Ярость и пули

Одной рукой я обнимаю Эмили за плечи, другой — за голову. Меня бесит поступать так с ней — заставлять ее жить в страхе потерять единственного человека, которого она впустила в свое сердце, но у меня нет выбора. Я человек слова... человек, который сделает все, чтобы помочь своей семье. Как бы я не был не согласен с Джоэлом, я должен помочь ему. Я обязан ему. Он посвятил годы своей жизни воспитанию меня и Джессики. Я должен вернуть ему долг.

— Я люблю тебя, — шепчу я Эмили в волосы.

Она наклоняется ко мне. На мгновение мы застываем, пристально глядя друг на друга, многозначительная тишина объединяет нас.

Затем она целует меня.

Жестко.

Так жестко, что высасывает воздух из моих легких и заменяет его неумолимым желанием трахаться. Я прижимаю Эмили к себе, а она раздвигает бедра, позволяя моему члену скользить между нами. Эмили вжимается в меня бедрами, скользя своей прекрасной киской вдоль моего члена. Несмотря на все это — несмотря на биение ее сердца напротив моего, тепла ее тела и скользкую жидкость между нами — я не могу избавиться от неприятного ощущения внизу живота.

Не могу.





Глава 13




Удар



Эмили



Я смахиваю непрошеную слезу, когда она скатывается по щеке. С другой стороны дома, на заднем крыльце, мужчины обсуждают тактику, меняя план, чтобы освободить место для банды Джокера.

— Мы можем войти через заднюю дверь, а Джокер со своими парнями через переднюю, — слышу я заявление Джоэла, сопровождаемое согласием Джая.

День пролетел быстро — слишком быстро, чтобы я смогла вспомнить, что делала. Мы с Джаем провели большую часть дня в постели, наслаждаясь компанией друг друга, но не могли же мы вечно лежать под простынями. Как бы я ни старалась удержать нас там. В конце концов, пришлось присоединиться к остальным парням внизу. Я не могла вынести вида кухни и гостиной, когда увидела их — и до сих пор не могу — вот почему я сижу на крыльце, дуясь на свой дурацкий фруктово-овощной сок, который Джоэл продолжает готовить для меня. Пушки, все возможные виды пистолетов, гранаты и ножи захламляют дом, и реальность сего факта пугает. Это моя жизнь. Я в каком-то сумасшедшем кошмаре, а не во сне. Пребывание в домике у озера затуманило мой взгляд на эту ситуацию — пребывание с Джаем уменьшило мой страх.

Банды.

Криминальные авторитеты.

Психопаты.

Убийцы.

Я вообще смогу выбраться из всего этого живой? Кто-нибудь из нас? Нас четверо против целой армии. Шансы кажутся такими ничтожными.

Оглушающий звук мотоциклов эхом разносится сквозь деревья, что окружают наш домик у озера, отчего толстые щупальца страха проникают в мою грудь.

«Испорченные Сыновья» здесь.

Тяжелые сапоги позади меня стучат по дому, становясь все ближе и ближе. Хасс, Тэд, Джоэл и Джай оказываются на крыльце за моей спиной. Я выливаю стакан сока в увядающий кустарник рядом со ступенькой и вскакиваю на ноги. Блестящие куски металла и пластика мелькают в просветах между деревьями и проникают на наш газон. Их, по меньшей мере, человек пятьдесят, следом восемь машин, разных по размеру, но все полностью черные и имеют один и тот же логотип бешеного быка.

Я хватаю подол своего лонгслива и натягиваю его ниже простой пряжки ремня. Мои колени дрожат, пока мужчины перед нами аккуратно выстраивают свои байки в ряд и заглушают двигатели. Отсюда они выглядят такими страшными... во всей этой черной ткани, коже и татуировках. Я осматриваю их и во втором ряду, третий слева, вижу руку, машущую мне. Отец, он же Ворон. Ублюдок, который не помог, когда Джокер приставил пушку к голове Джоэла. Я киваю ему и быстро перевожу взгляд на мужчину на самом дорого выглядящем мотоцикле. Он расслаблено откидывается, держась за руль, и наклоняет голову в нашу сторону. Вокруг лица у него повязана черная бандана с принтом нижней половины черепа, а глаза закрывают пара светоотражающих очков.

Джокер.

Высокий, широкоплечий, весь в татуировках и чертовски устрашающий.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — шепчет Тэд Джоэлу.

Я оглядываюсь через плечо на Джоэла, который с трудом сглатывает.

— Ну... теперь слишком поздно, не так ли?

Джай рычит, крепко сжимая челюсти, а Джоэл спускается с крыльца на первую ступеньку, отчего она прогибается под моими ногами.

— Приветики, — здоровается он со всеми с поддельной жизнерадостностью. — Будут... ружья или винтовки?





* * *



Мои нервы на пределе. Сердце замирает. Из желудка снова и снова поднимается тошнота, вызывая по всему телу липкий пот. Это происходит. И слишком быстро.

— Три километра, — объявляет Хасс, останавливая машину.

Темно, так темно, что я не вижу, что находится за моим окном, и единственный свет в машине исходит от индикаторов на панели водителя. Я сжимаю руку Джая, благодаря за то, что он снял перчатку, чтобы я могла почувствовать его кожу. Всю дорогу он успокаивал меня, целуя и лаская руку, но этого недостаточно. Его спокойность вливается в мою онемевшую кожу. Яркий свет в нескольких метрах слева от нас вспыхивает и гаснет, и Джоэл поворачивается на сидении.

— Джокер и его парни готовы, — заявляет он, глядя на Джая.

— Ладно.

Джай тянется к маленькому фонарику, висящему у него на поясе. Когда он со щелчком отстегивается, Джай тянется за картой, засунутой в черные ботинки. Я сглатываю, когда он засовывает мини-фонарик под футболку и использует ткань, чтобы заглушить резкий свет, когда включает его. Карта, которую он освещает, покрыта галочками и крестиками — отметками, которые чертовски сбивают меня с толку, но дают много информации об их плане.

— Через двадцать секунд у нас будет семь минут, прежде чем мы отправимся в лагерь Черепа. Повторяю, нам потребуется ровно тридцать минут, чтобы добраться в обычном темпе до задних ворот, но мы должны сделать это за тринадцать, так что нам придется бежать.

Джай сжимает мою руку. Я благодарна за то, что он не отпускает меня, пока инструктирует всех по своей карте.

— Мы не знаем эти леса, — указывает Тэд, слишком небрежно опираясь на ствол своей винтовки. — Уложимся ли мы за тринадцать минут? Что, если впереди озеро или овраг, а мы не заметили?

Джоэл качает головой.

— Мы должны сделать все за тринадцать минут — у нас нет выбора — и нет никаких озер или оврагов. Это я знаю точно.

Тэд качает головой. Он стал слишком подозрительным с того момента, когда Джокер и Джоэл начали менять план.

— Так мы просто побежим вслепую по этому чертовому лесу?

Наклонившись, Джоэл поднимает свою кепку с пола и надевает на голову.

— У тебя есть идея получше? — спрашивает он.

Поерзав на сидении, Тэд достает кусок ткани из кармана на бедре.

— Да. Твой первый план. Он был хорош.

Тэд вручает Джаю свое оружие, и тот держит его, пока Тэд разворачивает трикотажную ткань и натягивает себе на голову. Балаклава. (Примеч.: лыжная маска, головной убор/вязаная шапка/ шлем, закрывающий голову, лоб и лицо, оставляя небольшую прорезь для глаз, рта или для овала лица). Это умная мысль — особенно, если парни собираются побежать по лесу. Благодаря ей он получит намного меньше царапин на лице.

— Семь минут начались, — вмешивается Джай, нажимая кнопку на новых крутых часах, что Джоэл подарил ему в качестве извинения за прошлую ночь.

Никто не знает, где он их достал.

Джай возвращает винтовку Тэду и поворачивается ко мне.

— Открой дверь.

Я делаю, что мне велят, и открываю дверь. Джай ударяет по выключателю света в центре крыши, не давая осветить лес. Холодный воздух обдувает незащищенную кожу на руках и лице, заставляя меня укутаться в одежду.

— Наша численность увеличилась. Старый план уже не сработает. Сколько раз я тебе должен это объяснять? Высадка Джокера и его парней с главного входа вместо нас — гарантия того, что сегодня вечером ты вернешься домой к своей мамуле.

Джай толкает мое бедро и высовывает голову наружу. Я нехотя выхожу из машины, сжимая дрожащие плечи, чтобы не развалиться на части. Палки и листья хрустят под тяжелыми ботинками Джая, когда он выбирается из автомобиля. Закрыв дверь, он прислоняет свою тяжелую пушку к заднему колесу.

— Иди-ка сюда.

Я ковыляю к нему, и он обнимает меня. Прижимаюсь щекой к его груди, и слышу биение его сердца. Оно бьется быстрее, чем я ожидала.

Любить — отстой.

— Я вернусь чуть меньше, чем через два часа, ладно? Ни больше, ни меньше.

— Два часа, — повторяю я, вдыхая. — Всего два часика.

Затем выдыхаю. Я могу это сделать.

— Пообещай мне, что когда я вернусь, ты будешь ждать меня здесь, — говорит Джай, целуя меня в макушку.

Я закатываю глаза.

— Куда же я уйду?

Он смеется, отчего все его тело вибрирует напротив моего, и проводит ладонью по моим волосам.

— Если все пройдет хорошо, ты не успеешь оглянуться, как мы окажемся в Италии.

— Ты правда возьмешь меня с собой в Италию?