Карнавал лжи
Часть 74 из 90 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
…на открытой местности у виверна не было бы ни единого шанса. Однако здесь, на его территории, в тесном туннеле, где у Кеса не было возможности ни взлететь, ни даже нормально маневрировать, виверн был хозяином положения.
А ещё виверн проснулся не в лучшем настроении. И он был очень, очень голоден.
Попытавшись обвиться вокруг шеи Кеса, виверн напоролся на шипы и издал разочарованный сип; пасть его при этом открылась так широко, что морда чуть не вывернулась наизнанку. Кес вцепился зубами в тело врага, промяв клыками чешую. Виверн завизжал, попытался ответить дракону тем же, но игловидным зубам подобная задача оказалась не под силу.
– Нет, Кес, – выкрикнул Заклинатель, – кровь и слизь виверна ядовиты!..
Поздно.
Багровый дракон разжал пасть, отпустив противника. Янтарные глаза затуманились, чёрная кровь виверна капала с клыков. Когда Кес пошатнулся, виверн устремился мимо него к людям. Иллюзионист крепче прижал к себе Лив, которая билась в его руках, Мечница кинулась вперёд… но дракон, собравшись с последними силами, вцепился виверну в загривок. Шипя, подгорный змей без труда вырвался из некрепкой хватки ослабленного врага, повернулся к нему – и снова вонзил шип на голове в драконью шею, под самой пастью, где чешуйки были помельче. Кес безвольно стукнулся боком о стену туннеля, и виверн свернулся кольцами для новой атаки; обнажил зубы, готовые рвать, крушить, пожирать…
Когда сияющая золотом сталь вонзилась в чёрную чешую, туда, где могли бы располагаться передние лапы, виверн завизжал оглушительнее набата.
Кес рухнул наземь – тело окончательно отказалось подчиняться ему. Человек с мечом тут же оказался на драконьей шее – и оттуда прыгнул на голову виверна, на сей раз свернувшегося слишком медленно. Одной рукой держась за шипы на голове змея, другой вогнал светящийся клинок в его голову.
За эти же шипы он держался, пока тело виверна, дёргающегося в агонии, падало на склизкий камень.
Когда виверн затих, Воин высвободил меч из плена чёрной чешуи, чтобы спрыгнуть с громадной змеиной головы. Глядя в безжизненные глаза, где медленно тускнела болезненная желтизна, резко откинул руку в сторону; кровь скатилась с золотого лезвия чёрными шариками.
Насмешливо отсалютовал Мечнице, так и застывшей подле товарищей со вскинутым клинком.
– Сожалею, что лишил работы. Решил сберечь ваши силы… перед чем-то пострашнее виверна. – Бледное лицо со рваным шрамом на щеке – та же маска, которую летом видела Таша, – кривила улыбка. Лиар кинул меч на камень, и тот подкатился под ноги Арону. – Прости, брат. Пришлось позаимствовать твой.
– Так ты за нами присматривал. – Арон на удивление спокойно наблюдал, как Палач быстрым шагом подходит к Кесу. Дракон, дыша с присвистом, мутным взглядом следил за приближением амадэя.
– Непослушных детей надо воспитывать. Единственный действенный метод воспитания, как я неоднократно убеждался, – позволить детям набить себе шишки. Но желательно, чтобы после этого дети всё же остались в живых. – Лиар уже деловито ощупывал края ран на чешуйчатой шее. – Царапины пустяковые… Жаль, тебе их не подлатать, но драконья регенерация и сама справится. Восстановится через пару часов. – Сочувственно похлопав раненого дракона по лапе, Лиар повернулся, чтобы смерить Зрящего скучающим взглядом. – Ташины шпионские игры подходят к концу. Если хочешь сам вытащить её из логова Зельды, прибудь завтра в это же место, только над горами. Не позже девяти вечера. В убежище сестрицы не попадёшь просто так, но вам откроют, если подождёте. Привратника просьба не убивать, он мне ещё понадобится. – Тёмный амадэй улыбнулся, прежде чем истаять чёрной дымкой, – и лишь голос его, прощаясь, прошелестел во тьме: – Последний шанс, Арон. Помочь ей… и поступить правильно.
Проследив за его исчезновением, Мечница сплюнула в сторону. Иллюзионист баюкал Лив, которая перестала метаться, но дышала тяжело и хрипло.
– Чувствуешь что-нибудь? – хмуро спросил Заклинатель, тронув Странницу за плечо. – Что-то, что указывало бы на сокрытое?
Волшебница качнула головой:
– Древняя магия. – В отблесках волшебного пламени над их головами глаза девушки светились колдовской сиренью. – Если она есть, я не знаю, как её обойти.
– Я знаю. – Арон уже вгонял обратно в ножны свой безукоризненно чистый клинок. Казалось, никакая грязь просто не может запятнать светящуюся сталь. – Знаю, кто поможет нам в этом.
Странница и амадэй встретились взглядами.
Несколько мгновений два чтеца смотрели друг на друга, ведя немой диалог, прежде чем каждый шагнул навстречу другому.
– Мы вернёмся, – бросил Арон за миг до того, как пальцы их соприкоснулись. – Ждите здесь.
– Стойте! – воскликнул Заклинатель. – Куда…
Но оба уже исчезли в подземном мраке, поглотившем их с готовностью, словно он ждал этого момента уже давно.
– Не кричи. Всех вивернов в округе перебудишь. – Прислонившись спиной к драконьему боку, Иллюзионист сполз на влажную каменную твердь под ногами. Устроив Лив у себя на коленях, провёл пальцами по лицу девочки, убрав волосы, налипшие ей на лоб; та слабо пробормотала что-то сквозь беспокойный сон. – Если Рин помогла ему уйти, значит, он задумал что-то не совсем противоестественное.
– А если он её околдовал?! – Заклинатель запустил пальцы в свои седины, яростно расчёсывая кожу на затылке. – Дамнары побери тот день, когда мы с ним связались! Хотя как иначе бы мы узнали…
– Я бы на твоём месте, – сказала Мечница, прежде чем сесть рядом с Иллюзионистом и сложить руки на рукояти меча, – в нём не сомневалась.
– С чего бы вдруг?
Волшебница усмехнулась, но глаза её были невесёлыми.
– Мне хватает сомнений по поводу его братца, – сказала она. – Если к этому ещё прибавятся сомнения по поводу лучшего из амадэев, тут и до паники недалеко.
* * *
– Взглянем правде в глаза, – изрёк Андукар, удовлетворившись длительностью воцарившейся в библиотеке тишины. – Наша армия сильна, но и люди не слабы. Как мы выяснили, Зельда помнит: её братья живы и они не отнесутся равнодушно к тому, что вероломная сестра решила вернуть себе власть над Долиной. Нет, борьба будет долгой, упорной и кровопролитной… если, конечно, и король, и Шестеро, и амадэи не отвлекутся на другую угрозу.
– Зельда… собирается… открыть Врата? – От потрясения голос Ташин сделался хриплым. – Выпустить дамнаров?
– Идея закольцевать историю стала для Зельды несколько навязчивой.
– Но это же безумие! – Хрип перешёл в крик. – Они не щадят никого, для них нет разницы, человек ты или нелюдь! Они будут убивать всех, всех и каждого без разбора!
Андукар поднёс палец к губам, безмолвно призывая её к ответному молчанию – и Таша осеклась, запоздало осознавая, что вышла из роли.
После такого, пожалуй, выйдешь…
– Ты ведь знаешь, что, пока Ликбер не поставил Камни Силы и не запечатал Врата с той стороны, существовал способ призвать дамнаров из-за них? На краткий срок… или на долгий. Зависит от заклятия и сил призывающего.
– Об этом даже в детских сказках пишут.
– И в этом случае, как ты помнишь, дамнар беспрекословно подчиняется воле призвавшего его.
– Один дамнар, которого призвали, но не сотни, которых выпустили!
– Зельда уверена, что нашла выход. Сказки про Дракона, полагаю, ты тоже помнишь? Призвать его невозможно, но если прийти самой…
…Дракон. Сильнейший дамнар. Страшнейшее порождение Бездны, с которым встретился Ликбер.
Таша вспомнила любимые «Сказания Аллиграна» – и ужас понимания пробежал холодом по спине.
– Зельда решила заключить сделку с ним?..
– И включить в условия то, что в обмен на тысячи людей, отданных им на растерзание, и пару лет свободных прогулок под лунами дамнары вернутся обратно в Бездну. Зельда ведь не собирается разрушать Врата – только приоткрыть щёлку. Защита, созданная Ликбером, должна сдержать неконтролируемый массовый прорыв. – Глядя в её лицо, Андукар поощрительно улыбнулся: – Да, ты права. Зельда решила поиграть с огнём. Но она уверена, что раз Ликберу оказалось по силам совладать с дамнарами, то ей – тем более. А ещё ей абсолютно нечего терять. Собственная жизнь не имеет для неё ценности: всё, чего она хочет на самом деле, – видеть этот мир в огне. Дожить до момента свершения своей мести. Удачным или нет будет её договор с тем, кто ждёт за Вратами… вне зависимости от исхода ненавистные ей люди будут уничтожены. Как и мир их, предавший её.
Почему Норманы, спрашивала Таша себя всё это время. Почему именно они.
Наверное, никто в этом мире не мог предположить, что ответ на её вопрос окажется таким.
– Значит, законный владелец особняка…
– …суть ключ к огромному замку́, имя которому Клаусхебер. То был один из последних проектов Ликбера, воплощать который пришлось уже его ученикам. Они соорудили гигантскую, ювелирно сложную охранную систему, вершившуюся домом. В этом доме по окончании строительства поселился один из них – Лиаран Норман, бывший Мастер Странник, по такому случаю отказавшийся от титула одного из первых Шестерых… и женившийся. И обзаведшийся парой детей. Ибо условия заклятия схожи с теми, какие мы с товарищами в своё время наложили на замок, где мы сейчас находимся. Клаусхебер разрушится, если умрёт его последний законный хозяин, и только законный хозяин, встав перед дверью, узнает Слова.
…а летом Таша находила странным закон-завет основателя династии. По которому в роду Норманов титул передаётся лишь тому, кто обзавёлся наследником. Или хотя бы женой, способной ему такового подарить. И что заверять передачу титула должны Мастера…
– Каковы эти слова, надо думать, знали только Лиаран и пятеро его товарищей, – продолжал Андукар, – и даже они забыли об этом. Завершив своё дело, они стёрли все упоминания о местонахождении врат не только из летописей, но и из памяти людей, знавших это. В том числе собственной. Остались только записи в самом Клаусхебере, спрятанные в нижнем, тайном подвале… на самый крайний случай. Их и нашла Кэйрмиль, когда проникла в замок по заданию Зельды. Ведь амадэи – одни из немногих, кто знал, где находились Врата и чью память Мастерам подправить не удалось. Хотя бы по той причине, что они считали амадэев мёртвыми. – Эйрдаль изобразил кистью некий изящный витиеватый жест. – Лиаран Норман не удосужился поведать потомкам, что они живут на пороховой бочке с временно притушенным фитилём. Как не удосужился открыть им Слова. Но, если верить записям, Слова передаются Норманам вместе с кровью и правом владения особняком. И проснутся лишь в их головах – и лишь в нужный момент.
– Немыслимо. – Таша прижала холодные ладони к щекам. – Значит, если все Норманы умрут…
– …право владения перейдёт к Кэйрмиль. Даже если для властей она убийца в бегах.
– Этого нельзя допустить!
Андукар улыбнулся легчайшей из улыбок.
– Это выше моих сил. Моих, – повторил он с едва заметным нажимом. – Кроме меня обо всём знает лишь сама Зельда. Даже Кэйрмиль и Картер просто делают то, что им велено. Потому их побег не вызовет подозрений: они просто не знают, что стоит на кону. Но, если мы с тобой всё сделаем правильно, через несколько дней Кэй не будет представлять угрозы… и если твои амадэи не сплохуют, Зельда не успеет осуществить запасной план по открытию Врат. Мне она об этом ничего не говорила, – добавил эйрдаль, отвечая ужасу, всплеснувшемуся в Ташиных глазах, – но я уверен, что таковой существует, и во мне, в отличие от Зельды, желание наблюдать в Долине кровавый бал не проснулось. Меня вполне устраивает мир таким, какой он есть, и возможность спокойно прогуляться по нему… после того как Зельды не станет. Когда я буду свободен.
Таша запоздало ощутила боль: за тревожными мыслями даже не заметила, как впилась ногтями в собственные щёки.
…можно ли ему верить? Ведь если это правда, Андукар не может не знать: уже сегодня Таша расскажет всё Алексасу с Найджем, те – Венцу, и страшнейший секрет Зельды перестанет быть таковым. Хотя это многое ставит на свои места… Даже то, что у Андукара, знающего истину, есть дополнительный резон остановить спятившую колдунью – и убрать девчонку, с помощью которой та может открыть Врата. Помочь Венцу. Помочь им.
Если он и правда на их стороне…
– Решайся, – сказал эйрдаль. – Я предоставил тебе залог своей преданности. Слово за тобой. Да – играем. Нет – отбой давать не придётся.
Играть. Бросить кости жизни и смерти.
Сделать последнюю ставку – на всё…
– Да. – Очень плавным, очень медленным жестом Таша опустила руки. – С одним условием.
* * *
Дверь в кабинет скрипнула, но владелец кабинета не обернулся. Он смотрел в окно, опершись на подоконник руками в белых перчатках. Там шелестела белая сирень, светящаяся во тьме; в фонтане пела вода, извергаемая пастью дракона из чёрного мрамора; по светлым стенам невысокого дома вился никогда не вянущий коричневый плющ. Где-то смеялись и плакали, читали и болтали дети, и вечная ночь обнимала сад Школы Колдунов беззвёздными тёмными крыльями.
– Всё-таки пришёл, – констатировал господин Оррак, так и не повернувшись к гостям лицом.
– Ты ждал меня? – Арон прикрыл дверь, вглядываясь в фигуру, окутанную чернотой длинного плаща с капюшоном. Странница замерла рядом, в шаге от порога, и взгляд её, устремлённый на директора Школы Колдунов, был куда более прохладным. – С чего?
– Лишь один наш общий знакомый способен подвигнуть тебя на безумства, подобные тем, что ты творишь сейчас. И в борьбе с ним наследники Ликбера не могут тебе помочь. – Когда Оррак обернулся, его бледные губы улыбались. Длинный палец, облитый белым атласом, указал на бархатные кресла, ждавшие перед большим дубовым столом. – Садитесь.
Амадэй и волшебница, хранившая на лице абсолютное бесстрастие, сели.