… совершенно черные, лишенные белков. Она медленно, очень медленно поворачивала голову из стороны в сторону, глядела то на меня, то на ар Мориша.
– Нашел свой кристалл? – прошипела я.
– Не шевелись! Замри!
Он, кажется, сообразил наконец, в какую гадость вляпался сам, а заодно и меня втянул. Ну почему, почему нельзя было просто совершить пару перемещений, а потом вернуться?
«Путеводная нить», – вспомнила я.
Сейчас… если очень осторожно, не делая лишних движений… Но этого дурака тоже надо вытащить, не бросать же его на съедение хоршам?
– Руку дай, – одними губами произнесла я, – мы сейчас вернемся.
Хорша тем временем как будто размышляла. А я… прилипла к ней взглядом. И личико у нее красивое, белокожее, нежное такое. И брови словно нарисованные угольком, тонкие, прихотливо изогнутые. И носик маленький и аккуратный. Руки тоненькие, словно прутики, но хотя бы не кости, как в прошлый раз. А когти длинные и острые, словно медвежьи, и такие же черные.
Она медленно, очень медленно развернулась ко мне, водя носом, словно собака. Начала раскрывать рот, верхняя часть черепа просто откидывалась назад, обнажая ряды игольчато-острых зубов.
– Руку! – гаркнула я застывшему ар Моришу.
А он… Он как будто бы сообразил наконец, что пора отбыть в свой мир. В один прыжок оказался рядом, почему-то выхватывая из ножен короткий меч. Я не успела ничего: только и смотрела, как одним ловким ударом он разрубил путеводную нить, схватился за нее, а меч швырнул в хоршу. Мгновение – и нет его! И только в ушах стынет: «Я ж говорил, сдохнешь!»
Хорша… заверещала. И тут же из мрака выкатилось десятка два таких же, тощих, зубастых.
– Мамочка, – выдохнула я, понимая, что – все, уже ничего не успею.
Но все-таки кое-что успела: дернулась прочь от замка, куда-то вдаль и ввысь. Все равно куда, лишь бы подальше от тварей… И ничего не вышло. Тяжестью сковало ноги, потянуло вниз. Они повисли на мне гроздью, вцепившись мертвой хваткой в лодыжки, раздирая их в кровь. Я закричала, когда мы все рухнули на землю, на грудь навалилась тяжесть, острая боль в плече, в затылке… И все просто перестало быть.