Я хочу твою шкуру, дракон! или Заберите свой дар!
Часть 6 из 51 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Мне стало любопытно, что он скажет, и я даже проглотила «дусю». Мама, конечно, не угадала мне с именем. Психанула. Устала от давления родственников, которые навязывали свои имена. А отмахнуться от них, родственников, не так-то просто. Вот бедная, глубоко беременная женщина не выдержала и выдала. А страдаю в итоге от неблагозвучного имени я.
Мало того что неблагозвучное, так еще и созвучное, как не преминул заметить дракон, с «дусями». Этим общим словом называли раньше человеческих рабынь другие расы. С того момента, как рабство для представителей человеческой расы было запрещено, ушел в небытие и этот термин.
Зато появилось имя Дуся, которым стали называть дочерей тех последних рабынь и их потомков в других странах. Имя, которым можно унизить. Что и пытался сделать дракон, каждый раз «путая» мое имя.
Я состроила восторженную рожицу, распахнула в невинном взгляде глаза, которые имели необыкновенный цвет. Не голубой и не зеленый, а прозрачный аквамариновый. Как если холодный хвойный разбавить водой до полупрозрачного акварельного цвета и смешать его с голубым. Получится холодный зелено-голубой цвет. Но примечательны мои глаза еще и тем, что они были разного оттенка. Но чуть-чуть, самую малость. В одном было чуть больше голубого, в другом — больше хвойного.
И поскольку эта разница была едва уловима, но мозг сигнализировал о несоответствии, человек надолго зависал, всматриваясь мне в лицо, чтобы разгадать загадку, что его смущает и чему он не может найти ответ.
С аквамарином мои глаза сравнивал дедушка, баловавший внучку украшениями, и у меня уже скопился целый сундук драгоценностей с этим камнем, имевшим оттенок, подходящий под мои глаза. И под тот, и под другой.
Закрутила золотистый локон на пальце. Пленительные золотистые волосы мне достались от предков эльфов, как и прекрасный овал лица и большие глаза. А вот зеленый цвет глаз разбавила голубым человеческая раса, она же подарила мне аккуратные маленькие ушки. Что сделало во внешности кровь эльфов неявной.
Все по отдельности, доставшееся мне от эльфов, могло встретиться и у обычного человека. Но вместе вряд ли. То, что у меня нет ярких признаков присутствия эльфийской крови, радовало меня и многих других родственников, кроме самого прадедушки эльфа. Но у других порадоваться причин было еще меньше.
От дедушки-гнома я если и унаследовала что-то во внешности, так это маленький рост, девушкой я была миниатюрной. Во всем остальном — внешне чистая человечка, зато внутри все намешалось в такой коктейль, что иногда я удивляла не только окружающих, но и саму себя.
Это, увы, стало причиной того, что мне заблокировали магию, оставив только крохи для самых простых магических действий, необходимых в жизни. Это был почти единственный камень преткновения в нашей семье, не считая постоянных споров о моем замужестве. Но в этом вопросе наблюдались разногласия, поэтому я не особо парилась. Тут можно было всегда играть на разногласиях родственников, что я с успехом и делала.
А вот в вопросе магии, увы, все были единодушны, после того как я в пять лет снесла особняк и чуть не убила себя и брата, наследника Мибалмарров. Столько лет прошло, но ситуация и мнения близких не поменялись, и даже мои красивые глазки не помогали. Поэтому я и не могу поехать в академию вслед за братом.
А поскольку мне пришлось остаться практически без магии и искать другие пути воздействия на окружающий мир, своей внешностью я пользовалась на полную катушку. Даже строгий во всем отец не мог устоять перед любимой дочуркой, когда я воздействовала на него своим обаянием. Он понимал, смеялся над этим, но уступал всем моим капризам. Особенно чувствуя вину за то, что главную мою мечту исполнить он не может.
Единственный человек, который не обольщался моей невинной внешностью и очаровательными глазками и не уступал мне, был мой брат. И вот теперь, похоже, нашелся еще один — Ашер-ящер.
— Конечно, мне интересно, — ответила я на его провокацию.
Я стояла, хлопала глазками, кокетливо накручивала золотистый локон на пальчик, закусывала нижнюю губку белоснежными зубками, показывая этим свою заинтересованность. Да никто! Никто не мог устоять перед такой картиной, предлагая мне тут же сердце, руку и все остальное в придачу. Вот и стражники наклонились в мою сторону, некрасиво открыв рты, маньячелло мой улыбался еще ярче, наводя ужас своей улыбкой. Дрейк готов упасть к моим ногам. А этот… этот нахально скалится и взгляд такой… ехидный.
— Пришла моя пора жениться и выбрать свою избранную, — голосом, от которого вибрирует все внутри, сказал дракон, глядя мне в глаза. — Но я посчитал себя еще не готовым к этому. Мне нравятся человеческие женщины, они такие вкусные. — Ящер хвостатый томно прикрыл глаза, а голос словно перешел в режим урчания. — Я решил попользоваться ими еще. Я за разнообразие, Дуся. Так что если захочется попробовать дракончика, после службы можем встретиться, — подмигнул он мне с наглой улыбкой.
Ну все, чешуйчатый, ты мой враг! Сам напросился. Война!
— Ашшур! — возмутился Дрейк. — Как ты можешь говорить такие слова этой невинной дире? Дира, извините, похоже, мой начальник еще не остыл после этой ночи.
— Ничего, дир Дрейк, — скорбно вздохнула я. — Представители другой расы не всегда вписываются в нашу систему культурных ценностей. Простим им это.
— Не понял, ты сейчас меня че, невоспитанным дикарем выставила? — поинтересовался недобро Ашер-ящер.
— Вы сами себя выставили, — обвинила его я.
А вместе со мной осуждающе на него посмотрели все остальные. Дракон снова вспыхнул гневом.
Я перевела понимающий и сочувственный взгляд на Дрейка.
— Представляю, как вам тяжело, дир, — вздохнула я и положила руку на плечо младшего следователя.
Дракон неодобрительно хмыкнул. Дрейк схватил и облобызал мою руку.
— Милая дира, вы такая тонко чувствующая натура. — Его глаза обещали уже мне все звезды с неба.
Дракон фыркнул еще громче.
— Я прошу вас, дир, взять мое дело под свой контроль. Выясните, пожалуйста, что это за человек и что ему от меня было нужно, — обратилась я к Дрейку.
— Конечно, моя дира, — пылко сказал младший следователь, все еще держа мою руку в своих, и слово «моя» ни от кого не укрылось. Стражники фыркнули, но не так, как дракон до этого, а по-доброму. А чешуйчатый закатил глаза. — Я приду к вам домой с отчетом, как только что-нибудь выясню.
— Вот еще, — вмешался дракон недобро. — Нечего моих людей от работы отвлекать. Сама придет, не развалится. Дуся, через пару дней приходите. К концу рабочего дня, — и он напоследок похабно мне подмигнул.
Отвернулся, пошел. И последнее слово осталось за ним. Что просто возмутительно!
Дрейк побежал за ним, выговаривая:
— Ашшур, да что ж ты такой грубый. Нельзя так с молодыми очаровательными дирами разговаривать. Это же не девицы твои из кабака…
Я фыркнула, не став дальше слушать. Девицы из кабака! Высокие, высокие отношения. Стражники увели моего личного маньяка, все так же улыбающегося и не сводящего с меня глаз. Мы с подругой поблагодарили и распрощались с женщиной, которая нам помогла.
Когда все разошлись, Алеора посмотрела на меня и усмехнулась.
— Что, война?
— Он труп, — подтвердила я воинственно. — Нет, ты видела, каков нахал, а! — не могла я успокоиться по дороге домой. — Приехал тут гад чешуйчатый и думает, что все у его ног должны быть.
— Да, восхитительный хам, — подтвердила подруга.
— И даже на мою самую убойную моську не повелся, видала?
— Кремень! — восхитилась Алеора.
— Женщины ему человеческие вкусные! Девки из кабака! А потом и мне еще предложил, как будто я из этих… — кипятилась я. — А сам-то, сам-то! Серо-буро-коричневое нечто. Не красный! Не черный! Не голубой, на худой конец, дракон. А земляной червяк! Фи. Кто ему даст-то еще! Вот и пришлось ехать в нашу глухомань. Здесь и он красавец.
— Шикар-рен, — мечтательно протянула подружка.
— А еще и Дуськой меня обзывает, — тут я остановилась и подозрительно уставилась на Алеору. — Эй, подруга, а ты на чьей стороне?
— На твоей, конечно, — быстро сориентировалась она, но щеки заалели как маков цвет. — У тебя есть план мести?
— Есть идеи… Пойдем, обсудим.
Я затолкала подругу в дом, к которому мы подошли.
ГЛАВА 5,
в которой разрабатывается план мести
Но прежде чем мы все обсудили, мне пришлось выяснять отношения с братом и Кайлом, которые караулили меня. Я опущу все угрозы надрать мою задницу, которая и так с утра уже подверглась насильственному воздействию. Воспоминание об этом подкинуло дровишек в костер моей начинающей закипать злости. Обвинения в отсутствии у меня ума, совести и чувства самосохранения тоже пропущу. Тем более к кому-то уходит в гости время от времени только чувство самосохранения. Прилетело от брата мне нехило. Я просто стояла и молчала, ожидая, когда он выпустит пар.
— Все сказал? — поинтересовалась я.
— Только начал.
— Тогда я пойду посплю. Когда закончишь, разбудишь, — демонстративно зевнула я.
— Досифея! — когда брат называл меня полным именем, это значило, что он серьезно злится. — Ты хоть представляешь, что мы пережили за эту ночь?
— А кто виноват? — Я захлопала глазами.
— Да, давай обвини еще меня в том, что ты пропала.
— А кто обещал быть со мной рядом? — возмутилась я, посмотрев на обоих. Кайл виновато отвел взгляд. — Кто обещал, что Кантора там не будет? И кто оставил меня одну в тот момент, когда он появился?
— Кантор там был? — побледнел Васим. И тут же взъярился: — Он посмел подойти к тебе?! Я убью его! Закопаю! Развею пепел! Ни один некромант его не поднимет!
Про себя я подумала, что у меня теперь новый объект для ненависти, которого я уже ненавижу с таким же пылом, как Васим Кантора. Может, рассказать брату о чешуйчатом? И пусть тоже его ненавидит? Объединим усилия?
Но потом я мысленно махнула рукой. Брат действует эмоционально, грубо и с открытым забралом. А месть — блюдо холодное. И мой план прекрасен в своем коварстве, братец только испортит его.
— Ты поэтому убежала? — уже с заботой в голосе спросил брат. Гнев выдохся, теперь он будет чувствовать себя виноватым.
Я посмотрела на так и стоявшего с виноватым видом Кайла и сказала:
— Нет, не только. Просто скучно стало.
Взяла под руку Алеору, стоявшую напуганной мышкой, пока брат орал как резаный, и потащила к себе.
— Фея… Досифея, — поправился Кайл, увидев досаду на моем лице. — Можно тебя на минутку? Наедине.
Я пожала плечами. На самом деле говорить мне с ним не хотелось, но лучше это сделать сейчас.
— Васим, проводи, пожалуйста, Алеору ко мне, — попросила я брата.
Тот покосился неодобрительно на друга, но молча выполнил просьбу.
— Я слушаю, что ты хотел сказать? — вежливо поинтересовалась я.
— На самом деле я хотел попросить прощения, — начал Кайл.
Он нервничал, и я не понимала почему.
— За что?
— Васим увлек меня за собой, и, когда Эйдан заметил тебя, я представляю, какую картину ты увидела и что могла себе напридумывать…
Мало того что неблагозвучное, так еще и созвучное, как не преминул заметить дракон, с «дусями». Этим общим словом называли раньше человеческих рабынь другие расы. С того момента, как рабство для представителей человеческой расы было запрещено, ушел в небытие и этот термин.
Зато появилось имя Дуся, которым стали называть дочерей тех последних рабынь и их потомков в других странах. Имя, которым можно унизить. Что и пытался сделать дракон, каждый раз «путая» мое имя.
Я состроила восторженную рожицу, распахнула в невинном взгляде глаза, которые имели необыкновенный цвет. Не голубой и не зеленый, а прозрачный аквамариновый. Как если холодный хвойный разбавить водой до полупрозрачного акварельного цвета и смешать его с голубым. Получится холодный зелено-голубой цвет. Но примечательны мои глаза еще и тем, что они были разного оттенка. Но чуть-чуть, самую малость. В одном было чуть больше голубого, в другом — больше хвойного.
И поскольку эта разница была едва уловима, но мозг сигнализировал о несоответствии, человек надолго зависал, всматриваясь мне в лицо, чтобы разгадать загадку, что его смущает и чему он не может найти ответ.
С аквамарином мои глаза сравнивал дедушка, баловавший внучку украшениями, и у меня уже скопился целый сундук драгоценностей с этим камнем, имевшим оттенок, подходящий под мои глаза. И под тот, и под другой.
Закрутила золотистый локон на пальце. Пленительные золотистые волосы мне достались от предков эльфов, как и прекрасный овал лица и большие глаза. А вот зеленый цвет глаз разбавила голубым человеческая раса, она же подарила мне аккуратные маленькие ушки. Что сделало во внешности кровь эльфов неявной.
Все по отдельности, доставшееся мне от эльфов, могло встретиться и у обычного человека. Но вместе вряд ли. То, что у меня нет ярких признаков присутствия эльфийской крови, радовало меня и многих других родственников, кроме самого прадедушки эльфа. Но у других порадоваться причин было еще меньше.
От дедушки-гнома я если и унаследовала что-то во внешности, так это маленький рост, девушкой я была миниатюрной. Во всем остальном — внешне чистая человечка, зато внутри все намешалось в такой коктейль, что иногда я удивляла не только окружающих, но и саму себя.
Это, увы, стало причиной того, что мне заблокировали магию, оставив только крохи для самых простых магических действий, необходимых в жизни. Это был почти единственный камень преткновения в нашей семье, не считая постоянных споров о моем замужестве. Но в этом вопросе наблюдались разногласия, поэтому я не особо парилась. Тут можно было всегда играть на разногласиях родственников, что я с успехом и делала.
А вот в вопросе магии, увы, все были единодушны, после того как я в пять лет снесла особняк и чуть не убила себя и брата, наследника Мибалмарров. Столько лет прошло, но ситуация и мнения близких не поменялись, и даже мои красивые глазки не помогали. Поэтому я и не могу поехать в академию вслед за братом.
А поскольку мне пришлось остаться практически без магии и искать другие пути воздействия на окружающий мир, своей внешностью я пользовалась на полную катушку. Даже строгий во всем отец не мог устоять перед любимой дочуркой, когда я воздействовала на него своим обаянием. Он понимал, смеялся над этим, но уступал всем моим капризам. Особенно чувствуя вину за то, что главную мою мечту исполнить он не может.
Единственный человек, который не обольщался моей невинной внешностью и очаровательными глазками и не уступал мне, был мой брат. И вот теперь, похоже, нашелся еще один — Ашер-ящер.
— Конечно, мне интересно, — ответила я на его провокацию.
Я стояла, хлопала глазками, кокетливо накручивала золотистый локон на пальчик, закусывала нижнюю губку белоснежными зубками, показывая этим свою заинтересованность. Да никто! Никто не мог устоять перед такой картиной, предлагая мне тут же сердце, руку и все остальное в придачу. Вот и стражники наклонились в мою сторону, некрасиво открыв рты, маньячелло мой улыбался еще ярче, наводя ужас своей улыбкой. Дрейк готов упасть к моим ногам. А этот… этот нахально скалится и взгляд такой… ехидный.
— Пришла моя пора жениться и выбрать свою избранную, — голосом, от которого вибрирует все внутри, сказал дракон, глядя мне в глаза. — Но я посчитал себя еще не готовым к этому. Мне нравятся человеческие женщины, они такие вкусные. — Ящер хвостатый томно прикрыл глаза, а голос словно перешел в режим урчания. — Я решил попользоваться ими еще. Я за разнообразие, Дуся. Так что если захочется попробовать дракончика, после службы можем встретиться, — подмигнул он мне с наглой улыбкой.
Ну все, чешуйчатый, ты мой враг! Сам напросился. Война!
— Ашшур! — возмутился Дрейк. — Как ты можешь говорить такие слова этой невинной дире? Дира, извините, похоже, мой начальник еще не остыл после этой ночи.
— Ничего, дир Дрейк, — скорбно вздохнула я. — Представители другой расы не всегда вписываются в нашу систему культурных ценностей. Простим им это.
— Не понял, ты сейчас меня че, невоспитанным дикарем выставила? — поинтересовался недобро Ашер-ящер.
— Вы сами себя выставили, — обвинила его я.
А вместе со мной осуждающе на него посмотрели все остальные. Дракон снова вспыхнул гневом.
Я перевела понимающий и сочувственный взгляд на Дрейка.
— Представляю, как вам тяжело, дир, — вздохнула я и положила руку на плечо младшего следователя.
Дракон неодобрительно хмыкнул. Дрейк схватил и облобызал мою руку.
— Милая дира, вы такая тонко чувствующая натура. — Его глаза обещали уже мне все звезды с неба.
Дракон фыркнул еще громче.
— Я прошу вас, дир, взять мое дело под свой контроль. Выясните, пожалуйста, что это за человек и что ему от меня было нужно, — обратилась я к Дрейку.
— Конечно, моя дира, — пылко сказал младший следователь, все еще держа мою руку в своих, и слово «моя» ни от кого не укрылось. Стражники фыркнули, но не так, как дракон до этого, а по-доброму. А чешуйчатый закатил глаза. — Я приду к вам домой с отчетом, как только что-нибудь выясню.
— Вот еще, — вмешался дракон недобро. — Нечего моих людей от работы отвлекать. Сама придет, не развалится. Дуся, через пару дней приходите. К концу рабочего дня, — и он напоследок похабно мне подмигнул.
Отвернулся, пошел. И последнее слово осталось за ним. Что просто возмутительно!
Дрейк побежал за ним, выговаривая:
— Ашшур, да что ж ты такой грубый. Нельзя так с молодыми очаровательными дирами разговаривать. Это же не девицы твои из кабака…
Я фыркнула, не став дальше слушать. Девицы из кабака! Высокие, высокие отношения. Стражники увели моего личного маньяка, все так же улыбающегося и не сводящего с меня глаз. Мы с подругой поблагодарили и распрощались с женщиной, которая нам помогла.
Когда все разошлись, Алеора посмотрела на меня и усмехнулась.
— Что, война?
— Он труп, — подтвердила я воинственно. — Нет, ты видела, каков нахал, а! — не могла я успокоиться по дороге домой. — Приехал тут гад чешуйчатый и думает, что все у его ног должны быть.
— Да, восхитительный хам, — подтвердила подруга.
— И даже на мою самую убойную моську не повелся, видала?
— Кремень! — восхитилась Алеора.
— Женщины ему человеческие вкусные! Девки из кабака! А потом и мне еще предложил, как будто я из этих… — кипятилась я. — А сам-то, сам-то! Серо-буро-коричневое нечто. Не красный! Не черный! Не голубой, на худой конец, дракон. А земляной червяк! Фи. Кто ему даст-то еще! Вот и пришлось ехать в нашу глухомань. Здесь и он красавец.
— Шикар-рен, — мечтательно протянула подружка.
— А еще и Дуськой меня обзывает, — тут я остановилась и подозрительно уставилась на Алеору. — Эй, подруга, а ты на чьей стороне?
— На твоей, конечно, — быстро сориентировалась она, но щеки заалели как маков цвет. — У тебя есть план мести?
— Есть идеи… Пойдем, обсудим.
Я затолкала подругу в дом, к которому мы подошли.
ГЛАВА 5,
в которой разрабатывается план мести
Но прежде чем мы все обсудили, мне пришлось выяснять отношения с братом и Кайлом, которые караулили меня. Я опущу все угрозы надрать мою задницу, которая и так с утра уже подверглась насильственному воздействию. Воспоминание об этом подкинуло дровишек в костер моей начинающей закипать злости. Обвинения в отсутствии у меня ума, совести и чувства самосохранения тоже пропущу. Тем более к кому-то уходит в гости время от времени только чувство самосохранения. Прилетело от брата мне нехило. Я просто стояла и молчала, ожидая, когда он выпустит пар.
— Все сказал? — поинтересовалась я.
— Только начал.
— Тогда я пойду посплю. Когда закончишь, разбудишь, — демонстративно зевнула я.
— Досифея! — когда брат называл меня полным именем, это значило, что он серьезно злится. — Ты хоть представляешь, что мы пережили за эту ночь?
— А кто виноват? — Я захлопала глазами.
— Да, давай обвини еще меня в том, что ты пропала.
— А кто обещал быть со мной рядом? — возмутилась я, посмотрев на обоих. Кайл виновато отвел взгляд. — Кто обещал, что Кантора там не будет? И кто оставил меня одну в тот момент, когда он появился?
— Кантор там был? — побледнел Васим. И тут же взъярился: — Он посмел подойти к тебе?! Я убью его! Закопаю! Развею пепел! Ни один некромант его не поднимет!
Про себя я подумала, что у меня теперь новый объект для ненависти, которого я уже ненавижу с таким же пылом, как Васим Кантора. Может, рассказать брату о чешуйчатом? И пусть тоже его ненавидит? Объединим усилия?
Но потом я мысленно махнула рукой. Брат действует эмоционально, грубо и с открытым забралом. А месть — блюдо холодное. И мой план прекрасен в своем коварстве, братец только испортит его.
— Ты поэтому убежала? — уже с заботой в голосе спросил брат. Гнев выдохся, теперь он будет чувствовать себя виноватым.
Я посмотрела на так и стоявшего с виноватым видом Кайла и сказала:
— Нет, не только. Просто скучно стало.
Взяла под руку Алеору, стоявшую напуганной мышкой, пока брат орал как резаный, и потащила к себе.
— Фея… Досифея, — поправился Кайл, увидев досаду на моем лице. — Можно тебя на минутку? Наедине.
Я пожала плечами. На самом деле говорить мне с ним не хотелось, но лучше это сделать сейчас.
— Васим, проводи, пожалуйста, Алеору ко мне, — попросила я брата.
Тот покосился неодобрительно на друга, но молча выполнил просьбу.
— Я слушаю, что ты хотел сказать? — вежливо поинтересовалась я.
— На самом деле я хотел попросить прощения, — начал Кайл.
Он нервничал, и я не понимала почему.
— За что?
— Васим увлек меня за собой, и, когда Эйдан заметил тебя, я представляю, какую картину ты увидела и что могла себе напридумывать…