Клуб Мефисто
Часть 6 из 21 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Новых сообщений нет, – объявил электронный голос.
Она посмотрела на детективов.
– Боюсь, интересующая вас запись пропала. Вчера вечером я, как пришла, сразу прокрутила все сообщения. А когда уходила – все стерла. Потом я получила вашу просьбу ничего не стирать, но было уже поздно.
– Сколько всего было сообщений? – спросила Джейн.
– Четыре. Ваше – последнее.
– Интересующий нас звонок поступил где-то в двенадцать десять.
– Ну да, и номер сохранился здесь, в журнале регистрации. – О’Доннелл нажала на просмотр и отыскала звонок, зарегистрированный в 00:10. – Только вот тот, кто звонил, не сказал ни слова. – Она посмотрела на Джейн. – И никакого сообщения не было, совсем.
– Вы хоть что-нибудь слышали?
– Говорю же – ни слова.
– И никаких внешних шумов? Телевизора или уличного движения?
– Даже ни единого тяжкого вздоха. Только тишина, короткая, потом щелчок – положили трубку. Поэтому я и стерла его. Чего там слушать!
– Может, вам показался знакомым номер звонившего? – спросил Фрост.
– А должен был?
– Это мы у вас спрашиваем, – откровенно съязвила Джейн.
О’Доннелл посмотрела ей прямо в глаза, и в этом взгляде Джейн заметила искру презрения. «Как будто я даже мизинца ее не стою».
– Нет, незнаком, – ответила О’Доннелл.
– А имя Лори-Энн Такер?
– Нет. Кто это?
– Прошлой ночью была убита у себя дома. И звонили вам с ее телефона.
О’Доннелл помолчала. Потом заметила вполне резонно:
– Может, ошиблись номером.
– Не думаю, доктор О’Доннелл. Звонок, похоже, предназначался вам.
– Зачем же было звонить и молчать в трубку? Не исключено, она услышала мой автоответчик, решила, что ошиблась номером, и просто положила трубку.
– Думаю, вам звонила не жертва.
О’Доннелл снова замолчала, на сей раз надолго.
– Ясно, – вдруг сказала она. Подошла к креслу и села, но не потому, что была потрясена. Она выглядела совершенно невозмутимой, сидела в своем кресле, точно императрица на приеме при дворе. – По-вашему, выходит, мне звонил убийца.
– И вас это как будто нисколько не тревожит.
– Не понимаю, с чего вдруг я должна тревожиться. Я совершенно не в курсе дела. Может, просветите? – Она махнула рукой на диван, приглашая незваных гостей сесть. То был первый знак радушия, выказанный ею.
«Не иначе как потому, что мы можем выложить кое-что интересное, – подумала Джейн. – Почуяла запах крови. Только на него и клюет».
Диван был ослепительно-белым, и Фрост остановился перед ним в нерешительности, прежде чем сесть, потому как боялся его испачкать. Зато Джейн не колебалась ни секунды. Она плюхнулась на него в своих мокрых от талого снега брюках, не сводя глаз с О’Доннелл.
– Жертва – двадцативосьмилетняя женщина, – сказала Джейн. – Убита прошлой ночью, около полуночи.
– Подозреваемые?
– Пока никого не задержали.
– Значит, кто убийца, вы понятия не имеете.
– Я говорю только, мы пока что никого не задержали. Ищем свидетелей.
– И я одна из них.
– Кто-то звонил вам из дома убитой. Может, даже сам убийца.
– О чем же ему со мной говорить, если это действительно был он?
Джейн подалась вперед:
– Мы обе прекрасно знаем о чем, доктор. О том, чем вы зарабатываете себе на хлеб. У вас, верно, и небольшой такой, миленький клуб поклонников имеется – сплошь одни убийцы, и все водят с вами дружбу. Сами знаете, вы у них знаменитость, у этих душегубов. Вы же великий психоаналитик в юбке и всегда находите общий язык с чудовищами.
– Я пытаюсь их понять, только и всего. Я их изучаю.
– И защищаете.
– Я психоневролог. И гораздо больше подготовлена к выступлениям в суде, чем любой другой специалист. Не каждый убийца должен сидеть в тюрьме. Среди них есть серьезно больные люди.
– Ну да, знаю я вашу теорию. Стоит только трахнуть какого-нибудь парнишку по голове, деформировать фронтальные доли его мозга – и с этого момента он свободен от всякой ответственности за содеянное. Он может убить женщину, разрезать на куски, а вы будете защищать его в суде.
– С той женщиной случилось то же самое? – На лице О’Доннелл мелькнула тревога, глаза мрачно сверкнули. – Ее расчленили?
– Почему вы спрашиваете?
– Просто хочется знать.
– Профессиональное любопытство?
О’Доннелл откинулась на спинку кресла.
– Детектив Риццоли, я опросила тьму убийц. И за многие годы составила обширную статистику мотивов, методов и типов совершенных ими убийств. Так что вы правы – это профессиональное любопытство. – Она задумалась. – Расчленение не такое уж редкое дело. Особенно если таким способом легче избавиться от жертвы.
– В нашем случае причина другая.
– Вы это точно знаете?
– Это ясно как божий день.
– Он что, специально выставил части тела напоказ? Это была инсценировка?
– С чего вы взяли? Или, может, среди ваших шизанутых приятелей есть такой, который уже проделывал подобные фокусы? Может, назовете имя или он у вас такой не один? Вам ведь пишут письма? Ваше имя им известно. Имя доктора, который хочет знать все подробности.
– Если и пишут, то большей частью анонимно. Имен своих не указывают.
– Но письма вы все же получаете.
– И от людей кое-что узнаю.
– От тех же убийц.
– Или выдумщиков. Поди тут разбери, правду они говорят или нет.
– По-вашему, кое-кто просто делится с вами своими фантазиями?
– Которые к тому же, скорее всего, никогда не осуществятся. Просто им бывает невтерпеж выразить свои самые порочные желания. А такие желания есть у всех. Любой, даже самый благовоспитанный человек порой придумывает, что бы такое эдакое сотворить с женщиной. Но своими извращенными фантазиями он ни с кем не посмеет поделиться. Держу пари, и у вас в голове водятся кое-какие непристойные мыслишки, детектив Фрост. – Она бросила на него пронзительный взгляд с явным намерением выбить из седла. Но Фрост, надо отдать ему должное, и бровью не повел.
– Кто-нибудь делился с вами в письмах фантазиями, связанными с расчленением? – спросил он.
– Это было давно.
– Но все же было?
– Я уже говорила, расчленение – дело не такое уж редкое.
– В фантазиях или в действительности?
– Так и эдак.
– Так кто же все-таки делился с вами в письмах своими фантазиями, доктор О’Доннелл? – решила уточнить Джейн.
Хозяйка дома посмотрела Риццоли прямо в глаза.
– Эти письма – вещь конфиденциальная. Именно поэтому люди не боятся поведать мне о своих тайнах. Желаниях, фантазиях.
– Они вам звонят?
– Редко.
– И вы с ними разговариваете?
– Я их не избегаю.
Она посмотрела на детективов.
– Боюсь, интересующая вас запись пропала. Вчера вечером я, как пришла, сразу прокрутила все сообщения. А когда уходила – все стерла. Потом я получила вашу просьбу ничего не стирать, но было уже поздно.
– Сколько всего было сообщений? – спросила Джейн.
– Четыре. Ваше – последнее.
– Интересующий нас звонок поступил где-то в двенадцать десять.
– Ну да, и номер сохранился здесь, в журнале регистрации. – О’Доннелл нажала на просмотр и отыскала звонок, зарегистрированный в 00:10. – Только вот тот, кто звонил, не сказал ни слова. – Она посмотрела на Джейн. – И никакого сообщения не было, совсем.
– Вы хоть что-нибудь слышали?
– Говорю же – ни слова.
– И никаких внешних шумов? Телевизора или уличного движения?
– Даже ни единого тяжкого вздоха. Только тишина, короткая, потом щелчок – положили трубку. Поэтому я и стерла его. Чего там слушать!
– Может, вам показался знакомым номер звонившего? – спросил Фрост.
– А должен был?
– Это мы у вас спрашиваем, – откровенно съязвила Джейн.
О’Доннелл посмотрела ей прямо в глаза, и в этом взгляде Джейн заметила искру презрения. «Как будто я даже мизинца ее не стою».
– Нет, незнаком, – ответила О’Доннелл.
– А имя Лори-Энн Такер?
– Нет. Кто это?
– Прошлой ночью была убита у себя дома. И звонили вам с ее телефона.
О’Доннелл помолчала. Потом заметила вполне резонно:
– Может, ошиблись номером.
– Не думаю, доктор О’Доннелл. Звонок, похоже, предназначался вам.
– Зачем же было звонить и молчать в трубку? Не исключено, она услышала мой автоответчик, решила, что ошиблась номером, и просто положила трубку.
– Думаю, вам звонила не жертва.
О’Доннелл снова замолчала, на сей раз надолго.
– Ясно, – вдруг сказала она. Подошла к креслу и села, но не потому, что была потрясена. Она выглядела совершенно невозмутимой, сидела в своем кресле, точно императрица на приеме при дворе. – По-вашему, выходит, мне звонил убийца.
– И вас это как будто нисколько не тревожит.
– Не понимаю, с чего вдруг я должна тревожиться. Я совершенно не в курсе дела. Может, просветите? – Она махнула рукой на диван, приглашая незваных гостей сесть. То был первый знак радушия, выказанный ею.
«Не иначе как потому, что мы можем выложить кое-что интересное, – подумала Джейн. – Почуяла запах крови. Только на него и клюет».
Диван был ослепительно-белым, и Фрост остановился перед ним в нерешительности, прежде чем сесть, потому как боялся его испачкать. Зато Джейн не колебалась ни секунды. Она плюхнулась на него в своих мокрых от талого снега брюках, не сводя глаз с О’Доннелл.
– Жертва – двадцативосьмилетняя женщина, – сказала Джейн. – Убита прошлой ночью, около полуночи.
– Подозреваемые?
– Пока никого не задержали.
– Значит, кто убийца, вы понятия не имеете.
– Я говорю только, мы пока что никого не задержали. Ищем свидетелей.
– И я одна из них.
– Кто-то звонил вам из дома убитой. Может, даже сам убийца.
– О чем же ему со мной говорить, если это действительно был он?
Джейн подалась вперед:
– Мы обе прекрасно знаем о чем, доктор. О том, чем вы зарабатываете себе на хлеб. У вас, верно, и небольшой такой, миленький клуб поклонников имеется – сплошь одни убийцы, и все водят с вами дружбу. Сами знаете, вы у них знаменитость, у этих душегубов. Вы же великий психоаналитик в юбке и всегда находите общий язык с чудовищами.
– Я пытаюсь их понять, только и всего. Я их изучаю.
– И защищаете.
– Я психоневролог. И гораздо больше подготовлена к выступлениям в суде, чем любой другой специалист. Не каждый убийца должен сидеть в тюрьме. Среди них есть серьезно больные люди.
– Ну да, знаю я вашу теорию. Стоит только трахнуть какого-нибудь парнишку по голове, деформировать фронтальные доли его мозга – и с этого момента он свободен от всякой ответственности за содеянное. Он может убить женщину, разрезать на куски, а вы будете защищать его в суде.
– С той женщиной случилось то же самое? – На лице О’Доннелл мелькнула тревога, глаза мрачно сверкнули. – Ее расчленили?
– Почему вы спрашиваете?
– Просто хочется знать.
– Профессиональное любопытство?
О’Доннелл откинулась на спинку кресла.
– Детектив Риццоли, я опросила тьму убийц. И за многие годы составила обширную статистику мотивов, методов и типов совершенных ими убийств. Так что вы правы – это профессиональное любопытство. – Она задумалась. – Расчленение не такое уж редкое дело. Особенно если таким способом легче избавиться от жертвы.
– В нашем случае причина другая.
– Вы это точно знаете?
– Это ясно как божий день.
– Он что, специально выставил части тела напоказ? Это была инсценировка?
– С чего вы взяли? Или, может, среди ваших шизанутых приятелей есть такой, который уже проделывал подобные фокусы? Может, назовете имя или он у вас такой не один? Вам ведь пишут письма? Ваше имя им известно. Имя доктора, который хочет знать все подробности.
– Если и пишут, то большей частью анонимно. Имен своих не указывают.
– Но письма вы все же получаете.
– И от людей кое-что узнаю.
– От тех же убийц.
– Или выдумщиков. Поди тут разбери, правду они говорят или нет.
– По-вашему, кое-кто просто делится с вами своими фантазиями?
– Которые к тому же, скорее всего, никогда не осуществятся. Просто им бывает невтерпеж выразить свои самые порочные желания. А такие желания есть у всех. Любой, даже самый благовоспитанный человек порой придумывает, что бы такое эдакое сотворить с женщиной. Но своими извращенными фантазиями он ни с кем не посмеет поделиться. Держу пари, и у вас в голове водятся кое-какие непристойные мыслишки, детектив Фрост. – Она бросила на него пронзительный взгляд с явным намерением выбить из седла. Но Фрост, надо отдать ему должное, и бровью не повел.
– Кто-нибудь делился с вами в письмах фантазиями, связанными с расчленением? – спросил он.
– Это было давно.
– Но все же было?
– Я уже говорила, расчленение – дело не такое уж редкое.
– В фантазиях или в действительности?
– Так и эдак.
– Так кто же все-таки делился с вами в письмах своими фантазиями, доктор О’Доннелл? – решила уточнить Джейн.
Хозяйка дома посмотрела Риццоли прямо в глаза.
– Эти письма – вещь конфиденциальная. Именно поэтому люди не боятся поведать мне о своих тайнах. Желаниях, фантазиях.
– Они вам звонят?
– Редко.
– И вы с ними разговариваете?
– Я их не избегаю.