Я хочу твою шкуру, дракон! или Заберите свой дар!
Часть 21 из 51 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
В просторной аудитории из мебели стояли только столы, приютившиеся у стены напротив окна. Все остальное пространство было свободным.
— Подойдите, — послышалось со стороны столов.
Я развернулась и пошла к комиссии, в которой присутствовало шестеро членов: две женщины и четверо мужчин, в одном из которых я узнала профессора Эрвинделя. Он тепло мне улыбнулся и одобрительно кивнул. Немного усталый взгляд вспыхнул любопытством.
Рядом с ним сидел, вернее, почти полулежал мощный демоняка, отбивающий хвостом медленный ритм по спинке стула. Он откровенно скучал.
Справа от демона сидела женщина, выглядевшая как человек, но чувствовалась в ней магия древнего народа, возможно, кого-то из тех, что увели феи за собой. Какого-нибудь лесного — дриады или мелиады, кикилиады или цветолиады, уже не разберешь, потому что остались лишь полукровки.
В центре сидел достопочтенный гном с длинной окладистой бородой темно-дубового цвета. Они с соседкой смотрели на меня строго, словно предупреждая, чтобы не делала глупостей.
Рядом с гномом по другую руку словно маленькая испуганная птичка ерзала миниатюрная представительница птичьего народа алкоста. Золотистые крылья аккуратно сложены, хотя было видно, что не шевелить ими ей удавалось с трудом. Золотое оперение на голове периодически топорщилось вверх, когда она хмурила лобик. Аккуратненький нос-клюв не выделялся на лице, хотя часто бывает обратное.
И с другого края от Эрвинделя сидел тот эльф-преподаватель, которого мы уже видели на подходе к академии.
Пока я стояла и рассматривала членов комиссии, а некоторые из них — меня, в аудиторию вихрем ворвался оборотень и обратился к эльфу:
— Прости, задержался, можешь идти, — выдохнул он. — Спасибо, что подменил.
Тем временем, не обращая на них внимания, строгая женщина в центре, обратилась ко мне:
— Назовите свое имя, дира.
— Досифея Мибалмарр, — представилась я.
Бумаги на столе взметнулись вверх, чтобы мое личное дело оказалось сверху стопки.
— Досифея… Мибалмарр? — осеклась женщина, и я завладела вниманием всех, даже тех, кто откровенно скучал.
Демон сел ровно и с любопытством уставился на меня, а эльф, уступивший место оборотню, материализовал еще один стул и присел рядом.
— У меня есть еще несколько минут, — сказал он.
— Вы, случайно, не приходитесь сестрой Васиму Мибалмарру? — поинтересовалась дама в центре с надеждой в голосе на отрицательный ответ.
— Случайно — нет. А не случайно — да. Ну, то есть я надеюсь, конечно, что не случайно. То есть я имею в виду, что я надеюсь, что мама с папой меня хотели, а не случайно я получилась…
Я осеклась, неся этот бред. Странно, когда я заходила сюда, мне казалось, что я совсем не нервничала. Тогда зачем это я выдала?..
— Мы поняли, спасибо, — сказала дама, уткнувшись в бумаги и тяжко вздохнув.
Еще несколько тяжелых вздохов ответили ей эхом.
— Кто первый в очередь за веревкой и мылом? — весело посмотрев на коллег, спросил оборотень.
Видимо, очень веселый преподаватель, заметила я. Шутник-с. Его студентам повезло с куратором.
— Я, — припечатала дама в центре. — Двоих Мибалмарров академия не выдержит.
— Вы хотите учиться? — строго спросил гном. — Или считаете учебу в столичной академии веселым развлечением?
Я даже не знала, что ответить. Еще месяц назад это у меня бы вызвало пламенную тираду. Но сейчас я стояла и молчала. Демон, эльф и оборотень взирали на меня с насмешливым любопытством, остальные с укором. Поддержал меня профессор Эрвиндель:
— Эта девушка, ради которой я сюда приехал. О ней я вам рассказывал.
Взгляды сразу изменились.
— Но вы не сказали, что она Мибалмарр, — со значением упрекнула дама профессора.
— Потому что предвидел реакцию, — развел руками профессор. — Но боюсь, что как раз из-за такого вот предубеждения ее магия уже пострадала в прошлом. Дальше тянуть нельзя.
— Да, понимаю, — вздохнула дама.
Одна я ничего не понимала.
— Со мной что-то не так? — встревожилась я.
— Досифея, деточка, мы ничего не будем у тебя спрашивать, мои коллеги догадываются, что знаний у тебя много, а практических умений еще больше. — Профессор Эрвиндель подозвал меня ближе к столу, вызвав последним замечанием смешок у демона и оборотня. — Давай проверим твою силу у артефакта. Подойди.
Я подошла ближе, взяла протянутый артефакт определения магической силы. Он представлял собой золотой металлический блин-медальон с большим прозрачным алмазом. Его надо было прикладывать к груди, в место солярного сплетения, где находилось сосредоточие магии и откуда исходили ее лучи по всему телу.
Я приложила, он ярко вспыхнул белым светом, какое-то время посветился и стал стремительно чернеть. Чернел-чернел, потом снова начал светлеть, потом снова чернел и так, пока не стал нейтрально серым.
— И что это значит? Он не склоняется ни в сторону жизни, ни в сторону некромантии, — удивилась дама.
Некромантии??? Мама-а-а-а-а… Какой такой некромантии?! Нет-нет-нет!
Словно подслушав мои страхи, гадский артефакт немного почернел, совсем чуть-чуть, и потух. Что-о?! Я трясла его и трясла, прикладывала снова и снова… Но он больше не реагировал.
— Что ж, я не ошибся. Некромантия, — произнес приговор профессор тоном, по которому нельзя было определить, радует это его или огорчает.
Но я точно знала свое отношение к этому.
— Это ошибка! — категорично сказала я. — Кстати, сегодня многие на нее жаловались. Да, — наябедничала я.
Теперь я была согласна и с Люсей, и с Алеорой. Артефакт дал сбой.
— Он, наверное, очень древний, — понесло меня, я не могла остановиться, — вот он и устал. Ему пора отдохнуть. На покой, да. Пенсия и все такое. Развлечения, вино и женщины. Или как там древние артефакты развлекаются? На звезды там смотрят, ностальгии предаются. А новый у вас есть? Замену приготовили? Я требую пересдачи. И там вот, — нервно махнула я рукой за спину, указывая на дверь, — тоже недовольные есть, да. В общем, я подожду…
Меня прервал заливистый хохот оборотня. Эльф тоже трясся от смеха, но молча. Демон держался до последнего, но после оборотня и он расхохотался раскатистым смехом. И даже на губах дам и гнома появилась сдержанная улыбка. Смешно им? Я тут расплакаться готова, а им смешно!
— Скучать мы не будем, — отхохотавшись, сказал оборотень.
— Досифея, — мягко позвал меня профессор. — Посмотри на меня, пожалуйста.
Я подняла на него глаза, к которым подступали слезы.
— Я понимаю, что для тебя это неожиданно…
Неожиданно? Да я в таком шоке даже при виде ожившей богини не была!
А может, это сон? Может, я все еще сплю с того момента и это все один сон?
— Но это последствия того, что тебе перекрыли магию в детстве, не давая ей развиваться, — между тем объяснял профессор Эрвиндель. — У тебя была ярко выраженная магия жизни. Очень жаль, что твои родители приняли такое решение, ни с кем не посоветовавшись.
Ну почему ни с кем? Был собран совет из всех родственников. Не все оказались согласны на такие меры, но папа был в своем праве, большинство его поддержали, и произошло все так, как решил он.
— Из-за того что твоя энергия не находила выхода, а ты все равно искала пути применения магии… И надо признаться очень изворотливо и талантливо, — похвалил он меня. — Но магия стала развиваться не по тому пути, что нужно. А потом еще и наложились душевные переживания. Ведь наша магия, особенно жизни и смерти, сильно завязана на психологическом аспекте.
— Но какой из меня некромант? — не согласилась я. — Я далека от некромантии, как демоны от моря, а эльфы от гномьих подземелий.
Привела я самые понятные для меня примеры. Ведь всем известно, что горячие энергичные демоны не могут долго находиться под спокойными неторопливыми водами царства океанидов. А эльфы, привыкшие к лесным раздольям, задыхаются в подземельях гномьих пещер. Ну какой из мага жизни некромант?
— Я никого не поднимала, я вообще нежити боюсь. Даже разговоров об этом, — убеждала я.
— Досифея, у тебя уникальный дар. Твоя специализация — не нежить. Ты оживляешь умершие артефакты. Но это тоже некромантия, — объяснял магистр.
— Нет, подождите, — встрепенулась я. — Если я оживляю, значит, я маг жизни! Логично же?
Вот все и выяснилось! Ура! Я маг жизни. Пусть я им и не собиралась быть. Но лучше так, чем некромантом. Такое даже в страшном сне не приснится.
— Логично, — грустно улыбнулся профессор. — Но маги жизни не оживляют. Они только исцеляют. То, что еще живо. В чем сохранилась искра жизни. Оживлять под силу было только энжелам, Досифея. Да, они были великие маги жизни, и при них оживление было частью магии жизни. Но теперь, когда энжелов нет, нет и такой магии. Ты первый маг жизни с такой способностью с тех древних времен. Но оживление мертвого теперь — это некромантия.
Все с интересом слушали речь профессора. И снова сверлили меня любопытными взглядами, в которых появился исследовательский интерес.
— И артефакт это подтвердил, — забил последний гвоздь профессор.
— О богиня… — застонала я. — И что теперь? Я смогу оживлять все? И нежить, что ли? — поморщилась я. — Буду поднимать скелеты и оживлять?
Ужас какой! Бе-бе-бе.
— Нет, — усмехнулся профессор. — Только артефакты. Но будешь учиться и кто знает? — загадочно подмигнул он. — Ведь в магии нет ничего невозможного.
Кхм, задумалась я. Так это я кого угодно смогу оживить потом, что ли? Вот оживлю тогда энжелов, и пусть переводят меня в маги жизни.
То обстоятельство, что к этому времени я уже могу окончить академию и вообще состариться, я не рассматривала. Я в принципе могу этому не научиться, так и оживляя артефакты. Но ведь всегда лучше, когда есть надежда на шанс изменить ситуацию в лучшую сторону, правда?
— Кстати, магию тебе распечатают. Твои силы возрастут, и даже я не могу прогнозировать, до какого предела. Возможно, они останутся почти на таком же уровне из-за нарушения магоообмена, а возможен резкий скачок. Советую быть осторожными. Вам всем. — Профессор повернулся к коллегам и получил ожидаемую реакцию раздражения будущими хлопотами.
— Ты можешь идти, Досифея, — кивнула дама. — Нам с коллегами надо обсудить программу твоего обучения. И попроси пока не заходить, мы сами вызовем.
Я кивнула и понуро пошла на выход.
— Ну что? — Глаза друзей горели любопытством. Пять пар уставились на меня, не мигая, в предвкушении ответа. И шестая пара за спинами всех смотрела в сторону, но Кантор тоже внимательно ожидал ответ.
— Я маг жизни, но буду учиться на некромантском, — быстро выдохнула я новость.
Нет, они там как хотят пусть считают. А я буду себя считать магом жизни.
— Подойдите, — послышалось со стороны столов.
Я развернулась и пошла к комиссии, в которой присутствовало шестеро членов: две женщины и четверо мужчин, в одном из которых я узнала профессора Эрвинделя. Он тепло мне улыбнулся и одобрительно кивнул. Немного усталый взгляд вспыхнул любопытством.
Рядом с ним сидел, вернее, почти полулежал мощный демоняка, отбивающий хвостом медленный ритм по спинке стула. Он откровенно скучал.
Справа от демона сидела женщина, выглядевшая как человек, но чувствовалась в ней магия древнего народа, возможно, кого-то из тех, что увели феи за собой. Какого-нибудь лесного — дриады или мелиады, кикилиады или цветолиады, уже не разберешь, потому что остались лишь полукровки.
В центре сидел достопочтенный гном с длинной окладистой бородой темно-дубового цвета. Они с соседкой смотрели на меня строго, словно предупреждая, чтобы не делала глупостей.
Рядом с гномом по другую руку словно маленькая испуганная птичка ерзала миниатюрная представительница птичьего народа алкоста. Золотистые крылья аккуратно сложены, хотя было видно, что не шевелить ими ей удавалось с трудом. Золотое оперение на голове периодически топорщилось вверх, когда она хмурила лобик. Аккуратненький нос-клюв не выделялся на лице, хотя часто бывает обратное.
И с другого края от Эрвинделя сидел тот эльф-преподаватель, которого мы уже видели на подходе к академии.
Пока я стояла и рассматривала членов комиссии, а некоторые из них — меня, в аудиторию вихрем ворвался оборотень и обратился к эльфу:
— Прости, задержался, можешь идти, — выдохнул он. — Спасибо, что подменил.
Тем временем, не обращая на них внимания, строгая женщина в центре, обратилась ко мне:
— Назовите свое имя, дира.
— Досифея Мибалмарр, — представилась я.
Бумаги на столе взметнулись вверх, чтобы мое личное дело оказалось сверху стопки.
— Досифея… Мибалмарр? — осеклась женщина, и я завладела вниманием всех, даже тех, кто откровенно скучал.
Демон сел ровно и с любопытством уставился на меня, а эльф, уступивший место оборотню, материализовал еще один стул и присел рядом.
— У меня есть еще несколько минут, — сказал он.
— Вы, случайно, не приходитесь сестрой Васиму Мибалмарру? — поинтересовалась дама в центре с надеждой в голосе на отрицательный ответ.
— Случайно — нет. А не случайно — да. Ну, то есть я надеюсь, конечно, что не случайно. То есть я имею в виду, что я надеюсь, что мама с папой меня хотели, а не случайно я получилась…
Я осеклась, неся этот бред. Странно, когда я заходила сюда, мне казалось, что я совсем не нервничала. Тогда зачем это я выдала?..
— Мы поняли, спасибо, — сказала дама, уткнувшись в бумаги и тяжко вздохнув.
Еще несколько тяжелых вздохов ответили ей эхом.
— Кто первый в очередь за веревкой и мылом? — весело посмотрев на коллег, спросил оборотень.
Видимо, очень веселый преподаватель, заметила я. Шутник-с. Его студентам повезло с куратором.
— Я, — припечатала дама в центре. — Двоих Мибалмарров академия не выдержит.
— Вы хотите учиться? — строго спросил гном. — Или считаете учебу в столичной академии веселым развлечением?
Я даже не знала, что ответить. Еще месяц назад это у меня бы вызвало пламенную тираду. Но сейчас я стояла и молчала. Демон, эльф и оборотень взирали на меня с насмешливым любопытством, остальные с укором. Поддержал меня профессор Эрвиндель:
— Эта девушка, ради которой я сюда приехал. О ней я вам рассказывал.
Взгляды сразу изменились.
— Но вы не сказали, что она Мибалмарр, — со значением упрекнула дама профессора.
— Потому что предвидел реакцию, — развел руками профессор. — Но боюсь, что как раз из-за такого вот предубеждения ее магия уже пострадала в прошлом. Дальше тянуть нельзя.
— Да, понимаю, — вздохнула дама.
Одна я ничего не понимала.
— Со мной что-то не так? — встревожилась я.
— Досифея, деточка, мы ничего не будем у тебя спрашивать, мои коллеги догадываются, что знаний у тебя много, а практических умений еще больше. — Профессор Эрвиндель подозвал меня ближе к столу, вызвав последним замечанием смешок у демона и оборотня. — Давай проверим твою силу у артефакта. Подойди.
Я подошла ближе, взяла протянутый артефакт определения магической силы. Он представлял собой золотой металлический блин-медальон с большим прозрачным алмазом. Его надо было прикладывать к груди, в место солярного сплетения, где находилось сосредоточие магии и откуда исходили ее лучи по всему телу.
Я приложила, он ярко вспыхнул белым светом, какое-то время посветился и стал стремительно чернеть. Чернел-чернел, потом снова начал светлеть, потом снова чернел и так, пока не стал нейтрально серым.
— И что это значит? Он не склоняется ни в сторону жизни, ни в сторону некромантии, — удивилась дама.
Некромантии??? Мама-а-а-а-а… Какой такой некромантии?! Нет-нет-нет!
Словно подслушав мои страхи, гадский артефакт немного почернел, совсем чуть-чуть, и потух. Что-о?! Я трясла его и трясла, прикладывала снова и снова… Но он больше не реагировал.
— Что ж, я не ошибся. Некромантия, — произнес приговор профессор тоном, по которому нельзя было определить, радует это его или огорчает.
Но я точно знала свое отношение к этому.
— Это ошибка! — категорично сказала я. — Кстати, сегодня многие на нее жаловались. Да, — наябедничала я.
Теперь я была согласна и с Люсей, и с Алеорой. Артефакт дал сбой.
— Он, наверное, очень древний, — понесло меня, я не могла остановиться, — вот он и устал. Ему пора отдохнуть. На покой, да. Пенсия и все такое. Развлечения, вино и женщины. Или как там древние артефакты развлекаются? На звезды там смотрят, ностальгии предаются. А новый у вас есть? Замену приготовили? Я требую пересдачи. И там вот, — нервно махнула я рукой за спину, указывая на дверь, — тоже недовольные есть, да. В общем, я подожду…
Меня прервал заливистый хохот оборотня. Эльф тоже трясся от смеха, но молча. Демон держался до последнего, но после оборотня и он расхохотался раскатистым смехом. И даже на губах дам и гнома появилась сдержанная улыбка. Смешно им? Я тут расплакаться готова, а им смешно!
— Скучать мы не будем, — отхохотавшись, сказал оборотень.
— Досифея, — мягко позвал меня профессор. — Посмотри на меня, пожалуйста.
Я подняла на него глаза, к которым подступали слезы.
— Я понимаю, что для тебя это неожиданно…
Неожиданно? Да я в таком шоке даже при виде ожившей богини не была!
А может, это сон? Может, я все еще сплю с того момента и это все один сон?
— Но это последствия того, что тебе перекрыли магию в детстве, не давая ей развиваться, — между тем объяснял профессор Эрвиндель. — У тебя была ярко выраженная магия жизни. Очень жаль, что твои родители приняли такое решение, ни с кем не посоветовавшись.
Ну почему ни с кем? Был собран совет из всех родственников. Не все оказались согласны на такие меры, но папа был в своем праве, большинство его поддержали, и произошло все так, как решил он.
— Из-за того что твоя энергия не находила выхода, а ты все равно искала пути применения магии… И надо признаться очень изворотливо и талантливо, — похвалил он меня. — Но магия стала развиваться не по тому пути, что нужно. А потом еще и наложились душевные переживания. Ведь наша магия, особенно жизни и смерти, сильно завязана на психологическом аспекте.
— Но какой из меня некромант? — не согласилась я. — Я далека от некромантии, как демоны от моря, а эльфы от гномьих подземелий.
Привела я самые понятные для меня примеры. Ведь всем известно, что горячие энергичные демоны не могут долго находиться под спокойными неторопливыми водами царства океанидов. А эльфы, привыкшие к лесным раздольям, задыхаются в подземельях гномьих пещер. Ну какой из мага жизни некромант?
— Я никого не поднимала, я вообще нежити боюсь. Даже разговоров об этом, — убеждала я.
— Досифея, у тебя уникальный дар. Твоя специализация — не нежить. Ты оживляешь умершие артефакты. Но это тоже некромантия, — объяснял магистр.
— Нет, подождите, — встрепенулась я. — Если я оживляю, значит, я маг жизни! Логично же?
Вот все и выяснилось! Ура! Я маг жизни. Пусть я им и не собиралась быть. Но лучше так, чем некромантом. Такое даже в страшном сне не приснится.
— Логично, — грустно улыбнулся профессор. — Но маги жизни не оживляют. Они только исцеляют. То, что еще живо. В чем сохранилась искра жизни. Оживлять под силу было только энжелам, Досифея. Да, они были великие маги жизни, и при них оживление было частью магии жизни. Но теперь, когда энжелов нет, нет и такой магии. Ты первый маг жизни с такой способностью с тех древних времен. Но оживление мертвого теперь — это некромантия.
Все с интересом слушали речь профессора. И снова сверлили меня любопытными взглядами, в которых появился исследовательский интерес.
— И артефакт это подтвердил, — забил последний гвоздь профессор.
— О богиня… — застонала я. — И что теперь? Я смогу оживлять все? И нежить, что ли? — поморщилась я. — Буду поднимать скелеты и оживлять?
Ужас какой! Бе-бе-бе.
— Нет, — усмехнулся профессор. — Только артефакты. Но будешь учиться и кто знает? — загадочно подмигнул он. — Ведь в магии нет ничего невозможного.
Кхм, задумалась я. Так это я кого угодно смогу оживить потом, что ли? Вот оживлю тогда энжелов, и пусть переводят меня в маги жизни.
То обстоятельство, что к этому времени я уже могу окончить академию и вообще состариться, я не рассматривала. Я в принципе могу этому не научиться, так и оживляя артефакты. Но ведь всегда лучше, когда есть надежда на шанс изменить ситуацию в лучшую сторону, правда?
— Кстати, магию тебе распечатают. Твои силы возрастут, и даже я не могу прогнозировать, до какого предела. Возможно, они останутся почти на таком же уровне из-за нарушения магоообмена, а возможен резкий скачок. Советую быть осторожными. Вам всем. — Профессор повернулся к коллегам и получил ожидаемую реакцию раздражения будущими хлопотами.
— Ты можешь идти, Досифея, — кивнула дама. — Нам с коллегами надо обсудить программу твоего обучения. И попроси пока не заходить, мы сами вызовем.
Я кивнула и понуро пошла на выход.
— Ну что? — Глаза друзей горели любопытством. Пять пар уставились на меня, не мигая, в предвкушении ответа. И шестая пара за спинами всех смотрела в сторону, но Кантор тоже внимательно ожидал ответ.
— Я маг жизни, но буду учиться на некромантском, — быстро выдохнула я новость.
Нет, они там как хотят пусть считают. А я буду себя считать магом жизни.