И.о. Бабы-яги
Часть 10 из 51 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— В другой раз гостинцы я сама заберу. В воде сметану есть несподручно. Так что уж не серчай, я тут слегка посвоевольничала. Просто кликни меня, мол, заглядывай, Щучка-внучка, в гости.
— Ну да… Учту, — кивнула я. А что тут можно было еще сказать?
— А в благодарность вот тебе моя награда. Коли что у тебя не сладится, скажи: «По щучьему велению, по моему хотению…» Ну и что там тебе потребуется. И ногой топни. Ты, конечно, ведьма знатная, но и я не малек беззубый.
— С-спасибо.
— Ну, бывай, хозяюшка! — ухмыльнулась щука во все три ряда острых зубов и исчезла. Вместе с половиной моих ведер.
— Васька! — опомнилась я. — Это что такое было?!
Кот нарисовался мгновенно, свесив лоснящуюся морду с балки.
— Это Щука в гости заглянула. Смотри-ка. По вкусу ей сырники пришлись. А я уж думал, все. Быть Яге бессмертной.
— В каком смысле?!
— Ну, как Кощей бессмертным стал, знаешь?
— Что-то такое слышала. В зайце утка, в утке яйцо, в яйце игла… В общем, садизм с извращениями.
— Чего? — Васька чуть не свалился с балки.
— Ну, если не так, то как? — не стала вдаваться в полемику я.
— Он у себя в подвалах грибы новомодные выращивал. Их во всех окрестных царствах уважали. Грибочки вкусные, да еще круглый год. Кто откажется? А работать кому? Правильно. Некому. Вот он и сговорился с Ягусей. Она всяких кощееборцев, которые к ней за мечами-кладенцами почитай каждый месяц захаживают, к нему отправляла. Явится такой болтун, отработает год, Кощеюшка ему внушит, как он семь железных башмаков стоптал, утку поймал да его погубил, и восвояси отправляет. И все довольны. Болтунам, то есть героям — слава, Кощею — дармовая рабочая сила и бессмертие. Он у нас экономный очень. Наверное, поэтому и богатый такой. Был.
— А почему «был»?
— Так помер, — фыркнул кот. — Ягуся маху дала: вместо героя-богатыря дурака к нему отправила. А с дураками ни колдовской, ни ратной силе не совладать.
— М-да. И как же теперь ваши сказки без Кощея?
— А бесы их знают, — махнул лапой кот. — Я не узнавал.
— Так… Подожди, — сообразила я. — Так ты что же… Думал, что меня щука на подводные огороды отправит?!
— Нет! С ума сошла?! — возмутился Васька. Даже лапой перед глазами помахал для наглядности.
— Фух… — расслабилась я.
— Я думал, что она тебя просто проглотит. Не любит Щучка, когда ей в ручей помои сливают. А ты, почитай, два ведра туда отправила.
— И не предупредил, скотина?! — обозлилась я, машинально нащупывая стоявшую у двери метлу.
— А что я мог сделать? — прижал уши котище. — Она бы и меня слопала. А так я бы потом всем рассказал, что с тобой, то есть с Ягой, приключилось. Была бы тебе слава народная на веки вечные. Ну не тебе, а Яге, но…
— А так я теперь расскажу, что с тобой приключилось, — прошипела я, схватив метлу. — Даже песню закажу сочинить, как хвостатый герой Ягу от щуки ценой своей шкуры спасал! Иди сюда, вредитель!
Кот рванул к двери. Я за ним… Но как всегда не учла одну милую мелочь: высокий порог, который однажды уже сыграл дурную шутку с Мерлином. Споткнувшись, я запуталась в длинном подоле сарафана и кувырком вылетела в короткий коридорчик. И как только не расшибла лоб, плашмя грохнувшись на выскобленные половые доски, до сих пор не знаю.
— Скотина! Ну лети, лети… — Я многообещающе погрозила кулаком вслед улепетывающему огромными скачками коту.
И тут подо мной вдруг что-то ощутимо завибрировало.
— М-ма-ма… — только и успела пискнуть я.
А больше ничего не успела. Потому что метла, на которой я лежала, взмыла в воздух. Через секунду я обнаружила, что она уже летит над частоколом, а я каким-то чудом все еще вишу на ней, как мокрое белье на заборе.
«Уж лучше бы я показала всем панталоны в цветочек», — мелькнула в голове бредовая мысль, прежде чем я завизжала во всю силу своих легких.
Точнее, попыталась завизжать. Видимо, какое-то волшебство для удобства полета все же было. Потому что боли от врезавшейся под ребра палки я не ощущала. Но законы физики тоже никто не отменял, и вдохнуть по-человечески мне не удалось. Из горла вырвался какой-то мышиный писк, на который даже работавшие внизу богатыри не обратили никакого внимания. А мгновение спустя поляна с избушкой и вовсе осталась позади.
Я мертвой хваткой вцепилась в собственные щиколотки и с трудом прохрипела: «Домой! Домой неси!»
Чертова метелка дрогнула и зарыскала в воздухе, как потерявшая след собака, норовя то и дело сбросить меня вниз.
Перепугавшись окончательно, я крепко зажмурилась, остатками не вытряхнутых помелом мозгов пытаясь придумать более внятный адрес:
— В избушку лети!
Ноль реакции.
— К богатырям!
Опять мимо.
— К Илюшке! К Илье Муромцу!
Вот тут метелка наконец перестала изображать дикого мустанга и, рыскнув напоследок пучком сухих прутьев, встала на курс.
— Ну, слава яйцам. — В меру возможностей перевела дух я и рискнула приоткрыть один глаз. Как раз, чтобы успеть увидеть, как полянка с избушкой Бабы-яги скрывается за верхушками деревьев.
Глава 7
ИЗ ЯГИ В НЕЧИСТЬ
Метла тащила меня над лесом еще минут пятнадцать. К тому времени у меня занемели не только ноги-руки, но, казалось, даже волосы на голове, не говоря уже про мозги. А проклятая шаль, которую я потерять почему-то не сподобилась, загибала гудящую спину дугой, скручивая меня в подобие хрипло матерящегося бублика. К тому моменту, как проклятый веник все же начал снижаться, от прилива крови к голове у меня уже в глазах потемнело, а мысли и вовсе завязли одна в другой.
Впрочем, это было только к лучшему. Потому что, заметив, что до вожделенной земли осталось всего метра два, я поспешно попыталась освободить помело от своего присутствия. Если бы не занемевшие вконец руки, отказавшиеся мне подчиняться, тут бы Василисе Гороховой и конец пришел: подо мной зияли темные пятна бочагов и ярко-зеленые болотные кочки.
Но все когда-нибудь заканчивается. Закончился и мой бредовый полет. Я банально зацепилась сарафаном за какой-то куст, потом еще за один, и в конце концов между намертво сплетенными руками попалась большая коряга. Она-то и сдернула меня с метлы. Основательно приложив прутьями по физиономии, своенравный веник плавно спланировал на траву на расстояние вытянутой руки.
Увы, на то, чтобы подняться на ноги, мне потребовалось время. Много времени и еще больше матюгов. Правда, материлась я тихонько и скромно. Вокруг возвышались темные стволы узловатых деревьев. За ними все тонуло в зеленоватом полумраке. И увидеть на этом фоне горящие глаза хищников, привлеченных моими искренними высказываниями, мне совсем не улыбалось.
Мое затекшее тело спасло заодно от безвременной кончины и проклятый веник. Подозреваю, что если бы мне удалось добраться до него сразу, то даже соображение, что он — собственность настоящей ведьмы, меня бы не остановило. А так, к тому моменту, как я снова смогла шевелиться, основной запал уже прошел.
Первым делом я избавилась от давящей на плечи волшебной шали. А за ней и от носа. Физиономия вроде не болела, так что я понадеялась, что основной удар колючими прутьями пришелся как раз на эту выдающуюся, но, к счастью, съемную часть моей многострадальной тушки. Преисполнившись благодарности к крючковатому наморднику, я не зашвырнула его в кусты, как хотелось, а аккуратно завязала в шаль, которую приладила вместо пояса. Слава богу, в таком виде она весила именно столько, сколько ей и было положено, то есть практически ничего.
Расправившись с самым насущным, я подняла метлу и огляделась. Как возвращаться в избушку на курьих ножках, я не знала. Да вряд ли полянка была где-то далеко. Не так уж долго и быстро я летела. Но в какой стороне она находится, я не представляла. Помело доверия не внушало: летать мне не понравилось. Мало ли, вдруг снова не так поймет мои указания и доставит туда, куда ворон костей не заносил. Можно было, конечно, воспользоваться щучьим подарком и примерить на себя роль Емели. Но печки в обозримом пространстве не наблюдалось, а как по-другому колдовство может доставить мою тушку по назначению, проверять не хотелось. Тем более что воображение одну за другой подкидывало совсем уж дикие версии.
И тут я услышала конское ржание. «Лошади делать в густом темном лесу совершенно нечего, — обрадовалась я. — Значит, ее притащили сюда люди. Как там было у классика? „Отец, слышишь, рубит, а я отвожу…“» На всякий случай я поудобнее перехватила метлу и осторожно пошла на звук. А что? Палка толстая, увесистая. Как знать, кто там ржет и что рубит.
За деревьями открылась поляна. На краю журчал небольшой ручеек, а рядом, низко опустив голову, переступал копытами здоровенный конь.
— Доброго дня, красна девица!
Из леса с большой охапкой сухих сучьев вышел высокий широкоплечий мужчина.
— И тебе не хворать, — кивнула я, на всякий случай отступив чуть назад.
— Заблудилась?
— Гуляю, — вздернула нос я.
Не говорить же, что действительно заблудилась. Еще заведет черт знает куда. Я в свое время успела помотаться по городам и весям нашей необъятной Родины и одно знала точно: скажи таксисту, что не представляешь, где находишься, и экскурсия по городу обеспечена. Прогулка зигзагами по лесу мне была без надобности, а потому я в последнюю секунду решила попросту увязаться за мужиком в отдалении. На отшельника он не похож, значит, точно к людям идет.
— Далековато от родного дома гуляешь, — покачал головой мужчина. — Я последнюю деревню почитай третий день как миновал. Или тут какая заимка охотничья имеется?
— Не знаю, — буркнула я.
Мужик подошел ближе, и я вдруг сообразила, что он мало того что на две головы выше меня, так еще и шире в полтора раза. А на каждое его плечо можно было бы свободно посадить по Василисе Гороховой. И что-то мне подсказывало, что веса путешественник и не заметил бы.
— Да ты не бойся, — открыто улыбнулся он. — Я не обижу. Чай не тать лесной. Подходи. Накормлю, а потом пойдем дальше каждый своей дорогой.
Еще с минуту назад я жалела, что вообще показалась этому гиганту на глаза, а тут вдруг обиделась: «Даже помочь не предложил, скотина!»
— А почему это каждый своей? — вздернула бровь я. — А может, нам в одну сторону?
— Туда, куда я иду, тебе точно не надобно, — покачал головой он, ловко складывая сучья шалашиком, и начал стучать камешком о железную палку, выбивая искры.
— А ты за меня не решай!
— Так я и не решаю, — примирительно поднял ладони он, ненадолго прекратив свое занятие. — Только иду я к Бабе-яге…
Он сдвинул брови, то ли рассчитывая меня напугать, то ли, что более вероятно, сам недовольный целью своего путешествия. В моей голове зашевелились смутные подозрения: «Вот тебе и не сезон! Прям аншлаг какой-то!»
— На Иванушку-дурачка не похож, на Аленушку тем более. И что ж ты тогда у Бабы-яги потерял?
— Что потерял, то обратно верну, — хмуро отозвался он. — Тебе-то что, девица?