Из дыхания и разрушения

— Уж лучше рискнуть с нэгами, чем с вами.

Она развернулась и оставила меня — всех. Я не могла ее остановить, не хотела идти за ней, ведь знала, что мне нужно было остаться.

Часть моей жизни уходила от меня, оставляя меня в пыли. А я не шла за ней.

Я осталась в настоящем. Осталась с теми, кто понимал, что происходило во мне, больше меня.

И я не разбилась.

Не заплакала.

Потому что не осталось того, о чем можно было плакать.

Уже нет.



ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ



Мы вскоре отправились в путь, шагали в тишине, пока я осознавала глубину случившегося. Не только с решением Эмори, а со всем.

Магия.

Сражения.

Смерть.

Все.

Я пыталась быть сильной, но не ощущала себя такой, хотела просто найти бревно, сесть и выплакать все напряжение, раздражение, а страх утомлял. Мне нужно было идти, делать вид, что я была сильнее, чем на самом деле. И мне нужно было понять, что делать, когда Родес спросил, что я чувствовала теперь, когда открылась одна из моих сил.

Одна из моих сил.

Словно их было больше.

Но если часть его слов была правдой, почему не могло быть все?

И я ощущала себя приговоренной к будущему, которое могло стереть меня, убрать старую Лирику и все, что было ей дорого. Эмори уже ушла.

Я не могла объяснить разницу в ощущениях внутри себя, много изменений произошло за несколько часов, за несколько дней, но я знала, что мне нужно было.

Люкена не было, он снова патрулировал. Почему-то, хоть я не знала его хорошо, мне показалось, что ему не понравилось, что его не было с другом, когда все произошло. Да, Люкен тоже смог сразиться с часовыми, но он хотел успеть везде сразу, пытаясь помочь своему принцу, как он мог.

О, да, это тоже меня сбивало с толку.

Родес был принцем. Это означало, что Розамонд была принцессой. Наверное? Я не знала, как власть наследовалась у мейсонов, как и не знала, что это означало для двух королевств и их войны.

Может, они всех, кто управлял двумя стихиями, звали принцами. У меня было так много вопросов к Родесу, столько всего требовало объяснений, но я боялась задавать их.

А мне не нравилось бояться.

— Она будет в порядке, — сказала Брэлинн, подойдя ко мне с флягой воды в руке. — Эмори сильная, знает, что делает. Почти всегда. Она просто упрямая, считает себя всегда правой, каким бы ни был ответ. Она пойдет по тропе, скоро будет дома. Я знаю, Люкен и Родес пошли бы с ней, если бы могли, но ее нельзя было убедить. Нам нужно найти Розамонд, и Люкен никуда не уйдет без Родеса. Они — лучшие друзья, и он — правая рука Родеса.

Я приподняла бровь, посмотрев на нее, взяв воду и убрав в ее сумку. Мы делали ужин этой ночью, использовали последние припасы из мира людей, пока парни охраняли нас. Мне было все равно, что другие посчитали бы это женской работой, и что труд разделили. Мы с Брэлинн не знали, как сражаться, и хоть у меня появилась сила Воздуха, я не знала, как ее использовать.

— Ты звучишь так, словно говорила с Люкеном больше, чем я думала.

Щеки Брэлинн порозовели, и она пожала плечами и открыла банку тушенки.

— Эмори бормотала под нос, что застряла в кошмарном сне, а я составляла компанию Люкену, смотрела, что он делал, чтобы не ощущать себя бесполезной.

Я скривилась.

— Не ты одна ощущаешь себя бесполезной, — я потерла пятно на футболке, думая, откуда его взяла. Наверное, от одного из множества недавних падений, а, может, во время подъема по горе. Похоже, выглядеть чисто и уместно тут я пока не могла.

— Но ты, видимо, та самая, с супермагией, и у тебя есть новая сила, — Брэлинн подмигнула и села на камень рядом со мной. — Ты в порядке? То есть… как это ощущается?

Я поджала губы, пытаясь понять, как ответить на это.

— Не знаю, — я посмотрела на свои ладони, растопырила пальцы, повернула ладони. — Я ощущаю, что во мне… есть что-то. То, что я могу использовать, если коснусь. Но для чего использовать? А если я наврежу кому-то или себе, потому что не умею ничего, и я испорчу все раньше, чем смогу научиться?

— Лирика, ты хороша во всем, на чем сосредотачиваешься.


— Это не так. Я посредственная, — это мне давно дали понять.

Брэлинн стукнула меня по плечу.

— Ты не посредственная. Тихо, а то пну.

Я невольно улыбнулась.

— Не пнешь.

— Могу. Я многое могу, чего от меня не ожидают. Я тут с тобой, да?

Я повернулась к лучшей подруге, сжала ее ладонь.

— Я и не думала, что ты отступишь. Потому что ты такая. Ты делаешь все, чтобы помочь друзьям. Хотя мы не думали, что будем делать это… — я сделала паузу, и она фыркнула. — Но ты не отступаешь. Ты много раз бросалась на Эмори.

— Да, потому что противостояние задире равно спасению от торнадо, который создал твой парень.

— Родес — не мой парень.

«Да, это же самая важная часть ее фразы».

— И он — принц. Ты это слышала? Принц.

Брэлинн закатила глаза, и я почти поверила, что мы вернулись в школу, говорили о своих днях, а не о новом измерении, где мы были на грани чего-то больше нас, где были магия и повелители стихий.

— Он похож на принца.

Я закатила глаза и прильнула к плечу подруги.

— Думаю, нам нужна еда. Или сон. Или что-то, что придаст нам сил.

— Я займусь ужином. Почему бы тебе не поговорить с Родесом, который идет к нам, глядя только на тебя так, что он вряд ли замечает меня?

Теперь я покраснела.

— Тихо. Иди и думай о Люкене.

— Может, буду. И, Лирика? Не считай себя посредственной. Когда ты во что-то вкладываешь силы, у тебя получается чудесно. Ты можешь спотыкаться сначала, но как только принимаешь решение, ты становишься в этом лучшей. Не забывай это. Ладно?

Она пошла к костру, который развел Родес, с тушенкой в банке в руке, а Родес оказался передо мной с интересом на лице.

— Что такое? Что-то нужно?

Он что-то пробормотал под нос, что я не уловила. Я встала, гадая, что происходит.

— Люкен в патруле. Если Брэлинн не против, я отвлеку тебя от приготовления ужина, чтобы мы начали обучение, — он нахмурился. — Я могу помочь с Воздухом и Водой, но что делать с Землей и Огнем? — он сдвинул брови сильнее. — Нам придется поискать того, кому можно доверять, чтобы тебя обучили им. Это будет проблемой. И я не буду говорить о Духе… хотя Розамонд может найти кого-то для нас. Когда мы отыщем ее.

— Я сделаю ужин сама, — крикнула Брэлинн. — Иди и все выучи, Лирика.

Казалось, под поверхностью происходило что-то еще. Но я не могла спросить его обо всех темных тайнах. Я не имела права.

— Хочешь сказать, что я точно раскрою все силы? А вдруг я просто повелитель Воздуха, который не знал об этом?

Родес покачал головой, нежно провел пальцем по моему подбородку.

— Я знаю. Просто знаю. И это не помогает, да?

Я тихо рассмеялась.

— Не так сильно.

— Идем на поляну, я покажу тебе немного магии Воздуха. Ничего слишком опасного или сильного, просто мелочи, мысль, что ты можешь держать воздух в руке, тянуть его из кислорода вокруг тебя. Это путь к контролю над способностями.

— Ты про крохотный торнадо в моей ладони? — спросила я, следуя за Родесом к поляне. Я помахала Брэлинн, которая занялась готовкой, и знала, что Люкен был рядом, приглядывал за ней, как и за его лучшим другом и мной. Я не знала, почему так сильно уже доверяла Люкену, но что-то в нем говорило мне, что он сделает все, что было в его силах ради нас троих.

Но Эмори…

Я отогнала мысли о ней из головы. Контроль, который требовался мне для обучения, не поддастся мне, если я буду думать об Эмори.

Когда мы добрались до поляны, Родес повернулся ко мне, и я застыла, не дала себе убрать волосы с его лица. Я и без того ощущала притяжение к этому миру, еще и была связь между нами. И, судя по тому, как он выглядел, он тоже хотел шагнуть вперед, не я одна это ощущала.

Наверное, было не лучшее время, чтобы думать об этом.