Изморозь на сердце акварелью

— Я хоцю какао! — в ответ на его растерянный вопрос отозвалась малышка, сразу добавив какой-то детской непосредственности ситуации. И вроде старалась говорить шепотом, но у нее не очень получалось. И где она всю эту энергию берет?!

Он невольно улыбнулся своим нелепым мыслям. Выпрямился, стараясь Софи не разбудить. И, приложив палец к губам, поднялся, кивком головы позвав девочку за собой.

Почему-то не хотелось Софи тревожить, наоборот, уберечь ее сон имелось желание. Эта женщина и так за последний месяц переработала из-за него, да и с дочкой в предыдущие дни хлопотала постоянно. Заслужила, чтобы и о ней позаботились.

— Яся, у меня нет какао, — выйдя в гостиную, где пока еще не были включены гирлянды, только ночник, как раз на случай «путешествия» Яси, Крапивин растер затылок, пытаясь и взбодриться, и решение проблемы придумать.

Можно, конечно, смотаться в какой-то круглосуточный магазин…

— Есть! Мама пливезла! И молока купила! — с такими интонациями, словно хвасталась предусмотрительностью мамы, заявила ему Ярослава и… уверенно прошлепала тапками в направлении кухни.

Так… Мало что поняв, он двинулся за ней, включив свет в коридоре, заметил, как поморщилась девочка от резкого контраста, и на кухне включил только часть освещения, чтобы не очень ярко.



— Тут какао, — Яся ткнула пальцем в какой-то бумажный пакет, стоявший вместе с небольшой сумкой у стены. — А молоко — в холодильнике, — просветила его девочка, уже старательно пытаясь забраться на высокий стул, который у него на кухне стоял. Не то чтобы это выходило.

Шагнув вперед, Ярослав подсадил малышку, а сам… решил проверить информацию и открыл холодильник. Тут он немного опешил, если честно: молоко там действительно было. Видимо, Софи, зная о вкусах дочки, заранее продумала. Однако, что его почему-то куда больше удивило, на пустых обычно полках, разве что иногда заполненных судочками сервисов готовой еды, сейчас имелось куда больше продуктов, чем обычно. Ярослав с удивлением рассматривал яйца, творог, сметану, сливочное масло и даже упаковку каких-то детских сосисок. Появился откуда-то и сыр. А еще банка оливок и несколько огурцов и томатов в специальном отсеке, который он вообще не знал для чего применить. У самого холодильника, на столешнице, лежали таблетки, которые Софи продолжала принимать.

Стало как-то не по себе… Не потому, что Софи в его холодильнике хозяйничала, и близко нет! Сам ее уговаривал тут себя комфортно ощущать, так что полное право имела так поступать. А от того, что он, Ярослав, об этом всем не подумал и не организовал. Глупо как-то вышло. Ясно же, что при наличии ребенка в доме стоит заранее о нормальной еде побеспокоиться, а не только на доставку рассчитывать, как он привык.

— Видись? Я же говолила, — похоже, довольная его реакцией, расплылась в счастливой улыбке малышка.

— Вижу… — отозвался все еще потрясенный своими выводами Ярослав.

— Вали какао! — кивнула Яся милостиво, явно, удовлетворенная тем, что он с ней согласился.

А Крапивин против воли усмехнулся… Имелась и еще одна проблема: он какао в жизни не варил. Вот никогда. Но признаваться в этом Ярославе, которая, кажется, в него весьма верила, желания не имелось ни капли.

Понадеявшись, что на коробке какао найдется инструкция, он подошел к пакету. Но, стоило тот взять, упала сумка, вероятно, пакет ту подпирал. Из нее выпала какая-то папка. Ярослав часто видел ее у Софи на столе или в руках, может, документы какие-то. Подняв и папку, и пакет, он поправил сумку и вернулся к столу. Яся нетерпеливо крутилась на высоком стуле и с интересом за ним наблюдала все это время.

Отложив папку, Крапивин заглянул в пакет. Какао там имелось, в пакетике… а вот инструкцию, так, навскидку, он не нашел. Зато обнаружил еще буханку свежего хлеба и какое-то треугольное печенье из булочной в праздничной упаковке… Софи обо всем подумала!

— Это тволожное, я его осень люблю. Тебе понлавится, Ялик, — увидев печенье, просветила его Яся. — Будем сейчас с ним какао пить, — все еще веря в его силы, видимо, и не подозревая о сложностях, девочка тут же составила план.

А он… Что ж, если Крапивин может огромным предприятием руководить, то уж точно должен с какао справиться! Не может ни ребенка разочаровать, ни Софи подвести в таком деле… Отложив пока все на стол перед собой, он решительно сосредоточился, постаравшись вспомнить все, что, в принципе, о какао знает.

Итак… там точно должен быть порошок какао, который у них имеется, молоко (тоже есть), сахар… был у него где-то. Но вот нюанс: как понимал Крапивин, молоко должно было быть горячим, а у него… Черт! Кажется, у него из посуды для готовки только какая-то сковородка где-то завалялась. Да и то, Ярослав не помнил, чтобы пользовался той особо часто.

Выйдет ли что-то толковое, если он в микроволновке нагреет молоко и просто зальет порошок какао? Ярослав не был уверен… Пакет, который перед ним лежал, не был похож на те, что видел в маркетах, которые рекламировались, как быстрорастворимые напитки. Перед Крапивным стоял классический порошок какао. И, как он смутно помнил из своего детства, тот следовало варить…

— Так мы будем какао пить? — не утерпела малышка.

— Сейчас… — все еще не признаваясь в своей растерянности, Ярослав обернулся, решив, что без кофе тут не разобраться.

Включил кофемашину… И вот тут, под мерное гудение механизма, его осенило, что в данном аппарате капучинатор автоматический есть! Ярослав понятия не имел, сможет ли он так заварить настолько же пристойный напиток как, наверняка, сумела бы приготовить Софи. Однако показалось, что вспененное молоко может точно потянуть на пару дополнительных баллов для его репутации в глазах Ярославы!

— Ты когда-нибудь пила какао, как из коктейля? — поинтересовался он, испытав непривычное воодушевление. Будто придумал, как сложный контракт обеспечить в срок и в лучшем виде.

— Нет, — покачала головой малышка. Забралась коленями на стул и почти улеглась на столе, явно заинтересовавшись.

— Значит, сейчас будем новый вариант пробовать! — включив себе приготовление кофе, Крапивин достал из шкафа контейнер для молока, которым ни разу и не пользовался до этого.



Когда через полчаса Софи пришла на кухню, наверное, разбуженная все же их возней и достаточно громкими размышлениями Ярославы о том, как детям с большей вероятностью подарки заслужить под елку, они на пару наслаждались печеньем. А Ярослав себя настоящим победителем чувствовал, наблюдая, как малышка с удовольствием пьет приготовленный им напиток.







Глава 14




— Кофе? Или и тебе какао новым способом приготовить? — голос Ярослава просто-таки вибрировал гордостью, когда он сходу ей варианты напитка предлагать стал.

Стоит, откинувшись на кухонную столешницу, держит свою чашку кофе, и при этом о чем-то же только с Ясей говорил, она слышала их голоса, когда шла по коридору. А, главное, что ее в самое сердце сейчас пробило, видно, что еще не очень умело или легко ему с ребенком держаться, однако Ярослав не просто не избегает этого, а, наоборот, всеми силами старается научиться, освоиться, найти подход к ее дочери. И это было просто бесценно!

За окном метель, отчего на рассвет и намека нет. И такое сказочно-уютное ощущение! Настоящий предновогодний день! А, казалось, так только в фильмах бывает.


Счастье невероятное, которому не могла пока словами выход дать, только улыбалась широко, надеясь, что он не видит глупых слез, навернувшихся на глаза. Слишком чувствительно реагирует на все.

София не могла не признать, что в груди все сладко замерло от картины, которую наблюдала сейчас на кухне. Да, определенно, судя по довольной мордашке Яси, этот мужчина имел право гордиться собой.

— Мама! Мне Ялик с пеной какао сделал! — дочка тут же спрыгнула со стула, подбежала к ней и принялась тянуть Софию за руку, наверное, чтоб показать тот самый новый вариант приготовления напитка.

А София… Ее такой теплотой изнутри затопило! Невыразимым чувством благодарности, которую словами сложно описать, все на чистых эмоциях. И ведь не разбудил ее, когда Яся пришла, не перенаправил «запрос», что было бы понятно и объяснимо, да и нормально, в общем-то. Нет, Ярослав дал Софии возможность еще поспать, а сам пошел варить какао малышке… Что-то ей подсказывало, что этот мужчина не то чтоб часто чем-то подобным заниматься привык.

— Спасибо! — приблизившись к Ярику и прижав дочку к своему боку, она уткнулась носом ему в плечо.

И в ее голосе, похоже, было слышно это все, что изнутри сейчас просто разрывало накалом.

— Не за что, Софи, — он обнял ее сильно, но аккуратно, чтобы Ясю не придавить, но вроде как их обеих при этом руками охватывая. — Это был интересный опыт, — дипломатично улыбнулся Ярослав, но, кажется, действительно довольный. — Да и ты заслужила право чуть подольше в кровати поваляться, — зарылся лицом в растрепанные волосы, которые Софи не особо успешно пыталась распутать пальцами. — Так что тебе приготовить, пока я на раздаче? — с весёлыми нотками уточнил еще раз.

— Я, пожалуй, начну с кофе, — дрогнувшим голосом отозвалась она, как никогда еще, ощутив их целостность…

Новую, не очень еще привычную. Связь, что всех троих уверенно соединять начинала, как настоящую семью. Ярик обнял ее за плечи тоже крепко, но и Ясе макушку взъерошил, явно тоже не забывая про малышку ни на секунду, включая ее в их отношения и тесный круг.

А от этого и горячо в голове от счастья, и тревожно, и немного страшно, потому что это Софии мысли, а вот в том, что думает или чувствует по такому поводу Ярослав, пока не разбиралась и не понимала. Ведь быстро все происходило у них, как снежной лавиной с вершин, накрыло эмоциями, чувствами, отношениями, о которых она и не думала даже месяц назад. Да и об этом ли мечтал сам Крапивин, предложив ей стать его женщиной?

Надо бы все проговорить и уточнить, потому как София, со своими чувствами и эмоциями, рвущими сейчас душу, — это еще полбеды. Но она же и за дочь отвечает, что важнее ее собственных переживаний, казалось. И не хотелось малышку ранить, если вдруг окажется, что не совсем так мужчиной все видится. А то, что ее дочь очарована Ярославом не меньше, чем сама Софи, ощущалось ярко.

— Мам! Я мультики хоцю! — в этот момент, отвлекая Соню от тревожных мыслей, мешающихся в груди со сладким ощущением тяги и любви к Ярославу, малышка начала дергать ее за руку.

Видно, устала обниматься, да и какао с печеньем уже напилась.

— Иди, включи ей мультики, а я пока кофе тебе приготовлю, — тепло улыбнулся Ярослав, чуть отстранившись…

И София, на автомате улыбнувшись в ответ, только сейчас задумалась, как же она, оказывается, к его улыбке привыкла, к этому вниманию… Вспомнилась Настя, которую такое поведение начальника как раз удивляло. Да и сама же поначалу представить не могла, что вечно отстраненный и сдержанный Крапивин на открытые эмоции способен. Выходит, они до потаённой части его личности добрались? Достучались туда, куда мало кого пускали? Понадеявшись, что так и есть, София повела дочь в гостиную, чтобы мультики включить.



А вот когда вернулась через пять минут, ее ждал кофе в чашке и Ярослав, с совершенно иным, непонятным настроением, листающий… рисунки и наброски Софии в папке, что вечно с собой носила. Наверное, нашел, когда какао разыскивал.

А ощущение в помещении совершенно другое уже: тревожное, как воздух уплотнился, напряжение какое-то, будто излучаемое самой позой мужчины, уловила. Остановилась на пороге, не разобравшись, что именно такие изменения спровоцировало? Встревожилась и разнервничалась, непонятно с чего.



— Это ты рисовала, да? — поднял голову Ярослав, услышав, что она вернулась.

И взгляд какой-то… Там, где недавно ей огонь виделся, сейчас будто искры высоковольтного напряжения проскакивают. Ярослав сам весь до предела взведен… Чувствует вот тот напор его характера, которому так редко давал проявляться. Только ни грамма чувственности нет в это мгновение, другое что-то душу теребит.

А ей не понятно, с чего?! Что произошло? Что спровоцировало такие изменения его настроения?

— Я, — согласилась Софи, все еще не разобравшись в его реакции. — Что случилось? Ты злишься из-за них? Тебе портреты не понравились твои? Прости, что без спросу рисовала, — неловко улыбнулась. — Не могла удержаться, оно само как-то на бумагу просилось. Так часто бывает, когда меня вдохновение захватывает, — отозвалась, ощущая себя как-то до дрожи неуверенно, будто что-то плохое сделала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍



Всмотрелась в любимого мужчину, совершенно не улавливая, что у него сейчас на уме.

— Не понравились?.. — он говорил очень странным тоном, жестким, с вибрирующими нотками.

Ярость?.. Нет, не то, что-то другое. Но будто пульсирующее, клекочущее в горле Ярослава, прорывающееся наружу этим необычным и тревожащим ее напором.

И сжатые пальцы в столешницу уперты с такой силой, что костяшки побелели. Будто сам Ярослав нечто отчаянно в себе сдержать пытается.

— Как такое возможно, чтоб не понравились?! — он будто бы хмыкнул, передернул плечами каким-то резким движением. — Да у тебя огромный талант, Софи! — Ярослав смотрел в упор на нее и говорил не просто серьезно, а как-то так…

Вроде бы хвалит и восхищается же! А чувство, что у него горло забито камнями, и на плечах неподъемная ноша к земле давит.

— Это плохо? — София ничего не понимала! Но ее почему-то мелкой дрожью сотрясать начало! И страшно стало… тоскливо в животе.

— Я не говорил такого, — не сказал, процедил сквозь зубы, перевернув еще один листок. И с таким выражением на очередную зарисовку своего же портрета уставился…

Софи почему-то в мороз бросило! Его это так разозлило? Или что?.. Она даже не думала, когда рисовала, просто не могла остановиться, руки сами тянулись к карандашу… Постоянно же о нем размышляла в последние недели, вот и выплескивалось на бумагу то, что сердце и разум переполняло!

— Чем ты конкретно занималась в вашем бизнесе ранее? — совсем не к месту, как показалось, вдруг спросил Ярослав, словно и не замечая, какое впечатление эта атмосфера и разговор на нее оказывают.

Соня даже к столу не приблизилась, где продолжала чашка с ее кофе стоять. Как замерла на пороге, так и не сдвинулась никуда.

— Всем, — нахмурилась, стараясь разобраться хоть как-то, пригасить эмоции, пусть и сложно, сосредоточиться на логике. — Всем, что нужно было. И счета вела, отчетность, как у тебя. И стены новых локаций расписывала, если нужно было или не успевали нанятые команды. А один раз нас, вообще, кинули за два дня до открытия. Так я двое суток не спала, взяла в помощь сотрудников, у кого хоть как-то руки толково стояли, и за сорок восемь часов все помещение под концепцию наших сувенирных магазинов подвела, расписала стены, расчертила сама… Ленту с бывшим мужем перерезала, и после пары глотков шампанского отрубилась в подсобке, уснула… — улыбнулась, вспомнив, хоть и, капец, насколько сложное тогда время было.