Как не слететь с катушек

© Т.И. Луганцева, 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2020





Глава 1




Яна была просто вне себя от злости.

«Вот этого я от тебя не ожидала!» – написала она в эсэмэске своей подруге Асе Юрьевне Кудиной.

Дело в том, что она второй час сидела в длиннющей очереди к кабинету, в котором обещали исследовать ее психическое здоровье и научить составлять резюме. Ее подружка Ася объяснила Яне, что та не может заполнить правильно анкету, что у нее «рассеянный мозг» и что нужна помощь специалиста с хорошо развитой логикой. Это-то и задело Яну. Когда ей говорили, что она на что-то неспособна, то Яна сразу же бросалась в бой. Говоря простым языком, ее легко можно было взять на понт.

Наконец подошла очередь Яны.

Она вошла в кабинет, где за письменным столом сидела строгая молодая женщина в деловом костюме. Увидев Яну, она приветливо улыбнулась.

– Здравствуйте! – Психолог окинула внимательным взглядом посетительницу и не удержалась от восклицания: – Какая вы!..

И действительно, Яна всегда производила на окружающих ошеломляющее впечатление. Очень высокая и очень худая, с прямой, как у балерины, спиной, она носила туфли на высоченных каблуках, распущенные густые волосы падали у нее до самой талии, на изящных запястьях ее звенели многочисленные браслеты, в ушах покачивались яркие крупные серьги. На тонком лице со впалыми щеками лежала тонна пудры, сияли голубые глаза с густыми ресницами, на которых покоился килограмм сиреневой туши, пухлогубый рот был обведён ярко-красной помадой. Впечатление было такое, что дама явно увлекается театральным гримом и привыкла привлекать к себе взоры изумлённых прохожих.

– Какая? – не поняла Яна, хотя прекрасно понимала, какое она производит впечатление на окружающих.

– Необычная. Яркая. Проходите, присаживайтесь. – Хозяйка кабинета указала на стул рядом со столом. – Вы по какому вопросу?

Яна непринужденно села и скрестила длинные ноги.

– Всё очень просто, – сказала она и взмахнула тяжелыми ресницами. – Мне подруга подарила это приключение, если честно, сама не знаю для чего. Наверное, для того, чтобы я разобралась в себе, – ответила Яна и отвела со лба прядь волос рукой с длинными малиновыми ногтями.

Женщина-психолог понимающе улыбнулась.

– Тогда позвольте небольшое вступление. Меня зовут Ольга Аркадьевна. Я – дипломированный психолог, и мне в помощь дан этот универсальный, единственный в своём роде, чудо-аппарат. Только у нас есть такая уникальная технология: глубинное и очень детальное исследование человеческой личности. Этот аппарат не для исследования психики детей, знаете, когда им помогают определиться с пристрастиями и определением профессии. У взрослых к определённому возрасту накапливается определённый жизненный багаж, люди порой разочаровываются в профессии, в личной жизни, в отношениях с родными. Ссоры, обиды… Человеческое мышление – это процесс, протекающий скрыто от глаз внешнего наблюдателя. Вы знаете, порой этот процесс непонятен и нам самим. Выяснилось, что люди не в состоянии объяснить, как они решили даже не самую сложную жизненную задачу, не говоря уже о проблемах. Я задам вам некоторые вопросы, вы ответите, машина проанализирует. Она оценит ваш внешний вид и тоже задаст нужные ей для психологического портрета вопросы. Аппарат – разработка блестящих российских учёных, такого нет нигде в мире. Сейчас я произведу очень точное и тонкое исследование. В конце обзора аппарат даст вам рекомендации по коррекции вашего поведения, профессиональному росту, отношениям.

Яна внимательно слушала Ольгу Аркадьевну и не совсем понимала, для чего такое исследование нужно именно ей. Наверное, ее подруге Асе было виднее, возможно, она видела свою подругу как человека, стоящего на перепутье и вопрошающую: «Что мне делать? Помогите мне! Я потеряла веру в людей! Мне поможет только искусственный интеллект!» Но отказываться было уже неудобно.

Ольга Аркадьевна продолжала ее убеждать.

– Это исследование пригодится для правильного составления резюме и, конечно, больше всего для вас лично.

– Хорошо, давайте, – махнула Яна, понимая, что проводит время зря.

Ольга Аркадьевна присоединила ее к аппарату с многочисленными проводами, пощёлкала тумблерами и села напротив. На мониторе появилось что-то, напоминающее человеческое квадратное лицо с мигающими глазами, и это рассмешило Яну. Она невольно прыснула.

Ольга Аркадьевна строго посмотрела на Яну и спросила:

– Ваше имя?

– Яна Карловна Цветкова.

По монитору пробежала кривая дёрганая линия и послышался металлический голос:

– Набор звуков. Трудно определить правильность и соответствие имени и фамилии.

– Ваше имя, отчество и фамилия несколько не подходят друг к другу, – пояснила Ольга Аркадьевна.

– Я поняла, что имеется в виду, но тут какие претензии ко мне? Тут свою роль сыграли родители, – ответила Яна, улыбаясь.

– Ваш рост?

– Сто семьдесят четыре… вроде.

– Присутствует комплекс высокого роста? – спросила машина.


Яна пугалась внезапного включения механизма и не знала, кому первому ей отвечать.

Она покосилась на свои высокие каблуки.

– Думаю, что комплексов нет.

– Ваш вес? – спросила психолог.

– Около пятидесяти, – робко ответила Яна, впервые радуясь, что имеет небольшой вес. Иначе этот ящик начал бы сразу же орать, что надо меньше жрать.

– Астения… астения… угроза жизни… стресс… – замигал красным цветом монитор.

– А вы уверены, что ваш агрегат помогает пациентам составить правильное представление о себе, а не вгоняет их в новые комплексы? – уточнила Цветкова.

– Настройки аппарата очень чувствительны к ответам клиентов, я немного изменю параметры настроек. Вопросы будут менее эмоциональны, – сказала психолог. – Кем работала ваша мама? Как она воспитывала вас?

– Мама? Она служила и служит в театре. Она ведущая актриса в Театре юного зрителя в провинциальном городе…

– Несерьезная профессия, – прокомментировал агрегат. – Но творческая, гуманитарная.

– Насчёт серьёзности можно поспорить. Это для кого как. Что-то ваш механизм очень категоричен, не находите? – покосилась на монитор Яна и неожиданно показала ему язык.

– Некрасиво, некрасиво, – проскрипела машина.

– Надо же! – удивилась Яна. – Понимает, что я дразнюсь!

– А кем был ваш отец? Режиссёром? Или, может быть, он был далёк от творческой богемы? Он простой инженер? Поэтому в семье был конфликт? – проявила чудеса психоанализа Ольга Аркадьевна.

– Скандалов не было, они не жили вместе, – ответила Цветкова.

– А по специальности он кто? – не унималась психолог.

– Специальность – рабочий, – суховато бросила Цветкова.

– Неточный ответ, – встряла машина.

– Плотник, – призналась Яна, чувствуя себя словно на телевизионной передаче, где людей испытывают на детекторе лжи.

– Совпадение! Совпадение! Карловна… Карло. Шарманщик! Сказка про Буратино! Папа Карло… – выдал агрегат. – Буратино, в виде полена, подарил Карло его друг столяр Джузеппе.

Яна от удивления распахнула голубые глаза.

– Вот это да… Буратино меня еще никто не называл.

Ольга Аркадьевна слегка вспотела.

– Извините, не знаю, что сегодня с программой. Машина не совсем тактична, – сказала она громко.

– Не тактична… Совпадение… Извините…

– Как ваши родители познакомились? Здесь прочитывается просто явный конфликт. Актриса и плотник. Как они сошлись?

– Не вижу ничего сногсшибательного в их романе. Актёры часто женятся на гримёршах и костюмершах. Вот, например, Харрисон Форд – популярный киноактёр, в семидесятых годах прошлого века в кризисный период своей карьеры зарабатывал на жизнь, работая плотником. И это по жизни, а не по новейшим технологиям, – ответила Цветкова. – Моя мамочка – совершеннейшая фея, мыслями постоянно витает в облаках, но ногами твёрдо стоит на земле. Я хотела сказать – на театральных подмостках. А они, как вы знаете, деревянные, а значит, не очень долговечные. И чтобы это небесное создание не упало и не сломало себе ногу, кто-то должен был следить за состоянием сцены. Правда, отец следил плохо, он пил. Потеряв терпение, его выгнали из театра, и он устроился работать на кладбище. Он был гробовщик. А что, тоже профессия нужная…

– Гробы… Смерть… Астения… Стресс… Совпадение… – включился монотонно агрегат.

– Интересные он ищет совпадения, – не смогла не отметить Яна.

– Не знаю… – явно начала нервничать психолог, снова щёлкая тумблерами. – Ваши родители живы?

– Мама, тьфу-тьфу-тьфу, – да. Отец погиб. И сразу же отвечаю: напился, поскользнулся в сильный ливень, упал в вырытую могилу и захлебнулся. Всё ясно? Только пусть ваш механизм не говорит, что есть совпадения с «Титаником». Это будет не смешно.

– «Титаник» построен в… – начал было механизм, но Ольга Аркадьевна резко пнула что-то внизу ногой, и он заткнулся.

– Это кошмар, такой стресс, такая жуткая смерть, – покачала головой психологиня. – Вы воспитывались за кулисами? С детства мечтали стать актрисой, моделью? Ничего не ели, берегли фигуру, неустанно шли к своей цели? Что-то пошло не так?

Яна заёрзала на стуле.

– Я не понимаю, в каком месте моего тела вы могли прочесть, что что-то пошло не так? Я никогда не хотела стать актрисой, меня начинало просто физически тошнить от запаха кулис. Да, я похожа на топ-модель, но быть моделью я никогда не стремилась. Я хотела стать врачом, и я им стала. Я – врач-стоматолог, много лет работаю с детьми, – сказала Яна, которой на нервной почве стало казаться, что от провода, подключённого к пальцу, уже идет подача напряжения, потому что палец начало ощутимо покалывать.

– Вы врач?! – оторопела Ольга Аркадьевна. – Детский?!

Яна напряглась еще больше. У психологини был такой вид, будто ее – Цветкову – просто близко нельзя подпускать к пациентам. Уморит всех до одного. Яна разозлилась.

– Что вас так удивило? Моя профессия? Да, я детский стоматолог. Говорят, неплохой. У меня своя небольшая частная клиника, очень уютная, и, самое главное, укомплектованная очень профессиональными и добрыми людьми. Хотите, приходите к нам? У меня не сеть клиник, только одно заведение – «Белоснежка». Я не стала гнаться за количеством только за качеством.