Искупление кровью
Часть 172 из 180 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Едва взглянув на его лицо, можно было угадать ответ. Похоже было, что он плакал. И вовсе не был рад их видеть.
— Что происходит? — спросил Филипп.
Фрэнк не находил слов. Во время всего пути думал о том, как предстанет перед ними. Собирал последние силы. Он решил лгать Марианне. Не рассказывать, какая ее ожидает судьба. Это и бесполезно, и жестоко. Но он полагал, что у него будет время. Он войдет первым, спокойно все обдумает и пригласит их всех тогда, когда состряпает убедительную ложь. Теперь, застигнутый врасплох, он не успел отрепетировать сценарий.
— Ничего, — только и сказал он.
Дерьмо, не ответ!
— Ничего? — воскликнул Лоран. — Издеваешься, что ли? Ты себя в зеркале видел?
Мать твою, Фрэнк! Придумай какую-нибудь лажу, не важно какую. Только быстро!
— Они… У них проблема с деньгами… Все затягивается.
Он избегал смотреть на Марианну. А она глаз не сводила с него. И вдруг очевидность поразила ее.
— Они потребовали, чтобы ты меня убил, да? — спросила она шепотом.
Сердце у Фрэнка бешено забилось.
— Нет! Конечно же нет!
Он вложил все силы.
— Да! — произнесла Марианна дрожащим голосом. — Именно так… Они потребовали, чтобы ты меня убил… Взгляни на меня!
— Марианна, прекрати…
— Взгляни на меня! — рявкнула она.
Изумруды подчинились приказу. Она прочла там столько страдания, что пошатнулась.
— Бесполезно врать мне, Фрэнк. Они потребовали, чтобы ты меня убил. Я знаю.
— Марианна, я… Клянусь, я… найду какой-то выход…
— Подонки! — возопил Лоран.
— Что конкретно произошло? — спросил Филипп.
Фрэнк хотел бы им все рассказать. Но тогда Марианна совсем потеряет надежду.
— Они боятся, что ее арестуют когда-нибудь потом… и она все расскажет.
— И как ты отреагировал?
— Отказался, конечно…
Марианна стояла спиной к ним, опираясь о подоконник. Перед глазами все начинало расплываться. Даже от слов отказался, конечно как-то странно засосало под ложечкой.
— И что? Тебе пригрозили? — продолжал допытываться Филипп.
— Да, — признался Фрэнк. — Но я не поддамся…
Марианна обернулась.
— Чем они пригрозили тебе? — сухо осведомилась она.
— Что сломают мне карьеру. Но это не страшно… Я… Я…
Ему и без того плохо. А Марианна читает в нем, как в открытой книге, просто невыносимо.
— Мы найдем решение, — заключил он. — Я хочу, чтобы ты оставила нас, Марианна… Чтобы ты поднялась к себе в комнату.
— Ты собираешься говорить о моей смерти и хочешь, чтобы я, как маленькая девочка, поднялась к себе в комнату? Думаешь так легко от меня отделаться?!
Кулаки у нее были сжаты. Губы дрожали. Она дышала прерывисто.
— Марианна, уверяю тебя, этого не случится…
Фрэнк сделал несколько шагов. Марианна накинулась на него, схватила за плечи:
— Хватит врать! Тебе пригрозили чем-то худшим! Ты весь трясешься от страха, Фрэнк! Я всегда умела определить по лицу, когда человек боится…
Фрэнк оттолкнул ее довольно резко. Попытался отойти. Но она не хотела дать ему время на раздумья. На то, чтобы он сфабриковал красивую ложь.
— Ты скажешь мне правду, Фрэнк! Речь идет о моей жизни, черт! Я имею право знать!
Марианна снова вцепилась в него:
— Ты убьешь меня, Фрэнк?
Он попытался произнести «нет», но слово застряло в горле.
— Ты убьешь меня? — снова спросила она. — Они нашли способ тебя принудить, верно?
— Да нет же! — выдавил он наконец.
Марианна яростно встряхнула его:
— Хватит врать!
На этот раз Фрэнк отшвырнул ее к стене. Сам оперся о подоконник. Она продолжала терзать его издалека. Со слезами в голосе:
— Когда ты собираешься меня убить? Сегодня вечером? Завтра?.. Когда я умру? Сколько часов мне осталось? Сколько, Фрэнк?
Филипп тоже поднялся, немного ошарашенный:
— Фрэнк… Скажи, что мы не станем этого делать…
Тут они внезапно увидели, что Фрэнк плачет. Тогда Марианна поняла, что все кончено. Рухнула на кушетку: ноги не держали ее.
— Врать бесполезно, — продолжала она еле слышно. — Знаешь, так еще страшнее… Я бы хотела, по крайней мере, чтобы ты был со мной честен… Имел мужество сказать, что меня ждет.
Фрэнк глядел на нее в отчаянии. Она была права. Он должен был сделать для нее хотя бы это.
— Нас обманули с самого начала. У них никогда не было намерения вернуть тебе свободу… И мы убили… троих невиновных.
Филипп и Лоран получали удар за ударом. Марианна, казалось, уже была мертва. А Фрэнк продолжал их всех убивать. Рассказывал. О письмах, о фильме. О том, почему они требовали убить Марианну. И как.
Филипп был вынужден сесть. Чтобы не так высоко было падать. Лоран, ошеломленный, застыл неподвижно. Фрэнк дал им надежду на короткий миг, поведав о копиях. Копиях, которые пришлось отдать. Наконец заговорил о Лорин, снова расплакался. Они бы стали ее пытать, если бы…
— Теперь у них все улики… И…
— И они держат у себя Лорин, верно?
— Они будут держать ее у себя до тех пор, пока… пока…
Незачем уточнять. Все и так поняли. Фрэнк достал из кармана фотографию. Будто доказывая, что он не лжет. Что у него не было выбора. К Марианне мгновенно вернулось присутствие духа. Она смотрела, как плачет ее будущий палач. И заметила, что оружие при нем.
Забрать ствол, сбежать. Прямо сейчас уехать. Спастись от смерти. Она подошла.
— Кто это — Лорин? — спросила ледяным тоном.
Фрэнк был не в силах ответить. Это за него сделал Лоран:
— Его дочь.
Марианна схватила снимок. Белокурая девочка с зелеными глазами. Что-то было не так в ее лице… Потом Марианна в ярости порвала фотографию и разбросала клочки по полу, словно конфетти.
Она укрылась у себя в комнате на втором этаже. В своей постели. Проливала слезы. Одна.
Никто из мужчин не поднялся утешить ее. Никто, наверное, не смел взглянуть ей в глаза. Они даже не пришли, чтобы закрыть дверь на ключ. Предана. Приговорена. Идет по коридору смертников. К подножию эшафота.
Она попыталась возненавидеть Фрэнка. Не смогла. Он страдал не меньше ее, от него оторвали родную плоть. И он бился до последнего, чтобы спасти ее, Марианну.
Ей были незнакомы лица судей на этот раз. Она представляла себе просто мужчин в костюмах, при галстуке. Без сердца. Без души. Монстры еще худшие, чем она сама. Они хотели ее смерти, чтобы поднять свой рейтинг, улестить народ. Добиться результата.
Монстры, которые угрожают ребенку, чтобы заставить отца совершить убийство.
Но нет, я так просто не сдамся! Вставай, Марианна! Что тебе эта девчонка, плевать на нее! Я не хочу умирать! Мне всего двадцать один год… Двадцать один год…
Фрэнк — мой враг. Враг, и больше ничего! Он угрожал Даниэлю, который не был ни в чем виноват, и заставил меня убивать. Я найду способ убежать, оставить его в дерьме! Я не собираюсь умирать из-за девчонки! Умственно отсталой к тому же…
Она плакала долго, пока солнце не закатилось за горизонт. Плыла против течения, боролась с невидимой силой. Искала что-нибудь, за что можно зацепиться. Чтобы течение не уволокло на самое дно.
— Что происходит? — спросил Филипп.
Фрэнк не находил слов. Во время всего пути думал о том, как предстанет перед ними. Собирал последние силы. Он решил лгать Марианне. Не рассказывать, какая ее ожидает судьба. Это и бесполезно, и жестоко. Но он полагал, что у него будет время. Он войдет первым, спокойно все обдумает и пригласит их всех тогда, когда состряпает убедительную ложь. Теперь, застигнутый врасплох, он не успел отрепетировать сценарий.
— Ничего, — только и сказал он.
Дерьмо, не ответ!
— Ничего? — воскликнул Лоран. — Издеваешься, что ли? Ты себя в зеркале видел?
Мать твою, Фрэнк! Придумай какую-нибудь лажу, не важно какую. Только быстро!
— Они… У них проблема с деньгами… Все затягивается.
Он избегал смотреть на Марианну. А она глаз не сводила с него. И вдруг очевидность поразила ее.
— Они потребовали, чтобы ты меня убил, да? — спросила она шепотом.
Сердце у Фрэнка бешено забилось.
— Нет! Конечно же нет!
Он вложил все силы.
— Да! — произнесла Марианна дрожащим голосом. — Именно так… Они потребовали, чтобы ты меня убил… Взгляни на меня!
— Марианна, прекрати…
— Взгляни на меня! — рявкнула она.
Изумруды подчинились приказу. Она прочла там столько страдания, что пошатнулась.
— Бесполезно врать мне, Фрэнк. Они потребовали, чтобы ты меня убил. Я знаю.
— Марианна, я… Клянусь, я… найду какой-то выход…
— Подонки! — возопил Лоран.
— Что конкретно произошло? — спросил Филипп.
Фрэнк хотел бы им все рассказать. Но тогда Марианна совсем потеряет надежду.
— Они боятся, что ее арестуют когда-нибудь потом… и она все расскажет.
— И как ты отреагировал?
— Отказался, конечно…
Марианна стояла спиной к ним, опираясь о подоконник. Перед глазами все начинало расплываться. Даже от слов отказался, конечно как-то странно засосало под ложечкой.
— И что? Тебе пригрозили? — продолжал допытываться Филипп.
— Да, — признался Фрэнк. — Но я не поддамся…
Марианна обернулась.
— Чем они пригрозили тебе? — сухо осведомилась она.
— Что сломают мне карьеру. Но это не страшно… Я… Я…
Ему и без того плохо. А Марианна читает в нем, как в открытой книге, просто невыносимо.
— Мы найдем решение, — заключил он. — Я хочу, чтобы ты оставила нас, Марианна… Чтобы ты поднялась к себе в комнату.
— Ты собираешься говорить о моей смерти и хочешь, чтобы я, как маленькая девочка, поднялась к себе в комнату? Думаешь так легко от меня отделаться?!
Кулаки у нее были сжаты. Губы дрожали. Она дышала прерывисто.
— Марианна, уверяю тебя, этого не случится…
Фрэнк сделал несколько шагов. Марианна накинулась на него, схватила за плечи:
— Хватит врать! Тебе пригрозили чем-то худшим! Ты весь трясешься от страха, Фрэнк! Я всегда умела определить по лицу, когда человек боится…
Фрэнк оттолкнул ее довольно резко. Попытался отойти. Но она не хотела дать ему время на раздумья. На то, чтобы он сфабриковал красивую ложь.
— Ты скажешь мне правду, Фрэнк! Речь идет о моей жизни, черт! Я имею право знать!
Марианна снова вцепилась в него:
— Ты убьешь меня, Фрэнк?
Он попытался произнести «нет», но слово застряло в горле.
— Ты убьешь меня? — снова спросила она. — Они нашли способ тебя принудить, верно?
— Да нет же! — выдавил он наконец.
Марианна яростно встряхнула его:
— Хватит врать!
На этот раз Фрэнк отшвырнул ее к стене. Сам оперся о подоконник. Она продолжала терзать его издалека. Со слезами в голосе:
— Когда ты собираешься меня убить? Сегодня вечером? Завтра?.. Когда я умру? Сколько часов мне осталось? Сколько, Фрэнк?
Филипп тоже поднялся, немного ошарашенный:
— Фрэнк… Скажи, что мы не станем этого делать…
Тут они внезапно увидели, что Фрэнк плачет. Тогда Марианна поняла, что все кончено. Рухнула на кушетку: ноги не держали ее.
— Врать бесполезно, — продолжала она еле слышно. — Знаешь, так еще страшнее… Я бы хотела, по крайней мере, чтобы ты был со мной честен… Имел мужество сказать, что меня ждет.
Фрэнк глядел на нее в отчаянии. Она была права. Он должен был сделать для нее хотя бы это.
— Нас обманули с самого начала. У них никогда не было намерения вернуть тебе свободу… И мы убили… троих невиновных.
Филипп и Лоран получали удар за ударом. Марианна, казалось, уже была мертва. А Фрэнк продолжал их всех убивать. Рассказывал. О письмах, о фильме. О том, почему они требовали убить Марианну. И как.
Филипп был вынужден сесть. Чтобы не так высоко было падать. Лоран, ошеломленный, застыл неподвижно. Фрэнк дал им надежду на короткий миг, поведав о копиях. Копиях, которые пришлось отдать. Наконец заговорил о Лорин, снова расплакался. Они бы стали ее пытать, если бы…
— Теперь у них все улики… И…
— И они держат у себя Лорин, верно?
— Они будут держать ее у себя до тех пор, пока… пока…
Незачем уточнять. Все и так поняли. Фрэнк достал из кармана фотографию. Будто доказывая, что он не лжет. Что у него не было выбора. К Марианне мгновенно вернулось присутствие духа. Она смотрела, как плачет ее будущий палач. И заметила, что оружие при нем.
Забрать ствол, сбежать. Прямо сейчас уехать. Спастись от смерти. Она подошла.
— Кто это — Лорин? — спросила ледяным тоном.
Фрэнк был не в силах ответить. Это за него сделал Лоран:
— Его дочь.
Марианна схватила снимок. Белокурая девочка с зелеными глазами. Что-то было не так в ее лице… Потом Марианна в ярости порвала фотографию и разбросала клочки по полу, словно конфетти.
Она укрылась у себя в комнате на втором этаже. В своей постели. Проливала слезы. Одна.
Никто из мужчин не поднялся утешить ее. Никто, наверное, не смел взглянуть ей в глаза. Они даже не пришли, чтобы закрыть дверь на ключ. Предана. Приговорена. Идет по коридору смертников. К подножию эшафота.
Она попыталась возненавидеть Фрэнка. Не смогла. Он страдал не меньше ее, от него оторвали родную плоть. И он бился до последнего, чтобы спасти ее, Марианну.
Ей были незнакомы лица судей на этот раз. Она представляла себе просто мужчин в костюмах, при галстуке. Без сердца. Без души. Монстры еще худшие, чем она сама. Они хотели ее смерти, чтобы поднять свой рейтинг, улестить народ. Добиться результата.
Монстры, которые угрожают ребенку, чтобы заставить отца совершить убийство.
Но нет, я так просто не сдамся! Вставай, Марианна! Что тебе эта девчонка, плевать на нее! Я не хочу умирать! Мне всего двадцать один год… Двадцать один год…
Фрэнк — мой враг. Враг, и больше ничего! Он угрожал Даниэлю, который не был ни в чем виноват, и заставил меня убивать. Я найду способ убежать, оставить его в дерьме! Я не собираюсь умирать из-за девчонки! Умственно отсталой к тому же…
Она плакала долго, пока солнце не закатилось за горизонт. Плыла против течения, боролась с невидимой силой. Искала что-нибудь, за что можно зацепиться. Чтобы течение не уволокло на самое дно.