Испытай меня

— Съехал. — Она подмигивает мне. — А теперь нет, — Сейдж ласково смотрит на меня и прижимает ладонь к моей груди.

— От тебя у меня дух захватывает, — тихо говорю ей. В комнате, заполненной людьми, я чувствую, будто она здесь одна единственная. Она похожа на модель в своем длинном платье, статная и прекрасная.

Сейдж прижимается ко мне и кладет голову мне на плечо, пока мы наблюдаем за происходящим вокруг нас хаосом. Куча народа, звуки смеха и лязг бокалов.

— Вы двое такие очаровательные, — говорит Роуэн, незаметно подкравшись к нам со спины.

— Ро! — Сейдж резко оборачивается к нему лицом.

— Воу! — произносит он в ответ, когда точенная фигурка Сейдж поворачивается к нему. — Клянусь, если бы я не был геем, сделал бы все возможное, чтобы вырвать тебя из объятий Холта.

Он берет Сейдж за руки и делает шаг назад, чтобы лучше ее рассмотреть. Я усмехаюсь над ним и мысленно благодарю Всевышнего, что Роуэн — гей, а не мой соперник.

Присвистывая, он качает головой.

— Ты не должна сидеть в четырех стенах в душном чикагском офисе. Ты должна расхаживать по подиумам в Париже, моя дорогая.

Шутливо я делаю шаг в сторону Роуэна.

— Эй, эй. Сначала ты бросаешь намеки, что не прочь украсть мою даму, а теперь пытаешься отослать ее в Париж?

Мы все заливаемся смехом, а Роуэн приобнимает Сейдж. Он одет с иголочки: на нем темно-синий смокинг с клетчатым галстуком-бабочкой в шотландском стиле.

— Выглядишь чудесно, — говорит ему Сейдж, когда Кинсли и Эмери подходят к нашей компании, а за ними присоединяется и Исайя. Все болтают, попивая шампанское, а я улыбаюсь, наблюдая, как Сейдж светится счастьем. Она берет Роуэна под руку, и они стоят в стороне, общаясь и хихикая.

Твердая ладонь сжимает мое плечо, затем раздается голос с сильным акцентом.

— Мистер Гамильтон. — Узнаваемый голос Серджио Переза отрывает меня от наблюдения за Роуэном и Сейдж. Я поворачиваюсь к нему и вежливо протягиваю ему руку, хотя в душе мне хочется оторвать ему голову.

Будучи политиком, он изображает фальшивую улыбку и пожимает мне руку.

— Благодарю за приглашение. — Я улавливаю резкий запах виски и сигар, когда он крепко сжимает мою руку, чтобы показать, кто тут главный. Я же никогда не подчиняюсь.

Выдавливаю из себя самую вежливую улыбку, на какую только способен.

— Рад, что вы смогли к нам присоединиться, мистер Перез.

Неожиданно чувствую, как вокруг похолодало. Голоса стали приглушенными, а Серджио посматривает через мое плечо, очевидно, пялясь на Сейдж.

— Мисс Филлипс, — говорит он, выпуская мою ладонь и отстраняясь. Он пытается обойти меня, но я делаю шаг в сторону и встаю перед ним, преграждая ему путь к Сейдж.

— Мистер Гамильтон, какие-то проблемы? — Он слегка прищуривает глаза, а его губы искажает ухмылка, но затем он облизывает нижнюю губу, как собака, пускающая слюну на косточку.

Во мне закипает гнев.

— Никаких. Однако я бы хотел побеседовать с вами… наедине. Желательно внизу, в моем кабинете. — Я склоняю голову набок, демонстрируя свою уверенность.

— Конечно. — Он отступает назад, но так и не отрывает глаз от Сейдж. — После вас, мистер Гамильтон, — кивает он.

Протягивает руку, жестом указывая мне идти вперед, и мы следуем к лифтам. Шагая, я сжимаю челюсть и чувствую, как нарастает напряжение в плечах. Мое тело так и говорит мне, что разговор вряд ли пройдет хорошо.





Глава 16




Сейдж



Мое сердце так дико бьется в груди, что, клянусь, я чувствую его всей грудной клеткой. Когда Холт уходил, его глаза были прищурены, а ладони сжаты в кулаки.

— Мы потеряем сделку с Перезом, — шепчу Роуэну, в моем голосе слышится паника. Мы стоим плечом к плечу, его ладонь прижата к моей спине.

— Нам все равно не нужны эти добытые нечестным путем деньги, — встревает Зэй.

Я моргаю.

— Вложены пятьдесят миллионов долларов, Зэй. «Джексон-Гамильтон» не может потерять его.


Кинсли подключается к разговору:

— Судя по выражению лица твоего бойфренда, Холту наплевать на пятьдесят миллионов долларов.

— Прекратите! — рычу я, потирая виски. — Пятьдесят миллионов долларов — это огромные деньги, чтобы терять их за один вечер.

Несмотря на то, что всеми фибрами души я не хочу туда идти, боюсь идти, я сделаю это ради «Джексон-Гамильтон»… сделаю это ради Холта.

— Дело не только в одном вечере, Сейдж, — тихо говорит Эмери. — Имея дело с Серджио Перезом, никогда не знаешь, во что ты впутываешься. Он нечист на руку. Я не доверяю ему и согласна с Зэем. «Джексон-Гамильтон» будет лучше без него. Это всего лишь одна сделка. У нас еще куча других, где мы близки к завершению.

Я громко вздыхаю.

— Я понимаю, но, ребята… Не хочу, чтобы из-за меня компания Холта потеряла клиента. Это так глупо…

— Это не так, — перебивает Роуэн, накрыв своей ладонью мою дрожащую руку. — Я знаю Холта уже долгое время. Он бы сделал так для любого из своих подчиненных. Он бы не стал подвергать их опасности со стороны коррумпированного колумбийского политика, который забавляется с пушками и наркотиками. Он просто бы не стал так делать. Он не ведет свой бизнес подобным образом.

Я киваю, чувствуя себя чуточку лучше.

Роуэн нежно сжимает мою руку.

— Сейдж, не обращай на это особого внимания. Позволь Холту сделать так, как ему нужно. Дело не в тебе, а в Серджио.

— Я знаю, но… — Я поглаживаю живот, внутри все сжимается, когда представляю, как проходит встреча между мужчинами внизу.

Эмери хватает меня за руку.

— Никаких «но». — Она улыбается мне, но я знаю, что она понимает мое беспокойство. — А теперь давайте-ка наслаждаться вечером. Здесь же бесплатное бухло.

Она подмигивает мне, а затем все начинают разговаривать, и всеобщее настроение снова меняется. Притворяясь, что все нормально, я вымученно улыбаюсь и бормочу приветствия гостям. Если я хоть чему-то научилась в жизни, так это тому, что нужно притворяться, пока это не станет правдой.

— Эм, — говорю я, оборачиваясь. — Я отойду в уборную на минутку, сделаю передышку. Скоро вернусь.

Это откровенная ложь, но я не хочу, чтобы мои друзья меня искали.

Пробираясь к лифтам, обхожу столики и вежливо улыбаюсь проходящим мимо людям. Жму на кнопку, нетерпеливо постукивая ногой. Когда двери открываются, в кабине лифта оказываются новоприбывшие на вечеринку. Как только они дружно выходят, я пробираюсь внутрь и через пару секунд приезжаю на темный этаж главных офисов «Джексон-Гамильтон».

Быстро пересекаю главный холл, который ведет к кабинету Холта, заметив, что свет пробивается сквозь непрозрачное стекло. Дверь раскрыта нараспашку, и я замираю, неуверенная в том, стоит ли постучать или просто послушать разговор на повышенных нотах через дверь.

— Она — не предмет сделки, — рявкает Холт.

— Всё может быть предметом сделки, мистер Гамильтон. Всех можно купить за определенную цену, — огрызается Серджио. Мое сердце снова начинает колотиться.

— Позволю не согласиться, мистер Перез. — Голос Холта спокойный, но убийственный. — Мисс Филлипс сказала мне, что говорила с вами, и что ей неинтересно. Прошу, уважайте ее желания и мои.

— Дело в вас, мистер Гамильтон, — говорит Серджио, горько посмеиваясь. — У вас есть к ней интерес. Я видел, как вы вошли вместе, и видел, что вы были словно приклеены к ней.

Наступает момент тишины, но затем мистер Перез снова говорит:

— Что ж, я тоже заинтересован. И пятьдесят два миллиона долларов говорят, что мисс Филлипс будет сопровождать меня на мероприятии.

— Вы ошибаетесь. Мисс Филлипс никуда с вами не пойдет. — Голос Холта наполнен гневом.

Я задерживаю дыхание и выпрямляюсь, когда Холт ставит Серджио на место.

— Вы готовы рискнуть потерей моих денег из-за глупой женщины? — огрызается Серджио на Холта, его акцент становится все сильнее, когда он быстрее говорит.

— Я готов рискнуть всем ради нее, — отвечает Холт, и у меня в горле пересыхает. — Она стоит больше, чем ваш пятидесяти двух миллионный самолет, или любое другое предложение, которое вы можете мне сделать. — Его голос тверд и решителен, и я почти теряю сознание, слыша, что я стою большего, чем эта сделка.

Серджио посмеивается.

— Вы ведете себя неразумно, мистер Гамильтон.

— Мы еще посмотрим, — рычит Холт.

Услышав шарканье ног, я быстро отхожу в сторону и заворачиваю за угол, чтобы они меня не увидели. Мое сердце бешено колотится, а все в животе сворачивается в узел от мысли, что Холт только что разорвал огромную сделку и распрощался с давним клиентом. Я наблюдаю, как Серджио Перез покидает холл, а затем выхожу из-за угла. Холт сидит за столом, вжавшись спиной в кресло, его лицо обращено к потолку.

— Ты в порядке? — мягко спрашиваю я, стоя в дверном проеме.

Холт поворачивается в кресле, чтобы быть ко мне лицом.

— Как долго ты там стояла? — спрашивает он, вздыхая.

Мои колени немного дрожат.