Кара небесная

«Чёрт меня побери! Ведь админы совершенно однозначно говорили, что в игре невозможно выбрать персонажа другого пола! А ведь сколько желающих трансов, педиков и других ненормальных вначале слезно умоляли дать им возможность играть бабскими персонажами», — мысленно усмехнулся Павел.

Отказали тогда всем, сославшись на различия в физиологии, нервной организации и тому подобную лабудень.

«Как бы не так!» Интересно, сколько можно стрясти с Вальдиры?

Ладно, об этом он подумает немного погодя, а пока… А пока, почему бы и не осмотреться? Шанс ему выпал уникальный, другого такого не будет. Так почему бы им не воспользоваться?



***

Короткий коридор, в который выходила дверь, вел на палубу. Снаружи ярко светило солнце, дул лёгкий теплый ветер, тут же растрепавший длинные светлые волосы. Плеск издавали весела — по ряду с каждого борта, они мерно поднимались и опускались в воду.

Галера была относительно небольшой. Посредине палубы — мачта с одним прямым парусом. Гребцы, очевидно, под палубой, сейчас пустынной. Пара ступенек на бак. Никого. Три коротких шага — и он возле носовой фигуры, изображающей четырехрукую женщину. Встал, опершись на выступающий козырьком фальшборт. Внизу толстое окованное бревно тарана разбивало набегающую волну в пену, и та с шипением скатывалась назад по скулам корабельного носа.

— Пассажирам третьего класса выход на верхнюю палубу запрещен, — грубый, почти рычащий голос окатил сзади.

Не торопясь, повернулся. Хм, полуорк, НПС, пятидесятый уровень.

Презрительно взглянул на полуорка, усмехнулся про себя: «Куда ты лезешь, малыш?» Треуголка, распахнутый тёмно-синий камзол с золотыми галунами на голое тело, собранные в гармошку ботфорты, на поясе простая сабля. Капитан галеры.

— В чем дело, кэп? — спросил и даже вздрогнул — раздался мелодичный голосок. «Это я?» Прочистил горло:

— Что не так?

Капитан, видно, не ожидавший такой реакции, даже немного стушевался, повторил:

— Третий класс сидит в каюте. Впрочем, — бросил оценивающий взгляд сверху вниз и облизнулся, обнажив клыки, — тебе, красотка, я сделаю исключение.

Мгновенная оценка обстановки. За спиной капитана никого. Но ведь с чего-то он все же борзеет? Бли-и-ин! Сознание пронзила мысль: «А я-то! Я-то вообще первого!»

— Пойдем, милая, покажу тебе мой роскошный корабль, — полуорк ухмыльнулся и протянул лапу.

Красуясь как перед зрителями, Пашка чуть сместился. Перехват руки, потяг; используя инерцию, подсечь опорную ногу — и хлопающий удивленными глазёнками капитан улетает за борт, как раз под нос своей лоханки…

Картинка ускоренной перемоткой промелькнула перед мысленным взором. А в реале все произошло совсем не так. Тело только начало перемещаться внутрь движения капитана, правая рука как-то слишком медленно потянулась перехватить полуорочью ручищу, попыталась вцепиться… Тонкие пальцы с трудом стиснули лапищу-бревно. Подшаг назад, удар ногой — бамц! — как будто влепил ею по железобетонной колонне.

— А ты бойкая, люблю таких! — прорычал полуорк, подтаскивая его к себе за талию. Слюнявая морда приблизилась к лицу.

Правая рука Паши оказалась прижата к боку. Свободной левой он нанес короткий хук в висок непися. Кулак не успел полностью сжаться, движение получилось размазанным — раздался звук слабой пощечины.

Капитан, откинувшись назад, захохотал:

— Хороша чертовка!

Так, а если? Поднял ногу и со всего маху резко опустил ее пяткой на мысок ботфорта.

— Ух ты, — непись удивленно отстранился, чуть ослабив хватку.

Резко подсев, Пашка выскользнул из захвата. Толкнул двумя руками в грудь капитана. Используя полученный импульс, перекатился через фальшборт.

Войти рыбкой не получилось, от удара об воду шкала здоровья немного просела. Гребок руками от надвигающегося борта. Перед глазами встал полупрозрачный таймер: 01:59, 01:58. Удар по голове, снимающий сразу половину здоровья. Весла! Быстрее в сторону! Гребок, гребок, гребок. Сквозь прозрачную толщу воды видно, как с неумолимостью гильотины весла вновь опускаются. Еще усилие!

Шкала жизни мигнула и резко почернела. Голубоватый цвет моря стал черно-белым, тело перестало слушаться. Полыхнула белая вспышка. Несколько мгновений перед глазами крутился знакомый радужный водоворот, затем исчез.

Павел опять сидел на лавочке в такой темной, после яркого солнца, каюте. Выскочило сообщение:

Достижение!

Вы получили достижение «Воскресший!» первого ранга!

Дополнительная информация:

Смерть — это еще не конец!…



Привычно закрыл вылезшее окошко. Ощупал себя. Тот же топик крупной вязки, короткая юбочка, подпоясанная веревкой. Во попал! Значит, точка возрождения в этой же каюте. Мысль лихорадочно заработала, все-таки игровой опыт не пропьешь! Если это стартовая лока, то где-то должна быть сумка с куском черствого хлеба и глиняной плошкой. Ага, вот она, рядом. Убедился, что все стандартные предметы на месте. Кстати! Надо найти каких-нибудь камней… хотя какие камни на галере? Ну ядер там, чушек, короче — что-нибудь тяжёлое, что можно положить в котомку. И тогда она превращается в разновидность кистеня, оружия ударно-дробящего действия. Еще повоюем!

Дверь от сильного пинка распахнулась. В проеме, привалившись к косяку, стоял давешний капитан-полуорк.

— Куда ж ты денешься, милая?


Пашкина рука цапнула ручку котомки, распрямляясь из сидячего положения скользящий шаг в направлении противника. Одновременно энергично крутанул торбочку.

Удар вышел на загляденье — точно в лоб. Тут же отпустив свое оружие, обеими руками толкнул полуорка в грудь, вложив вес тела, помогая себе распрямляющимися ногами.

И ничего. Как в скалу! Хохочущий капитан перехватил игрока за талию, выворачивая руки назад. Пашке почудилось, что он — безвольная тряпичная кукла, попавшая в объятия робота.

— Пошли, красотка, начнем инспекцию с капитанской каюты, — полуорк потащил дрыгающего ногами Павла, зафиксировав оба его запястья в одной своей лапище, и ей же удерживая несчастную жертву у себя под мышкой.

Мелькнули весело скалящиеся матросские физиономии. Все как одна принадлежащие НПС— полуоркам. Каюта капитана, как и положено, оказалась на корме. Хлопнула дверь, отрезая солнце, шум ветра и плеск волн.

Рассеянный свет проникает из небольших узких окошек. Запах давно нестиранного белья перебивает вездесущую смолу. По полу, позвякивая, катаются пустые бутылки.

«Ну все, хватит!». Интересно, конечно, побывать в чужом теле, но эксперимент пора заканчивать. Пашка вызвал интерфейс.

— Пока, урод, — выдохнул в лыбящуюся рожу капитана и вжал кнопку выхода.

Ничего не произошло! Что за нафиг?! Повторить… Ничего? Бессильно, он продолжал раз за разом жать на заветную красную кнопку, уже понимая, что она неактивна.

Его тело кинули на жесткую узкую койку.

В последней, тщетной попытке вызвал чат техподдержки. Надежда, дернувшись в конвульсии, бессильно сдохла: чат был неактивен.

Из парня словно выдернули стержень. Уже в прострации, ничего не соображая, наблюдая будто со стороны, то ли увидел, то ли почувствовал, как непись одним движением сорвал с него топик.

Больше ничему не удивляясь, отметил, что это неправильно, что в игре невозможно против воли игрока снять с него то, что изображает нижнее белье, будь это пресловутый подгузник или вот такой топ.

«Это не со мной, это не со мной», — твердил, пока с него срывали остатки одежды. Вяло, скорее по инерции, его тело еще пыталось сопротивляться. А сознание страстно хотело проснуться.





Реальный мир. Квартира Павла Сергачева. Спустя 4 дня после описываемых выше событий.




Марчелло Доминго, свободный репортер, как он сам себя называл, с некоторым сомнением припарковался у небольшого дома на Виа Фуоро. Наводку дал приятель из местной полиции — мол, какой-то небывалый случай:

— Ты только, когда разбогатеешь на этом деле, не забывай о старике Джузеппе, — захлебываясь от восторга, хрипел в трубку.

Марчелло обещал не забыть. Дела шли неважно, работы нет никакой, свободного времени, напротив, хоть отбавляй. Так почему бы не съездить и не понюхать, что там подогнал старый пьянчуга.

В подъезде репортер столкнулся с выходящими работниками скорой помощи.

— Сеньоры, скажите несколько слов для прессы!

— Никаких комментариев, — буркнул врач с объемистым чемоданчиком. — На месте полиция, вот их и пытайте вопросами. А нам некогда.

«Теряю хватку», — мелькнула невеселая мысль, когда оба медика проскользнули мимо.

Лет пять назад он вцепился бы в них бульдогом, чтоб вытянуть хотя бы намек, зацепку, которая могла бы дополнить картину происходящего.

В квартире обнаружилась пара инспекторов.

— Лучано Мутти, муниципальная полиция, — отрекомендовался один, когда Марчелло представился.

— Витторио Плачидо, Директорат превентивной полиции, — назвался второй, оторвавшись от телефонной трубки, и тут же вернулся к разговору.

— Ого, видать, случай не из простых? — Марчелло мысленно похвалил себя, что предъявил удостоверение сотрудника «Коррье?ре де?лла се?ра», в которой не работал уже года три, и, типа, забыл сдать документ при уходе. Репортера ведущей ежедневной газеты просто так за дверь не выставить, если дело действительно окажется интересным.

— Вообще-то случай странный. У нас заявление о похищении и насильственном удержании, поэтому прислали сеньора Плачидо. Но… — развел руками «местный», видимо не находя слов для описания.

— Но? Это похищенный? — Марчелло указал на присутствующего тут же парня.

Парень сидел, слегка раскачиваясь, на разобранной кровати, в одних трусах, с потухшим, каким-то отсутствующим взглядом, и что-то бормотал себе под нос. Руки зажаты между колен, плечи опущены. Рядом, на тумбочке, валялись блистеры от таблеток и ампулы из-под инъекций, оставленные, по-видимому, скорой помощью.

— Когда его освободили? Его сюда доставили уже после освобождения? — продолжил поток вопросов Марчелло.

— Я же вам говорю, случай — странный, — хмыкнул местный полицейский — Потерпевший заявляет, что его похитили и насильно удерживали. Но при всем при этом он находился в своей квартире.

— То есть, его удерживали прямо здесь? Был штурм? — репортер бросил взгляд по сторонам. — А почему никаких следов? Куда же делись похитители?

— Да никуда не делись. Вон похититель, — инспектор Мутти кивнул на стоящий в той же комнате большой белый ящик, из которого в стену уходил жгут толстенных проводов.