Как поцелуй феи

– Неужели вы наконец-то разобрались?

– Не наглей, – отчитала его. – Что вы здесь делаете? Посреди ночи. Не могли бы вы в следующий раз материализоваться где-нибудь в коридоре и постучаться, прежде чем войти?

– Пф-ф-ф, – отозвался Квирин. – Я начну стучаться, только когда этот эльф сделает тебя своей женой по-честному.

– Да ты спятил, – смущенно отозвалась я. – Я слишком молода для этого!

О чем думал этот маленький тролль, затрагивая столь щекотливую тему? Ни с того ни с сего, да еще и посреди ночи.

Кассиан смущенно закашлялся, а Рубин нахально улыбнулся.

– Одевайтесь, и мы расскажем вам причину нашего появления здесь.

Дверь внезапно открылась, и папа уставился на нашу компанию. Он тоже не постучал. Тут хоть кто-то может не влезать в мое личное пространство? Папа мог бы застукать нас за чем-то другим. Я почувствовала, как покраснело мое лицо, но мое состояние его совершенно не интересовало. Его глаза загорелись, стоило ему узнать Квирина.

– Вы слишком шумите, – сказал он после. – Если продолжите в том же духе, разбудите мать Элизы. Она слегка изумится вашему визиту.

– Меня она вообще не увидит, – сказал тролль. – Как и его уши, – он указал на Рубина. – Правда, было бы интересно послушать, как Элиза объяснит нахождение второго парня в своей комнате ночью.

– Ты помнишь Рубина? Он брат Виктора. – Глаза папы округлились. – Не мог бы ты отвести их на кухню? Мы сейчас придем, – попросила я.

– А там есть пирожные? – полюбопытствовал Квирин, следуя за папой по пятам. – Я очень голоден. Секретные задания так сильно изматывают!

– Секретные задания? – Рубин покачал головой, слушая этого болтуна, и закрыл за собой дверь.

Я вскочила.

– Куда это ты собралась? – спросил Кассиан, нащупав свои боксеры на полу. Он только начал привыкать к тому, что люди носили нижнее белье, но обтягивающие трусы восхитительно подчеркивали его мускулистые бедра.

– Я хочу знать, что они здесь делают. Они должны рассказать, что произошло после того, как нас изгнали.

Я была взволнована. Наконец-то мы хоть что-то узнаем и получим объяснения. Наконец-то хоть что-то случилось! Мне хотелось обнять их и в то же время надавать пощечин за то, что заставили нас так долго ждать.

– Почему они вообще пришли только сейчас? Аж через три недели!

– Ты остаешься здесь, – потребовал Кассиан, натягивая джинсы. – Я поговорю с ними и попрошу оставить нас в покое.

Я уже собиралась вытащить футболку из кучи одежды, как застыла на месте.

– Забудь об этом. Я сама с ними поговорю, – возразила я.

Он подошел ко мне и опустил руки на плечи. Его большие пальцы нежно поглаживали кожу на моей шее.

– Пожалуйста, Элиза. Дэмиан непредсказуем. Это не игра. Эта война опаснее той, что велась против ундин, но там, по крайней мере, все народы были на одной стороне. Сегодня мы понятия не имеем, кто друг, а кто враг. Я не хочу, чтобы ты попала на линию огня. Ты и так рисковала собой слишком часто.

– Ты, надеюсь, не думаешь, что Рубин и Квирин на стороне Дэмиана? – нахмурилась я, высвобождаясь из его хватки. – Я не собираюсь сидеть как парализованный кролик в надежде, что Дэмиан обо мне забудет. Потому что этого не произойдет. Печать все еще у меня.

Интересно, Коллам тоже пытался запретить Эмме влезать в войну? Что случилось бы с волшебным миром, если бы она послушалась? Этот вопрос, вероятно, лучше не задавать. Воспоминания о тех временах, когда его мир страдал из-за Муриль и ундин, лишь убедили бы Кассиана в необходимости защищать меня. Все-таки на этой войне он потерял зрение.

– Печать, которую ты давно должна была отдать мне, – сказал Кассиан. – Но ты упорно от этого отказываешься.

Небезосновательно. Я несу ответственность за печать Белиозара. Со мной она ведет себя так спокойно, что иногда я забываю о ее существовании, и к тому же мы не знаем, как она поведет себя, если окажется в его руках.

– Я не собираюсь оставаться в кровати, пока ты там, внизу, проводишь военный совет. – Я натянула футболку, а затем и спортивные штаны. – Можешь забыть об этом. Дэмиан бросил вызов нам обоим, и я буду сражаться с ним, если потребуется.

Вот и порешили. До этих пор мы избегали этой темы, как Носочек – пылесоса.

Губы Кассиана скривились.

– Никаких военных советов я не провожу, – раздраженно заявил он. – Потому что не планирую вступать в войну. Я хочу избавиться от печати. Тебе нужно отдать ее Квирину, чтобы тот отнес Мерлину. После этого ты будешь в безопасности. Маги не выдадут ее Дэмиану, даже если Совет потребует этого.

Ой, бога ради! Мы уже не раз проходили это. Печать была моей миссией, а не миссией какого-то мага. Когда он наконец-то осознает это?

– Ты же сам в это не веришь! – упрекнула его. – Мы не будем в безопасности, пока все три печати не окажутся у Священного дерева и оно не поглотит магию. Тогда Дэмиан будет повержен.

Я резко открыла дверь и бросилась вниз. Кассиан медленно последовал за мной.

Папа и Рубин сидели за столом друг напротив друга, с подозрением изучая друг друга. До этих пор отец видел эльфа лишь однажды: в Друид-Глене, когда Дэмиан де Винтер освободил папу, а Рубин узнал, что он наполовину колдун. Разумеется, я рассказала отцу о сыне Ларимар и не могла винить отца за подозрительность – все-таки Дэмиан бросил его в темницу. Голова Квирина застряла в холодильнике, откуда я слышала только смачное чавканье.

– Твоя мама печет, как фея, – прокомментировал он, когда я встала рядом с ним.

– Большую часть выпечки приготовила Грейс, – исправила его. – Дай мне хоть пироги вытащить, проглот.

Нахмурившись, Квирин отправился к столу. Кассиан достал из шкафа тарелки, а я включила чайник. Рубин, если и удивился тому, что Кассиан помогает мне на кухне, любезно воздержался от комментариев. И только когда мы сидели перед дымящимися чайными чашками, а Квирин – перед огромной горой пирогов, Кассиан задал свой вопрос:


– Что вы здесь делаете?

– Мы доставляем сообщение от Элизьен и Мерлина, – спокойно пояснил Рубин. – А ты как думал? Что отец послал меня забрать у Элизы печать? – Он не спускал глаз с Кассиана, говоря это, и ни от кого за столом не ускользнула агрессивность его слов. – Тебе нечего бояться, мы не собираемся уговаривать ее делать то, чего она сама не хочет, – сказал он, голосом подчеркнув «она». Рубину никогда не нравилось, что Кассиан вечно все решал за меня.

– Ты исчез довольно быстро после смерти Виктора, – выпалил тот. – Неужели убежал в объятия папочки?

– Не убежал, – невозмутимо ответил Рубин. – У меня были более важные дела.

– Интересно, что это за дела такие. – Голос Кассиана дрожал от сарказма.

– Я искал свою сестру, – тихо ответил Рубин. – После смерти Виктора я несу за нее ответственность.

Я прикрыла рот рукой.

– Ты нашел ее? – спросила я, затаив дыхание. Возможно, желание Скай исполнится быстрее, чем мы рассчитывали.

Рубин печально покачал головой.

– Пока нет, но я надеюсь, что Дэмиан не причинил ей вреда. Ты помнишь, что сказал мой брат? Она глухая, немая, и в ней ни капли магии. Возможно, Дэмиан думает, что теперь, когда Виктор исполнил свою задачу, она ему больше не нужна.

Он был прав. Дэмиан, не моргнув и глазом, пожертвовал сыном, которого годами обучал только для того, чтобы он помог ему в достижении своих целей. Что для него могла значить дочь, не обладавшая никакими магическими способностями?

– Я предполагаю, что он держит ее в ловушке и просто выжидает шанса, чтобы шантажировать тебя с ее помощью, – сказал Кассиан. – Тебе лучше не интересоваться ей слишком сильно. – Прозвучало бессердечно, но он был прав. Дэмиану ничего не стоит и Рубина использовать в своих целях. Возможно, то, что он разыскивал девочку, уже о многом говорило.

– Это, может, и благоразумнее, но я не могу так поступить. Эльдорин был моим отцом, и он пал, мать бесследно исчезла, брат погиб, а лучшего друга я потерял давным-давно. – Рубин на мгновение замолчал, взглянув на Кассиана, который не стал спорить. – Она – самый близкий для меня человек. Я позабочусь о ней. Как и обещал. Мне нужно найти ее и узнать, как она.

Я взяла его за руку.

– Можем ли мы как-то помочь?

Мы оба проигнорировали раздраженное восклицание Кассиана.

– Я много путешествовал за последние недели, слышал некоторые слухи, – начал Рубин и сразу же замолчал.

– Слухи! – усмехнулся Квирин и выронил вилку. Его лицо было перепачкано пятнами от пирогов. – Глупости! Сколько еще раз мне об этом повторять? Почему никто и никогда меня не слушает?

– Это может быть правдой! – воскликнул Рубин. – Я проверю все улики, какими бы незначительными или вводящими в заблуждение они ни были.

– Что за слухи? – попыталась надавить я. – Говори уже!

– Возможно, что… – продолжил Рубин. – Это действительно маловероятно. Но… возможно…

– Что?! – Почему он так тянет?

– Возможно, Ларимар обращалась к Виборе после своего побега, – поспешно сказал он. – И осталась у нее жить.

Я была в замешательстве. Какое отношение Ларимар имела к сестре Рубина и Виктора?

– К оракулу в Вечном лесу? – уточнила я.

Кассиан фыркнул.

– Твоя мать – не самоубийца. Кто бы ни сказал тебе эту чушь, он лжет.

– Это была древесная фавна, – объяснил мне он. – Солеа по моей просьбе расспросила ее.

– Солеа? А она тут при чем?

Он кивнул.

– Она помогает мне с поисками.

– Ты же не собираешься подвергать ее опасности, не так ли? Ее-то сюда не вмешивай! Нам и так хватает переживаний.

Рубин закатил глаза.

– Ты говоришь прямо как он. – Он кивком головы указал на Кассиана. – Она сама ко мне пришла. Сразу после возобновления занятий в Аваллахе. Она хочет помочь. Ты ведь знаешь, что ее сестра – жрица Священного дерева. Жрицы и жрецы один за другим жертвуют своей жизненной энергией для сохранения древа. Это будет продолжаться до тех про, пока мы не найдем способ избавиться от зимы.

Я отчетливо помнила, как выглядело замерзшее тело Верховной жрицы Майри. Она была первой, кто принес жертву Священному дереву.

– Я не стану запрещать Солее принимать единственно верное решение.

– Значит, древесные фавны рассказали Солее, что Ларимар прячется в Вечном лесу.