Кель. Девочка-убийца влюбилась

– ЧТОБ ПОТОМ НЕ СТАЛО БОЛЬНО

НЕ ЗАБУДЬ И ПРО КОНТРОЛЬНЫЙ!





Выстрел. Ещё выстрел.

Диана не глядя поменяла обойму.

Барсучонок поднял оружие с пола, проверил, как учили, предохранитель, сунул за пояс. Медленно спустился вниз. Казалось, что каждая ступенька может быть заминирована.

– Что нам нужно теперь? – спросил Барсучонок.

– Нам нужно радио, – сказала Кель, – И поесть. Сейчас каждая новость – смертельно опасна.

Виктор вышел в сырой ночной двор. Подошёл к автомобилю, наклонился и разглядел чёрный футляр в полумраке салона.

Да, он запомнил всё правильно. Новенький радиоприёмник в кожаном футляре лежал здесь.

Но было и что-то ещё.

Он не мог этого видеть, но различил шум и запах.

В полумраке, наощупь он добрался к колючим кустам одичавшего шиповника. Обошёл, опустился на четвереньки. Это где-то здесь.

Когда он вернулся в холл, трупов охранников уже не было, от них осталось только почерневшее пятно на полу. Диана волокла мимо него за ноги труп Зарецкого.

– Неужели он не понимал, что мне не всё равно, кого убивать? – бормотала она. – Не понимал? Я не верю, что не понимал… Он просто отупел сильно… на государственной службе.

Диана скрылась в коридорах. Барсучонок поднялся наверх, к столу с оружием. Быстро нашёл, что нужно, спустился и стал ждать.

Она вернулась мрачная, с заплаканными красными глазами. Виктор подошёл и осторожно взял за руку.

Диана дышала тяжело и смотрела в пол.

– Нам придётся бежать, – сказала она, – На нас, если что, уже полтора десятка фрагов висит. Когда разгребут завалы, они будут искать нас. Причём очень быстро.

– И что ты предлагаешь? – спросил Барсучонок.

– Предлагаю пропасть без вести, – Кель подняла глаза и горько усмехнулся, – Не бойся, меня учили.

– Что нам для этого нужно?

– Деньги, несколько месяцев и одна небольшая гражданская война. Ты не помнишь, случайно, где сейчас идут гражданские войны?

– Диана! Мы уже побывали на гражданской войне!

– Мы туда не надолго, – Кель смотрела в окно, внимательно разглядывая пустую лесную прогалину, – Потом вернёмся в Москву или Питер. Это большие города, там легко затеряться.

– А документы?

– Купим.

– Разве они свободно продаются?

– Ты, похоже, и правда в зоопарке вырос. Покупаешь газету, смотришь объявления на последней странице. Находишь – «Восстановление документов». Приходишь, говоришь, что все украли и доплачиваешь. Это как раз очень просто.

Барсучонок вдохнул, задержал дыхание и выдал последний вопрос:

– Как думаешь, что с моими родителями?

– Люди Зарецкого либо их убили, либо не убили. Если убили – ничего не поделаешь. Если просто держат под охраной – значит, выпустят и скроются. Им надо лечь на дно, и лишняя статья им ни к чему.

– И что мне им сказать?

– Скажешь, правду – что скрываешься от людей губернатора, – ответила Диана, – Если, конечно, твои родители ещё живы.

– Диана, не говори так!

– Мои – уже нет, – спокойно сказала Кель, – Я привыкла за несколько месяцев.


Барсучонок сглотнул.

– Надо обыскать, – произнёс он уже другим голосом, – Там, в автомобиле, радио. Я думаю, лучше открыть машину, чем бить стёкла.

– Верно рассуждаешь. Покажи!

– Что?

– То, что ты прячешь.

Барсучонок выставил вперёд руку с лохматым букетом из нескольких ярко-красных роз. Сбоку болталась одинокая и жёлтая рудбекия.

Букет был вставлен в ствол небольшого, почти игрушечного пистолета с гравированным DKell на боку. Зарецкий, видимо, готовил его как подарок.

Брови Дианы поползли на лоб.

– Что это значит?

– Это значит, – Барсучонок набрал побольше воздуха, – Что я люблю тебя, Диана. И хочу быть с тобой до конца жизни.

– …Которая будет недолгой. Не забывай, я опасная девочка.

Барсучонок улыбнулся и вложил цветы в холодную ладонь Дианы. А потом обнял её освободившейся рукой.

Кель подняла глаза и приоткрыла рот – но ничего не сказала. Поэтому Барсучонок в который раз за этот вечер набрался мужества и поцеловал бледные, холодные губы.

Диана ахнула и прижалась к нему крепче. Он вдруг почувствовал, что под майкой у Дианы есть грудь, и прижиматься к ней очень приятно. И он с новой силой впился в её рот горячим, головокружительным поцелуем. Он тискал поджарое, мускулистое тело девушки, старательно ласкал его руками и вдруг почувствовал, что Диана выпустила букет и тоже его обняла. А потом её руки поползли вниз и сжали ему бёдра – не очень сильно, но очень приятно.

– Диана, я люблю тебя, – задыхаясь, произнёс он, скользнул вниз и начал облизывать девушке шею.

– Я тоже… я тоже, – Диана хихикнула и прижала Барсучонка покрепче, – Какая хорошо. Как хорошо!

– А ты меня любишь?

Диана хмыкнула.

– Не спрашивай о таком. У нас, девушек, свои секретики.

– Я тебя люблю… и не хочу делать тебе больно. Ты обещала мне. Это дорого стоит.

– Ты что – меня боишься?

– Все мужчины… боятся тех, кого любят. Даже когда она очень хрупкая. Даже самая хрупкая девушка может разбить сердце. А такая как ты, Диана… ты что угодно разобьёшь и сломаешь.

– Я обещала, что не буду тебя бить. Ай, щекотно, – Виктор продолжал облизывать шею, – Так непривычно… Ты не обращай внимания. У меня… ещё ни с кем не было. Ни с Опекуном, ни с Наставником, ни с кем. Я вообще не привыкла… к мужской ласке.

Барсучонка бросила в жар, а весь мир закружился, как карусель. Но Диана была на месте. И этого было достаточно.

– Скажешь, если будет неприятно.

– Я разрешаю тебе делать только то, что мне нравится… – руки Барсучонка легли ей на грудь, – И мне нравится, да…





2


…А рядом, в автомобиле продолжало работать радио. Звучал голос губернатора Адамковского, полный искреннего возмущения:

– Вот тут говорят, что я установил в моей любимой области диктатуру, что у нас людей тайно расстреливают. Ну давайте вспомним историю с Кируниной, этой девочкой, которая якобы убила моего уважаемого предшественника, учителя, друга! Все кричали тогда – расстрелять! никакой пощады! Люди тысячами на площади собирались, на куски разорвать её были готовы. Но я за отдельными горячими головами вскачь не побежал, нет. Я сказал – девочка она молодая, всё у неё впереди. Проверьте хорошенько, не может же быть так, чтобы ребёнок убил целого главу субъекта федерации! Проверили – и что выяснили? Что её подставили, а стреляли какие-то фашисты, отморозки, которые хотят залить кровью нашу любимую страну. Так что всем правозащитникам пора бы запомнить – у нас за просто так не убивают. Каждое такое дело – под самым жёстким контролем у губернатора!





28. Электропоезд следует со всеми остановками





1