Я пришел за тобой

– Ну да, – отозвался Грегор. – Поверь, много раз я был близок к отчаянию, ведь ты все не находилась, а мое сердце остывало все больше. И я понимал, что мой выбор невелик: умереть быстро, потратив последние силы на прыжок в другой мир, или медленно и мучительно, чувствуя, как растет холод в груди.

Он замолчал. Я тоже. Бедный мой Грегор. Мне было так жаль его, большого, сильного дракона, чья жизнь висит на волоске и зависит от такой эфемерной субстанции, как любовь земной девушки.

– А сейчас оно как? – спросила я и осторожно положила руку ему на грудь. Боялась, что оно уже не бьется, что сейчас мою ладонь пронзит резкий холод.

– Я не знаю! – пожал плечами Грегор. – Но с тех пор как появилась ты, я больше не чувствую в груди холод. Возможно, процесс остановился.

Мы снова замолчали, потом он наклонился и поцеловал меня.

Несколько минут мы целовались, не жарко, а скорее нежно. Потом я опустила голову ему на плечо.

– Ну ладно, пока мы еще можем говорить… Как там обстояло с потомками Артура? Откуда я взялась?

– С потомками Артура все весьма запутанно, – вздохнул Грегор. – Знаешь, если посмотреть исторические данные, то прямых потомков у него не было. Его жена, королева Гвиневера, оказалась бесплодной. Видимо, ее гены были не совместимы с драконьими, так бывает. А единственный сын родился от сводной сестры Артура – Моргаузы.

– Как так? – изумилась я. Хотя да, вроде бы в ранней юности я читала какие-то такие легенды. – Настоящий драконий инцест?

– Именно так. По разным источникам, Моргауза была то ли дочерью Утера, то ли дочерью Игрейны. И в любом случае – сводной сестрой Артура. По нашей с Эрми версии, она все же была дочерью Утера, а значит, драконицей. Но кроме драконьей магии она баловалась всякими низкими колдовскими практиками, почему – понятия не имею. Судя по всему, вообще коварная и мерзкая была дамочка. Так вот, в юности Артур, совсем молодой парень, переспал с ней – по незнанию, он понятия не имел, что это его сестра. Когда узнал, страшно разгневался и сослал сестрицу на Оркнейские острова, выдав замуж за тамошнего правителя Лота. Беда лишь в одном – Моргауза уже была беременна. Она родила Мордреда, который, по преданию, стал причиной смерти Артура. Так вот… – Грегор ненадолго задумался, потом продолжил: – Мордред родился бы полноценным драконом, если бы не инцест. Но судя по всему, близкородственное скрещивание привело к тому, что родился он неполноценным. То ли у него не было второй ипостаси, то ли его магия была ослаблена. То ли он и вовсе представлял собой какого-то человекоящера. Долгие годы Артур не признавал своего сына, но в итоге, убедившись, что его жена бесплодна, все же признал Мордреда своим прямым потомком. Мордред же оказался достойным сыночком своей мамаши. С детства она настраивала его против отца, убеждала, что в юности Артур ее изнасиловал. Ну и, получив право наследования, Мордред переманил на свою сторону многих драконов круглого стола, развязав войну за власть. Не так сразу – у него был целый коварный план с обвинением королевы Гвиневеры в измене с Ланселотом. Наверняка ты слышала такие сказки, но сейчас не об этом речь… В кульминационном сражении, не знаю уж как, но ему удалось пронзить копьем сердце Артура. Похоже, король жалел сына и сражался с ним в человеческой ипостаси. Но и Артуру удалось из последних сил убить сыночка своим легендарным мечом… Красивая легенда.

– А меч назывался Экскалибур, – улыбнулась я, гордясь своими утлыми познаниями в легендах об Артуре.

– Совершенно верно. Согласно сказаниям, умирающего Артура волшебник Мерлин отвез на остров Авалон. Думаю, так и было, только волшебник отправил его не на Авалон, а в другой мир, где сильное сердце и тело дракона смогли восстановиться.

– Получается, Артур выжил! Отсюда сказания, что однажды он вернется, так? А остальные драконы?

– Остальные драконы либо поубивали друг друга в этой идиотской битве, либо ушли в другой мир вслед за своим королем. Так ваш мир остался без драконов. Иными словами, прямых потомков у Артура официально не было. Но мы с Эрми подумали, что дракон с его горячей кровью просто обязан был наплодить бастардов. Некоторые из них наверняка не знали о своей природе и так и не начали обращаться. Даже в некоторых официальных источниках упоминается, что у Артура был сын Борр (в других версиях – Лохот) от некоей Лионорс. Как я понимаю, Артура и эту деву связали очень романтические, но недолгие отношения, в результате которых у Артура все же родился ребенок. Точная судьба сына Артура неизвестна. Однако у него тоже вполне могли быть внебрачные дети, не знавшие отца и не обретшие вторую ипостась и силу дракона. Его потомком ты и являешься. Так что, Тина, если бы на свете еще существовал легендарный Камелот, ты могла бы претендовать на его трон! Ну а также на английский престол, если бы мы с тобой сочли возможным опять сменить у них правящую династию! – рассмеялся Грегор. – Как, не желаешь потеснить королеву Елизавету? Я мог бы это устроить.

– Боже упаси! – хихикнула я. – Достаточно мне проблем с драконом. Хорошо, Грегор, а почему твоя метка не снимается с моей руки? Ты ведь наверняка знаешь об этом или предполагаешь.

Грегор мгновенно стал серьезным:

– Не хочу пугать тебя, Тина, но это значит только одно… То, что ты – моя истинная пара.





Глава 33




Нет, я не испугалась, я ведь уже совсем не боялась Грегора и того, что с ним связано. Даже перспектива быть привязанной к нему неснимаемой меткой и некой предназначенностью свыше не особо тревожили.

Я почти полностью выбрала его. А мое сердце, возможно, выбрало совсем полностью.

Я просто очень удивилась.

– Что-о?! – Я изумленно вгляделась в его глаза, не шутит ли. Нет, он явно не шутил. – Но ты ведь не особо верил в истинные пары? Смеялся над истинными парами у оборотней… А теперь сам говоришь такое?

– Ну да, – с наигранной невинностью отозвался Грегор. – Теперь я вынужден признать, что все это весьма серьезно. Видишь ли, в моем родном мире драконы тоже ставят иной раз печать на своих избранниц. Хотя бы для того, чтобы показать другим драконам: эту даму нельзя трогать. Ведь мы горячий народ и весьма неравнодушны к женщинам. А не снимается печать лишь в одном случае: если эта женщина – истинная пара дракона.

– То есть, подожди, получается… Мы с тобой истинная пара, ну, как бы предназначены друг другу, независимо от того, что сами об этом думаем? – Идея полной предопределенности и отсутствия выбора все же неприятно скребнула в душе. – Я так не хочу! Нужен выбор!

– Тише, милая моя… – Грегор мягко провел ладонью по моей щеке, и волна сладкого спокойствия пронеслась по телу. Он обнял меня крепче, притянул к себе, как маленькую девочку, которая вдруг чего-то испугалась. Это было покровительственно, но приятно. – Для тебя это ничего не меняет. Истинные пары бывают у драконов, а не у людей. В тебе слишком мало драконьей крови, чтобы ты полностью подчинялась этому инстинкту. Ты – моя истинная пара, я обречен стремиться к тебе. А ты можешь выбирать. При желании. – В фиолетовых глазах мелькнула боль. Подобное неравенство все же трогало Грегора.

А я облегченно вздохнула, одновременно испытывая сочувствие к драконам и им подобным, чья природа склонна к предначертанию.

– Мне жаль, что у вас все так определенно, – честно сказала я.

И тут Грегор шутливо заметил:

– Впрочем, кто знает, что произойдет, когда метка достигнет своей цели и ты изменишься!

– Что?! – вновь изумилась я. – О чем ты вообще? Какие еще сюрпризы у тебя в рукаве?

– Понимаешь… – многозначительно протянул Грегор. – Метка не только не снимается, она еще и перемещается по твоему телу. Вот смотри, я поцеловал твою руку вот здесь… – Он бережно приподнял мою кисть и показал место возле пальцев, поднеся к губам. – А когда я ее пытался снять, то она уже передвинулась вот сюда… – Грегори провел пальцами по запястью, рождая ворох мурашек под кожей. Снова коснулся губами, и у меня внутри зародился едва сдерживаемый стон. – Помнишь, я как одержимый целовал твое запястье? Именно поэтому.

Я вспомнила, как тогда подумала, что он сошел с ума. Вот, значит, в чем дело!

– А теперь она и вовсе перекочевала вот сюда… – Грегори запустил пальцы мне под рукав, отодвинул его и мягко пробежался до локтя.

У меня в животе скрутился сладкий и плотный жгут желания, хотелось стонать уже в полный голос.


Вот драконище, не перестает соблазнять меня, даже сейчас!

– И что это значит? – срывающимся голосом спросила я.

Грегор наклонился к моему уху, и хрипло прошептал:

– Это значит, что однажды она дойдет до твоего сердца… Сердце впитает печать, и ты обретешь силу дракона. Доля нашей крови в тебе проснется и изменит тебя, любимая.

– Что-что?! – Возбуждение одним махом слетело с меня. Я опять вскочила на ноги, не зная, что мне делать – возмущаться, пугаться или истерично смеяться от такой новости. – Я стану драконом? Как ты?!

Грегори поднял руку успокаивающим жестом потянул меня вниз, но я отшагнула от него.

– Я жду объяснений, Грегор! Выходит, ты знал, что я – твоя истинная пара и что мне судьба превратиться в ящера вроде тебя, с того момента как не смог снять метку и увидел, что она передвинулась? То есть дальше ты все делал и говорил, уже зная об этой предопределенности? А мне почему не сказал?

Я не удержалась и топнула ногой.

Да, немного сердилась. Вообще во мне клокотал странный коктейль чувств. Хотелось и смеяться, и рыдать, и ругаться, и ласкать его.

Грегор все же очень расчетливый. Махинатор, каких мало. Он и с оборотнями вел переговоры, уже зная, что я как бы предназначена ему и подобна ему. Но свой козырь в рукаве не показывал.

Но в такого вот махинатора я и влюбилась. Тут ничего не скажешь. Это так. И он не перестанет быть таким от моего возмущения.

– Потому что мы еще не были достаточно близки. Нужен был полет на драконе, доверие и чтобы ты расслабилась. Скажи я тогда – и ты снова попробовала бы убежать от меня, не так ли? Тебе в тот момент еще не сильно хотелось быть истинной парой дракона, – спокойно пояснил Грегор. Никаких угрызений совести в его голосе я не услышала. – И не бойся. Ты не обретешь вторую ипостась. Это невозможно. И полную магию и силу дракона – тоже. Но ты обретешь долголетие дракона и станешь магом. Насколько сильным, я и сам не знаю. Честно. Я могу вновь получить свою истинную на ручки?

– Нет, – упрямо заявила я и гордо подняла подбородок. – Во искупление своих махинаций ты, Грегор Дарт, должен немедленно покатать меня в ночном небе! Я ведь проспала большую часть полета. Ну еще извинился бы, что ли, – добавила я задумчиво.

– С превеликим удовольствием, – улыбнулся Грегор, поднимаясь на ноги. – В смысле – покатать. Извиниться не могу, ведь я не чувствую угрызений совести.



В этот раз я не спала. Нет, я в полной мере наслаждалась полетом и чувством единения со своим драконом.

Грегор был прекрасен в обеих ипостасях. Хитрый, по-своему мудрый, сильный дракон, исполненный загадки, которая приоткрылась мне и чаровала своей глубиной.

Мне было уютно и хорошо на его необъятной шее. Когда мы вышли в коридор, Грегор надел на меня неизвестно откуда взявшуюся пушистую шубку. Но и без шубки кокон грел меня, наполнял необычным волшебным теплом.

Я ожидала, что ночью будет совсем темно и я не увижу ничего внизу. Но выглянула полная, яркая луна, высыпали звезды, и все засияло. Огромное небо над нами, иногда мне казалось, что мы ныряем в него, когда дракон поднимался выше. Бесконечные леса с деревьями, стоявшими, как призрачные исполины, – когда мы спускались ниже. Огни Красноярска и окружающих селений.

– О-о! Давай еще! – кричала я, когда Грегор закладывал новый резкий круг.

Теперь он берёг меня меньше, ведь я приспособилась сидеть у него на шее, ни капли не боялась упасть. А если я вдруг сорвусь – хотя, уверена, он не допустит этого, – то знала, что мой дракон меня поймает.

Истинная пара – все для дракона, откуда-то я знала это. Чувствовала всем сердцем.

Я попала в сказку и в полной мере наслаждалась этим. Иногда в голове стучалась мысль, вызывавшая удивление вперемешку с неизбежной радостью. Я никогда не хотела быть магом или каким-нибудь необычным существом. Меня все устраивало в человеческой жизни, кроме, пожалуй, проблем с работой и проклятой ипотеки. Но, выходит, скоро я преображусь? Это пугало и удивляло одновременно.

Я сама стану кем-то из книжек фэнтези, которые не читаю? У меня будет длинная интересная жизнь и волшебные свойства. Сказка, одним словом!

Когда мы вернулись, было уже далеко за полночь.

Мы застыли друг перед другом на красивом крыльце особняка. Мне тогда казалось, что всеми этими разговорами у камина, требованиями объяснений и даже полетом я просто оттягивала момент нашей неизбежной близости.

Мне нужно было как-то осознать, переварить внутри себя, что я теперь с драконом. Мне придется воспитывать его, придется научиться жить с властным и непростым мужчиной. Но, уверена, я буду счастлива с ним. Он сделает все для этого. Нужно было просто пропитаться осознанием этого. Поверить в возможность нашего союза.

Луна отбрасывала яркие отблески на твердое, красивое лицо Грегора. Должно быть, и я в ее свете выглядела загадочно и необычно. Он коснулся кистью моей щеки, ласково провел по шее, а я сама шагнула в его объятия. Мы целовались на крыльце, молча и самозабвенно. Потом, когда все вокруг растаяло для меня, он подхватил меня на руки.

– Неси меня, Грегор, к себе… – прошептала я.

– Уверена?

– Теперь – да.

Мы были вместе в ту ночь. Никогда и ни с кем я не знала такой близости. Такого взаимопроникновения. Ощущение переплетающихся, творящих мелодию струн, что возникло у меня в офисе, когда он впервые поцеловал меня, стало всепоглощающим.

Наверное, это и значит «истинная пара».

Моя жизнь и я сама перевернулись в его руках, под его горячими ласкающими губами, в изгибах высшего наслаждения. Прежнюю Тину теперь не вернуть. И я не жалела об этом.

Лишь когда я в медленной, протяжной истоме и в бесконечном спокойствии засыпала на груди у Грегора, ощущала его невесомые поцелуи на волосах, в голову прокралась одна тревожная мысль. Завтра (то есть уже сегодня) здесь будет Ник. И мой запах скажет ему обо всем. Тогда наступит конец света.

Впрочем, за последнее время было столько концов света, что я уже не боялась. Лишь бы никто никого не поубивал.