Интервью с ректором
Часть 7 из 36 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А вы поставите мне пять баллов за то, что я разбираюсь во времени?
– Браунс, вы откровенно нарываетесь.
– За полные сутки, – ответила я.
– Не находите это несколько… кхм… провальным? – иронично поинтересовался Неррс.
– Никак нет. Я горжусь своими баллами. За то время, что их зарабатывала, я умудрилась спасти жизни двух человек, раскрыть дело о преступной халатности декана факультета искусств и найти неопровержимые улики, подтверждающие укрывательство просчетов педагогического состава ректором. А также блестяще ответить на вопрос по истории и арифметике. И все это за одни полные сутки. Боюсь представить, что будет дальше.
Скорее всего, дальше ничего не будет. Все происходящее в ВАКе, начиная со вчерашнего дня, раздразнило меня настолько, что я была готова вылететь из академии со свистом, лишь бы не иметь отношения к этому цирку. И не копошиться во всей той несправедливости, с которой мне довелось столкнуться всего за день.
Ничего. Перепоступлю потом в любое другое учебное заведение, пусть и на несколько рангов хуже, если отца не выпустят. Лишь бы не тут.
– Ничего не забыли перечислить? – поинтересовался ректор, в ожидании изогнув бровь и склонив голову набок.
Забыла? Это вряд ли. Умолчала. Но если вы так настаиваете, господин ректор… Хотели про драку, а получите про унитазы. А ведь я их еще даже не мыла!
– Ах да, конечно, еще я узнала об эксплуатации труда студентов на низменных работах.
– Характером вы явно пошли в бабушку.
– Не считаю этичным говорить гадости за спинами тех, кого рядом нет, – огрызнулась я. Какой бы моя бабушка ни была, ругать ее не позволю.
– Ну что вы, студентка Браунс, это был комплимент. Но ваша реакция о многом говорит.
Я прикусила язык. Пожалуй, настало время промолчать. Все, что я хотела, уже сказала.
– Вам стоит пройти на пары. В этот раз я закрою на произошедшее глаза, посчитав все простым недоразумением. Но если впредь подобное повторится, судить буду по двойной строгости. Надеюсь, с этого момента вы посчитаете, что решили все возникшие разногласия.
Недоразумение? Он что, издевается? То есть за пререкания с ректором с меня списали тридцать баллов, а за участие в драке… Ничего? Даже выговора не будет?
– Конечно, – тщательно скрывая ехидство, протянула я, – я даже готова к примирительным объятиям.
И даже руки развела пошире, чтобы продемонстрировать желание помириться в полном объеме (а заодно и подсыхающую корку грязи на и без того отвратительной форме).
Шварц брезгливо отшатнулась.
– Господин ректор, хотел бы отметить, что сомневаюсь, что Браунс стала инициатором драки, – внезапно добавил Честер, чем несказанно меня удивил.
– Это относится к разряду предположений?
– Так точно.
– Идите на пары, – произнес ректор.
Удивительно, что в меня тут же не прилетело исключением. Ну да ладно. Пойду смою с себя всю эту жижу, переоденусь в нормальную одежду и направлюсь на пару по фракскому языку.
– Студентка Браунс, – донеслось в спину, – напоминаю, что наличие формы обязательно в будние дни. А опоздание больше чем на пятнадцать минут приравнивается к прогулу.
Обязательно? Да пожалуйста.
Прогулу? Как можно, господин ректор.
* * *
«Обжигающе холодная девчонка» – так подумал Дарен Неррс, когда за студентами закрылась дверь. Он бы даже за ней приударил, если бы девушка не являлась студенткой. Но нет так нет, ковыряться в ее умении держать лицо будет даже интереснее.
А вот с деканом Росс стоило разобраться. Судя по тому, что удалось выяснить ректору за вчерашний вечер, во взрыве и правда была виновата Амелия. Придется писать письмо ее родственнику, объяснять ситуацию… Как же достало. Вместо того чтобы тратить время на настоящие проблемы академии, приходится разводить никому не нужную бюрократию.
Вон, Браунс с ходу определила ключевые вопросы, которым следовало уделить внимание. Прямо гвоздем в самых болезненных ранах академии поковырялась.
Дерен прошел к своему креслу, сел в него и устало откинулся на спинку. Поспать ночью так и не удалось. Вечерняя аудиенция у короля, важная встреча с кузеном – и вот он, новый день.
Сделав легкий пасс рукой, Дерен приманил к себе дело Лины Шварц. Стоило разобраться с тем, что собой представляет эта студентка, понять, насколько он был несправедлив к Браунс и каким образом следует просить прощения у внучки графини Роунвесской.
Глава 4
– Ты как? – тихо прошептала Нира, когда я вошла в класс и уселась рядом с ней за первой партой. – Почему ты в…
Она взглядом показала, что имеет в виду мой внешний вид. Точнее, полное отсутствие внешнего вида.
Да уж, я произвела фурор. На меня смотрели все. Причем злобы не было, только непомерное удивление. Видимо, студентам-искусствоведам моей группы чужда слежка за женскими склоками и они не в курсе, что произошло.
– Ой, у нас новенькая? – А вот сухонькая старушка-преподаватель, казалось, даже и не заметила, что со мной что-то не так. Вот только говорила она на фракском. Давненько я не слышала такого чистого языка, совершенно без акцента, разве что от бабушки. – Постарайтесь, пожалуйста, не опаздывать на мои занятия. Я не люблю отвлекаться. Меня зовут миссис Фаулииз.
Ответила я тоже на фракском. Попросила прощения и пообещала, что приложу все усилия, чтобы такого больше не повторилось, назвала свое имя.
– Ой, какое прекрасное произношение! – радостно всплеснула руками преподаватель. – Я начисляю вам десять баллов, дорогуша! Где вы учили язык?
Десять за произношение? Внезапно эти баллы меня растрогали. До того у меня их лишь отнимали или ставили в насмешку: за хорошее знание истории и арифметики, – я даже не успела понять, что значит, когда баллы начисляют. Ощутить их и начать ценить. Да и миссис Фаулииз мне интуитивно нравилась, захотелось сохранить подаренные ею баллы – до меня только сейчас дошло, что ими старушка скорее пыталась меня приободрить. Ну не могла же она и правда не заметить, в каком состоянии я пришла!
– Занималась с бабушкой, – честно ответила я.
– Прекрасно! Прекраснейше! – пропела миссис Фаулииз, а потом вдруг подмигнула мне. – Я так рада. А то эти ребята сейчас ни слова не понимают… В прошлом семестре у них был молодой преподаватель, который сам ничего не знал.
Я украдкой осмотрелась. И правда, все сидели со слишком внимательными и сосредоточенными выражениями лиц для того, чтобы действительно понимать, о чем велась речь.
– Ладно, дорогие мои, – уже на родном языке произнесла преподаватель. – Давайте начнем с самого начала. Нам предстоит за полгода наверстать все, что вы не успели пройти.
По аудитории пролетел облегченный вздох. Одногруппники явно обрадовались, что судьба подкинула им достойного преподавателя.
– Студентка Браунс, думаю, вам стоит припудрить носик, пока мы разучиваем местоимения с числительными. Если кто-то спросит, ссылайтесь на то, что я вас отпустила. – Она вновь подмигнула. – На двадцать минуточек. Но мы вас ждем.
– Спасибо, – тихо пробормотала я, вставая из-за парты.
Внезапно в носу защипало.
И еще вдруг пришло осознание, что мама сегодня так и не позвонила, чтобы разбудить к первому дню занятий и пожелать хорошего дня. Может, в этом дело?
* * *
– Тупая курица, – сетовала Нира, когда я ей в подробностях рассказала о том, что произошло на улице и в кабинете ректора. – Нотрар ей в глотку!
Уже почти полностью оправившаяся, я захихикала. Перед глазами предстала картина, как Шварц сидит в центре нашей комнаты, вальяжно вытягивает ногу и жует точильный камень для зубов Басика.
– И эти… тоже хороши! Представляешь, там артефакторы целый тотализатор развернули, ставки принимали!
– И что, на кого ставили? – с любопытством поинтересовалась я.
– На Шварц, – выплюнула Нира. – Десять к одному.
– Мне даже интересно, кто этот герой (или герои), который решил поставить на меня, – я совсем развеселилась.
После занятий с миссис Фаулииз ну просто невозможно было оставаться в плохом настроении. А как она потешно учила сокурсников тянуть звук «ое» – закачаешься!
– Тебя обидели? – С передней парты развернулся темноволосый щуплый юноша и вперился в меня внимательным взглядом. – Ну, ты пришла в таком виде и вообще…
– Ого, Фирс, ты умеешь разговаривать? – беззлобно усмехнулась Нира.
– Представь себе! – тоже без всякого раздражения ответил парень. – Удивительное открытие для тех, кто полтора года вместе проучился.
– Меня не обидели, – улыбнулась я. Обиженной я себя и правда не чувствовала. Уязвленной, да. – Все хорошо.
– Ты смотри, – покачал головой парень, – ты теперь наша. Если вдруг потребуется помощь или защита, всегда можешь к нам обратиться. Мы многое умеем. И наш факультет на хорошем счету у ректора – потому, если потребуется замолвить словечко, сделаем. Он суровый, но во многом старается идти навстречу.
Я огляделась. В аудитории сидели человек пятнадцать, и все смотрели на меня. Стоило мне коснуться их взглядом, ребята уверенно закивали, поддерживая.
В носу защипало уже второй раз за день. Да я бью все рекорды! И по количеству минус-баллов, и по объему сентиментальности.
– Что ни говори, факультет искусств в ВАКе лучший, – тихо произнесла Нира. – Тут нет мерзких людей.
А до меня уже через секунду дошло, что я даже не представилась как следует. Просто завалилась на пару вся измазанная в грязи, мрачно оглядела всех и села. Потому, поддавшись порыву, я встала и громко с улыбкой произнесла:
– Браунс, вы откровенно нарываетесь.
– За полные сутки, – ответила я.
– Не находите это несколько… кхм… провальным? – иронично поинтересовался Неррс.
– Никак нет. Я горжусь своими баллами. За то время, что их зарабатывала, я умудрилась спасти жизни двух человек, раскрыть дело о преступной халатности декана факультета искусств и найти неопровержимые улики, подтверждающие укрывательство просчетов педагогического состава ректором. А также блестяще ответить на вопрос по истории и арифметике. И все это за одни полные сутки. Боюсь представить, что будет дальше.
Скорее всего, дальше ничего не будет. Все происходящее в ВАКе, начиная со вчерашнего дня, раздразнило меня настолько, что я была готова вылететь из академии со свистом, лишь бы не иметь отношения к этому цирку. И не копошиться во всей той несправедливости, с которой мне довелось столкнуться всего за день.
Ничего. Перепоступлю потом в любое другое учебное заведение, пусть и на несколько рангов хуже, если отца не выпустят. Лишь бы не тут.
– Ничего не забыли перечислить? – поинтересовался ректор, в ожидании изогнув бровь и склонив голову набок.
Забыла? Это вряд ли. Умолчала. Но если вы так настаиваете, господин ректор… Хотели про драку, а получите про унитазы. А ведь я их еще даже не мыла!
– Ах да, конечно, еще я узнала об эксплуатации труда студентов на низменных работах.
– Характером вы явно пошли в бабушку.
– Не считаю этичным говорить гадости за спинами тех, кого рядом нет, – огрызнулась я. Какой бы моя бабушка ни была, ругать ее не позволю.
– Ну что вы, студентка Браунс, это был комплимент. Но ваша реакция о многом говорит.
Я прикусила язык. Пожалуй, настало время промолчать. Все, что я хотела, уже сказала.
– Вам стоит пройти на пары. В этот раз я закрою на произошедшее глаза, посчитав все простым недоразумением. Но если впредь подобное повторится, судить буду по двойной строгости. Надеюсь, с этого момента вы посчитаете, что решили все возникшие разногласия.
Недоразумение? Он что, издевается? То есть за пререкания с ректором с меня списали тридцать баллов, а за участие в драке… Ничего? Даже выговора не будет?
– Конечно, – тщательно скрывая ехидство, протянула я, – я даже готова к примирительным объятиям.
И даже руки развела пошире, чтобы продемонстрировать желание помириться в полном объеме (а заодно и подсыхающую корку грязи на и без того отвратительной форме).
Шварц брезгливо отшатнулась.
– Господин ректор, хотел бы отметить, что сомневаюсь, что Браунс стала инициатором драки, – внезапно добавил Честер, чем несказанно меня удивил.
– Это относится к разряду предположений?
– Так точно.
– Идите на пары, – произнес ректор.
Удивительно, что в меня тут же не прилетело исключением. Ну да ладно. Пойду смою с себя всю эту жижу, переоденусь в нормальную одежду и направлюсь на пару по фракскому языку.
– Студентка Браунс, – донеслось в спину, – напоминаю, что наличие формы обязательно в будние дни. А опоздание больше чем на пятнадцать минут приравнивается к прогулу.
Обязательно? Да пожалуйста.
Прогулу? Как можно, господин ректор.
* * *
«Обжигающе холодная девчонка» – так подумал Дарен Неррс, когда за студентами закрылась дверь. Он бы даже за ней приударил, если бы девушка не являлась студенткой. Но нет так нет, ковыряться в ее умении держать лицо будет даже интереснее.
А вот с деканом Росс стоило разобраться. Судя по тому, что удалось выяснить ректору за вчерашний вечер, во взрыве и правда была виновата Амелия. Придется писать письмо ее родственнику, объяснять ситуацию… Как же достало. Вместо того чтобы тратить время на настоящие проблемы академии, приходится разводить никому не нужную бюрократию.
Вон, Браунс с ходу определила ключевые вопросы, которым следовало уделить внимание. Прямо гвоздем в самых болезненных ранах академии поковырялась.
Дерен прошел к своему креслу, сел в него и устало откинулся на спинку. Поспать ночью так и не удалось. Вечерняя аудиенция у короля, важная встреча с кузеном – и вот он, новый день.
Сделав легкий пасс рукой, Дерен приманил к себе дело Лины Шварц. Стоило разобраться с тем, что собой представляет эта студентка, понять, насколько он был несправедлив к Браунс и каким образом следует просить прощения у внучки графини Роунвесской.
Глава 4
– Ты как? – тихо прошептала Нира, когда я вошла в класс и уселась рядом с ней за первой партой. – Почему ты в…
Она взглядом показала, что имеет в виду мой внешний вид. Точнее, полное отсутствие внешнего вида.
Да уж, я произвела фурор. На меня смотрели все. Причем злобы не было, только непомерное удивление. Видимо, студентам-искусствоведам моей группы чужда слежка за женскими склоками и они не в курсе, что произошло.
– Ой, у нас новенькая? – А вот сухонькая старушка-преподаватель, казалось, даже и не заметила, что со мной что-то не так. Вот только говорила она на фракском. Давненько я не слышала такого чистого языка, совершенно без акцента, разве что от бабушки. – Постарайтесь, пожалуйста, не опаздывать на мои занятия. Я не люблю отвлекаться. Меня зовут миссис Фаулииз.
Ответила я тоже на фракском. Попросила прощения и пообещала, что приложу все усилия, чтобы такого больше не повторилось, назвала свое имя.
– Ой, какое прекрасное произношение! – радостно всплеснула руками преподаватель. – Я начисляю вам десять баллов, дорогуша! Где вы учили язык?
Десять за произношение? Внезапно эти баллы меня растрогали. До того у меня их лишь отнимали или ставили в насмешку: за хорошее знание истории и арифметики, – я даже не успела понять, что значит, когда баллы начисляют. Ощутить их и начать ценить. Да и миссис Фаулииз мне интуитивно нравилась, захотелось сохранить подаренные ею баллы – до меня только сейчас дошло, что ими старушка скорее пыталась меня приободрить. Ну не могла же она и правда не заметить, в каком состоянии я пришла!
– Занималась с бабушкой, – честно ответила я.
– Прекрасно! Прекраснейше! – пропела миссис Фаулииз, а потом вдруг подмигнула мне. – Я так рада. А то эти ребята сейчас ни слова не понимают… В прошлом семестре у них был молодой преподаватель, который сам ничего не знал.
Я украдкой осмотрелась. И правда, все сидели со слишком внимательными и сосредоточенными выражениями лиц для того, чтобы действительно понимать, о чем велась речь.
– Ладно, дорогие мои, – уже на родном языке произнесла преподаватель. – Давайте начнем с самого начала. Нам предстоит за полгода наверстать все, что вы не успели пройти.
По аудитории пролетел облегченный вздох. Одногруппники явно обрадовались, что судьба подкинула им достойного преподавателя.
– Студентка Браунс, думаю, вам стоит припудрить носик, пока мы разучиваем местоимения с числительными. Если кто-то спросит, ссылайтесь на то, что я вас отпустила. – Она вновь подмигнула. – На двадцать минуточек. Но мы вас ждем.
– Спасибо, – тихо пробормотала я, вставая из-за парты.
Внезапно в носу защипало.
И еще вдруг пришло осознание, что мама сегодня так и не позвонила, чтобы разбудить к первому дню занятий и пожелать хорошего дня. Может, в этом дело?
* * *
– Тупая курица, – сетовала Нира, когда я ей в подробностях рассказала о том, что произошло на улице и в кабинете ректора. – Нотрар ей в глотку!
Уже почти полностью оправившаяся, я захихикала. Перед глазами предстала картина, как Шварц сидит в центре нашей комнаты, вальяжно вытягивает ногу и жует точильный камень для зубов Басика.
– И эти… тоже хороши! Представляешь, там артефакторы целый тотализатор развернули, ставки принимали!
– И что, на кого ставили? – с любопытством поинтересовалась я.
– На Шварц, – выплюнула Нира. – Десять к одному.
– Мне даже интересно, кто этот герой (или герои), который решил поставить на меня, – я совсем развеселилась.
После занятий с миссис Фаулииз ну просто невозможно было оставаться в плохом настроении. А как она потешно учила сокурсников тянуть звук «ое» – закачаешься!
– Тебя обидели? – С передней парты развернулся темноволосый щуплый юноша и вперился в меня внимательным взглядом. – Ну, ты пришла в таком виде и вообще…
– Ого, Фирс, ты умеешь разговаривать? – беззлобно усмехнулась Нира.
– Представь себе! – тоже без всякого раздражения ответил парень. – Удивительное открытие для тех, кто полтора года вместе проучился.
– Меня не обидели, – улыбнулась я. Обиженной я себя и правда не чувствовала. Уязвленной, да. – Все хорошо.
– Ты смотри, – покачал головой парень, – ты теперь наша. Если вдруг потребуется помощь или защита, всегда можешь к нам обратиться. Мы многое умеем. И наш факультет на хорошем счету у ректора – потому, если потребуется замолвить словечко, сделаем. Он суровый, но во многом старается идти навстречу.
Я огляделась. В аудитории сидели человек пятнадцать, и все смотрели на меня. Стоило мне коснуться их взглядом, ребята уверенно закивали, поддерживая.
В носу защипало уже второй раз за день. Да я бью все рекорды! И по количеству минус-баллов, и по объему сентиментальности.
– Что ни говори, факультет искусств в ВАКе лучший, – тихо произнесла Нира. – Тут нет мерзких людей.
А до меня уже через секунду дошло, что я даже не представилась как следует. Просто завалилась на пару вся измазанная в грязи, мрачно оглядела всех и села. Потому, поддавшись порыву, я встала и громко с улыбкой произнесла: