Институт будущих магисс

Тот день Вертрана провела в постели, проснулась только к вечеру. Сладко потянулась, стряхивая дремоту. Дотронулась до тонкого шрама на бедре – это все, что осталось от глубокой раны: маг-целитель залечил ее сразу после того, как избавил лорда Конора от заклятий «сети».

– Мей, – прошептала Верта и улыбнулась, но вспомнила про Эйлин и вздохнула.

На прощание они крепко обнялись втроем и пообещали всегда оставаться лучшими подругами. Как бы хотелось и Элли вытащить из этого ада, но, увы, здесь даже лорд Конор бессилен: не он завел такие порядки, не ему и отменять.

С хозяином дома они увиделись спустя сутки, за завтраком. Верта надеялась, что произошедшее сблизит их. Она не рассчитывала, конечно, что господин Ростран встретит ее широкими объятиями и лучезарной улыбкой, но отчего-то ощутила острое разочарование, когда тот в ответ на приветствие лишь сдержанно кивнул:

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. А вы?

– Превосходно. Но тренировки пока придется отложить.

Он отвлекся, намазывая маслом тонкий ломтик золотистого хлеба, и делал это так медленно и обстоятельно, будто создавал шедевр.

Вертрана открыла рот. Закрыла. Вгрызлась зубами в булочку. «Я не заноза, не заноза, – мысленно твердила она. – Я не дерзкая девчонка! Но какой он, однако, безразличный! Я вовсе ему не интересна… Ему нужна только моя сила…»

– Твои товарки, думаю, привыкли к тому, что на завтрак их ждет свежая сдоба?

Верта сузила глаза. Это вопрос с подвохом?

– За шесть с половиной лет мы привыкли обходиться без излишеств! – ответила она гордо.

«Зато вежливо!» – похвалила себя Верта.

Лорд Конор вскинул взгляд:

– Вероятно, Эйлин даст знать, если посчитает такие завтраки неуместными?

О боги, Верта едва не опростоволосилась и чуть не оставила «розочек» без ежедневных вкусняшек! Сладости – слабая замена подругам, и все-таки хотя бы капелька радости для Элли. Но где он только такие слова находит? Неужели нельзя разговаривать простым человеческим языком?

– Вероятно… – пробормотала Верта и вдруг встрепенулась. – А можем ли мы навестить Мей и лорда Теодора?

Как бы хотелось увидеть рыжулю, дом, где она будет жить, мастера Ройма. Лорд Конор качнул головой:

– Не хочу, чтобы господин Ройм чувствовал себя еще более обязанным, чем сейчас. К тому же следует дать им время привыкнуть к новой жизни… Вертрана, позволь спросить, что у тебя с лицом? Что я опять не так сказал?

– Не-не, – Верта подвинула к себе тарелку с печеньем и принялась перебирать его. – Все прекрасно.

Лорд Конор, не спуская глаз со своей визави, сделал глоток чая.

– За исключением того, что вы разговариваете так, будто в вас встроена энциклопедия по этикету! – выпалила Верта.

Господин Ростран поперхнулся чаем и закашлялся.

Воспоминания о том, как лорд Конор медленно сгорал от воспаления легких, были еще слишком свежи, поэтому Вертрана сорвалась с места, подбежала к хозяину дома и сплела над его головой защитное заклятие прежде, чем включился разум. А потом, понимая, что терять уже нечего, деликатно похлопала лорда Конора по спине.

«Ой, какой позор, какой кошмар… Как бы я ни старалась, мне всегда будет не хватать манер…»

Она опустилась на стул и прижала к лицу салфетку.

– Верта, нам предстоит трудное дело.

– Угу…

– Если тебе так проще, я постараюсь… говорить на твоем языке.

«Я для него всегда буду дикаркой! И все же худой мир лучше вражды».

– Будет забавно наблюдать за попытками!

Вертрана вернула шпильку и, не удержавшись, хихикнула. Господин Ростран усмехнулся.

Следующую неделю Вертрана восстанавливала потраченные силы и потихоньку приходила в себя. Бездельничала, валялась в постели, читала книги и ела абрикосовое варенье: вазочка, стоящая на столике у камина, никогда не пустела.

Вечером второго дня лорд Конор пригласил ее прогуляться по саду. Вертрана живо представила мороз, забирающийся под рукава, голые черные ветви, скрипящие на ветру, поежилась и отказалась.

На следующий день лорд Конор явился в ее комнату. Приоткрыл было дверь, хмыкнул, снова закрыл и постучал.

– А если не разрешу, не войдете? – крикнула Верта.


– Войду!

– Конечно, я ведь ваша маленькая безделушка!

– Вер-рта! – прорычал тот. – Я стараюсь быть вежливым!

– Да заходите уже! Я не против сыграть в эти ваши светские игры!

Прежней злости не было, Вертрана язвила скорее по привычке и в силу натуры. Ну и слабый осадочек от того, что она, как ни крути, собственность лорда Конора, никуда не делся.

Он держал в руках накидку.

– Тебе нужен свежий воздух, Верта. И мне нужен. Обещаю, полчаса – и вернемся!

– Так и быть, – сдалась она.

Прогулка по аллеям сада неожиданно ей понравилась. Черный лед припорошило свежим снегом, на деревьях висели гирлянды огоньков, делая зимний вечер уютным и сказочным. Верта шла, опершись на руку лорда Конора, с любопытством разглядывая иллюминацию.

– Это вы сделали?

– Давно, еще когда учился в Академии. Удивительно, что магия до сих пор не выветрилась.

– Видимо, вы были очень сильным магом…

– Видимо, – ответил он без тени сожаления. – Хотел порадовать свою будущую жену. Ей нравился мой сад.

Жена… Умершая жена. Скользкая тема для разговора.

– Вы познакомились, когда учились в Академии?

– Да, на пятом курсе. Академия устраивала ежегодный зимний бал, и по традиции на него пригласили девушек, для которых это был первый выход в свет.

Голос лорда Конора сделался задумчивым, Верте показалось, будто он так погрузился в воспоминания, что забыл, с кем разговаривает.

– Ларан первым ее заметил. Она стояла у колонны, такая растерянная, юная… «Посмотри, какая малышка! – сказал он. – Первый танец мой!» И действительно, увел Арлису у меня из-под носа. Ларан всегда был шустрым, тяжело было с ним соперничать. Я, конечно, уступать не собирался и на следующий вальс забрал Лису себе. К концу бала моя девочка раскраснелась и устала: мы не давали ей передышки. «Вы совсем меня затанцевали!» – выговорила она мне… В тот вечер соревнование за ее внимание казалось шуткой. Я и подумать не мог, что я и Ларан полюбим одну и ту же девушку.

Вертране чудилось, что каждое сказанное слово чем-то острым корябает сердце. Лорд Конор говорил о своей покойной жене так нежно… «Это что же? – удивилась Верта. – Я ревную?» Прислушалась к себе и вынуждена была признать: «Ревную… И злюсь! Моя девочка, ми-ми, пусеньки-лапусеньки… Ох! Нет! Остановись, Вертрана! Так нельзя! Она умерла. Умерла… Бедная…»

– А ваша дочь на кого больше похожа – на вас или на Арлису?

– Эмбер была маленькой копией Лисы. Волосы цвета меда…

Голос сорвался. Лорд Конор застыл посреди тропинки.

– Надо возвращаться, Верта. Похолодало.

В холле он помог ей снять накидку. Вертрана избегала его взгляда, но потом, уже ступив на лестницу, сказала, не оборачиваясь:

– Я невыносима, я знаю.

– Невыносима, – не стал спорить господин Ростран. – Но почему-то тебе я легко могу рассказать то, о чем молчал долгие годы. Не понимаю, в чем дело. Ты действуешь на меня каким-то странным образом.

И, сообщив бесстрастным голосом эту неожиданную новость, лорд Конор ушел вперед, оставив Вертрану одну, в полном недоумении.





45




Как только силы немного восстановились, Вертрана втайне от лорда Конора продолжила тренировки. Она не прекращала их и в Институте, правда, без рун и дополнительной магии в прошлое удавалось переместиться на две-три минуты, но Верте было достаточно и этого: обнять отца, поцеловать маму, почувствовать себя в безопасности…

Однако сейчас Верта первым делом отправилась не в маленький двухэтажный дом своего детства, а в спальню «розочек», которую покинула всего несколько дней назад. Ей нужно было увидеть Эйлин.

– Элли, ты спишь? – прошептала она, тронув подругу за плечо.

Рядом, положив ладонь под щеку, сопела Мей. Еще ничто не предвещало драматических событий, до роковой ночи оставалось два дня. Вертрана некоторое время боролась с собой: не всыпать ли Лоре? Или хотя бы облить ее, спящую, ледяной водой? Но какой смысл – это не изменит будущего.

– Элли!

Эйлин очнулась, подняла голову и сонно уставилась на Верту: