Искупление кровью
Часть 105 из 180 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Оставь ее, пускай вырубится! — посоветовал Лоран.
Еще два удара, отозвавшиеся под ложечкой у копа. Свою боль Марианна извергала визгом, в котором уже не было ничего человеческого.
— Нужно отвязать ее! — решил Фрэнк. — Иначе она пробьет себе череп!
Он нагнулся, но Марианна так колотила ногами, что не давала приблизиться. Ему изрядно попало, пока он не добрался до наручников. Как только ей освободили руки, она вонзила зубы в полиловевшую плоть. Кровь потекла по руке, Фрэнк стиснул ей запястья.
— Черт! Прекрати же!
Он поднял Марианну с пола, дотащил до канапе; казалось, будто у него в руках куча ржавого железного лома. Куда только подевалось его хладнокровие.
— Есть в этой халупе успокоительные или снотворные?! — завопил он.
— Нету, — отвечал Дидье. — Я уже смотрел…
Марианна корчилась в руках комиссара. С силой, которую он с трудом мог одолеть. Фрэнк почувствовал, как новая волна пробегает по ее телу, новая конвульсия завладевает им. Удержать это было уже невозможно, и Фрэнк опустил ее на ковер. Там она и осталась, на коленях, терзаемая незримым палачом. Снова принялась кусать пальцы.
Филипп и Дидье окаменели от ужаса. Лоран закурил «мальборо». С леденящим спокойствием. Чтобы стоны одержимой не помешали услышать его слова, он повысил голос:
— Надо всего лишь поднять ее обратно в ее нору и примотать к кровати. И вставить кляп. Иначе она не даст нам спать. А так мы больше не услышим этих проклятых воплей!
Трое его сослуживцев застыли как громом пораженные. Марианна тем временем билась головой об пол.
— Ну что? — гнул свое Лоран. — Я могу ее вырубить, если хотите!
— Малышка права! — выпалил Филипп. — Ты и есть сраный мудак!
Их взгляды встретились. Марианна перестала колотиться головой. Но надолго ли? Простертая в мучительной немоте, она не подавала больше признаков неистовства и безумия. Но эта новая ремиссия на самом деле таковой не была. Неудержимые судороги сотрясали Марианну с регулярными интервалами. Она захлебывалась кашлем, пока не начинала харкать кровью. Потом вдруг вспомнила, что рот ей дан для того, чтобы произносить слова. Не только для того, чтобы кричать или кусать пальцы.
— Не… бросайте меня… так! Помогите! Дайте наркоты! — умоляла она, заливаясь слезами.
— У нас ее нет! — отчеканил Лоран. — Мы копы! Не толкачи, на хрен!
Фрэнк, бессильный помочь, слушал эти жалобы, звучащие у самого его уха. Как будто он и был ее палачом. В конце концов она рухнет от изнеможения. Умолкнет.
— Я сделаю все, что вы захотите! — вскричала Марианна, совершенно утратив чувство реальности.
Утратив достоинство, гордость и все остальное. Все, что не выдерживало пытки, готово было сломиться. Она вернулась к прежнему. Предлагала себя за дозу. Копы переглянулись, едва до них дошел смысл ее предложения.
— Это уже интересно! — развеселился Лоран.
— Прекрати! — велел Фрэнк.
Потом его тон смягчился. Он подошел к девушке, к тому, что от нее осталось. Безусловно, жалкое зрелище.
— Мы ничего не хотим, Марианна. Только чтобы тебе стало лучше…
Жалобы не прекращались. Устрашающее песнопение. Ничего подобного он никогда не слышал. Марианна пронзила его горестным взглядом. Взгляд этот было еще тяжелее вынести, нежели ее мольбы.
— Возьми… твой… ствол, — пробормотала она. — Как вчера… Сюда… сюда… Но на этот раз стреляй…
Она показывала дрожащим пальцем в середину лба. Фрэнк, на грани нервного срыва, вскочил:
— Просто невероятно! Ну и дерьмо эта дурь!
Марианна обхватила себя руками, будто боялась, что все ее внутренности вывалятся наружу, на пол. Продолжала умолять. Но голос ослабевал. Скоро она утратит дар речи.
Филипп открыл окно, вдохнул свежего воздуха. Глубоко, до боли. Марианна смолкла. Вытянулась на полу, вся застывшая, с головы до ног.
Лишь глухие, загробные стоны вырывались из ее рта. Нестерпимый реквием.
Фрэнк взял ключи от машины.
— Ты куда? — с подозрением осведомился Лоран.
— За наркотой…
— Эй! Ты что, слетел с катушек?
— Да! Я слетел с катушек! Мы не можем оставить ее страдать вот так!
— И где ты собираешься искать это дерьмо? — продолжал Лоран, преграждая ему путь. — Ты хочешь все пустить прахом, потому что эта обдолбанная корчит перед нами обыкновенную ломку?
— Обыкновенную ломку? У тебя что, нет сердца?
— Да плевать на нее! Она в конце концов уймется. Суну ей кулак в морду — уснет как миленькая!
— Ты ударишь девушку, которая корчится на полу от боли?
— А ты? Рискнешь погубить операцию, чтобы раздобыть ей дозу? А если тебя сцапают с дурью, что тогда? Ты об этом подумал?
— Я рискну, — отвечал Фрэнк, понизив голос.
— Давайте поеду я, — предложил Филипп. — Я знаю, где найти героин; если я попадусь, это будет не так серьезно… Возьму мотоцикл для скорости.
После минутного колебания Фрэнк согласился. Филипп подхватил шлем и куртку.
— Вы, мужики, совсем чокнулись! — завопил Лоран.
Он подошел к Марианне, встряхнул ее так, будто собирался разодрать на куски.
— Долго ты будешь нас донимать? — крикнул он.
— Прекрати! — приказал Фрэнк. — Оставь ее!
— Ты прав! Провали миссию, если тебе так угодно! В конце концов, ты здесь главный.
— Хватит собачиться! — устало взмолился Дидье. — Фрэнк прав… Ведь, если это продлится несколько дней, она будет не в состоянии сделать работу. Стало быть, лучше вколоть ей дозу, и дело с концом.
Фрэнк присел на канапе, Марианна вцепилась в него, словно в спасательный круг. Филипп уехал. Лоран вышел на крыльцо охладить свой гнев, а Марианна продолжала агонизировать в объятиях комиссара.
Время как будто бы внезапно остановилось.
— Я больше не могу… Мне очень плохо… Не дай мне умереть…
— Нет, Марианна, ты не умрешь… Он скоро вернется.
Фрэнк сжал ее еще крепче. Снова посмотрел на часы. Молился про себя, чтобы она продержалась до возвращения коллеги. Ласково говорил с ней. О близкой свободе, о блестящем будущем. О герое, который явится, чтобы ее освободить. Помочь ей совершить побег, еще раз…
* * *
Даниэль каким-то чудом держался на стуле. Не переставал думать о Марианне. Это помогало забыть, что жизнь его только что рухнула в небытие.
— Вы помогли Гревиль совершить побег, месье Бахман?
Голос Вернера заставил его вздрогнуть. Будто в мозг вонзилась кирка.
— Нет, — прошептал он.
— Ну же, Бахман. Признавайтесь, и все кончится. Вы сможете наконец пойти спать.
Коп посмотрел на часы с маятником, украшавшие его кабинет. Два часа ночи. Даниэль молча молил о пощаде. Пертюи влепил ему подзатыльник.
— Эй! Майор задал тебе вопрос! — рявкнул он.
— Не прикасайтесь ко мне! Я ответил. Нет, я ей не помогал.
— Ответ неверный! Признавайся! Ты помог этой мерзавке сбежать!
— Не надо так нервничать, — усмехнулся Вернер. — Ты же видишь: месье утомлен…
— Плевать! — гнул свое лейтенант.
Он ударил снова. Внезапно Даниэль встал. Он был на две головы выше лейтенанта. Дернув прикованной рукой, он залепил Пертюи стулом в физиономию.
Вернер вызвал подкрепление. Даниэль больше не сделал ни одного движения, но на него набросились, повалили на пол, сковали руки за спиной и усадили на стул. Лейтенант отступил в глубину кабинета. Бледный, все еще пришибленный.
Вернер подошел ближе:
— Ну, месье Бахман! Станете впадать в буйство, будет только хуже…
— Я больше не могу… Черт!
— Только от вас зависит прекратить все это! Вы помогли Марианне де Гревиль совершить побег?
Еще два удара, отозвавшиеся под ложечкой у копа. Свою боль Марианна извергала визгом, в котором уже не было ничего человеческого.
— Нужно отвязать ее! — решил Фрэнк. — Иначе она пробьет себе череп!
Он нагнулся, но Марианна так колотила ногами, что не давала приблизиться. Ему изрядно попало, пока он не добрался до наручников. Как только ей освободили руки, она вонзила зубы в полиловевшую плоть. Кровь потекла по руке, Фрэнк стиснул ей запястья.
— Черт! Прекрати же!
Он поднял Марианну с пола, дотащил до канапе; казалось, будто у него в руках куча ржавого железного лома. Куда только подевалось его хладнокровие.
— Есть в этой халупе успокоительные или снотворные?! — завопил он.
— Нету, — отвечал Дидье. — Я уже смотрел…
Марианна корчилась в руках комиссара. С силой, которую он с трудом мог одолеть. Фрэнк почувствовал, как новая волна пробегает по ее телу, новая конвульсия завладевает им. Удержать это было уже невозможно, и Фрэнк опустил ее на ковер. Там она и осталась, на коленях, терзаемая незримым палачом. Снова принялась кусать пальцы.
Филипп и Дидье окаменели от ужаса. Лоран закурил «мальборо». С леденящим спокойствием. Чтобы стоны одержимой не помешали услышать его слова, он повысил голос:
— Надо всего лишь поднять ее обратно в ее нору и примотать к кровати. И вставить кляп. Иначе она не даст нам спать. А так мы больше не услышим этих проклятых воплей!
Трое его сослуживцев застыли как громом пораженные. Марианна тем временем билась головой об пол.
— Ну что? — гнул свое Лоран. — Я могу ее вырубить, если хотите!
— Малышка права! — выпалил Филипп. — Ты и есть сраный мудак!
Их взгляды встретились. Марианна перестала колотиться головой. Но надолго ли? Простертая в мучительной немоте, она не подавала больше признаков неистовства и безумия. Но эта новая ремиссия на самом деле таковой не была. Неудержимые судороги сотрясали Марианну с регулярными интервалами. Она захлебывалась кашлем, пока не начинала харкать кровью. Потом вдруг вспомнила, что рот ей дан для того, чтобы произносить слова. Не только для того, чтобы кричать или кусать пальцы.
— Не… бросайте меня… так! Помогите! Дайте наркоты! — умоляла она, заливаясь слезами.
— У нас ее нет! — отчеканил Лоран. — Мы копы! Не толкачи, на хрен!
Фрэнк, бессильный помочь, слушал эти жалобы, звучащие у самого его уха. Как будто он и был ее палачом. В конце концов она рухнет от изнеможения. Умолкнет.
— Я сделаю все, что вы захотите! — вскричала Марианна, совершенно утратив чувство реальности.
Утратив достоинство, гордость и все остальное. Все, что не выдерживало пытки, готово было сломиться. Она вернулась к прежнему. Предлагала себя за дозу. Копы переглянулись, едва до них дошел смысл ее предложения.
— Это уже интересно! — развеселился Лоран.
— Прекрати! — велел Фрэнк.
Потом его тон смягчился. Он подошел к девушке, к тому, что от нее осталось. Безусловно, жалкое зрелище.
— Мы ничего не хотим, Марианна. Только чтобы тебе стало лучше…
Жалобы не прекращались. Устрашающее песнопение. Ничего подобного он никогда не слышал. Марианна пронзила его горестным взглядом. Взгляд этот было еще тяжелее вынести, нежели ее мольбы.
— Возьми… твой… ствол, — пробормотала она. — Как вчера… Сюда… сюда… Но на этот раз стреляй…
Она показывала дрожащим пальцем в середину лба. Фрэнк, на грани нервного срыва, вскочил:
— Просто невероятно! Ну и дерьмо эта дурь!
Марианна обхватила себя руками, будто боялась, что все ее внутренности вывалятся наружу, на пол. Продолжала умолять. Но голос ослабевал. Скоро она утратит дар речи.
Филипп открыл окно, вдохнул свежего воздуха. Глубоко, до боли. Марианна смолкла. Вытянулась на полу, вся застывшая, с головы до ног.
Лишь глухие, загробные стоны вырывались из ее рта. Нестерпимый реквием.
Фрэнк взял ключи от машины.
— Ты куда? — с подозрением осведомился Лоран.
— За наркотой…
— Эй! Ты что, слетел с катушек?
— Да! Я слетел с катушек! Мы не можем оставить ее страдать вот так!
— И где ты собираешься искать это дерьмо? — продолжал Лоран, преграждая ему путь. — Ты хочешь все пустить прахом, потому что эта обдолбанная корчит перед нами обыкновенную ломку?
— Обыкновенную ломку? У тебя что, нет сердца?
— Да плевать на нее! Она в конце концов уймется. Суну ей кулак в морду — уснет как миленькая!
— Ты ударишь девушку, которая корчится на полу от боли?
— А ты? Рискнешь погубить операцию, чтобы раздобыть ей дозу? А если тебя сцапают с дурью, что тогда? Ты об этом подумал?
— Я рискну, — отвечал Фрэнк, понизив голос.
— Давайте поеду я, — предложил Филипп. — Я знаю, где найти героин; если я попадусь, это будет не так серьезно… Возьму мотоцикл для скорости.
После минутного колебания Фрэнк согласился. Филипп подхватил шлем и куртку.
— Вы, мужики, совсем чокнулись! — завопил Лоран.
Он подошел к Марианне, встряхнул ее так, будто собирался разодрать на куски.
— Долго ты будешь нас донимать? — крикнул он.
— Прекрати! — приказал Фрэнк. — Оставь ее!
— Ты прав! Провали миссию, если тебе так угодно! В конце концов, ты здесь главный.
— Хватит собачиться! — устало взмолился Дидье. — Фрэнк прав… Ведь, если это продлится несколько дней, она будет не в состоянии сделать работу. Стало быть, лучше вколоть ей дозу, и дело с концом.
Фрэнк присел на канапе, Марианна вцепилась в него, словно в спасательный круг. Филипп уехал. Лоран вышел на крыльцо охладить свой гнев, а Марианна продолжала агонизировать в объятиях комиссара.
Время как будто бы внезапно остановилось.
— Я больше не могу… Мне очень плохо… Не дай мне умереть…
— Нет, Марианна, ты не умрешь… Он скоро вернется.
Фрэнк сжал ее еще крепче. Снова посмотрел на часы. Молился про себя, чтобы она продержалась до возвращения коллеги. Ласково говорил с ней. О близкой свободе, о блестящем будущем. О герое, который явится, чтобы ее освободить. Помочь ей совершить побег, еще раз…
* * *
Даниэль каким-то чудом держался на стуле. Не переставал думать о Марианне. Это помогало забыть, что жизнь его только что рухнула в небытие.
— Вы помогли Гревиль совершить побег, месье Бахман?
Голос Вернера заставил его вздрогнуть. Будто в мозг вонзилась кирка.
— Нет, — прошептал он.
— Ну же, Бахман. Признавайтесь, и все кончится. Вы сможете наконец пойти спать.
Коп посмотрел на часы с маятником, украшавшие его кабинет. Два часа ночи. Даниэль молча молил о пощаде. Пертюи влепил ему подзатыльник.
— Эй! Майор задал тебе вопрос! — рявкнул он.
— Не прикасайтесь ко мне! Я ответил. Нет, я ей не помогал.
— Ответ неверный! Признавайся! Ты помог этой мерзавке сбежать!
— Не надо так нервничать, — усмехнулся Вернер. — Ты же видишь: месье утомлен…
— Плевать! — гнул свое лейтенант.
Он ударил снова. Внезапно Даниэль встал. Он был на две головы выше лейтенанта. Дернув прикованной рукой, он залепил Пертюи стулом в физиономию.
Вернер вызвал подкрепление. Даниэль больше не сделал ни одного движения, но на него набросились, повалили на пол, сковали руки за спиной и усадили на стул. Лейтенант отступил в глубину кабинета. Бледный, все еще пришибленный.
Вернер подошел ближе:
— Ну, месье Бахман! Станете впадать в буйство, будет только хуже…
— Я больше не могу… Черт!
— Только от вас зависит прекратить все это! Вы помогли Марианне де Гревиль совершить побег?