Ива Мосс и украденный вторник

– Тсс! – шикнула Ива, слегка тряхнув саквояж. По правде говоря, хоть мементоны и казались дружелюбными, она опасалась, что их отказ от человечины, возможно, не распространяется на кобольдов.

– Тут сборка, – продолжал Чопак. – Даже и объяснять не надо – здесь мы их собираем, – он показал на небольшой участок, где группа мементонов аккуратно приделывала рукоятки к связкам прутьев. – А это подрезка, – продолжил он, проходя мимо группы очень высоких и тощих мементонов, со всех сторон проверяющих мётлы, зависшие в воздухе: они то и дело что-то подправляли и подрезали. – Здесь мы стараемся не говорить громко – им нужна тишина, – прошептал он.

Дальше они проследовали на цыпочках.

– А здесь, – продолжил он, когда они вошли в самое сердце тёмной рощи, – творится самая настоящая магия: это пробуждарий, где метла обретает жизнь и сообщает, чем же она станет.

Воздух в этом месте был неподвижен и словно полон ожидания.

– Сообщает? – удивлённо переспросила Ива.

Там был всего ещё один мементон, девушка с блестящими красновато-коричневыми волосами, ниспадавшими до талии. Ногти у неё на руках и ногах были зелёными, под стать большим сияющим глазам.

– Моя жена, – прошептал Чопак, – Айбаэр. – Айбаэр была сосредоточена на важной задаче, и он продолжил шёпотом, боясь отвлечь её. – Мы зовём это Искрой: когда руки пробудителя касаются метлы, из неё начинает исходить магия, по которой метлодел способен сказать, какой она будет. Видите ли, у древесины, как и у людей, разные характеры, и ни одна метла не выходит похожей на другую.

Длинные пальцы Айбаэр скользнули по деревянному черенку, и метла медленно поднялась в воздух. Через некоторое время её окружило слабое голубое свечение.

Чопак пояснил:

– Если светится голубым – будет Невидимка.

– Невидимка? – опять переспросила Ива, глаза её отражали сияние метлы.

– Да, просто среди мётел нет двух абсолютно одинаковых, но они тяготеют к какой-нибудь одной характерной черте, в точности как люди. Одни люди скрытные, другие уверены в себе, третьи требовательные, – пояснил Чопак и, бросив взгляд на Морег, откашлялся и продолжил: – То же и с мётлами: в зависимости от доминирующей характеристики использовать их можно по-разному. Метлы бывают Гонщиками, Невидимками, Вихрями и Фланёрами. Гонщики подходят тем, кто летает на большие расстояния и ценит время, Невидимки – лучший вариант для желающих остаться незамеченными. Вихри позволят моментально унести ноги, а Фланёры хороши для тех, кто любит неспешные полёты воскресным деньком. Есть редкие штучки, которые соединяют в себе несколько качеств. Бывают и странные сочетания, прямо как у людей. У нас однажды был Гонщик-Фланёр, очень тряский получался полёт: то внезапно остановится, а то как помчится! Он был похож на старую скаковую лошадь, которая временами вспоминала свою славную юность.

Тем временем Айбаэр обернулась к ним и слегка поклонилась в знак приветствия. Кажется, она не так уж сильно удивилась, увидев Морег Вейн. Она вообще как будто ждала её.

– Морег, – кивнула она, глядя на них мудрыми зелёными глазами, – я как раз подумывала, не заглянешь ли ты к нам. Странные вещи происходили в последнее время, я вижу знаки…

– Я тоже, – кивнула Морег. – Что ты видела?

– Появились мётлы, которые можно назвать нашими лучшими творениями – и при этом никто из нас не помнит, чтобы делал их.

– Мы пытались повторить процесс, но, учитывая, что никто не знает, как это вообще происходило… не смогли, – сказал Чопак.

Ива и Морег переглянулись.

– Есть ещё кое-что, – продолжал Чопак. – Мой племянник Раймар уже много дней подряд ходит сам не свой: собирался жениться, но вот что странно – мы совершенно не уверены, так ли это. А он только твердит, что не помнит.

– Проблема в том, что и мы не помним, – добавила Айбаэр.

Морег кивнула:

– Неудивительно: это полностью совпадает с тем, что мы уже слышали, – и она рассказала им об исчезнувшем дне, выразив опасение, что его украли.

Айбаэр ахнула:

– Ты думаешь, кто-то его забрал?! И все воспоминания?!

– Боюсь, что так, – ответила Морег. – Но мы попытаемся его вернуть.

Пока Ива слушала их разговор, перед её мысленным взором проплыла огромная фиолетовая шляпа с длинным зелёным пером, лицо бабушки отвернулось от неё, и внутри у девочки всё сжалось от леденящего душу страха – но образ исчез так же быстро, как появился. Она невольно задумалась: если все остальные забыли, что было в минувший вторник, может, и она тоже?

Айбаэр долго и пристально смотрела на Иву, словно оценивая её, затем кивнула.

– Мы можем вам в этом помочь, – сказала она, отломила небольшой прутик от сияющей голубым светом метлы и передала его Иве. – Он сделает тебя невидимой. Поскольку его отделили от источника волшебства, сработает он лишь однажды. Используй его с умом, только в нужный момент. Ты узнаешь, когда он настанет.

Ива захлопала глазами.

– Вы хотите, чтобы это взяла я? – уточнила она. – Не… Морег?

Мементон кивнула:

– Его может использовать только ребёнок.

Ива взглянула на Морег, но та ни чуточки не удивилась: напротив, она, похоже, была довольна – как будто то, что девочке вручили странный волшебный прутик, способный сделать её невидимой, совершенно естественно. Ива, запинаясь, пролепетала слова благодарности и сунула его в кармашек внутри саквояжа, обменявшись по ходу озадаченным взглядом с Освином.

Айбаэр улыбнулась:

– Идите за мной, мы подберём мётлы для вас.

Ива зажмурилась, и внутри неё забил фонтан внезапного радостного предвкушения.


Они прошли за Айбаэр и Чопаком в небольшую столярную мастерскую, где над полом висело несколько новеньких мётел. Чопак поглаживал бороду и сверлил Морег проницательным взглядом. Наконец он кивнул:

– Да, пожалуй, что-нибудь современное… такое, что не разбрасывается по мелочам. Бывает не так уж часто, но, как я уже говорил, порой выходят мётлы, открытые для экспериментов. И для корректировок. – С горящими глазами он бросился в дальний конец помещения и вернулся с метлой-чудовищем и с улыбкой во всё лицо.

Ива никогда такого не видывала: низко провисшая ручка, пики в качестве ножных опор, и с обеих сторон – по двигателю, которые взревели, стоило Чопаку дёрнуть за шнуры. Ярко-оранжевое пламя вырвалось из сопел, и метла взмыла вверх, описав сногсшибательную петлю над их головами и заставив их всех пригнуться. Остановилась она прямо перед Морег. Чопак вручил ведьме защитные очки.

– Я называю её Дело, – произнёс он, широко улыбаясь.

К вящему изумлению зрителей, Морег тоже улыбнулась. Она провела рукой по отполированной поверхности метлы и сказала:

– Совершенство! Метла – и при этом не метла! – Глаза её блестели.

Повисло молчание. Через некоторое время Чопак закрыл рот и повернулся к Иве:

– Так, тебе… Это я уже знаю. Как только я тебя увидел – сразу понял: вот эта девочка. – И он вывел вперёд среднего размера метлу, скользящую легко, как пёрышко. Древесина ручки отливала серебром, а среди прутьев виднелись длинные белые хвостовые перья. Она была просто прекрасна. Ива во все глаза глядела на метлу, а та исчезла прямо на глазах, слившись с окружающей обстановкой. – Это, – Чопак подвёл метлу к Ивиному бедру, – Шёпот. Очень редкий вид – Гонщик-Невидимка. Она совершенно необыкновенная: мы обнаружили её в минувшую среду, и никто не помнит, чтобы мы её делали, а это очень странно – такое ведь трудно забыть. Эти белые перья напоминают мне перья облачных драконов, но о них, разумеется, и речи быть не может: в Старфелле облачных драконов многие годы никто не видел. Давай попробуй.

С колотящимся сердцем Ива взялась за гладкую рукоять, перекинула ногу и уселась верхом. Метла очень медленно стала подниматься, но едва девочка оттолкнулась ногами от земли, она взмыла так быстро, что никто и глазом моргнуть не успел. Ива взлетела вверх и понеслась над деревьями. Зелёные глазёнки Освина выглянули наружу, и он выдохнул:

– О нет!





Ива сделала круг и воссоединилась с остальными (а также со своим желудком, ухнувшим куда-то вниз). Без всяких сомнений, это были лучшие мгновения её жизни – она вся прямо сияла.

Однако, мысленно пересчитав свои шпорглы, Ива почувствовала тяжесть обрушившейся на неё реальности: нечего и надеяться, что Шёпот окажется ей по карману.

Но когда они спросили Чопака о цене, тот настоял, чтобы они приняли мётлы в дар.

– Мы хотим помочь вашей миссии, так что считайте этот подарок нашим вкладом в то, чтобы вы нашли пропавший день. Удачи, юная Ива, – добавил он, пока девочка в который раз бормотала «спасибо».

Конечно, они собирались поскорее отправиться дальше, но смогли покинуть Реддич только около полудня. И не сказать чтобы Ива торопилась. Ей очень понравилось у мементонов, и к тому же – чудо из чудес – она покидала Реддич на собственной метле.

Единственный, кто казался крайне недовольным, – это Освин, который теперь, вдали от мементонов, снова обрёл голос.

– Поедем куды-то, толковала она, – бубнил он мрачно. – Спасём мир, толковала она! – он фыркнул. – И ничегонюшки не говорила про никакое летание на мётлах-вётлах-шмётлах!





Неподалёку, у костра на краю леса, сидел мальчик и обдумывал месть обманувшим его людям. Лицо было скрыто капюшоном, он неотрывно смотрел на пламя тёмными глазами. Его пальцы сжимали шкатулку, за обладание которой его однажды уже упекли под стражу.

Ему не терпелось покончить со всем этим. Навсегда прекратить притворяться.

Какой-то старик положил ему руку на плечо.

– Мы разыщем их, сынок, – сказал он. – И до чего же это будет славная победа!

– Да, отец, – кивнул мальчик, быстро пряча шкатулку.

Человек снисходительно улыбнулся, а затем повернулся к остальным. Ему не терпелось вернуться в крепость, в свою удобную кровать… Но слухи, дошедшие до него – что ведьма, похоже, наконец нарушит закон и её можно будет схватить, – никак нельзя было проигнорировать. Он подхватил флягу и присоединился к другим молящимся.

Он не видел, как дёрнулись губы мальчика, стоило ему отойти. И не заметил, как отвращение от прикосновения его руки исказило юные черты. Ему было неведомо, что сердце мальчика превратилось в камень. Если бы он только знал, если бы мог предположить, о чём сейчас думает этот мальчик с каменным сердцем! «Триумф будет принадлежать мне одному…»





6

Запретный (ныне) город Зорок-Бугор




Одно из самых счастливых воспоминаний Ивы было о дне, когда очередной эксперимент бабушки Флосси с зельями не удался и в итоге она приготовила шоколад. До настоящего момента Ива полагала, что это и есть образцово-показательный момент счастья. Но сейчас, мчась на Шёпоте над изогнутыми серебристыми озёрами по безоблачному и бескрайнему небу, она не могла сдержать торжествующей улыбки.

Она слегка закоченела, а свалявшиеся волосы превратились в сплошной шлем со следами птичьего помёта (из-за голубя, решившего попрактиковаться в прицельной стрельбе), и Освин ныл не переставая, но она была в высшей степени, бесконечно счастлива.

Счастлива до тех пор, пока рядом с её метлой не пронёсся рой полыхающих стрел и она чуть не свалилась от страха. Она закричала и вцепилась в Шёпот.

– Это предупредительный залп. Похоже, королевская армия заявила права и на воздушное пространство… Придётся приземлиться перед городскими стенами, – сказала Морег, подлетев к Иве сбоку. – Они не дадут нам пересечь границу города. Лучше войти пешком, а там уж, когда отыщем хоть какие-то подсказки о местонахождении сказителя забытого, полетим дальше.