Я беременна, мальчики!
Часть 26 из 36 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Я не хочу. Не хочу от тебя отходить. Можно с тобой?
А что говорить? Что я смотрю на тех девушке и вижу “Мисс-Москва” как минимум? Что не дотягиваю? Боже, я не дотягиваю даже до “мисс шикарная жопа”. И мне все еще трудно поверить, что такой парень, как Кир, мог на меня позариться.
— Ладно, — Кир берет меня за руку и ведет к парням.
Они о чем-то говорят, договариваются о гонках, а я… мое сердце замирает, потому что я не то, что думать… я даже слышать не хочу о том, что он будет кататься. В том, что я не сяду на байк, даже не сомневаюсь, но вот Кир… как я могу запретить ему?
— Идем, — он обнимает меня за талию и ведет в небольшое здание. — Выпьем горячего чая, посидим, как стемнеет, начнутся гонки.
Я киваю, как китайский болванчики и молча иду за парнем, хотя, черт, мне страшно. Здание оказывается небольшой кафешкой с несколькими столиками и барной стойкой.
Кир заказывает чай и покупает печенье, проводит меня к столику у стены и садится рядом.
— Что не так? — тут же спрашивает он. — Ты странная.
— Я… — запинаюсь, думая, как объяснить ему мои переживания. — Ты собираешься гонять?
— Да, — беззаботно отвечает он. — Ну же, Ева, чего ты. Это моя работа. Моя жизнь. Я гоняю уже лет семь. Я профи, — он расслабленно улыбается, но его спокойствие не передается мне. Я нервничаю и волнуюсь.
— Я не хочу, — уверенно говорю я. — Вы гоняете вдвоем? Всегда?
— Предпочтительно. Если парни будут с кем-то и тебе придется, иначе меня не возьмут в соревнования. Меньше вес, больше шансов выиграть, — поясняет мне.
Я киваю, но знаю, что не сяду. Никакими уговорами он не заставит меня сесть на байк и поучавствовать в гонках. Ни за что. У меня родители, учеба, вся жизнь впереди.
— Ева, — тихо выдыхает парень. — Ты же не на смерть идешь.
— Ты не понимаешь. Риск разбиться есть всегда. Это же… дико. Ты совсем не ценишь свою жизнь и близких? А как же родители? Мирон? Я? Тебе что, наплевать? — смотрю на него широко раскрытыми глазами и не вижу ничего, за что можно было бы зацепиться. Он равнодушно смотрит на меня и злиться. Это выдают его плотно сжатые челюсти и прерывистое дыхание.
— Забудь, — говорит Кир. — Не хочешь, не будешь ехать. Я возьму кого-то другого. Идем, — он тянет мне руку и хватает ладонь.
Мы выходим из кафе и направляемся к месту, куда приехали изначально. Здесь уже собралась толпа. Адреналин зашкаливает в их крови, они что-то кричат и приветствуют Кира. Он улыбается и машет, сильнее сжимая мою ладонь.
— Побудь со всеми, ладно? Я проверю байк.
Он уходит, а я остаюсь стоять со всеми, безжизненно смотря на происходящее. Эти люди одержимы. Я не чувствую и сотой части того, что происходит. Мне абсолютно неинтересны эти гонки, я хочу домой, но Кир… ему это нравится. Адреналин в его крови заметен за несколько метров. Он оживленно переговаривается с другими парнями, уверенно осматривает байк, а после идет ко мне.
— Гонка с девчонками, Ева. Точно не хочешь?
— Нет, Кир, я…
— Окей, — он осматривается по сторонам, после уходит куда-то и возвращается с девушкой. — Мы быстро, — говорит он, чмокает меня в щеку и уходит.
Я стою, как брошенная на привязи собака. И да, я сама сказала, что не хочу, что не поеду, но это… это выше моего понимания. Тем не менее, я стою и смотрю за тем, как парни становятся в ряд, как девушки садятся сзади, скрепляют себя с парнями какими-то ремнями и обхватывают за живот.
— Классно, да? — рядом со мной материализуется одна из “мисс-Москва”. — Зря ты не поехала.
Я пожимаю плечами и оставляю девчонку без внимания, решив, что она перепутала, но она продолжает:
— Катя настойчивая, — говорит она. — За Киром уже который год плетется. Они даже какое-то время вместе были. Она хочет повторить.
Девушка говорит что-то еще, но я едва ли ее слышу, потому что в этот момент мотоциклы срываются с места и мое сердце выбивает бешеный ритм. Мне страшно на каждом повороте и опасном моменте. И даже боль от того, что Кир взял другую, бывшую, девушку, отходит на второй план.
Мое сердце замирает каждый раз, когда Кир приближается к повороту. Замирает, потому что его байк наклоняется опасно близко к земле. Мне страшно и я едва дышу к последнему кругу. Наконец, байки останавливаются, и я выдыхаю. Правда ровно до того момента, пока девушка не слезает с байка Кира, не снимаешь шлем и не обнимает моего парня, целуя его в губы.
Я шокировано смотрю на это, а после разворачиваюсь и ухожу. Не важно куда, лишь бы не видеть этого унижения.
Глава 28
Кирилл
Лунтик смылась. Просто взяла и сбежала от меня.
Да твою ж…
Показал ей, называется, чем я живу.
Еле догнал ее, схватил за руку и, перед тем как что-то сказать, долго смотрел на бездонные обиженные глаза и прикушенные поджатые губы.
— Лунтик, не надо так.
— Как? — с вызовом спросила она и попыталась вырвать свою руку из моего захвата.
— Ты сама сказала, что ни черта обо мне не знаешь, — выкрикнул я и грубо спросил. — Было такое?
— Да, но…
— Никаких но, Лунтик. Я показал тебе, что я люблю и чем занимаюсь. Какого ты сбежала и бросила меня.
— Тебя было кому развлечь и без меня, — выкрикнула Ева и в очередной раз попыталась вырвать руку.
— Так ты из-за этого? — рассмеялся. — Что Инка поцеловала меня? Лунти-и-ик, — протянул, наслаждаясь моментом. Она меня ревновала. Не Мирона. А меня. Меня. — Была бы там ты, я бы тебя сам поцеловал, — взял ее за вторую руку и притянул к себе, — а то, что Инка ко мне прилипла, ну уж прости, я тут совершенно не причем, не я же ее целовал.
— Неубедительные какие-то отмазки, Трофимов.
Я ничего не ответил, просто крепко прижал девушку к себе и впился поцелуем в алые от укусов губы. Ева начала бить меня по груди, а когда я от нее оторвался и вовсе вытерла ладошкой свой рот.
— Это противно, — зашипела она, — целоваться с тобой после другой.
Я настолько опешил, что выпустил Еву из захвати и она быстрым шагом направилась в сторону от меня.
Ну уж нет.
Опять догнал ее, крепко обнял, прижимаясь со спины и не давая ей возможности вырваться или сделать хотя бы шаг в сторону.
— Ну уж нет, — произнес уже вслух то, что крутилось в голове, — никуда ты от меня не денешься. Я же обещал, что минимум неделю не выпущу тебя из кровати. А прошло всего два дня, Лунтик. Так, что пошли обратно. — Ева начала вырываться и тогда я попробовал ее образумить, — Будешь возмущаться закину тебя на плечо.
— Я не сяду больше на твой байк. Слышишь меня? — закричала Ева и тогда я все же сделал то, чем ей угрожал, не упустив при этом шанса шлепнуть Лунтика по аппетитной округлой попочке.
— Ева, я не помню, говорил ли, что у тебя потрясная жопа.
Послышалось пыхтение и какой-то бубнеж.
Когда мы вернулись обратно, Ева успокоилась и даже спокойно села на мотоцикл, скорее всего не решилась возмущаться на глазах у толпы. И мы быстро сорвались на байке с места, под всеобщее улюлюканье.
Еще бы. Вряд ли кто-то из знакомых ожидал увидеть такую картину. Кир Трофимов несет девушку на плече, словно не на байк посадить хочет, а в пещеру утащить, как настоящий первобытный человек.
— Зачем ты меня привез к себе? — хмуро спросила Ева, сразу же как я затормозил и снял с нее шлем. — Мне завтра на пары и…
Я ее опять поцеловал, не дав договорить.
— Не нуди, Лунтик. Встанем пораньше, завезу тебя утром домой и ты переоденешься.
— Напомни-ка мне, когда это я разрешила тебе командовать собой.
— Ммм, — взял ее за руку и потянул в подъезд. — Когда испекла мне пирог? — невинно поинтересовался я, а картинки вчерашнего завтрака так и начали вставать перед глазами одна за другой.
Пирог сгорел. Потому, что его забыли вытащить из духовки. Нам как-то совершенно внезапно стало не до того. Ева сдалась мне, сначала на диване, потом в душе, затем в спальне. Я не мог оторваться от нее всю ночь, а на утро все же разложил на обеденном столе и хорошенько так позавтракал.
— О чем ты сейчас думал, — зазвенел голос Лунтика у самого уха.
— Вспоминал сегодняшний завтрак. Ева, я соскучился. Сейчас вот думаю, зря мы вообще куда-то поехали, лучше бы в спальне понежились.
— Пошляк, — стукнула она меня по плечу, но в ее голосе пропали нотки обиды. Нашла еще на что обижаться.
Уже намного позже, когда я все же уложил девушку в кровать, раздел Еву и долго-долго и медленно любил, я решился на откровенность.
— Ева, ты глупая если думаешь, что мне нужны всякие Кати, Инны, Кристины, Лены и далее по списку. Мне кроме одной вредной Евы никто не нужен. — поцеловал ее за ушком, — И знаешь, Лунтик, я балдею от этого. Сам еще не понял, что это такое, но то, что я чувствую к тебе, блин, мне это, однозначно, нравится. Очень-очень. Это такой кайф, когда в груди все так и распирает от того, что я могу сжать тебя в объятиях и долго наслаждаться тобой. Твоим вкусом и запахом, твоим теплом. И к этому так легко привыкнуть.
— Кир, я… Я… Я даже не знаю что сказать, — шепнула Ева.
— А не надо ничего говорить, — прижал девушку теснее к себе, вдохнул запах ее волос и хрипло проговорил, — просто пообещай, что буду только я и все. Скажи мне, что больше не будешь думать о Мироне, и мне это хватит.
— Кир, это… такое обещать…
— Ты все еще думаешь о нем? — я чуть отодвинулся и тут же навис над ней. Заглянул в голубые глаза, пытаясь понять и увидеть, что же творилось в душе у моего Лунтика.
А что говорить? Что я смотрю на тех девушке и вижу “Мисс-Москва” как минимум? Что не дотягиваю? Боже, я не дотягиваю даже до “мисс шикарная жопа”. И мне все еще трудно поверить, что такой парень, как Кир, мог на меня позариться.
— Ладно, — Кир берет меня за руку и ведет к парням.
Они о чем-то говорят, договариваются о гонках, а я… мое сердце замирает, потому что я не то, что думать… я даже слышать не хочу о том, что он будет кататься. В том, что я не сяду на байк, даже не сомневаюсь, но вот Кир… как я могу запретить ему?
— Идем, — он обнимает меня за талию и ведет в небольшое здание. — Выпьем горячего чая, посидим, как стемнеет, начнутся гонки.
Я киваю, как китайский болванчики и молча иду за парнем, хотя, черт, мне страшно. Здание оказывается небольшой кафешкой с несколькими столиками и барной стойкой.
Кир заказывает чай и покупает печенье, проводит меня к столику у стены и садится рядом.
— Что не так? — тут же спрашивает он. — Ты странная.
— Я… — запинаюсь, думая, как объяснить ему мои переживания. — Ты собираешься гонять?
— Да, — беззаботно отвечает он. — Ну же, Ева, чего ты. Это моя работа. Моя жизнь. Я гоняю уже лет семь. Я профи, — он расслабленно улыбается, но его спокойствие не передается мне. Я нервничаю и волнуюсь.
— Я не хочу, — уверенно говорю я. — Вы гоняете вдвоем? Всегда?
— Предпочтительно. Если парни будут с кем-то и тебе придется, иначе меня не возьмут в соревнования. Меньше вес, больше шансов выиграть, — поясняет мне.
Я киваю, но знаю, что не сяду. Никакими уговорами он не заставит меня сесть на байк и поучавствовать в гонках. Ни за что. У меня родители, учеба, вся жизнь впереди.
— Ева, — тихо выдыхает парень. — Ты же не на смерть идешь.
— Ты не понимаешь. Риск разбиться есть всегда. Это же… дико. Ты совсем не ценишь свою жизнь и близких? А как же родители? Мирон? Я? Тебе что, наплевать? — смотрю на него широко раскрытыми глазами и не вижу ничего, за что можно было бы зацепиться. Он равнодушно смотрит на меня и злиться. Это выдают его плотно сжатые челюсти и прерывистое дыхание.
— Забудь, — говорит Кир. — Не хочешь, не будешь ехать. Я возьму кого-то другого. Идем, — он тянет мне руку и хватает ладонь.
Мы выходим из кафе и направляемся к месту, куда приехали изначально. Здесь уже собралась толпа. Адреналин зашкаливает в их крови, они что-то кричат и приветствуют Кира. Он улыбается и машет, сильнее сжимая мою ладонь.
— Побудь со всеми, ладно? Я проверю байк.
Он уходит, а я остаюсь стоять со всеми, безжизненно смотря на происходящее. Эти люди одержимы. Я не чувствую и сотой части того, что происходит. Мне абсолютно неинтересны эти гонки, я хочу домой, но Кир… ему это нравится. Адреналин в его крови заметен за несколько метров. Он оживленно переговаривается с другими парнями, уверенно осматривает байк, а после идет ко мне.
— Гонка с девчонками, Ева. Точно не хочешь?
— Нет, Кир, я…
— Окей, — он осматривается по сторонам, после уходит куда-то и возвращается с девушкой. — Мы быстро, — говорит он, чмокает меня в щеку и уходит.
Я стою, как брошенная на привязи собака. И да, я сама сказала, что не хочу, что не поеду, но это… это выше моего понимания. Тем не менее, я стою и смотрю за тем, как парни становятся в ряд, как девушки садятся сзади, скрепляют себя с парнями какими-то ремнями и обхватывают за живот.
— Классно, да? — рядом со мной материализуется одна из “мисс-Москва”. — Зря ты не поехала.
Я пожимаю плечами и оставляю девчонку без внимания, решив, что она перепутала, но она продолжает:
— Катя настойчивая, — говорит она. — За Киром уже который год плетется. Они даже какое-то время вместе были. Она хочет повторить.
Девушка говорит что-то еще, но я едва ли ее слышу, потому что в этот момент мотоциклы срываются с места и мое сердце выбивает бешеный ритм. Мне страшно на каждом повороте и опасном моменте. И даже боль от того, что Кир взял другую, бывшую, девушку, отходит на второй план.
Мое сердце замирает каждый раз, когда Кир приближается к повороту. Замирает, потому что его байк наклоняется опасно близко к земле. Мне страшно и я едва дышу к последнему кругу. Наконец, байки останавливаются, и я выдыхаю. Правда ровно до того момента, пока девушка не слезает с байка Кира, не снимаешь шлем и не обнимает моего парня, целуя его в губы.
Я шокировано смотрю на это, а после разворачиваюсь и ухожу. Не важно куда, лишь бы не видеть этого унижения.
Глава 28
Кирилл
Лунтик смылась. Просто взяла и сбежала от меня.
Да твою ж…
Показал ей, называется, чем я живу.
Еле догнал ее, схватил за руку и, перед тем как что-то сказать, долго смотрел на бездонные обиженные глаза и прикушенные поджатые губы.
— Лунтик, не надо так.
— Как? — с вызовом спросила она и попыталась вырвать свою руку из моего захвата.
— Ты сама сказала, что ни черта обо мне не знаешь, — выкрикнул я и грубо спросил. — Было такое?
— Да, но…
— Никаких но, Лунтик. Я показал тебе, что я люблю и чем занимаюсь. Какого ты сбежала и бросила меня.
— Тебя было кому развлечь и без меня, — выкрикнула Ева и в очередной раз попыталась вырвать руку.
— Так ты из-за этого? — рассмеялся. — Что Инка поцеловала меня? Лунти-и-ик, — протянул, наслаждаясь моментом. Она меня ревновала. Не Мирона. А меня. Меня. — Была бы там ты, я бы тебя сам поцеловал, — взял ее за вторую руку и притянул к себе, — а то, что Инка ко мне прилипла, ну уж прости, я тут совершенно не причем, не я же ее целовал.
— Неубедительные какие-то отмазки, Трофимов.
Я ничего не ответил, просто крепко прижал девушку к себе и впился поцелуем в алые от укусов губы. Ева начала бить меня по груди, а когда я от нее оторвался и вовсе вытерла ладошкой свой рот.
— Это противно, — зашипела она, — целоваться с тобой после другой.
Я настолько опешил, что выпустил Еву из захвати и она быстрым шагом направилась в сторону от меня.
Ну уж нет.
Опять догнал ее, крепко обнял, прижимаясь со спины и не давая ей возможности вырваться или сделать хотя бы шаг в сторону.
— Ну уж нет, — произнес уже вслух то, что крутилось в голове, — никуда ты от меня не денешься. Я же обещал, что минимум неделю не выпущу тебя из кровати. А прошло всего два дня, Лунтик. Так, что пошли обратно. — Ева начала вырываться и тогда я попробовал ее образумить, — Будешь возмущаться закину тебя на плечо.
— Я не сяду больше на твой байк. Слышишь меня? — закричала Ева и тогда я все же сделал то, чем ей угрожал, не упустив при этом шанса шлепнуть Лунтика по аппетитной округлой попочке.
— Ева, я не помню, говорил ли, что у тебя потрясная жопа.
Послышалось пыхтение и какой-то бубнеж.
Когда мы вернулись обратно, Ева успокоилась и даже спокойно села на мотоцикл, скорее всего не решилась возмущаться на глазах у толпы. И мы быстро сорвались на байке с места, под всеобщее улюлюканье.
Еще бы. Вряд ли кто-то из знакомых ожидал увидеть такую картину. Кир Трофимов несет девушку на плече, словно не на байк посадить хочет, а в пещеру утащить, как настоящий первобытный человек.
— Зачем ты меня привез к себе? — хмуро спросила Ева, сразу же как я затормозил и снял с нее шлем. — Мне завтра на пары и…
Я ее опять поцеловал, не дав договорить.
— Не нуди, Лунтик. Встанем пораньше, завезу тебя утром домой и ты переоденешься.
— Напомни-ка мне, когда это я разрешила тебе командовать собой.
— Ммм, — взял ее за руку и потянул в подъезд. — Когда испекла мне пирог? — невинно поинтересовался я, а картинки вчерашнего завтрака так и начали вставать перед глазами одна за другой.
Пирог сгорел. Потому, что его забыли вытащить из духовки. Нам как-то совершенно внезапно стало не до того. Ева сдалась мне, сначала на диване, потом в душе, затем в спальне. Я не мог оторваться от нее всю ночь, а на утро все же разложил на обеденном столе и хорошенько так позавтракал.
— О чем ты сейчас думал, — зазвенел голос Лунтика у самого уха.
— Вспоминал сегодняшний завтрак. Ева, я соскучился. Сейчас вот думаю, зря мы вообще куда-то поехали, лучше бы в спальне понежились.
— Пошляк, — стукнула она меня по плечу, но в ее голосе пропали нотки обиды. Нашла еще на что обижаться.
Уже намного позже, когда я все же уложил девушку в кровать, раздел Еву и долго-долго и медленно любил, я решился на откровенность.
— Ева, ты глупая если думаешь, что мне нужны всякие Кати, Инны, Кристины, Лены и далее по списку. Мне кроме одной вредной Евы никто не нужен. — поцеловал ее за ушком, — И знаешь, Лунтик, я балдею от этого. Сам еще не понял, что это такое, но то, что я чувствую к тебе, блин, мне это, однозначно, нравится. Очень-очень. Это такой кайф, когда в груди все так и распирает от того, что я могу сжать тебя в объятиях и долго наслаждаться тобой. Твоим вкусом и запахом, твоим теплом. И к этому так легко привыкнуть.
— Кир, я… Я… Я даже не знаю что сказать, — шепнула Ева.
— А не надо ничего говорить, — прижал девушку теснее к себе, вдохнул запах ее волос и хрипло проговорил, — просто пообещай, что буду только я и все. Скажи мне, что больше не будешь думать о Мироне, и мне это хватит.
— Кир, это… такое обещать…
— Ты все еще думаешь о нем? — я чуть отодвинулся и тут же навис над ней. Заглянул в голубые глаза, пытаясь понять и увидеть, что же творилось в душе у моего Лунтика.