И.о. Бабы-яги

— Да я ж тебе рассказывал! Еще рыбу варят и дичину жарят на вертеле!

— Угу, рассказывал.

«М-да… Если бы я год жевала гречу с мясом, то, наверное, и на дуриан бы с голодными глазами бросилась. Хотя о чем это я? Я бы вообще сдохла на такой монодиете! Так. Питание личного состава — задача номер два. Сразу после усланья Илюшки. У меня тут витязи голодные, а он меня убивать вздумал, паршивец!»

Придя к такому выводу, я налила в чашку молоко, наполнила еще одну тарелку ненавистными сырниками со сметаной и, не удержавшись, положила туда же два свеженьких пупырчатых огурчика. «Вот тебе, маньяк!» Хихикнув, я сунула в карман псевдоволшебный клубочек и пошла во двор.

Илья, как и в прошлый раз, нашелся в тени частокола рядом с грядками. Надо признать, огород под его неусыпным присмотром выглядел превосходно. Все выданные мной семена отлично взошли и сейчас радовали глаз яркой зеленью. «Гусе-лебединое удобрение — это сила», — невольно подумала я, полюбовавшись на розовеющие в тени листвы бока помидоров, заросли укропа, моркови и еще бог знает чего, что я опознать без внимательного осмотра была просто не способна. Ну что тут поделаешь, если все мои познания в агрономии ограничивались тем, что окна нашей общаги в военном городке выходили на ротный огород. Признаться, там же стоял и свинарник, так что неудивительно, что в окно я смотрела редко. Очень редко.

Тарелку богатырь принял с уважительным поклоном, но ел так охотно, что я даже заподозрила, что он не тронул на моих грядках ни одного огурца. Глубоко в душе зашевелилась совесть, но стоило вспомнить, как меня собираются облагодетельствовать, как она, будто поджав хвост, затихла.

— Под яблонькой тебя подожду, — только и сказала я. Не стоять же у жующего человека над душой, даже если он и планирует тебя убить.

Впрочем, из виду благодетеля я все равно не выпускала, из-под опущенных ресниц наблюдая, как он аккуратно завернул огурцы в чистую тряпицу и сунул в карман. «Не прокатило, — ухмыльнулась я. — О сочетаемости продуктов тут уже знают».

— Спасибо на добром слове, бабушка, — поклонился Илья, подходя.

— На здоровье, — буркнула я, вовремя подавив желание обернуться в поисках упомянутой бабушки. — Подумала я над просьбой твоей.

— Поможешь? — обрадовался он.

— Помогу, если ты мне поможешь. Служба за службу, так сказать. — Он кивнул, соглашаясь, и я продолжила: — Есть у меня волшебная тарелка. Каталось по ней яблочко и все мне показывало. — Я запнулась, подбирая слова. Не говорить же, что сама сожрала чертово яблоко. Не поймут. — Каталось, каталось да сгнило.

— Сгнило? — заметно опешил он.

— Колдовство такое было, — выкрутилась я, понимая, что с причиной явно промахнулась.

— А…

— Вот. Найди мне такое яблочко. Тогда помогу тебе с нечистью разобраться.

— Освободить, — уточнил он.

— Освобождать сам будешь, — проворчала я, припомнив, как именно предполагается освобождать мнимую нечисть.

— Но где и у кого искать ее, расскажешь? — не отставал дотошный богатырь.

— Расскажу. Даже, может, и покажу, если успеешь вернуться вовремя, — хмыкнула я.

— Если успею… — задумчиво повторил он, бросив в мою сторону проницательный взгляд. — Значит, верно мне привиделось. Недолго светлой душе осталось.

— Яблоко, — напомнила я, не желая вникать в богатырские фантазии.

— Яблочко наливное, молодильное… Где же искать его?

— Все тебе расскажи… Может, еще и сходить самой? — слегка рассердилась я. Илья озадаченно моргнул. Я поспешно достала из кармана клубок и заговорила, импровизируя на ходу и приплетая все сказки, которые только способна была вспомнить: — Вот тебе клубочек волшебный. Зайди подальше в лес да брось его на землю. Он тебя к яблочку и приведет.

Я кинула клубок ему в руки. Илья поймал его на лету и бережно засунул в карман.

— Ну все, отправляйся, — поторопила я и на всякий случай уточнила: — Меч-кладенец тебе не полагается.

— Своим обойдусь при нужде, — едва заметно усмехнулся Илья и в очередной раз поклонился. — Спасибо на добром слове!

— Не за что пока. Иди, — буркнула я.

Через пять минут за калиткой уже гарцевал красавец-конь, которого я недавно вытаскивала из болота. Вот уж кто в гостях стесняться не стал и наел гусе-лебединой травой такие бока, что аж лоснился.

— Я скоро! — крикнул Илья, взлетев в седло.

— Можешь не торопиться, — проворчала я ему в спину и поплелась к избушке.

Надо было напомнить легкомысленным витязям про обещанный котел. Да и про сахар у Васьки выяснить. Но взгляд нет-нет да и возвращался к едва заметной тропке, на которой скрылся всадник. «Нет… Все-таки что-то в нем есть, — с долей сожаления подумала я. — Не лентяй, симпатичный… Даже не врал вроде… Один недостаток… Убить меня мечтает, скотина! Все у тебя, Васька, не как у людей. Даже поклонники!»

Я сплюнула и ускорила шаг. «Привезет яблоко — хорошо. Попробую Ягу вызвонить. Пусть объясняет, что тут творится. А „нечисть“ ему можно и из-за забора показать. Не зря же Васька говорил, что без моего разрешения никому сюда хода нет. А не привезет… Ну, на нет и суда нет…»

— Ну, ты даешь! — встретил меня на пороге кот.

— Что опять не так? — насторожилась я.

— Все так! Наконец-то начала добрую славу Бабы-яги хранить.

— В каком смысле? — вздернула бровь я.


— Ну, так клубочек — штука волшебная, но безмозглая.

— Не поняла.

— Только не говори, что это у тебя случайно вышло, — прижал уши кот. Но, увидев мой непонимающий взгляд, спрашивать дальше не стал. — Это ж надо… Не-э… Правду говорят. Кровь не водица…

— Да о чем ты, черт тебя дери?! — рассердилась я.

— Ты богатыря за яблочком наливным молодильным послала?

— Ну послала.

— Клубочек ему дала?

— Ну дала. И что?

— А то, что единственная на весь свет яблонька, на которой такие яблочки родятся, растет в саду у злой и страшной ведьмы… — Кот сделал многозначительную паузу. — Которую зовут Баба-яга.

— Вот черт… Это он не сегодня завтра обратно заявится?!

— Не-а, — махнул лапой кот. — Волшебная яблонька цветет раз в сто лет. Так что будет клубочек твоего утопленника по лесу водить еще лет десять. — Васька помолчал, что-то высчитывая на когтях, и уточнил: — Двенадцать. Но не важно. К тому времени уже настоящая Яга с куророртов вернется, и пойдет Илюшка на лопату, если не отступится.

— М-да… — только и сумела проговорить я, присев на лавку.

Вопреки логике никакой радости я не испытывала. «Надо ж было так хорошего мужика подставить…»





Глава 17

ДУМАТЬ ИНОГДА ПОЛЕЗНО




Впрочем, долго страдать я себе не позволила. Не до того. Желудок неприятно поднывал от постоянного голода, а свои старые джинсы я даже мерить опасалась: свалятся в самый неподходящий момент.

«Это у меня с голодухи мозги не работают, — сказала я себе, старательно не замечая угрызений совести. — Срочно надо озаботиться нормальным рационом. Скатерть мои попытки игнорирует… Значит, будем действовать по-человечески».

Порадовавшись, что в кои-то веки во дворе никто не толчется, я отправилась в огород. Осмотр меня порадовал. Я разжилась огурцами и помидорами на салат, нашла с краю несколько рядков клубники и, подкопав куст картошки, убедилась, что ее вполне можно уже убирать.

«Где там мои витязи?» — с нежностью вспоминая огромный морозильный ларь в подполе, подумала я, возвращаясь к избушке. Но едва я поставила ногу на ступеньку крыльца, как из-за калитки донеслось ставшее уже привычным: «Хозяйка!» Чертыхнувшись, я сгрузила у двери большой лист лопуха со своей добычей и вернулась во двор.

В первый момент я даже не сообразила, кто меня зовет. За калиткой маячил какой-то общипанный куст. Но и только. Издалека донеслись голоса чешуйных витязей.

— Матушка-заступница! — проблеял куст, нервно передергиваясь. Прищурившись, я опознала непривычно присмиревшего Лешего. — Оборони меня, горемычного…

— Не поняла, — приподняла бровь я. — А где «Яга! Выходи, окаянная!» и все такое?

— Прости матушка, бес попутал!

— Ну и чего надо? — насторожилась я. Если уж хамоватый Лешак вспомнил, что такое вежливость, значит, точно чего-то от меня хочет. Много хочет, скотина.

— Займи ты этих оболтусов проклятых! — взмолился Леший. — Угробят же меня, бедолагу! Кто за вековым лесом присмотрит? Кто тебе дровишек пришлет, мухоморчиками угостит…

Голоса витязей послышались уже гораздо ближе, и я начала догадываться, в чем дело. Пока чешуйные трудились на ниве моего домашнего хозяйства, вздорный Лешак был предоставлен сам себе. Но сегодня я им никаких заданий не выдала, и они, похоже, занялись любимой игрой «Достань Лешака до белого каления!».

— Займи, матушка! Век тебе благодарен буду! — снова взвыл ободранный лесной хозяин. — Лучшие поганки выбирать буду. Без твоего дозволения никого в чаще не заморочу! Гадюк пришлю, чтоб сами яд сцеживали…

— Вот он! — крикнул кто-то за деревьями, и Леший мгновенно провалился сквозь землю. «Займи проклятых…» — донеслось из быстро затягивающейся дыры, а на поляну перед частоколом уже выскакивали витязи.

— Только что тут был!

— Ничего! Под землей он далеко не ходит. Сейчас…

— Сейчас вы мне кое-что объясните, — вмешалась я.

— О! — просветлел лицом один из молодых обалдуев. — Хозяйка! А что, уже обедать пора?

Миски появились как по волшебству. Откуда их могли выудить одетые только в сапоги и полотняные штаны парни, я не представляла, и задуматься над этим феноменом себе не позволила: злобной Бабе-яге краснеть не положено.

— Обедать… Да нет. Обедать, пожалуй, не пора. А вот слово свое держать пора, — нахмурилась я, высматривая среди прибывающих на поляну новых витязей того, с проседью, с кем недавно обсуждала нововведения. — Дрова почему-то кучей у частокола лежат. Ветками всю опушку забросали. А летнюю кухню мне кто обещал? Кто мне помощников сулил? Котел обещанный тоже по дороге потерялся?