Карусель теней
Часть 21 из 37 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Уфффаааа! – выпучив глаза, выдохнул аджин, взяв в руки джезву, которую я достал из рюкзака – Иииээх! Это мне?
– Тебе, конечно – мне было очень приятно, что я угадал с покупкой – Кому еще? Вот, увидел в одном дальнем краю эту вещичку, сразу про тебя вспомнил.
– Ее ковал большой мастер – толстый палец аджина бережно прошелся по бортам джезвы – Старый мастер. Человек, да, но из тех, кто знания получил от тех, кто был учениками учеников учеников самого Нахи, который, возведя Луну в небеса, иногда разжигал свой горн и брал в руки молот.
– А теперь ты будешь пить кофе, сваренный в этой джезве, и время от времени вспоминать меня – я приобнял аджина за плечи – И большей награды мне не надо. Ну, разве что твою шаурму, о которой я мечтал все это время, отведать бы. А лучше – парочку.
– Сейчас все будет, мой дорогой! – Абрагим никак не мог выпустить из рук подарок – Иди садись, он тебя уже ждет.
«Он» – это Нифонтов. Я его сразу заметил, он, как всегда, сел в углу, так, чтобы спина была прикрыта стеной. Причем – каменной. Это место смыкалось со зданием, к которому Абрагим и пристроил свою шаурмячную.
И это при том, кроме него и неприкрыто пялящейся на меня симпатичной большеглазой ведьмы со светлыми волосами, сплетенными в тугую косу, в заведении никого не было.
Должно быть профессиональная привычка. «Никогда не подставляйся» или что-то вроде этого.
– Здорово! – я подошел к оперативнику, который тем временем встал из-за стола и сделал пару шагов мне навстречу – Сто лет, сто зим!
– Не говори – произнес не меньшую банальность Нифонтов, после широко улыбнулся и протянул мне руку – Но главное – все же встретились. От тебя же ни весточки, ни сообщения. Ничего. Право, в какой-то момент мы начали думать о том, что ты где-то сложил свою бедовую голову. Особенно если учесть, какие слухи до нас доходили вскоре после твоего отъезда.
– Это ты о Париже? – предположил я, усаживаясь за стол – Верно?
– О нем, о нем – подтвердил оперативник – Нашалил ты там изрядно.
– Я сам мухи не обижу. Ты же всё знаешь, чего я тебе рассказываю. Но когда меня хотят съесть, то выбор не велик – либо в котел, либо пускаться в шалости с причинением среднего и тяжелого вреда.
– Это не претензия – Нифонтов отпил кофе – Сказано к тому, что дальше твои следы потерялись, и это заставляло думать о худшем. Но ты здесь, и, значит все хорошо.
– Как минимум неплохо – я снова залез в рюкзак и достал оттуда противосолнечные зеркальные очки – Вот и тебе подарок. Фирменная вещь, последний писк моды. Ну, и потом – ты же крутой коп. Тебе по штату положены роскошные темные очки зимой и летом.
А вот эта вещица была как раз из коллекции Родьки. Причем она даже куплена не была, он стащил этот аксессуар у какого-то зазевавшегося итальянца в кафе, в Палермо. Ну, а я сегодня у него.
– Красивые – оглядел вещицу Нифонтов – Зимой их, конечно, не поносишь, к ним тогда надо «дворники» приделывать, чтобы снег сметать, а вот лето на пороге. Спасибо!
– Носи на здоровье – вполне искренне пожелал ему я – Ладно, будем считать торжественную часть завершенной. Лучше расскажи, чего нового в столице?
– В столице? – повторил мои последние слова оперативник – Да все то же, что и раньше. Кто-то хочет жить мирно, кто-то не мыслит себя без убийств, кто-то делает деньги на том, что под запретом, а кто-то скоро отрастит себе уши, как у ослика. Девушка, это я про вас. А имя вам, коли не ошибаюсь, Василиса? Верно?
– Верно – повернулась к нам юная ведьма, которая невесть как и когда переместилась со своего столика за другой, стоящий совсем рядом с нами – Друзья называют меня Васька. Но для вас, господин полицейский, я Василиса Михайловна. И никак иначе.
– Василиса Михайловна, я очень не люблю, когда мои приватные беседы с друзьями подслушивают, причем так демонстративно и неуклюже – безукоризненно вежливо произнес Нифонтов – Еще меньше мне нравится, когда их пытаются записать. Потому выключайте диктофон и пересядьте вон в тот угол. Там тоже тенек, и даже ветерок имеется, то есть все то, ради чего вы, вроде как, покинули свой предыдущий столик. И добрый вам совет – работайте тоньше. И, прежде чем что-то сделать, прикидывайте что и как. Иначе вам не то, что близ Марфы не удержаться, но и голову на плечах не сберечь. А она у вас вон какая красивая.
Это да. Повторюсь – чудо, как хороша девчонка. И глаза шалые донельзя.
– Запомню – фыркнула Василиса Михайловна – И даже запишу.
– Покушала? – подошел к ней аджин.
– Еще нет – ответила ему ведьма.
– Покушала, покушала – утвердительно проворчал шаурмячник – Сама не заметила, как все проглотила, да!
И правда – на тарелке уже ничего не было. Исчезла пахлава, которая там секунду назад лежала.
– Так я еще хочу – захлопала ресницами девушка – Столько же!
– Не надо тебе – покачал головой Абрагим – Сладкого много не кушай днем. Вредно. И ходить надо после еды. Я по телевизору видел, там умная ханум говорила, что, если так делать, то жить будешь хорошо и долго.
– И здорово – добавил Нифонтов – Ну, или просто жить.
По лицу девушки явно читалось, что хочется ей выдать этой парочке пару дерзких и хлестких фраз, но тем не менее она себя пересилила, изобразила очаровательную улыбку, положила на столик тысячу рублей, фыркнула и, тактично подталкиваемая в спину Абрагимом, вышла из заведения. На пороге, правда, обернулась, глянула на меня и лукаво так подмигнула.
Ой, не приведи бог в такую влюбиться! Все, пропала тогда головушка! Одно хорошо – я как-то и раньше с этим чувством не сильно сталкивался, а теперь и вовсе от него далек. Производные – случаются, а непосредственно то, о чем поэты стихи пишут, осталось где-то там, в выпускных классах и томных сиреневых весенних вечерах.
– При случае надо будет Марфе сказать, что ее девицы совсем страх потеряли – заметил Нифонтов – Я все понимаю, у нее сейчас новая кадровая политика, ставка на молодежь, все такое, но прописные истины-то надо свежей поросли втолковывать?
– А прежние куда делись? – заинтересовался я – Воронецкая, Изольда? Я их помню.
– Да никуда не делись – передернул плечами Николай – Воронецкая, правда, давно уже из основы ковена вышла. Сначала по собственной дури в опалу попала, а после ей самой оно ни к чему стало. Выгорела, надо думать, у ведьм такое хоть и нечасто, но случается. Да и другие хлопоты у нее появились, поважнее прежних. А Изольда – это грудастая такая? Так я ее толком и не знаю. Пересекались несколько раз, не более.
– А когда в последний раз ее видел? – уточнил я – Не помнишь?
– Зимой вроде – потерев лоб, произнес оперативник – А тебе зачем?
– Да она мне свидание задолжала. Ну, еще с тех пор. Вот и интересно – а не ее ли недавно в Лозовке грохнули?
Глава 13
– А когда, ты говоришь, вернулся? – вопросом на вопрос ответил мне Нифонтов и потер ладонью старый шрам на щеке.
– На этой неделе – расплывчато ответил я – А что?
– Да просто в Москве ты пробыл всего-ничего, а уже знаешь больше, чем я. Вот как так?
– Все очень просто. Ты, Коля, с одной стороны баррикад стоишь, а я…
– Неужто уже с другой? – совершенно не в своей манере перебил он меня.
– Вовсе нет. Я, Коля, стою непосредственно на баррикаде, и одинаково хорошо могу разглядеть как то, что с одной стороны творится, так и то, что с другой происходит. А если непосредственно о заварушки в Лозовке говорить – так все довольно просто. Если ты забыл, то напомню – у меня там дом имеется. Частная недвижимость. К ней прилагается сад, огород, русская печь, нужник во дворе и персональный домовой в одном экземпляре. Само собой, я по приезду сразу же туда отправился. Два года как-никак отсутствовал, мало ли что? Вот там я следы побоища и углядел. Согласись, трудно не заметить сгоревший «крузак», стоящий на окраине небольшой деревеньки.
– А про Изольду откуда узнал?
– Вот тут немного сложнее – я откинулся на спинку стула и радостно заорал – Да! Да, вот она, шаурма от Абрагима! Как же давно я о ней мечтал!
На самом деле шаурма была лишь отсрочкой от продолжения разговора. Дело в том, что я все никак не мог для себя решить, как же именно поступить. То ли рассказать Нифонтову все как есть о своем разговоре с Дарьей Семеновной, то ли все же сыграть в темную. Нет-нет, ни о каких моральных терзаниях вроде «мы же друзья, так нечестно поступать» речь не шла. Какие мы друзья? Да и с кем? С Дарой? Или с Нифонтовым? У каждого из нас свой путь, своя правда и своя выгода. На том стоит подлунный мир, теперь я это наверняка знаю. Иногда я вообще поражаюсь тому, как мне удалось уцелеть в той давней мясорубке. Видимо, пожалел меня кто-то. Посмеялся, глянув на то, как я пытаюсь играть по правилам с теми, кто их сроду не признавал, и сказал что-то вроде:
– Ладно, пусть живет. Поумнеет – молодец. Нет… Ну, значит нет.
Я поумнел. По крайней мере, мне так кажется. Еще вернее – мне хочется в это верить. Потому сейчас я пытаюсь для себя решить, кто из этой парочки мне более полезен в сложившейся ситуации. Дара? Или же Николай?
Хотя ответ очевиден, так как минувшая ночь изрядно поменяла вектора и приоритеты. Еще вчера вечером шансы Дары на наше потенциальное сотрудничество были куда выше, чем теперь. Как ни крути, она мне соседка. Опять же в ведьминском кругу не последний человек, если можно так выразиться.
Но сейчас мне куда нужнее лояльность Отдела и вытекающий из нее доступ к информации.
А, елки! Ну до чего же вкусная шаурма! Вот прямо тот случай, когда каждый ингредиент блюда стоит на своем месте, причем в нужной пропорции.
– Аппетитно ешь – рассмеялся Николай – Я сейчас слюной изойду! Абрагим, мне тоже порцию сделай!
– И пива нам принеси, если можно – присоединился я к заказу – Темного! Оно под шаурму лучше, чем светлое пойдет.
– И все-таки – выждав момент, когда я прикончил первую порцию, но еще не взялся за вторую, пытливо глянул на меня Нифонтов – Откуда дровишки?
– От Дары, вестимо – в тон ему ответил я – Или у тебя есть другие варианты?
– Да нет – оперативник взял со стола солонку и повертел ее в пальцах – Только вот с чего это она с тобой откровенничать начала? Вроде раньше дружбы между вами не водилось.
– Ее и сейчас нет – кивнул я – Зато есть перспектива взаимовыгодного общения. Дара бабка мстительная и на редкость вредная, потому ей позарез нужно кое-кому глаз на жопу натянуть. Иначе ее нутро злоба сожрет без остатка. У меня в этой ситуации тоже есть свои резоны, скрывать не стану. Например, загнать соседку-ведьму пусть в небольшие, но долги. Ну, и еще кое-что по мелочам.
– Некоторый резон в твоих словах есть – искоса глянул на меня Николай – Хотя в целом ты, конечно, темнишь.
– Это ты думай, как знаешь – разрешил я, берясь за вторую шаурму – Слушай, вот что еще хотел спросить. Как там у тебя с Людмилой дела? Ну, той красавицей-ведьмой, что я на Белорусском вокзале года три назад видел. Не поженились еще?
– Нет – ощутимо напрягся оперативник – А с чего вдруг такое любопытство у тебя к моей личной жизни появилось?
– Экий ты забавный! – рассмеялся я – Мы с тобой сколько времени не виделись-то? Море! А что делают старые добрые друзья, после длительной разлуки? Обмениваются разными новостями и подробностями из личной жизни.
И я впился зубами в шаурму, с интересом глядя на лицо собеседника.
– Ну да, ну да – покивал тот – Конечно же. Так вот если тебе интересно – нет, не поженились. Не получается все как-то.
– Экая досада – прожевав кусок, расстроенно произнес я – А что так? Жилищные проблемы? Или какие другие неурядицы? Или, может…
– Может – перебил меня Нифонтов – У нас имеются кое-какие социально-адаптивные затруднения. Но это наши проблемы, и мы их решим.
– Ни разу в том не сомневаюсь. Но, знаешь, если какой-то вопрос решать не индивидуально, а с помощью знающих людей, имеющих в определённых кругах немалое влияние, то все выйдет куда проще и быстрее. Однако, где же пиво? В желудке пожар начинается!
– Значит, все-таки тебя ко мне послали договариваться – подытожил Николай – Однако, ты и в самом деле изменился, ведьмак. Тот Смолин, которого я раньше знал, сроду бы на посылках у ведьм не служил.
– Коля, Коля – вытерев рот бумажной салфеткой, укоризненно произнес я, отметив попутно прозвучавшее «и в самом деле». Значит, с кем-то он успел обо мне побеседовать, причем совсем недавно. Интересно – с кем? – Я никому не служу, разве только что самому себе. Ладно, хорош намеками говорить, слушай, как было дело. Старая бесовка и впрямь просила меня рассказать тебе о том, что случилось в Лозовке, вот только исподволь, не впрямую, и упомянуть, что виновница того – Марфа. Дескать – это она агрессор и возмутитель спокойствия. Плюс еще очень ей хотелось бы видеть тебя в Лозовке. Ну просто крайне. И чтобы ты согласился хоть на денек туда заглянуть, выдала мне вот такую фишку – мол, есть шанс Людмиле вольную оформить. Отпустят ее из ковена, причем вчистую. Знает, хрычовка, мою романтическую натуру. Ну, как не помочь разлученным влюбленным?
– Даже так – Нифонтов посмурнел лицом – Щедро.
– Припекло старушку, вот и обещает золотые горы – я улыбнулся Абрагиму, который принес нам две литровые кружки пива – Дара, конечно, Марфу из Лозовки шуганула, вот только это так себе победа. Не просто же так она теперь дальше околицы не ходит, верно? Ей, Коля, новые союзники нужны, сильные и надежные. Вроде тебя. За тобой стоит Отдел, который при желании любого может размазать по стенке.
– Тебе, конечно – мне было очень приятно, что я угадал с покупкой – Кому еще? Вот, увидел в одном дальнем краю эту вещичку, сразу про тебя вспомнил.
– Ее ковал большой мастер – толстый палец аджина бережно прошелся по бортам джезвы – Старый мастер. Человек, да, но из тех, кто знания получил от тех, кто был учениками учеников учеников самого Нахи, который, возведя Луну в небеса, иногда разжигал свой горн и брал в руки молот.
– А теперь ты будешь пить кофе, сваренный в этой джезве, и время от времени вспоминать меня – я приобнял аджина за плечи – И большей награды мне не надо. Ну, разве что твою шаурму, о которой я мечтал все это время, отведать бы. А лучше – парочку.
– Сейчас все будет, мой дорогой! – Абрагим никак не мог выпустить из рук подарок – Иди садись, он тебя уже ждет.
«Он» – это Нифонтов. Я его сразу заметил, он, как всегда, сел в углу, так, чтобы спина была прикрыта стеной. Причем – каменной. Это место смыкалось со зданием, к которому Абрагим и пристроил свою шаурмячную.
И это при том, кроме него и неприкрыто пялящейся на меня симпатичной большеглазой ведьмы со светлыми волосами, сплетенными в тугую косу, в заведении никого не было.
Должно быть профессиональная привычка. «Никогда не подставляйся» или что-то вроде этого.
– Здорово! – я подошел к оперативнику, который тем временем встал из-за стола и сделал пару шагов мне навстречу – Сто лет, сто зим!
– Не говори – произнес не меньшую банальность Нифонтов, после широко улыбнулся и протянул мне руку – Но главное – все же встретились. От тебя же ни весточки, ни сообщения. Ничего. Право, в какой-то момент мы начали думать о том, что ты где-то сложил свою бедовую голову. Особенно если учесть, какие слухи до нас доходили вскоре после твоего отъезда.
– Это ты о Париже? – предположил я, усаживаясь за стол – Верно?
– О нем, о нем – подтвердил оперативник – Нашалил ты там изрядно.
– Я сам мухи не обижу. Ты же всё знаешь, чего я тебе рассказываю. Но когда меня хотят съесть, то выбор не велик – либо в котел, либо пускаться в шалости с причинением среднего и тяжелого вреда.
– Это не претензия – Нифонтов отпил кофе – Сказано к тому, что дальше твои следы потерялись, и это заставляло думать о худшем. Но ты здесь, и, значит все хорошо.
– Как минимум неплохо – я снова залез в рюкзак и достал оттуда противосолнечные зеркальные очки – Вот и тебе подарок. Фирменная вещь, последний писк моды. Ну, и потом – ты же крутой коп. Тебе по штату положены роскошные темные очки зимой и летом.
А вот эта вещица была как раз из коллекции Родьки. Причем она даже куплена не была, он стащил этот аксессуар у какого-то зазевавшегося итальянца в кафе, в Палермо. Ну, а я сегодня у него.
– Красивые – оглядел вещицу Нифонтов – Зимой их, конечно, не поносишь, к ним тогда надо «дворники» приделывать, чтобы снег сметать, а вот лето на пороге. Спасибо!
– Носи на здоровье – вполне искренне пожелал ему я – Ладно, будем считать торжественную часть завершенной. Лучше расскажи, чего нового в столице?
– В столице? – повторил мои последние слова оперативник – Да все то же, что и раньше. Кто-то хочет жить мирно, кто-то не мыслит себя без убийств, кто-то делает деньги на том, что под запретом, а кто-то скоро отрастит себе уши, как у ослика. Девушка, это я про вас. А имя вам, коли не ошибаюсь, Василиса? Верно?
– Верно – повернулась к нам юная ведьма, которая невесть как и когда переместилась со своего столика за другой, стоящий совсем рядом с нами – Друзья называют меня Васька. Но для вас, господин полицейский, я Василиса Михайловна. И никак иначе.
– Василиса Михайловна, я очень не люблю, когда мои приватные беседы с друзьями подслушивают, причем так демонстративно и неуклюже – безукоризненно вежливо произнес Нифонтов – Еще меньше мне нравится, когда их пытаются записать. Потому выключайте диктофон и пересядьте вон в тот угол. Там тоже тенек, и даже ветерок имеется, то есть все то, ради чего вы, вроде как, покинули свой предыдущий столик. И добрый вам совет – работайте тоньше. И, прежде чем что-то сделать, прикидывайте что и как. Иначе вам не то, что близ Марфы не удержаться, но и голову на плечах не сберечь. А она у вас вон какая красивая.
Это да. Повторюсь – чудо, как хороша девчонка. И глаза шалые донельзя.
– Запомню – фыркнула Василиса Михайловна – И даже запишу.
– Покушала? – подошел к ней аджин.
– Еще нет – ответила ему ведьма.
– Покушала, покушала – утвердительно проворчал шаурмячник – Сама не заметила, как все проглотила, да!
И правда – на тарелке уже ничего не было. Исчезла пахлава, которая там секунду назад лежала.
– Так я еще хочу – захлопала ресницами девушка – Столько же!
– Не надо тебе – покачал головой Абрагим – Сладкого много не кушай днем. Вредно. И ходить надо после еды. Я по телевизору видел, там умная ханум говорила, что, если так делать, то жить будешь хорошо и долго.
– И здорово – добавил Нифонтов – Ну, или просто жить.
По лицу девушки явно читалось, что хочется ей выдать этой парочке пару дерзких и хлестких фраз, но тем не менее она себя пересилила, изобразила очаровательную улыбку, положила на столик тысячу рублей, фыркнула и, тактично подталкиваемая в спину Абрагимом, вышла из заведения. На пороге, правда, обернулась, глянула на меня и лукаво так подмигнула.
Ой, не приведи бог в такую влюбиться! Все, пропала тогда головушка! Одно хорошо – я как-то и раньше с этим чувством не сильно сталкивался, а теперь и вовсе от него далек. Производные – случаются, а непосредственно то, о чем поэты стихи пишут, осталось где-то там, в выпускных классах и томных сиреневых весенних вечерах.
– При случае надо будет Марфе сказать, что ее девицы совсем страх потеряли – заметил Нифонтов – Я все понимаю, у нее сейчас новая кадровая политика, ставка на молодежь, все такое, но прописные истины-то надо свежей поросли втолковывать?
– А прежние куда делись? – заинтересовался я – Воронецкая, Изольда? Я их помню.
– Да никуда не делись – передернул плечами Николай – Воронецкая, правда, давно уже из основы ковена вышла. Сначала по собственной дури в опалу попала, а после ей самой оно ни к чему стало. Выгорела, надо думать, у ведьм такое хоть и нечасто, но случается. Да и другие хлопоты у нее появились, поважнее прежних. А Изольда – это грудастая такая? Так я ее толком и не знаю. Пересекались несколько раз, не более.
– А когда в последний раз ее видел? – уточнил я – Не помнишь?
– Зимой вроде – потерев лоб, произнес оперативник – А тебе зачем?
– Да она мне свидание задолжала. Ну, еще с тех пор. Вот и интересно – а не ее ли недавно в Лозовке грохнули?
Глава 13
– А когда, ты говоришь, вернулся? – вопросом на вопрос ответил мне Нифонтов и потер ладонью старый шрам на щеке.
– На этой неделе – расплывчато ответил я – А что?
– Да просто в Москве ты пробыл всего-ничего, а уже знаешь больше, чем я. Вот как так?
– Все очень просто. Ты, Коля, с одной стороны баррикад стоишь, а я…
– Неужто уже с другой? – совершенно не в своей манере перебил он меня.
– Вовсе нет. Я, Коля, стою непосредственно на баррикаде, и одинаково хорошо могу разглядеть как то, что с одной стороны творится, так и то, что с другой происходит. А если непосредственно о заварушки в Лозовке говорить – так все довольно просто. Если ты забыл, то напомню – у меня там дом имеется. Частная недвижимость. К ней прилагается сад, огород, русская печь, нужник во дворе и персональный домовой в одном экземпляре. Само собой, я по приезду сразу же туда отправился. Два года как-никак отсутствовал, мало ли что? Вот там я следы побоища и углядел. Согласись, трудно не заметить сгоревший «крузак», стоящий на окраине небольшой деревеньки.
– А про Изольду откуда узнал?
– Вот тут немного сложнее – я откинулся на спинку стула и радостно заорал – Да! Да, вот она, шаурма от Абрагима! Как же давно я о ней мечтал!
На самом деле шаурма была лишь отсрочкой от продолжения разговора. Дело в том, что я все никак не мог для себя решить, как же именно поступить. То ли рассказать Нифонтову все как есть о своем разговоре с Дарьей Семеновной, то ли все же сыграть в темную. Нет-нет, ни о каких моральных терзаниях вроде «мы же друзья, так нечестно поступать» речь не шла. Какие мы друзья? Да и с кем? С Дарой? Или с Нифонтовым? У каждого из нас свой путь, своя правда и своя выгода. На том стоит подлунный мир, теперь я это наверняка знаю. Иногда я вообще поражаюсь тому, как мне удалось уцелеть в той давней мясорубке. Видимо, пожалел меня кто-то. Посмеялся, глянув на то, как я пытаюсь играть по правилам с теми, кто их сроду не признавал, и сказал что-то вроде:
– Ладно, пусть живет. Поумнеет – молодец. Нет… Ну, значит нет.
Я поумнел. По крайней мере, мне так кажется. Еще вернее – мне хочется в это верить. Потому сейчас я пытаюсь для себя решить, кто из этой парочки мне более полезен в сложившейся ситуации. Дара? Или же Николай?
Хотя ответ очевиден, так как минувшая ночь изрядно поменяла вектора и приоритеты. Еще вчера вечером шансы Дары на наше потенциальное сотрудничество были куда выше, чем теперь. Как ни крути, она мне соседка. Опять же в ведьминском кругу не последний человек, если можно так выразиться.
Но сейчас мне куда нужнее лояльность Отдела и вытекающий из нее доступ к информации.
А, елки! Ну до чего же вкусная шаурма! Вот прямо тот случай, когда каждый ингредиент блюда стоит на своем месте, причем в нужной пропорции.
– Аппетитно ешь – рассмеялся Николай – Я сейчас слюной изойду! Абрагим, мне тоже порцию сделай!
– И пива нам принеси, если можно – присоединился я к заказу – Темного! Оно под шаурму лучше, чем светлое пойдет.
– И все-таки – выждав момент, когда я прикончил первую порцию, но еще не взялся за вторую, пытливо глянул на меня Нифонтов – Откуда дровишки?
– От Дары, вестимо – в тон ему ответил я – Или у тебя есть другие варианты?
– Да нет – оперативник взял со стола солонку и повертел ее в пальцах – Только вот с чего это она с тобой откровенничать начала? Вроде раньше дружбы между вами не водилось.
– Ее и сейчас нет – кивнул я – Зато есть перспектива взаимовыгодного общения. Дара бабка мстительная и на редкость вредная, потому ей позарез нужно кое-кому глаз на жопу натянуть. Иначе ее нутро злоба сожрет без остатка. У меня в этой ситуации тоже есть свои резоны, скрывать не стану. Например, загнать соседку-ведьму пусть в небольшие, но долги. Ну, и еще кое-что по мелочам.
– Некоторый резон в твоих словах есть – искоса глянул на меня Николай – Хотя в целом ты, конечно, темнишь.
– Это ты думай, как знаешь – разрешил я, берясь за вторую шаурму – Слушай, вот что еще хотел спросить. Как там у тебя с Людмилой дела? Ну, той красавицей-ведьмой, что я на Белорусском вокзале года три назад видел. Не поженились еще?
– Нет – ощутимо напрягся оперативник – А с чего вдруг такое любопытство у тебя к моей личной жизни появилось?
– Экий ты забавный! – рассмеялся я – Мы с тобой сколько времени не виделись-то? Море! А что делают старые добрые друзья, после длительной разлуки? Обмениваются разными новостями и подробностями из личной жизни.
И я впился зубами в шаурму, с интересом глядя на лицо собеседника.
– Ну да, ну да – покивал тот – Конечно же. Так вот если тебе интересно – нет, не поженились. Не получается все как-то.
– Экая досада – прожевав кусок, расстроенно произнес я – А что так? Жилищные проблемы? Или какие другие неурядицы? Или, может…
– Может – перебил меня Нифонтов – У нас имеются кое-какие социально-адаптивные затруднения. Но это наши проблемы, и мы их решим.
– Ни разу в том не сомневаюсь. Но, знаешь, если какой-то вопрос решать не индивидуально, а с помощью знающих людей, имеющих в определённых кругах немалое влияние, то все выйдет куда проще и быстрее. Однако, где же пиво? В желудке пожар начинается!
– Значит, все-таки тебя ко мне послали договариваться – подытожил Николай – Однако, ты и в самом деле изменился, ведьмак. Тот Смолин, которого я раньше знал, сроду бы на посылках у ведьм не служил.
– Коля, Коля – вытерев рот бумажной салфеткой, укоризненно произнес я, отметив попутно прозвучавшее «и в самом деле». Значит, с кем-то он успел обо мне побеседовать, причем совсем недавно. Интересно – с кем? – Я никому не служу, разве только что самому себе. Ладно, хорош намеками говорить, слушай, как было дело. Старая бесовка и впрямь просила меня рассказать тебе о том, что случилось в Лозовке, вот только исподволь, не впрямую, и упомянуть, что виновница того – Марфа. Дескать – это она агрессор и возмутитель спокойствия. Плюс еще очень ей хотелось бы видеть тебя в Лозовке. Ну просто крайне. И чтобы ты согласился хоть на денек туда заглянуть, выдала мне вот такую фишку – мол, есть шанс Людмиле вольную оформить. Отпустят ее из ковена, причем вчистую. Знает, хрычовка, мою романтическую натуру. Ну, как не помочь разлученным влюбленным?
– Даже так – Нифонтов посмурнел лицом – Щедро.
– Припекло старушку, вот и обещает золотые горы – я улыбнулся Абрагиму, который принес нам две литровые кружки пива – Дара, конечно, Марфу из Лозовки шуганула, вот только это так себе победа. Не просто же так она теперь дальше околицы не ходит, верно? Ей, Коля, новые союзники нужны, сильные и надежные. Вроде тебя. За тобой стоит Отдел, который при желании любого может размазать по стенке.