Клуб любительниц грязных книг

– Нет.

– Женщина?

– Нет.

– Я страдаю клаустрофобией?

Расхохотавшись, Эм Джей ответила:

– Я даже не догадывалась, что Рафферти Уитт фанат «Пинк Флойд». – Она не знала, как еще выразить Гейл свое восхищение.

– Текила и стейк тоже сделали свое дело, – вставила Лиз.

– Лиз, ты добилась невероятного, – сказала Энн. – Но я буду очень признательна, если ты перестанешь фокусироваться на алкоголе и…

– Господи, – вздохнула Гейл. – Не могу поверить, что я это делаю.

– Делаешь что? – уточнила Эм Джей.

– Оставляю пост главного редактора, чтобы стать генеральным директором «Пике».

– У тебя есть сомнения?

– Скорее ностальгия. – Гейл вытерла уголки глаз рукавом своей элегантной просторной блузки. – Я буду скучать, хотя и знаю, что редакция остается в надежных руках. – Она не преминула восхититься лидерскими качествами Эм Джей, ее стремлением к совершенству, бессонными ночами на рабочем месте и ростом тиража на сорок три процента.

Эм Джей сжала два золотых обручальных кольца на большом пальце. Родители могли бы ей гордиться.

– Журнал – это все для меня.

– Согласна! – прогремела Лиз. – Черт, я действительно не могу представить себе лучшего партнера.

Эм Джей поблагодарила ее вежливой улыбкой:

– Я буду сильно рассчитывать на тебя и твой отдел маркетинга, особенно первые несколько месяцев.

– Ха! – ответила Лиз.

– Я сказала что-то смешное?

– Это была шутка, да?

Эм Джей непонимающе посмотрела на Гейл и Энн, а затем снова на Лиз:

– Нет. С чего ты взяла?

– С понедельника я больше не руковожу отделом маркетинга, – ответила Лиз. – Теперь мы – команда, Мэй-Джун.

– Извините, я ничего не понимаю.

Гейл покручивала пальцем цепочку на шее.

– Ты разве не прочитала мое электронное письмо?

– Какое письмо?

– Ча-ча-ча, – напела она, просматривая телефон. – Нашла. Воскресенье, 17 апреля, 2:13 ночи. Тема: Важные изменения.

– Я не получала его.

– Можешь пристрелить меня, – сказала Гейл. – Оно почему-то осталось в черновиках.

Энн начала выравнивать и без того идеальный ряд лежащих перед ней ручек.

Лиз отправила в рот драже «Ментос»:

– Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?

– В двух словах? – с неожиданным энтузиазмом спросила Гейл. – Я создала коалицию.

Лиз одобрительно кивнула.

– Я по-прежнему ничего не понимаю.


– Ты и Лиз, – сказала Гейл с таким видом, будто они обсуждали эту тему сотни раз. – Два главных редактора.

– Два? Соредакторы?

– Да, – ответила Гейл, наслаждаясь своей гениальностью. – Ты управляешь журналом отсюда, а Лиз управляет… – она указала рукой на окно, – оттуда.

– Извини. Что это вообще значит? – Эм Джей пристально посмотрела Гейл в глаза, подозревая, что ее кем-то подменили. Гейл не могла так вероломно поступить с ней. Только не та Гейл, с которой они дружно работали столько лет. Они всегда были открыты и честны с друг с другом. Гейл знала, насколько трудоспособна Эм Джей. Насколько талантлива. Насколько отдавала всю себя работе. Все она знала.

– Ты немного… бледная. Нужна минутка на перерыв?

Сердце Эм Джей бешено стучало и выпрыгивало из груди, как кулаки недовольных участников маршей протеста.

– Минутка? Мне понадобиться гораздо больше времени, чтобы понять, почему мое нынешнее положение так внезапно трансформировалось в…

– Коалицию, – предложила Лиз свой вариант.

– Гейл, можно поговорить с тобой один на один? – спросила Эм Джей, едва сдерживая себя.

– Отличная идея, – сказала Энн. – Кто-нибудь хочет кофе?

– Смотря куда ты собралась, – сказала Лиз. – В «Сихсбакс» или в буфет?

– Мы идем в буфет, – настойчиво потребовала Энн.

Лиз задумалась.

– Хорошо. – Затем, обдавая окружающих запахом алкоголя, шепнула: – Не переживай, Мэй-Джун, твой кабинет лучше. – И вышла с Энн из зала.

– Это безумие, – прошипела Эм Джей, едва они остались наедине. – Ты это понимаешь, верно?

Гейл протянула руки навстречу Эм Джей:

– Я очень расстроена, что эта новость стала для тебя полной неожиданностью. Я была уверена, ты прочитала е-мейл.

– И? Ты думала, я пришла в такой восторг, что забыла ответить?

– Я делаю все ради журнала.

– И как я об этом узнаю? В присутствии всех?

– Оно застряло в черновиках. – Гейл включила телефон и показала его Эм Джей. – Я не знала. Только сейчас заметила.

– Уверена, что знала. Ты прекрасно знала, что делаешь. Гейл сложила руки и села в кресло:

– Какой смысл?

– Смысл? Ты понимала, что я взбешусь, и испугалась.

– Испугалась?

– Да, испугалась. Ты сделала это при свидетелях в надежде, что я не устрою публичный скандал. Но нет, ты поступила еще хуже. Ты пригласила свою новую любовницу поглазеть на это шоу.

– Я не хотела с тобой ссориться, Эм Джей. Я отдаю тебе журнал.

– Ты отдавала мне весь журнал. Теперь ты делишься его частью, и я не знаю почему. – Слезы, внезапные и горячие, заливали глаза Эм Джей.

– Ладно. Хочешь знать, почему я так поступила?

Эм Джей кивнула.

– Ты не прикольная.

– Извини?

– Тебе бесплатно достаются билеты в клубы, галереи и любые концертные залы Манхэттена, но ты никуда не ходишь. Когда в последний раз ты была с клиентами в ресторане или задерживалась из-за пьяного коллеги?

– Когда я последний раз уходила с работы до полуночи?

– Понятно, – продолжила Гейл. – Я тоже не люблю людей. Но Лиз? Она живет этим, и наши рекламодатели в восторге от нее.

– Согласна. Она великолепна. Я предложу ей повышение, хорошую зарплату и окажу любую поддержку.

– Я рассматривала такой вариант, – призналась Гейл. – Но…

– Но что? Лиз не имеет никакого представления о том, как управлять журналом.