Истина
Часть 47 из 58 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Дежурная сестра, посмотрев удостоверение, подняла трубку и позвонила врачу. Тот появился минут через десять в белом халате, майке под горло, но в форменных брюках с малиновым кантом.
Казаринов снова достал удостоверение. Врач взглянул на него, сказал:
— Он без сознания.
— Я только хотел увидеть его.
— Вы его друг?
— Нет. Я в некотором роде его преемник.
— Ну, что же, — врач задумался, — идите в палату.
— Он в очень плохом состоянии?
— Вообще да. Но мы надеемся, что временно. У него шок. Все время бредит.
— А что он говорит?
— Имя девушки называет, потом фамилию какую-то странную, не то Хват, ни то Хинтов, все время говорит об истине.
В палате был полумрак от задернутых штор, но Казаринов рассмотрел лицо человека, лежавшего на кровати, обострившееся, с рельефными скулами и запекшимся ртом.
Так вот он какой, Олег Наумов!
— Все будет в порядке, — сказал врач, — дня через два.
— С ним удастся поговорить?
— Думаю, да… Он скоро придет в сознание. Опасности для жизни нет.
***
В этот приезд инженеру Калинину повезло. Во-первых, он устроился в гостинице «Волга» на главной улице. Во-вторых, номер был отдельным. И день складывался удачно. После обеда он был свободен, решил переодеться и отправиться на берег Волги. Есть там одно чудное место. В будний день тихое и пустынное. А езды всего ничего, на речном трамвае полчаса.
Калинин поднялся к себе на этаж, попросил ключ. Рядом с дежурной сидел молодой человек в светлой куртке.
— Вы Калинин Лев Семенович? — спросил он.
— Да.
— Я из городского управления внутренних дел. Вам надо проехать со мной. — Молодой человек достал удостоверение, вскрыл, показал Калинину.
— А что случилось? — удивился Калинин.
— Маленькая формальность.
Лев Семенович с недоумением пожал плечами.
В отделении милиции Калинину сообщили, что его машину угнали и что угонщик совершил на ней преступление.
Калинин молчал. Слова «совершил преступление» не слишком взволновали его. Главное, что машина найдена. А ремонт — это чепуха. Получит деньги по страховке, починит.
— Вы меня слушаете, Лев Семенович? — спросил подполковник.
— Да, конечно, — рассеянно ответил Калинин.
В разговор вмешался человек в штатском.
— Вы, видимо, не совсем понимаете сложившуюся ситуацию. На вашей машине совершено тяжкое преступление…
— Ну, это меня не касается. Если бы милиция лучше охраняла собственность граждан, не было бы и преступлений.
— Не могу не согласиться с вами. — Человек в штатском встал, подвинул свой стул поближе к Калинину.
— Но пока, как вам известно, гармоничного общества не существует, поэтому наша задача сделать все, чтобы как можно быстрее его приблизить.
Калинин молчал, он никак не мог понять, куда клонит этот человек.
— Ваше молчание я расцениваю как полное согласие. Не так ли?
— А что вам, собственно, надо? — зло спросил Калинин.
— Надо, чтобы вы перечислили всех, кто знал о вашем отъезде.
— Мой начальник отдела, секретарь, бухгалтер, директор института, его зам, мои товарищи по лаборатории, инженер Антишин и техник Самойлов.
— А соседи по дому?
Калинин задумался.
После двухчасовой работы был составлен список из двадцати человек, который и отправили в Москву.
В восемнадцать тридцать Казаринов был у генерала Некрасова.
— Чем порадуете, Евгений Николаевич? — Некрасов встал из-за стола, зашагал по кабинету. — Засиделся, — засмеялся он, — не могу долго, все болеть начинает. Вы, Евгений Николаевич, в теннис не играете?
— Нет, Александр Дмитриевич.
— А напрасно — прекрасная зарядка.
— Вы играете каждый день? — удивился Казаринов.
— Да. С семи до восьми. И вам советую. Ну, ладно об этом. Расскажите, как Наумов.
— Врачи говорят, дня через два придет в сознание.
— Прекрасно. Какие сведения вам удалось получить?
— Помощник Наумова капитан Прохоров рассказал, что в тот день, когда Наумова сбила машина, он практически весь день был на людях. В двадцать пятнадцать у Центрального телеграфа сел в машину Химкинского райотдела.
— Почему у телеграфа, а не возле управления?
— Из управления Наумов вышел в восемнадцать пятьдесят пять.
— Значит, из вчерашнего дня выпал час двадцать минут. А если у Наумова было свидание с девушкой?
— Его девушка должна через два дня прилететь из Таллина.
— У неженатого молодого человека может быть еще одна девушка.
— На Наумова это не похоже.
— Так. Наумов сам попросил прислать машину к телеграфу?
— Да. Это подтвердили мне в Химкинском РОВД.
— Значит, они позвонили ему в управление…
— Он сказал им, — перебил генерала Казаринов, — что должен на некоторое время уйти по делу, и попросил прислать машину к телеграфу.
— Вероятно, он решал свои вопросы где-то совсем рядом с управлением и телеграфом.
— Мы проверяли всех свидетелей, проходящих по делу. В районе телеграфа никто не живет. Но капитан Прохоров из группы Наумова подсказал нам, что по адресу: проезд Художественного театра, 2, квартира 7, проживает некто Брозуль Сергей Петрович, бывший партизанский резидент в Гродно. К нему Наумов собирался обратиться за консультацией. Однако поговорить с ним пока не удалось. Сергея Петровича дома не оказалось.
— Вы непременно должны встретиться с ним.
— Слушаюсь. Хочу утренним рейсом лететь в Петропавловск.
— Не возражаю. Думаю, что этот, — генерал приподнял бумагу, — Сичкарь сможет рассказать много интересного. Готовьтесь к командировке. А почему вы ничего не говорите о допросе инженера Калинина?
— Копия протокола у вас на столе.
— Сказал он что-нибудь дельное?
— Я пока не хотел заострять на этом внимание…
— Что значит пока?
— Есть некоторые совпадения, которые необходимо тщательно проверить, товарищ генерал.
— Ничего, Евгений Николаевич, ум хорошо, а два лучше, давайте подумаем вместе.
— Тогда прочтите протокол.
Казаринов снова достал удостоверение. Врач взглянул на него, сказал:
— Он без сознания.
— Я только хотел увидеть его.
— Вы его друг?
— Нет. Я в некотором роде его преемник.
— Ну, что же, — врач задумался, — идите в палату.
— Он в очень плохом состоянии?
— Вообще да. Но мы надеемся, что временно. У него шок. Все время бредит.
— А что он говорит?
— Имя девушки называет, потом фамилию какую-то странную, не то Хват, ни то Хинтов, все время говорит об истине.
В палате был полумрак от задернутых штор, но Казаринов рассмотрел лицо человека, лежавшего на кровати, обострившееся, с рельефными скулами и запекшимся ртом.
Так вот он какой, Олег Наумов!
— Все будет в порядке, — сказал врач, — дня через два.
— С ним удастся поговорить?
— Думаю, да… Он скоро придет в сознание. Опасности для жизни нет.
***
В этот приезд инженеру Калинину повезло. Во-первых, он устроился в гостинице «Волга» на главной улице. Во-вторых, номер был отдельным. И день складывался удачно. После обеда он был свободен, решил переодеться и отправиться на берег Волги. Есть там одно чудное место. В будний день тихое и пустынное. А езды всего ничего, на речном трамвае полчаса.
Калинин поднялся к себе на этаж, попросил ключ. Рядом с дежурной сидел молодой человек в светлой куртке.
— Вы Калинин Лев Семенович? — спросил он.
— Да.
— Я из городского управления внутренних дел. Вам надо проехать со мной. — Молодой человек достал удостоверение, вскрыл, показал Калинину.
— А что случилось? — удивился Калинин.
— Маленькая формальность.
Лев Семенович с недоумением пожал плечами.
В отделении милиции Калинину сообщили, что его машину угнали и что угонщик совершил на ней преступление.
Калинин молчал. Слова «совершил преступление» не слишком взволновали его. Главное, что машина найдена. А ремонт — это чепуха. Получит деньги по страховке, починит.
— Вы меня слушаете, Лев Семенович? — спросил подполковник.
— Да, конечно, — рассеянно ответил Калинин.
В разговор вмешался человек в штатском.
— Вы, видимо, не совсем понимаете сложившуюся ситуацию. На вашей машине совершено тяжкое преступление…
— Ну, это меня не касается. Если бы милиция лучше охраняла собственность граждан, не было бы и преступлений.
— Не могу не согласиться с вами. — Человек в штатском встал, подвинул свой стул поближе к Калинину.
— Но пока, как вам известно, гармоничного общества не существует, поэтому наша задача сделать все, чтобы как можно быстрее его приблизить.
Калинин молчал, он никак не мог понять, куда клонит этот человек.
— Ваше молчание я расцениваю как полное согласие. Не так ли?
— А что вам, собственно, надо? — зло спросил Калинин.
— Надо, чтобы вы перечислили всех, кто знал о вашем отъезде.
— Мой начальник отдела, секретарь, бухгалтер, директор института, его зам, мои товарищи по лаборатории, инженер Антишин и техник Самойлов.
— А соседи по дому?
Калинин задумался.
После двухчасовой работы был составлен список из двадцати человек, который и отправили в Москву.
В восемнадцать тридцать Казаринов был у генерала Некрасова.
— Чем порадуете, Евгений Николаевич? — Некрасов встал из-за стола, зашагал по кабинету. — Засиделся, — засмеялся он, — не могу долго, все болеть начинает. Вы, Евгений Николаевич, в теннис не играете?
— Нет, Александр Дмитриевич.
— А напрасно — прекрасная зарядка.
— Вы играете каждый день? — удивился Казаринов.
— Да. С семи до восьми. И вам советую. Ну, ладно об этом. Расскажите, как Наумов.
— Врачи говорят, дня через два придет в сознание.
— Прекрасно. Какие сведения вам удалось получить?
— Помощник Наумова капитан Прохоров рассказал, что в тот день, когда Наумова сбила машина, он практически весь день был на людях. В двадцать пятнадцать у Центрального телеграфа сел в машину Химкинского райотдела.
— Почему у телеграфа, а не возле управления?
— Из управления Наумов вышел в восемнадцать пятьдесят пять.
— Значит, из вчерашнего дня выпал час двадцать минут. А если у Наумова было свидание с девушкой?
— Его девушка должна через два дня прилететь из Таллина.
— У неженатого молодого человека может быть еще одна девушка.
— На Наумова это не похоже.
— Так. Наумов сам попросил прислать машину к телеграфу?
— Да. Это подтвердили мне в Химкинском РОВД.
— Значит, они позвонили ему в управление…
— Он сказал им, — перебил генерала Казаринов, — что должен на некоторое время уйти по делу, и попросил прислать машину к телеграфу.
— Вероятно, он решал свои вопросы где-то совсем рядом с управлением и телеграфом.
— Мы проверяли всех свидетелей, проходящих по делу. В районе телеграфа никто не живет. Но капитан Прохоров из группы Наумова подсказал нам, что по адресу: проезд Художественного театра, 2, квартира 7, проживает некто Брозуль Сергей Петрович, бывший партизанский резидент в Гродно. К нему Наумов собирался обратиться за консультацией. Однако поговорить с ним пока не удалось. Сергея Петровича дома не оказалось.
— Вы непременно должны встретиться с ним.
— Слушаюсь. Хочу утренним рейсом лететь в Петропавловск.
— Не возражаю. Думаю, что этот, — генерал приподнял бумагу, — Сичкарь сможет рассказать много интересного. Готовьтесь к командировке. А почему вы ничего не говорите о допросе инженера Калинина?
— Копия протокола у вас на столе.
— Сказал он что-нибудь дельное?
— Я пока не хотел заострять на этом внимание…
— Что значит пока?
— Есть некоторые совпадения, которые необходимо тщательно проверить, товарищ генерал.
— Ничего, Евгений Николаевич, ум хорошо, а два лучше, давайте подумаем вместе.
— Тогда прочтите протокол.