Капкан для наследницы
Часть 5 из 32 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
В глубине лагеря слонялись какие-то люди. Издали их трудно было разглядеть, но в любом случае они совсем не походили на беззаботных отдыхающих. Они наклонялись, приседали и что-то перетаскивали с места на место. Кроме этих людей, на территории лагеря я никого не заметила. Что ж, больше спрашивать не у кого, придется идти к ним.
Два мужика бомжеватого вида собирали обрезки труб с того места, которое прежде называлось клумбой. Собственно, это я помнила, что на этом месте была роскошная клумба, сейчас сквозь покореженный металлолом пробивались чахлые ростки ночной фиалки.
— Бог в помощь! К празднику готовитесь?
— Какому празднику? Шутите? У нас праздник, когда зарплату выдают, — ответил мне бойкий мужичок, некрепко стоявший на ногах. Второй, его напарник, подозрительно оглядел меня с ног до головы и промолчал.
— А что же вы тогда делаете? — спросила я и глупо улыбнулась. Почему глупо? Да потому, что живо представила себя со стороны, пристающей к мужикам с нелепыми вопросами. Что тут делают — будто я сама этого не вижу?
Но я ошиблась, рабочие не отправили меня куда подальше, а даже напротив — обрадовались возможности сделать очередной перекур. Они отбросили куски железа в сторону, достали из карманов пачки с дешевым куревом и стали вводить меня в курс дела.
— Не вишь? Последние дни доживает лагерь. Разбираем все на хрен. Выкупили лагерь, ну эти новые… Как их называют? Аллигаторы, что ли? Тепереча ремонт затеяли. Евро… — Мужичок сделал ударение на слове «евро», желая выглядеть более продвинутым в области современного строительства и дизайна. Давалось ему это с трудом, он был с дикого похмелья. — Погоди, я сейчас. — Он потянулся к своей сумке, поискал и выудил из нее бутылку пива. — Будешь? — на всякий случай спросил он напарника и, не дождавшись ответа, жадно прильнул к бутылке. — Хорошо! Вот я и говорю, еврореконструкцию затеяли, — уже достаточно бодро заявил спасенный. — Все здесь будет: и бассейн, и баня, и ресторан, и чтоб в теннис играть можно было. Все будет, но не сразу. А ты, красавица, зачем пожаловала? Отдыхающих мы не берем. Вась, мы берем отдыхающих?
Вася не стал себе изменять, молча пожал плечами и отрицательно замотал головой.
— Мне бы кого-нибудь из начальства. Администрация в лагере осталась? Подскажите: где мне их найти?
— Иди прямо, рядом со столовкой увидишь дом с верандой, там сидит Людмила Ивановна. Одна она из старой администрации осталась. Остальных или разогнали, или сами ушли. Еще бухгалтер из старых, но она уже неделю не показывается. Может, заболела. Вась, не знаешь?
— Нет, не знаю, — подал голос Вася.
Я побрела в указанном направлении. То, что я увидела по дороге, глубоко меня потрясло. Лагерь выглядел заброшенным. Ветхие строения давно требовали ремонта. Кое-где торчали стенды с планами туристических маршрутов, по этим маршрутам и я когда-то ходила с рюкзаком. Такое впечетление, что после моего отъезда никто эти стенды не обновлял. Деревяшки, на которых крепились щиты, гнулись под легким дуновением ветерка, желая лечь на траву, чтобы никогда уже не подняться. Некогда аккуратные зеленые газоны и яркие клумбы превратились в заросли колючих сорняков.
Скульптурную композицию «Юные туристы» следовало бы переименовать в «Пришествие зомби из преисподней», выглядела она как фрагмент фильма ужаса: улыбающиеся калеки без рук и не со всеми ногами шагали с огромными мешками за плечами. Улыбались также не все по простой причине — не у всех были головы.
Юбилей здесь отмечать не собирались, об этом я уже догадалась. Оставалось понять: что это? Недоразумение? Чья-то глупая шутка? А как же приглашение? С кем же я тогда разговаривала по телефону. С этими мыслями я вошла в дом, в котором, со слов рабочих, размещалась администрация.
— Ау, есть кто-нибудь? Людмила Ивановна, — позвала я в надежде, что кто-то объяснит мне происходящее.
На мой зов вышла немолодая женщина и с удивлением посмотрела на меня:
— Людмила Ивановна — это я. Вы меня ищите?
— Да, ищу вас или того, кто бы мне смог все объяснить. — Я рассказала ей о приглашении на юбилей лагеря и показала открытку.
Людмила Ивановна долго крутила в руках приглашение, с сомнением поглядывала на меня и молчала.
— Вы мне можете объяснить, что происходит? — не выдержала я.
— Не знаю, что и сказать. Три месяца назад лагерь выкупили под строительство гостиницы. Хотят все снести и выстроить заново. Работы по демонтажу в самом разгаре. Так что ни о каком юбилее и речи быть не может. Возможно, вас кто-то разыграл? Хотя, на мой взгляд, шутка более чем глупая.
— Как же так? Я звонила вчера, и мне ответили, что меня ждут и номер забронируют.
Моя фамилия Клюквина. — Я на что-то еще надеялась.
— Девушка, у нас телефон не работает уже недели две! Куда вы могли звонить и кто вам мог ответить? Да и номер-то не наш. — Она посмотрела на меня с сожалением.
Я растерянно заморгала. Губы мои предательски задрожали. Я почувствовала, что еще одна секунда — и потекут слезы. Что за нелепая шутка? Кто так мог со мной поступить? Почему я не послушалась Олега? И Алина со своим салоном. Приехала бы сегодня утром, ноги моей давно бы уже здесь не было. А теперь куда я на ночь глядя поеду?
Людмила Ивановна испугалась, что я сейчас зарыдаю, и поторопилась меня успокоить:
— Не переживайте вы так, у нас в первом спальном корпусе не всё еще разобрали, есть нормальные номера. Переночуете, а там видно будет. Может, захотите да еще поживете, вы ведь отдыхать приехали? И не бойтесь, одна в корпусе не будете: мы несколько комнат туристам сдали. Зачем все сразу ломать? Сезон, можно еще какие-то деньги заработать. А если не захотите оставаться, завтра автобусом в девять утра в Ялту уедете.
— Спасибо, я переночую, а завтра уеду.
— Идите, отдыхайте. Найдете горничную, Верой ее зовут, она вам ключи даст от комнаты. Ой, совсем забыла, Вера уволилась, новенькая там девушка. Ну да найдете, скажите, что от меня. Иди, милая, иди.
Я подхватила чемодан и побрела в спальный корпус. Меня уже не радовали ни чистый, звенящий воздух, ни теплое солнце, ни дивные красоты горного Крыма. Не грели душу романтические воспоминания. Я хотела только одного — заснуть, а наутро побыстрее покинуть это странное место.
Горничная, которую я нашла без труда, казалась самой любезностью, она посмотрела на мое расстроенное лицо и предложила на выбор несколько комнат. Только мне было абсолютно все равно, где я буду спать.
— Давайте вот эту, поближе к выходу, чтобы чемодан далеко не тащить. Сколько с меня? Этого хватит? — я протянула девушке купюру.
— У нас можно заказать ужин. Столовая закрыта, но для постояльцев, их не так много, мы готовим сами. Еда домашняя, все хвалят! А хотите, я винца принесу? Ну что ж вы так переживаете? На вас лица нет. Я сейчас, мигом что-нибудь соображу. — Девушка сорвалась с места и умчалась.
Я осталась одна в номере. Всё, всё, как прежде: две кровати, шкаф, тумбочка, трюмо и стол. В изнеможении я села на кровать, даже покрывала старые, наверное, с тех далеких времен остались.
Не успела я достать из сумки вещи, чтобы переодеться, горничная вернулась. Она принесла комплект постельного белья и большую корзину, доверху набитую продуктами. Девушка бросила простыни на кровать и стала выкладывать на стол огурцы, помидоры, зелень, вареную картошку, мясные котлеты и прочую вкусную снедь. В конце она достала из корзины бутылку домашнего вина.
— Присаживайтесь, поди есть хотите?
Я воспользовалась приглашением. Переживания переживаниями, но ела я в последний раз еще дома, а если разобраться, то вчера вечером, сегодня утром только выпила чашку чая.
— Лера, меня зовут Лерой, — представилась девушка. Она разлила вино по стаканам и подвинула ко мне тарелку с закуской. — Ешь. А тебя как зовут? — Лера, не церемонясь, перешла на «ты».
— Мариной.
— Ну, не грусти, Марина! Давай выпьем за нас, за женщин! До дна! Сразу почувствуешь, как полегчает! — Она опрокинула в себя стакан и подождала, когда выпью я. — Говорю тебе, плюнь на все и на всех. Раз уж сюда приехала, отдыхай. А хочешь, я тебя с кем-нибудь познакомлю? Тут туристы на постой попросились, есть очень достойные мужские особи.
— Нет, не надо меня ни с кем знакомить. Принеси лучше чая.
— Ты что? Еще вино не выпили, а ты чая! По одной! За любовь! — Девушка снова налила вина и протянула мне стакан.
Пить мне не хотелось, вино мне не понравилось, оно было приторно-сладким и немного горчило, но я все же сделала несколько глотков и отодвинула от себя стакан.
— Ну как? Полегчало? — поинтересовалась Лера, ей вино было по вкусу, второй стакан она выпила так же легко, как и первый.
— Да, — согласилась я. Мне определенно стало легче, я уже не так трагично смотрела на сложившуюся ситуацию. Кто-то глупо пошутил, но ничего, завтра я приеду домой и разберусь, кому выдрать ноги.
От выпитого вина голова моя затуманилась, ноги стали тяжелыми, и приятное тепло окутало мое тело. Мне захотелось спать, но рядом сидела Лера, и я не знала, как избавиться от назойливой гостьи.
«А чего я стесняюсь? За номер я заплатила, за ужин сейчас рассчитаюсь или нет, лучше завтра, сил никаких нет подниматься и лезть в кошелек. Пусть себе идет, а я буду спать», — мысли мои путались, я еле сдерживала себя, чтобы не упасть на кровать.
— Знаешь, Лера, я очень устала и хочу спать. Пожалуй, чая уже не надо. И это все унеси. Деньги получишь завтра. Ты не против? — Я демонстративно встала из-за стола и прилегла на кровать.
Лера, конечно, была против того, чтобы так рано заканчивать вечеринку, но ей ничего не оставалось делать, как молча собрать остатки еды и уйти.
Как только за девушкой захлопнулась дверь, я расслабилась. За прошедший день я так устала, что мне не хотелось ни думать, ни разбираться в случившемся. Веки мои сомкнулись, и я крепко заснула. Последняя моя мысль была о том, что завтра утром первым автобусом я отсюда уеду.
* * *
В аэропорту, пока объект торговался с таксистом, Игорь быстро нашел арендованную машину. Это был весьма потрепанный «Рено» серого цвета. Сундуков поискал рукой под бампером и извлек ключи. Доверенность и документы на машину лежали в бардачке.
Игорь мысленно поблагодарил шефа, Максима Седых, это он побеспокоился о машине, как только узнал, каким рейсом будут лететь Клюквина и Сундуков. Еще во время службы Максим Седых, в недалеком прошлом майор милиции, обзавелся множеством друзей в разных уголках страны. Друзья не подвели и на этот раз. Один звонок накануне, и вот к услугам фирмы автомобиль, неброский и надежный.
«Ну что ж, теперь в путь! — подумал Игорь. — Машина, конечно, не супер, но зато в глаза не бросается. Будем надеяться, она только с виду такая убитая».
Сундуков заранее разжился адресом лагеря, но вперед решил не вырываться, чтобы не упустить объект из виду, мало ли что даме может прийти в голову, вдруг она возьмет и изменит маршрут.
Как только такси тронулось, Игорь пропустил несколько машин вперед и пристроился следом. Сначала ведомая машина пыталась оторваться, и Сундукову пришлось поволноваться. Он поднажал на газ и вскоре за поворотом чуть не влетел в такси. Собственно, в такси влетел до него другой автомобиль, и, слава богу, все обошлось без пострадавших, обе машины отделались только разбитой фарой и погнутым капотом. Игорь проскочил мимо и через пятьдесят метров съехал на обочину — подождать, когда водители разойдутся с миром и поедут дальше. Вскоре на дороге показался виновник происшествия, таксист ехал с положенной скоростью, вел себя смирно и в дальнейшем правил не нарушал.
Недалеко от въезда в лагерь Игорь остановился, подождал, пока таксист высадит пассажирку, и только после этого поставил машину на стоянку с внешней стороны ограждения.
Он незаметно прошел на территорию и обосновался в покосившейся от старости беседке. Два часа он наблюдал, как Клюквина с недоумением бродит по лагерю, что-то ищет, кого-то выспрашивает. Потом зашла в спальный корпус, сняла номер и безвылазно в нем засела. Сундукова это очень удивило.
«За каким чертом она сюда приехала? Не похоже, чтобы ее здесь ждали. Хотя, кто его знает, зачем она вообще оказалась в этом заброшенном лагере. Посмотрим», — подумал Игорь и решил побеспокоиться о своем ночлеге.
Он разыскал горничную, сочинил сказку о том, как отстал от компании, и попросился переночевать. Та с радостью взяла деньги, поселила его в соседней с Клюквиной комнате и убежала по своим делам.
Игорь прильнул ухом к стене. Он слышал звон посуды и негромкий голос горничной, приглашавшей свою постоялицу выпить. Застолье — первое, что пришло ему в голову, он пожалел о том, что не прихватил с собой ничего из съестного.
Голод — не тетка! Сундуков вышел из комнаты и отправился на поиски буфета или кафе. Есть же на территории лагеря заведение, где можно купить хоть какую-то еду? Он походил вокруг старой столовой и пришел к выводу: здесь уже давно никто ничего не готовил. На дверях пищеблока висел ржавый замок, а окна были оклеены выцветшими от солнца газетами. Идти в поселок Игорю не хотелось, и он отправился назад в корпус с надеждой подкупить чего-нибудь у горничной. Соорудила же она ужин Клюквиной? Чем он хуже? Сундуков давно усвоил истину — деньги решают все.
В коридоре он горничную не нашел, вернулся к себе. За стенкой была полная тишина. Ни шагов, ни шороха, ни какого иного звука Игорь не услышал. Он не поленился и опять вышел в коридор. Дверь в соседнюю комнату оказалась незапертой, он приоткрыл ее и увидел мирно спящую на кровати Клюквину.
«Спит. Странно, прошло-то всего минут двадцать, не больше. Время еще детское, даже толком не стемнело. Я на ее месте пошел бы погулять, воздух здесь такой чудесный», — подумал Сундуков и решил воспользоваться своим же советом и подышать горным воздухом.
Игорь натянул легкий свитер, намериваясь побродить по окрестностям подольше. Он обошел здание спального корпуса, незаметно заглянул в окно — так и есть, спит, даже не разделась, в чем приехала, в том и завалилась на кровать.
Сундуков вышел за территорию лагеря. Воздух, наполненный ароматами хвои и цветов, кружил голову. Южная ночь еще не вступила полностью в свои права, хорошо были видны очертания гор, деревьев, даже можно было разобрать буквы на вывеске с названием лагеря. Но с каждой минутой становилось все темнее и темнее. Застрекотали цикады. Где-то надрывно закричала ночная птица, внушая чувство тревоги непрошеным гостям ночного леса.
Игорь решил, что пора возвращаться, и оглянулся на темный лагерь, ни один фонарь не светился. Придется идти на ощупь, как назло, в это время луна скрылась за облаками, хорошо хоть дорожки не успели перекопать. Сундуков побрел к корпусу, заходить в номер не хотелось, книг он не брал, телевизора в комнате не было, а мозолить глаза горничной не входило в его планы. Он пошел к ранее облюбованной беседке, чтобы еще немного насладиться ночной прохладой.
В целом было тихо, лишь высоко над головой, в кронах высоких деревьев шелестел ветер. Со свистом упала шишка, больно треснув Игоря по голове.
— Е-мое! — от неожиданности он схватился за голову. — То ли ветром сбило, то ли белка-растеряха уронила. Все самое лучшее почему-то всегда достается мне.
«Вот почему я, здоровый и умный мужик, должен заниматься черт знает чем? Сижу в какой-то тьмутаракани и слежу за взбалмошной дамочкой. Мне это надо? Ни семьи, ни дома не имею. Как пес, вечно рыскаю в поисках заблудших душ. Как пошло в один момент наперекосяк, так и по сей день одни шишки на голову сыплются», — Сундуков потер ушибленное место.
Игорь рос без отца и был уличным пацаном. Мать с утра до вечера на работе, а он — во дворе. Когда ему стукнуло двенадцать лет, окончательно устав от постоянных визитов к классной руководительнице и директору школы, мать махнула на него рукой.
Сундукова в школе знали как первого хулигана и зачинщика драк. С синяками он ходил редко, больше от его кулаков страдали другие дети. И не известно, как бы сложилась жизнь Игоря, если бы не счастливый случай — он познакомился с Антоном Ивановичем, другом школьного физкультурника.