Ката
Часть 6 из 44 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Нет, пастор не с нами, но это не значит, что новости у нас радостные.
– Да я радостных и не жду.
Ката попросила извинения, поднялась наверх и оделась, второпях приняла таблетку, а затем спустилась и подала кофе в гостиную. Села за стол напротив Хильмара, а Сигрун – между ними, на узком конце стола. Кате понравилось, что она села именно там – что, без сомнения, было запланировано.
Ката закурила и попросила их перейти к делу. Сигрун открыла небольшой рюкзачок, извлекла оттуда предмет, запечатанный в пластиковый пакет, и выложила на стол, а Хильмар попросил подтвердить, действительно ли его содержимое принадлежало Вале.
В пакете был ключик.
– Где вы его нашли? – спросила Ката. Ключик висел на тоненькой серебряной цепочке, которую Вала покупала, когда они ездили в отпуск в Италию. Цепочка была разорвана. Ката почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, – и сморгнула их.
– На этот вопрос я отвечу потом, если можно, – сказал Хильмар.
Он начал рассказывать о результатах вскрытия и образцах тканей, которые послали в Норвегию. Потом замолк и посмотрел на Сигрун.
– Я понимаю, что это неприятно, – сказала та, – но нам необходимо спросить вот о чем. Известно ли вам, чтобы ваша дочь когда-либо причиняла сама себе ущерб? Страдающие девочки-подростки иногда щиплют себя или наносят себе телесные повреждения разными предметами. Например, ножницами или иголкой.
Ката помотала головой.
– Абсолютно точно, нет.
– Вы никогда не находили у нее в комнате острые предметы? Что-нибудь, про что можно было подумать: «Странно, что это у нее, а не, например, в ванной?»
– Я же сказала: нет.
– Я спрашиваю об этом, потому что это могло бы помочь следствию. Мы смотрели больничную карту вашей дочери… И проанализировали все случаи, когда она подвергалась какому-либо оперативному вмешательству в больнице. Вот. – Сигрун извлекла лист бумаги и подала Кате. – Прошу вас тщательно ознакомиться с ним.
Ката взяла лист и пробежала глазами список; он был коротким.
– И что?
– Есть ли что-нибудь, чего в этом списке не хватает? Можете не отвечать сразу. Но если хорошенько вспомнить – как вы думаете, были ли какие-нибудь операции, которые забыли внести в карту? Скажем, много лет назад, когда она была еще совсем ребенком…
– Нет, – ответила Ката. Она ничего такого не помнила. И собиралась уже вернуть список, но Сигрун велела оставить его себе: она может посмотреть его позже, если захочет.
– Ваша дочь ходила с вами или с вашим мужем на работу в больницу?
– В каком смысле?
– Некоторые родители показывают детям, где работают. Или им не с кем оставить детей и приходится брать их с собой на работу на несколько часов…
– Нет, я ее с собой не брала.
– А ваш муж, Тоумас?
– Почему вы спрашиваете? Какое это имеет значение?
– Давайте успокоимся, – сказал Хильмар, по-прежнему улыбаясь.
Ката потянулась за сигаретой, зажгла ее и спросила, что они от нее скрывают.
– Хочу знать точно. А то напридумываю себе всякого…
– Мы кое-что нашли, – сказал Хильмар. – Но не уверены, как это следует понимать.
– Что?
– Иголку.
– Иголку? Какую? Швейную? Вы в стоге сена искали? – Ката неожиданно для самой себя рассмеялась.
– Такую иголку, как от шприца. Вот поэтому мы и спрашивали, каким медицинским процедурам она подвергалась. Мы пытаемся выявить вероятность, по какой причине в ее теле осталась иголка.
Сигрун, судя по всему, попыталась привлечь внимание Хильмара, но тот не заметил этого.
– В ее теле была иголка?
– Под кожей, – ответила Сигрун. – Иголка очень тонкая и изящная, очень короткая. Ее запросто могли не вытащить после какой-нибудь операции.
– А в каком месте под кожей?
– Внизу живота. Мы все еще рассматриваем этот факт.
Хильмар пожелал вновь вернуться к результатам вскрытия:
– На теле вашей дочери не обнаружено серьезных повреждений, а это значит, что несчастный случай или насилие как причина смерти исключены. Весьма вероятно, но все же сомнительно, что смерть наступила в результате остановки дыхания. Как вам самой, вероятно, известно, зачастую это означает передозировку веществ, воздействующих на центральную нервную систему и парализующих дыхательные центры в мозгу. Количество алкоголя, употребленное вашей дочерью, было в пределах нормы, все известные наркотические вещества исключены – во всяком случае, потребляемые через нос или легкие. А поскольку у вашей дочери, по полученным сведениям, не было опыта обращения со шприцами, эту версию также придется исключить. Но и тогда речь может идти о довольно многих веществах… Некоторые из них не оставляют в организме никаких следов, даже через короткое время после приема. Вскрытие не дало на этот счет никаких окончательных результатов. Одна из версий подразумевает, что ей дали препарат под названием «гамма-гидроксибутират». На улице он известен как «масляная кислота». Выводится из крови за несколько часов. В Исландии нет случаев летального исхода после его употребления, но, к сожалению, через такое долгое время определить вещество по результатам вскрытия невозможно. Его часто используют бодибилдеры, в том числе для того, чтобы противодействовать возбуждающему действию стероидов, а в некоторых случаях – в связи с сексуальным насилием.
– Сексуальным насилием, – повторила Ката и заставила себя прекратить разглаживать столешницу рукой. – Вы хотите сказать, изнасилованием?
Хильмар сказал, что не может ответить на этот вопрос, а чтобы ей стало понятнее, почему именно, ему сначала нужно поговорить с задержанным Гардаром Эйстейнссоном.
– Сегодня он, посовещавшись со своим адвокатом, обнародует пресс-релиз, который будет опубликован в Сети, в газетах, на радио и телевидении. Я хочу, чтобы вы услышали его содержание от меня, чтобы не было никаких недоразумений.
– Пресс-релиз о чем?
– О том, что он сделал и чего не делал. Он хочет отвести от себя подозрения в том, что стал причиной гибели вашей дочери. По-моему, журналисты связались с ним вчера – по крайней мере, один из них говорил, что завтра опубликует в новостях его имя и фото. Мы поговорили с Гардаром, насколько это было возможно, а вчера, в связи с расследованием, посетили места жительства двоих его друзей, людей по имени Бьёртн Аксельссон и Атли Фрейр Эйнарссон. Вам знакомы эти имена?
Ката ответила отрицательно; она не понимала, к чему клонит собеседник.
– А они должны быть знакомы?
– Они иногда упоминались в новостях. Год назад, когда Гардар все еще употреблял, он общался с этими двоими и много лет сотрудничал с ними по делам распространения наркотических веществ, рэкета и так далее. Все они отбывали за это срок.
– Боюсь, что я не понимаю.
– Гардар подтверждает, что совершил тот телефонный звонок, который привел нас к Болотам. А также что он сидел в машине вот здесь, перед вашим домом, – однако вовсе не с целью отдохнуть после прогулки по берегу. Сейчас он утверждает, что был на Болотах через несколько недель после исчезновения вашей дочери. Но не для того, чтобы наблюдать за птицами, а чтобы купить марихуану, которую один его знакомый вырастил там у себя на даче… Мы так и знали. При осмотре местности в дачном домике обнаружены следы выращивания растений; почва там рыхлая, и кому-то пришло в голову вырыть у дома яму и опустить в нее контейнер; все растения и приборы оттуда уже убрали, но запах все равно ощущался. Эта дача находится всего в каком-то километре от утеса, где была обнаружена ваша дочь. Так вот, Гардар сказал, что отправился туда с целью покупки веществ – для личного пользования, – пошел прогуляться по берегу, случайно заглянул в ложбину и увидел там вашу дочь. Чтобы не выдавать, что в этом месте выращивают коноплю, он решил ничего не говорить, тем более, что сам он, по причине употребления, был далеко не в лучшем состоянии… Как я уже говорил вам по телефону, Гардар пропал из города примерно два месяца спустя после исчезновения вашей дочери. Мы установили, что он записался на курс лечения к наркологу, куда несколько месяцев до того ждал своей очереди. Он сказал, что в этот период видел новости о вашей дочери в Интернете – и догадался, в чем дело. В беседе с нами Гардар признался, что в это время до конца не верил самому себе, боялся, что его собьют с толку мания преследования и бредовые идеи, поэтому не стал сразу сообщать полиции о своей находке. Но после того как разведение конопли на Болотах прекратилось, он наконец решился позвонить нам, хотя ему и не хотелось быть замешанным в это дело. Поэтому его звонок и был анонимным. Вы знаете про общество анонимных алкоголиков?
Ката кивнула.
– Закончив курс лечения, Гардар устроился на работу в автосалон и стал посещать собрания общества анонимных наркоманов – у них такая же программа, как и у анонимных алкоголиков, только для наркозависимых. В связи с Гардаром еще достойно внимания то, как добросовестно он следовал тамошней программе «шагов». Меньше чем за три месяца дошел до девятого шага: разыскать людей, с которыми плохо обошелся, пока употреблял наркотики, и попросить у них прощения… Вот что происходило в его жизни, когда он сидел в машине перед вашим с Тоумасом домом – а потом совершил тот звонок нам. Весьма вероятно, что он хотел облегчить совесть… А пока Гардар сидел в машине и следил за домом, он представлял себе, как сложно жить в неизвестности – как вы жили целый год. У него самого дочь, он выходит из длительной наркозависимости, и нервы у него не в самом лучшем состоянии. Поймите правильно. Он может ошибаться.
– Я в это не верю, – ответила Ката, но сама не была уверена в том, что говорит. Она отважилась поднять глаза – и увидела, что Хильмар улыбается так же широко, как прежде. Это дезориентировало ее. Она опустила взгляд. Сигрун, внезапно появившаяся рядом с ее лицом, спросила, не хочет ли она сделать перерыв, но Ката отказалась.
– Почему вы сказали «ошибаться»? Разве то, что он позвонил вам, могло быть ошибкой?
– Потому что история, которую он рассказывает, не вполне правдоподобна. Может, из всех доступных ему версий это еще самая нормальная, – но кое-что свидетельствует против нее. А сейчас мы подошли к трудному месту… Новость появится в СМИ сегодня вечером и завтра: полиция огородила участок на холме Эскьюхлид в связи с расследованием смерти вашей дочери. Служба начальника полиции объяснит, чем мы там занимались и как в данное дело вписываются Гардар и его друзья, Атли и Бьёртн. На Эскьюхлид нас привели результаты исследования образцов, взятых с тела Валы. Анализ частиц почвы – а это оказались листва и мох – показал, что они происходят из другой среды, нежели на Болотах; большой процент углекислого газа и микрочастиц вновь привели нас в черту города, и первым делом мы обследовали такие места, как Эскьюхлид, Хейдмёрк и озеро Этлидаватн[9]. Начали с Эскьюхлид. Тот вид мха, который мы искали, растет не по всему холму, и это сужает сферу поиска; к тому же мы держались тех мест, к которым можно подъехать на машине… Ключик нашли на полянке на южной стороне холма – недалеко от парковки Рейкьявикского университета. Мы всё еще проводим розыски в этом месте, но я не думаю, что найдем что-нибудь еще.
– Вы хотите сказать мне, что Вала погибла там – на поляне на Эскьюхлид?
– Да, пока что мы исходим из этого.
– А почему она тогда оказалась на Болотах?
– Мы рассматриваем этот факт… У нас есть свидетель, видевший всех троих – Гардара, Атли и Бьёртна – на бензозаправке возле Эскьюхлид примерно в три часа ночи, то есть либо в ночь исчезновения Валы, либо в следующую. К сожалению, свидетель не может уточнить, какая именно ночь это была, поскольку с тех пор прошло много времени, а видеозаписи с камеры на бензозаправке уже стерли. А что до Болот, то у нас есть двое свидетелей из порта, которые видели, как лодка Бьёртна – такая большая, скоростная – отчаливала оттуда поздно ночью. Как и свидетель с бензозаправки, они не могут сказать, точно ли это было в ту же самую ночь, когда пропала ваша дочь, – но уверены, что, по крайней мере, на той же неделе. Свидетели не могут опознать тех людей, но, по их словам, двое находились в задней части лодки, а один – в рубке. Мы исходим из того, что это были Гардар, Атли и Бьёртн. Никто из них не отрицает, что выходил на этой лодке в море в ту ночь, но они утверждают, что помнят это плохо, так как с тех пор прошел целый год; все трое тогда употребляли наркотики и несколько месяцев подряд развлекались по ночам катанием на лодке. Саму лодку Бьёртну отдали в качестве уплаты долга, а потом он ее продал. К тому же нам известно, что за несколько месяцев до исчезновения Валы все трое находились на даче у знакомых на Болотах, на вечеринке, которая проводилась, в частности, и на берегу моря недалеко от места, где мы обнаружили Валу… Вот такую версию мы сейчас разрабатываем. Но прошу вас иметь в виду, что мы сами пока еще не знаем, соответствует ли все это действительности, – и уж тем более, можно ли это доказать.
– А изнасилование тоже произошло там? На Эскьюхлид?
– Если оно вообще было.
– А если не оно – что же это могло быть? Вы же говорили про эти вещества? Как бы иначе она погибла? Или вы до сих пор думаете, что она сама?.. И весь этот год, пока вы ничего не делали…
– Ката, мы с вами – одна команда, не сомневайтесь, – сказала Сигрун, коснувшись ее плеча. Хильмар сказал, что на этом этапе, пока у них на руках еще ничего нет, им надо осторожнее выбирать выражения.
– Я надеюсь, ситуация изменится. Но могу рассказать вам, почему мы разрабатываем версию именно о таком ходе событий и на чем она основана. А расскажу я вам это лишь по той причине, что иначе ничего невозможно объяснить.
Ката кивнула и потянулась за сигаретой.
Хильмар продолжил:
– Два года назад к прокурору поступило заявление об изнасиловании. Девушка, подавшая заявление, рассказала, что она отправилась с подругами в город поразвлечься; помнит, как заказала пиво в баре, села и отпила глоток. А в следующий миг она уже стояла на парковке возле отеля «Лофтлейдир»[10], и тогда уже рассветало. Девушка была в одежде, но без бюстгальтера; наличествовали признаки того, что минувшей ночью она имела сексуальный контакт, но не помнила, с кем; все тело у нее болело, а колени и спина были зелеными от травы. Она позвонила подруге, и они вместе пошли в отделение «Скорой помощи жертвам сексуального насилия»; взятый там анализ крови показал, что ей подсунули «масляную кислоту», а образцов тканей – частиц кожного покрова и другого – обнаружено не было. Охранник в баре ничего подозрительного не заметил, свидетели не объявились. Ничегошеньки. А это значит, что у прокурора не имелось достаточно материалов для иска, и в возбуждении дела было отказано. Но по инициативе самой девушки эта история получила огласку в СМИ, и в итоге еще несколько девушек заявили о себе в центре помощи жертвам насилия «Перекресток» и в отделении «Скорой помощи». В течение одного года четыре из них очнулись вблизи от Эскьюхлид, и все подозревали, что с ними произошло что-то нехорошее, но в полицию не заявляли, потому что собрать улики было бы трудно. Две из этих четырех девушек были несовершеннолетними, а две другие выглядели как несовершеннолетние. У двух волосы были светлые, и все выделялись худощавым телосложением.
– Как Вала.
Хильмар кивнул, и его улыбка стала шире.
– И вот, через несколько месяцев после этого мы останавливаем на Старом Окружном проспекте машину, едущую на восток. В той машине – Гардар и Атли, а на заднем сиденье – Бьёртн. А рядом с ним – девчушка, почти ребенок, спит. Наши приятели заявляют, будто нашли ее на тротуаре возле автовокзала и решили отвезти к нам в полицейское управление, чтобы она не замерзла насмерть. Девчонку из машины вынули; проверка на алкоголь показала, что она почти не пила, и, хотя анализ крови мы не брали, было ясно, что она находилась под воздействием гамма-гидроксибутирата – «масляной кислоты». Когда девушка очнулась, она ничего не помнила – только то, что пошла в увеселительное заведение в центре города, то самое, которое посещали и другие две девушки, до того как пришли в себя недалеко от Эскьюхлид.
При составлении протокола приятели настаивали на своей версии, что нашли девушку на тротуаре; она заявления не подавала, так что их отпустили. Мы установили, что ранее тем же вечером они находились в том же самом баре, но свидетели не видели, чтобы приятели приближались к той девушке или ее стакану; никто не видел, как они ее выводили. Так все и закончилось.
Мы полагаем, что с Валой могло случиться что-нибудь в этом роде. На этих танцах в Сидюмули она выпила лишнего и решила уйти. Если б человек или люди старшего возраста вошли туда, где проходили эти танцы, и увели ничего не соображающую девушку с собой, это, скорее всего, заметили бы; но, как показал опрос свидетелей, после танцев – публики и охранников, – никто из них ничего подобного не видел. Поэтому мы исходим из того, что Вала ушла с танцев одна, и там, по дороге к дому или сразу на парковке, кто-нибудь из троих приятелей пригласил ее сесть к ним в машину. И тут они дали ей питье – пиво или воду, – в которую было подмешано это вещество, и, пока оно действовало, отвезли ее на Эскьюхлид с южной стороны. Через час или два она рассталась с жизнью из-за передозировки или сочетания вещества, холода и шока, приведших к остановке дыхания. В какой-то момент ее занесли обратно в машину, отвезли в порт, а оттуда переправили на Бьёртновой скоростной лодке через залив на Болота. На следующий день, поздно днем, трое приятелей возвратились назад, ни словом не обмолвившись о произошедшем, но потом Гардар решил развеять неизвестность для вас, родителей, указав, где находится труп.
Ката встала и вышла на балкон, попросив Сигрун ненадолго оставить ее в покое. Невидимые ей дрозды издавали истошный писк. Она начала было плакать, но немедленно прекратила – и ощутила на лице онемение, похожее на гусиную кожу. Оно стало расползаться по всему телу.
Ката подошла к холодильнику, чтобы достать себе пиво; там была только одна бутылка густого, как сливки, «Вайссбир», которое Тоумас пил совсем по чуть-чуть.
– Простите, что я себя так веду, – сказала она, вернувшись в гостиную. – Это настолько тяжело слышать… – Уселась и выпила в один присест полбутылки. Таблетка, которую она проглотила тайком, начала действовать и тотчас вступила в реакцию с пивом: ее сознание подернулось золотистым флером. Сигрун залепетала еще что-то, но Ката попросила Хильмара продолжать:
– Я хочу выслушать все до конца.