Искушение босса папочки

— И ты хочешь меня?

— Каждый твой сантиметр, — бормочет он, его губы касаются моего уха и заставляют меня сдержать стон. Его мужской аромат дразнит меня, от его грубой силы, которую он излучает, кружится голова и покалывает все тело.

— А если я откажусь? — выдохнула я.

— Ты не станешь, — рычит он, и мы оба знаем, что он совершенно прав. Все мое тело болит из-за него, соски твердые под платьем, а бедра скользкие и влажные, когда моя потребность в нем просачивается прямо через трусики.

Я знаю, что он может сказать.

И дрожу, когда его губы касаются моей щеки, а руки сжимают бедра.

— Я могла бы закричать, — едва слышно прошептала я, все мое тело болело от его прикосновений.

— Ох малышка, — он мурлычет, и с его губ срывается смешок. -

Я могу обещать, что будешь.

Я едва успеваю застонать, как его губы врезаются в мои. Комната кружится, и весь мир переворачивается с ног на голову, когда его язык и губы захватывают мои, крадя дыхание из моих легких и заставляя меня раствориться в нем.

Его руки поднимают мое платье выше, в следующую секунду я чувствую, как его толстая выпуклость прижимается прямо к моим мокрым трусикам. Дэмиен стонет, его бедра прижимаются ко мне, его рука скользит вниз по внутренней стороне моего бедра и движется вверх. Я задыхаюсь, когда его палец движется по краю моих трусиков, заставляя мою кожу покалывать и жаждать большего. Он проводит толстым пальцем по моим трусикам, и я вскрикиваю, вцепившись в него руками, когда он трет меня там.

— Видишь, какая ты мокрая для меня, малышка? — он мурлычет, покусывая зубами мочку моего уха. — Видишь, как сильно эта маленькая киска хочет поиграть?

Я хнычу, крепко держа его, пока он водит пальцем вверх и вниз по моей щели. Он медленно отстраняется, оставляя меня задыхающейся и жаждущей большего. Его глаза вспыхивают, когда он медленно садится в свое большое кожаное офисное кресло и складывает руки перед собой. Его взгляд скользит по моему телу, как горячее, дразнящее прикосновение любовника, пока не достигает моих глаз.

— Раздвинь ноги, ангел, — рычит он. Я дрожу, чувствуя, как его глаза впиваются в меня, посылая горячий трепет через меня.

— Раздвинь свои красивые ноги и покажи то, что хочу увидеть.

И я медленно делаю то, что он говорит. Хочу сказать, что делаю это, потому что знаю, что не могу сопротивляться ему. Но правда заключается в том, что эта грубая, резкая мрачность в голосе, его пленительная и собственническая манера речи, то, как смотрит на меня, пробуждают что-то дикое и болезненное внутри.

Правда заключается в том, что я не хочу сопротивляться ему.

Мой пульс грохочет в ушах, когда я встречаюсь с ним взглядом. Мои соски под платьем торчат маленькими бусинками, и когда его взгляд опускается вниз, к моей груди, мне нравится это чувство.Этот взгляд заставляет меня думать, что он хочет сорвать с меня одежду и вонзить свой член в меня, пока я не смогу ходить прямо, но также чувствую что он хочет обнять меня и защитить от всего мира.

Медленно я раздвигаю ноги

Дэмиен стонет, когда я раздвигаю их, маленькое черное платье поднимается все выше и выше, пока не собирается на талии. На мне темно-зеленые стринги, и я вижу, как его глаза вспыхивают чем-то яростным, когда его взгляд сосредотачивается между моих ног. Он стонет, и его челюсть сжимается.

— Какая непослушная девочка, — мурлычет он. — Посмотри, какая ты мокрая, как промокли твои трусики.

Я хнычу, моя голова кружится от его грязных слов. Его рука ложится на твердый бугор на брюках, сердце бешено бьется, когда смотрю на него.

— Покажи мне, — рычит он. — Отодвинь эти трусики в сторону и покажи мне свою хорошенькую маленькую киску.

И я делаю это без колебаний. Всхлипываю, когда скольжу рукой вниз по передней части моего платья и по моим обнаженным бедрам. Мой палец скользит под липкий край трусиков, они прилипли к моим половым губам, и медленно оттягиваю их в сторону.

Дэмиен стонет.

— Так чертовски идеально, ангел, — рычит он, его глаза сверкают огнем. Он двигает свой стул ближе, его глаза встречаются с моими. Его палец скользит в мои длинные рыжие волосы, запутываясь, и тянет за локон к себе. Я стону, позволяя ему притянуть меня к своим губам и глубоко поцеловать.

— Поиграй со своей киской, малышка, — рычит он мне в губы, глотая мои стоны, а другой рукой раздвигает мои колени на столе. — Поиграй со своей непослушной маленькой киской для папочки.

Глава 4





Лира

Папочка.

Это слово ударило меня, как раскаленная молния, прямо в сердце, посылая пульсацию желания между ног. Это кажется грязным и таким невероятно пошлым, но в то же время нельзя отрицать, как чертовски сексуально это слово звучит с его губ. Порочно, да, но это слово наполняет меня чем-то невероятным, что не думаю чувствовала ли я когда нибудь такое. Это не сравнить с моей эмоционально отсутствующей матерью и холодным безразличием отчима.

Любовь.

Это сексуальная, горячая и волнующая любовь, и не могу отрицать, что я чувствую из-за этого.

Дэмиен рычит, его рука скользит вверх по моей ноге, а другая — сжимает мои волосы, чтобы снова притянуть меня к своим губам.

— Тебе это нравится, не так ли, малышка? — он мурлычет. — Я чувствую, как бьется твой пульс, вижу, как твоя сладкая маленькая киска блестит и влажная для меня.


— Да, — тихо всхлипываю я, постанывая, когда он целует мой подбородок. И мне это нравится, как грязно и дико звучат его слова, но к тому же эти слова заставляют меня чувствовать себя такой защищенной и окруженной нежностью, что мне хочется просто прыгнуть к нему на колени, обнять его и никогда не отпускать.

— Хорошо, — стонет он, его рука гладит мою ногу, от чего я дрожу. — А теперь будь хорошей девочкой и поиграй с этой хорошенькой киской для папочки.

Моя голова все еще кружится, он отстраняется, откидываясь на спинку стула и обводит меня своим взглядом. Он кивает, и я не колеблюсь. Не останавливаюсь и не думаю о том, что делаю, в кабинете этого гораздо более взрослого человека, сидя на его столе, с отодвинутыми трусиками в сторону, и показываю ему свое самое интимное место — место, где никто никогда не был и даже не видел раньше. Моя рука скользит вниз, чтобы присоединиться к той, которая держит мои мокрые трусики, и медленно, под наблюдением Дэмиена, я позволяю своим пальцам дразнить свое тело.

Я всхлипываю, когда пальцы скользят по мокрому теплу, покрывающему мои половые губы. Я более мокрая, чем когда-либо прежде, настолько мокрая, что капает из щели между ног и размазывается по его столу. Дэмиен рычит, его рука возвращается на колени, когда он наблюдает, как мой палец тянется вверх через мои розовые складки, пока не натыкается на мой клитор, и я кричу.

— Черт, ангел, — стонет он, и когда его руки тянутся к молнии, я чувствую, как все мое тело дрожит в предвкушении.

— Так чертовски красиво, — мурлычет он, растегивая ширинку, не сводя с меня глаз и просовывая руку внутрь. Он медленно вытаскивает руку, и когда это делает, моя челюсть практически падает на стол.

О. Мой. Бог.

Он такой большой — знаю, что мне не с чем его сравнить, но он мог бы легко обхватить член обеими руками, и я все равно смогла бы увидеть его толстую, набухшую головку. Пальцем Дэмиен обводит вокруг нее, и я стону, наблюдая, как он медленно гладит ее вверх и вниз.

Блестящие жемчужно-белые капли жидкости на кончике стекают вниз по члену, Дэмиен втирает их в кожу и заставляет весь член сиять так, что моя киска пульсирует, а рот наполняется слюной.

Он двигается вперед, его рука гладит член, а глаза прикованы между моих ног. Он широко раздвигает мои ноги, его дыхание касается моих бедер, и когда оно поднимается выше, я чувствую дрожь.

— Идеально, — тихо стонет он, и его дыхание дразнит мою киску. -

Идеальная и моя.

Я вскрикиваю, когда его язык касается меня, от напора чуть не падаю назад на стол. Дэмиен начинает с моей щели, его язык проникает глубоко внутрь, потом он медленно тянет его вверх, раздвигая мои мягкие складки, пока его злой язык не натыкается на клитор. Дэмиен рычит, прижимаясь ко мне всем ртом и позволяя кончику языка кружиться над клитором снова и снова, пока я не откидываю голову назад и не закрываю глаза, задыхаясь от удовольствия.

Мои руки взлетают за спину, чтобы не упасть, ладони лежат на его столе, а голова запрокинута назад, когда Дэмиен ласкает языком мою киску и заставляет меня ощущать незнакомые чувства. Он стонет в меня, его язык проникает глубоко и пробует на вкус. Я смотрю вниз и стону громче, когда вижу, как двигается его рука, зная, что он касается своего прекрасного члена. Это чувство заставляет мои пальцы сжиматься и стоны срываться с моих губ, зная, что этот великолепный, доминирующий, сильный мужчина гладит свой большой член для меня.

Его другая рука поднимается, пальцы дразнят мой вход, и он ласкает языком мой клитор. Он медленно толкает один палец внутрь, и внезапно я замираю, понимаю, что весь мой маленький фарс «опасной плохой девочки», когда ворвалась сюда, и вся моя игра в нахалку рухнет. Потому что если его палец войдет глубже, он поймет, что я...

Дэмиен внезапно останавливается, и я чувствую, как все мое лицо краснеет. Он медленно отстраняется от меня, и все, чего я хочу, это спрятаться в нору и исчезнуть.

— Я... — остановившись, чувствую, как жар заливает лицо, понимаю, какой дурой я, вероятно, выгляжу, пытаясь сыграть соблазнительницу, когда на самом деле девственница.

— Мне нужно идти...

— Стоп.

Его голос твердый, но теплый и глубокий, и звук его окутывает меня, как одеяло.

— Посмотри на меня, малышка, — мягко говорит он. Я не делаю этого, потому что не могу, и прячу глаза и свое лицо, слезы наполняют мои глаза.

— Лира.

Его рука обхватывает мою щеку, и он медленно возвращает мой взгляд обратно к себе.

— Мне жаль, — угрюмо шепчу я.

Но Дэмиен только качает головой, его глаза пылают, горят, и внимательно рассматривает меня.

— Тебе не о чем жалеть, ангел, — мурлычет он. — С первого взгляда я понял, что на тебя никогда не претендовали, что ты никогда не чувствовала в себе мужчину. Я понял это по твоей походке и по тому, как ты себя вела.

Я хотела отвести взгляд, но он не позволил.

— Я хочу тебя такой, — рычит он, и голод внезапно вспыхивает на его лице. — Я хочу, чтобы ты была нетронутой и незапятнанной, и мне нравится, что ты моя и только моя. — Он встает, придвигается ближе и притягивает меня к себе. Откидывает мою голову назад и внезапно целует меня так сильно, что я чувствую это пальцами ног. Я чувствую свой вкус на его языке, и знаю, что это грязно, но это внезапно снова посылает голодную дрожь по телу. Или, может быть, это потому, что он такой порочный.

— Такая чистая, — стонет он мне в губы. — Такая невинная. Я знал, что никогда еще мужчина не прикасался к тебе и не пробовал твою сладость, и не трахал тебя так, как собираюсь трахнуть я.

Я хнычу от его слов, и когда чувствую его толстый, пульсирующий, горячий член на моем бедре, дрожу в предвкушении

— И я возьму тебя, мой ангел, — тихо говорит он. — Не здесь и не так, но скоро, очень скоро, я возьму тебя как свою. И когда это сделаю, ни один мужчина в мире не сможет снова взглянуть на тебя и увидеть то, что я видел сегодня. Они поймут, что тебя совратили. Они будут знать, что ты принадлежишь мужчине, и это будет моей задачей, чтобы каждый гребаный из них знал, что ты недоступна, что ты моя и принадлежишь мне и только мне.

Я задыхаюсь от его яростных слов, они посылают горячую пульсацию прямо через мое тело, мое сердце бешено бьется от волнения.

Его. Я знаю, это звучит безумно, сюрреалистично. Но в то же время нельзя отрицать, что оно действительно заставляет меня чувствовать себя невероятно.

Цельной. Это заставляет меня чувствовать себя защищенной и любимой, и впервые в жизни кому-то нужной.

— Мне нравится, что ты нетронута и невинна, Лира, — рычит он, притягивая меня ближе, снова целуя. Его рука скользит между моих ног, и я всхлипываю, когда его пальцы касаются клитора.

— Потому что, моя маленькая королева, я собираюсь пометить тебя. Я собираюсь широко раздвинуть эти красивые бедра и погрузить член в твою сладкую нетронутую киску.

Его член скользит у меня между ног, и на секунду мое сердце подпрыгивает к горлу, я гадаю, решил ли он взять меня сейчас. Он прижимает головку к моей щели, дразня меня и потираясь вверх и вниз, но не толкается внутрь. Вместо этого просто заставляет меня кричать, становиться влажнее, моя влага капает на член и стекает по толстому, покрытому венами стволу, когда он медленно гладит себя.

— Твою мать, малышка, — стонет он. — Посмотри, каким твердым ты меня сделала своей сладкой киской.