Институт будущих магисс

Вертрана знала, что, едва остынет страсть, лорд Конор снова вспомнит о том, что надежда потеряна. Отчаяние никуда не делось. Затаилось, ждет удобного часа, чтобы заполнить душу темнотой. Значит, на этот раз нужно нанести удар первыми!

Вертрана устроилась на плече Конора, а он отрешенно перебирал и гладил ее пальцы. Верте казалось, что они обдумывают одну и ту же мысль.

– Корн, я все размышляю над путешествием… – осторожно произнесла Вертрана, приподнялась на локте и извинилась взглядом: «Прости, если делаю больно». – Давай соберем вместе все, что знаем. Вдруг это поможет найти убийцу!

– Едва ли, – Конор не разделил ее энтузиазма. – Но согласен, давай попробуем.

– Сначала расскажи, что ты помнишь о том дне. У тебя должны остаться воспоминания.

Лорд Конор прищурился, погружаясь в глубины памяти. Качнул головой.

– Это было так давно… Все равно что глядеть в пруд и пытаться рассмотреть что-то в мутной воде. Кажется, я помню девочку, которой стало нехорошо от жары, она потеряла сознание, но потом очнулась. Правда, выглядела растерянной.

Верта наморщила лоб. Вроде бы однажды ей стало плохо в сквере, да так сильно, что, очнувшись, она не смогла вспомнить, как там оказалась. Тим ревел и за руку вел ее домой. А дома от мамы влетело за разбитую кружку! Ой! Ту самую, с бабочками!

– Вот как! Ты… Давай называть тебя для удобства Конор-первый…

– Мм, ощутил себя королем!

– Не смейся! – но и сама улыбнулась. – Итак, Конор-первый не разобрался, что происходит. Решил, что девочке стало плохо, потом ей стало лучше, и все разошлись, успокоенные.

– Примерно так.

– Ты что-то еще помнишь, Конор? Других девочек?

Конор сел, потер переносицу:

– Не знаю, что я помню… Совершенно точно, стакан всегда раскалывался у Арлисы в руках, я уводил ее прочь и больше не оборачивался.

– Но ко мне ты вернулся! – воскликнула Вертрана.

– Да…

– Ладно, это неважно. Говоришь, стакан? Но в последний раз это совершенно точно была чашка с бабочками!

Какое-то время господин Ростран напряженно размышлял.

– Странно. Я ясно вижу то стакан из голубого стекла, то бокал на ножке, то чашку с бабочками, то миску для бульона, которую додумались приспособить под лимонад…

– Четыре! – показала Верта загнутые пальцы. – Ты понимаешь, что это значит?! Кто-то использовал твое настоящее воспоминание о расколовшейся чашке…

– Чтобы совершать преступление у меня на глазах! – закончил он за Верту.

– А ты даже ничего не понял!

Они уставились друг на друга, точно впервые увидев.

– Так он твоих помощниц и убивал! Вытягивал взрослую душу из тела, а девочка оставалась невредима. Никто и не заподозрил, что это убийство. Ребенок падал без чувств, но потом приходил в себя.

– Ума не приложу, какое заклятие может проникнуть так далеко в прошлое!

– Какое заклятие? – удивилась Вертрана. – Он сам там был! Собственной персоной! Жуткий тип. Как вспомню, так вздрогну!

– В каком смысле – сам?

Лорд Конор взял ее за плечи, побледнев на глазах. Верта перепугалась, погладила Корна по щеке, надеясь, что это приведет его в чувство.

– Рассказывай, – глухо произнес он.

Вертрана, волнуясь, сообщила все, что помнила о страшном типе. Пожилой, темная одежда, как у законника, поэтому она и решила, что тот направляется в суд. У него даже знак гильдии был. Когда он пил лимонад, а потом читал газету, то выглядел как нормальный человек, ничем не выдал своей мерзкой сути. До тех пор, пока не принялся колдовать!

– Ты совсем не помнишь его?

– Нет… Я не обратил внимания. В тот день в сквере было много людей. Вроде бы помню какую-то темную тень, но, возможно, это только воображение.

Он стремительно встал с постели и начал торопливо одеваться. Верта тоже вскочила. Она ничего не понимала, но готова была бежать следом.

– Что ты понял, Корн? Расскажи мне!

Он уже натянул брюки и заправлял рубашку. Пригладил волосы пятерней, чмокнул мисти в щеку, одновременно застегивая запонку: очень торопился.

– Не хочу говорить раньше времени. Сначала все проверю. Потом объясню! Не скучай без меня!


Лорд Конор уже взялся за ручку двери, но вернулся, чтобы снова поцеловать Верту.

– Вертрана, ты умница!

– Еще бы знать почему! – проворчала она вслед.

Некоторое время Вертрана сверлила взглядом закрывшуюся дверь, а потом снова откинулась на подушки, собирая в голове все кусочки мозаики. Некоторых явно не хватало для полноты картины. Удивительно, что лорд Конор сумел что-то понять. Но маг-то каков! Верта невольно восхитилась его извращенным, коварным разумом. Это ведь надо было придумать такой план! Магиссы погибали буквально на глазах Корна, а он ничего не понял!

Верта еще повалялась в кровати, но скоро ей сделалось скучно. Книги остались в спальне, и Вертрана решила, что накинет халат и по-быстрому перебежит в свою комнату, благо та находилась неподалеку.

Почему-то не хотелось, чтобы кто-то из слуг заметил, как она выходит из комнаты лорда, поэтому Верта мышонком выскользнула за дверь, а после стрелой пронеслась по коридору. И… до смерти перепугала Шейлу, которая наводила порядок в спальне. Она, бедная, схватилась за сердце и расширившимися от ужаса глазами глядела на мисти так, будто перед ней предстало привидение.

– Э-э… Привет! – Верта смущенно помахала рукой и запахнула на груди разъезжающиеся полы халатика.

– Вы живы! – ахнула горничная. – Но как!..

– Спасибо, что волновалась за меня, но ведь я тебе говорила, что все будет хорошо. А вы меня уже похоронили, да? – Она рассмеялась. – Помоги мне одеться, Шейла!

Горничная поначалу опасалась прикасаться к «воскресшей» из мертвых мисти, пуговки на платье застегивала, отодвинувшись на расстояние вытянутой руки. Пучила глаза и тряслась, пока Вертране это не надоело. Она вздохнула, резко повернулась и прижала ладонь к щеке Шейлы.

– Нельзя быть такой суеверной! Смотри, я теплая! Я не призрак! И очень хочу есть, кстати!

Уже наступило время обеда, и Верта поняла, что проголодалась. А Конора так и нет… Где же он и зачем заставляет ее волноваться?

– Я не пойду в столовую, вели принести что-нибудь сюда.

Вертрана жевала, не чувствуя вкуса еды, и листала книгу с аквамарином на обложке. В голове метались самые разные мысли. Ужасно жаль, что план Конора провалился. Аквамарин может переместиться в каждый момент прошлого всего один раз, и этот путь теперь закрыт. Маленькая девочка могла остаться в живых, но чаша с прохладником разбилась, Эмбер родилась с магией и спустя несколько месяцев погибла в пожаре, который сама же и сотворила, не совладав с даром…

Вертрана распрямилась, будто ее пронзила молния. «А что, если… Нет-нет, это не сработает… Но вдруг, почему бы не попытаться! Во всяком случае, хуже не будет!»

Она схватила книгу и снова внимательно перечитала самый трудный раздел, мысленно проговаривая сложную формулу заклинания.

– Пуговица, булавка, браслет, даже носовой платок могут стать отличными проводниками… – прошептала она вслух. – Ладно. Почему бы и нет!

Спальня Эмбер находилась здесь же, на втором этаже, в конце коридора. Вертрана никогда не входила в нее, хотя дверь не запиралась: не могла себя заставить. А лорд Конор иногда по вечерам навещал комнату дочери.

Вертрана отдышалась и повернула ручку. Она и сама не знала, что ожидала увидеть, но детская совсем ее не испугала. Здесь не водились призраки и не витал дух смерти. Наоборот, комнатка оказалась уютной и светлой. Конечно, от старой обстановки, погибшей в пожаре, ничего не уцелело, но Корн все восстановил. Заказал кроватку, шторы золотистого цвета, ткань на стены с цветочным рисунком. На кресле-качалке сидела мягкая кукла с глазами-пуговками. Вертрана поднесла ее к носу, понюхала. Нет, кукла тоже новая, она пахла краской, но не дымом. Верте нужна была хотя бы одна вещь, которая принадлежала маленькой Эмбер. Неужели ничего не осталось?

Теряя надежду, она перебирала игрушки, заглядывала во все углы, даже залезла под кровать. Чисто, опрятно, ни пылинки… И ничего, что может пригодиться для портала!

Кусая губы, Верта прислонилась к резному бортику кроватки, и тут ее взгляд упал на погремушку. У Вертраны в детстве была похожая, с бубенцом на конце деревянной палочки, только вот игрушка маленькой Эмбер была сделана из серебра. Она выглядела потертой и тусклой – вещь, которой действительно пользовались. В отличие от безжизненных, сияющих новизной кукол, зайцев и деревянных домиков.

Вертрана, боясь разувериться, осторожно взяла ее в руки, повернула. Один бочок погремушки оказался закопчен.

– Вот и ты… – прошептала мисти. – Я иду, Эмбер.





51




Вертрана знала, что затеяла авантюру. Не просто так Конор потратил уйму времени, отыскивая момент, когда тонкую ниточку будущего можно оборвать у самого основания. А пожар отменить уже нельзя. Знай Корн, что Верта в одиночку попытается нырнуть в прошлое, да еще в чужое тело, да без поддержки, отругал бы. Нет, хуже! Посмотрел бы холодно и высокомерно. Бр-р, даже подумав об этом, Вертрана замерзла.

– Ну что же поделать, Корн! – произнесла она вслух. – Я понимаю, что ее не спасти… Но все равно попытаюсь!

Верта опустилась в кресло-качалку, посадила себе на колени куклу, прижала к груди погремушку.

– Вообще-то мне самой страшно! – продолжила она диалог с невидимым собеседником. – Ты уж прости… Если не вернусь…

И поскорее, опасаясь передумать, сплела сложную формулу заклинания. Она сможет переместиться в тело Эмбер на несколько минут, едва ли больше. Главное, попасть как можно ближе к тому моменту, когда начнется пожар. Вертрана ощущала теплый металл погремушки, пытаясь представить вещичку в руках маленькой девочки. Представить себя этой девочкой.

Скрипнула дверь. Да кого принесла нелегкая, не дадут сосредоточиться! Вертрана возмущенно открыла глаза.

– Шейла? – спросила она.

Вернее, собиралась спросить, потому что неожиданно для себя вместо привычной человеческой речи издала какой-то цыплячий писк. Погремушка вырвалась из руки, запрыгала по полу. От неожиданности Вертрана ахнула… Вернее, разразилась тоненьким плачем.

– Тихо, тихо, котеночек мой!

В комнату зашла незнакомая девушка в одежде прислуги, она несла чашечку с кашей. Поставила на столик и подхватила Вертрану на руки. Покачала, утешая. Поправила чепчик, поцеловала в щеку.