Инквизитор поневоле

— Не совсем, — покачал тот головой. — Смещение было произведено не в прошлое и не в будущее, а как бы вбок, в сторону. И не спрашивай меня, как это возможно. Я не знаю. Никто не знает.

— А откуда тогда информация?

— Записи, — лаконично ответил Сергей, внимательно оглядывая окрестности. — Мы нашли здесь записи.

— Но куда всё делось? Где город-то?

Всё вокруг будто кричало о своей чужеродности, каким-то шестым чувством ощущалось разлитое в воздухе нечто, чему у меня не было объяснения. И я действительно хотел понять, что же это за место такое.

— То, что ты видишь, было здесь задолго до возникновения на этом месте города. Мы с Иквусом так и не смогли определить, когда именно эту область переместили в сторону от основной временной оси, но ясно одно: случилось это ещё до старой империи, как минимум десять тысяч лет назад.

— Значит, мы всё-таки в прошлом, — убеждённо кивнул я сам себе.

— Нет же! — сердито откликнулся Глушаков. — Эта область выдернута из нашего временного потока, и она всегда на расстоянии пяти минут от нас.

— Как-то всё сложно.

— Уж как есть.

Я промолчал, хотя так до конца и не смог понять, как такое возможно. Путешествия во времени всегда представлялись мне лишь глупой фантастикой, а само время — условной величиной, придуманной человеком для более простого описания физических процессов. А тут вон оно что. И ось времени, и перемещения от неё, да ещё и в сторону.

— А там что? — спросил, вытянув руку, Вигир. Проследив взглядом в указанном направлении, я увидел массивный тёмный силуэт какого-то сооружения, чуть подёрнутый дымкой.

Глушаков ответил парню:

— Это храм над входом в катакомбы. И да, нам нужно именно туда.

— Храм? — уточнил я.

— Ну, скорее всего, — пожал плечами Сергей. — Святилище неизвестного культа. В старой империи вроде бы таких не было.

Вскоре мы уже неторопливо шли меж заброшенных деревянных домов, зияющих пустыми провалами окон, выбитыми дверями и провалившимися внутрь крышами. Под ногами шуршала пожухлая трава, пучками пробивающаяся сквозь сухую, давно не видевшую дождя почву. Везде царили мрак и запустение, вызывая ощущение какой-то безнадёги, пустоты, словно пытающейся потихоньку высосать из тебя жизнь. Каплю за каплей. Лишая мир последних красок, убивая чувства, отравляя эмоции…

Кольцо на пальце потеплело, и мне тут же полегчало. Исчезло давление на голову, пропал лёгкий, еле слышимый шум. Разом стало свободней дышать.

Я чуть подвигал плечами, стряхивая остатки невидимого груза, что пытался ранее придавить меня к земле, и спросил:

— У вас всё нормально? Ничего такого не чувствуете? Тяжко, тоскливо не становится?

Сергей отрицательно качнул головой, а Вигир в ответ на мой вопрошающий взгляд лишь недоумённо пожал плечами.

Похоже, всё пережитое коснулось исключительно одного меня.

Мысленно поблагодарив кольцо за помощь, я удвоил бдительность, на всякий случай сняв перчатки, мешающие нормально держать оружие и стрелять из него, и подвинув автомат на ремне со спины под руку.

Стаю неведомо как оказавшихся здесь ворон, что остервенело клевали что-то на земле почти в центре покинутого поселения, шуганул Глушаков, выстрелив из руки ветвистой молнией. Треск короткого разряда распугал птиц, с истошным карканьем метнувшихся в стороны, и мы увидели тёмный балахон, бесформенной кучей валяющийся в том месте.

— Вот, видимо, и тот, кто снял следилки, — хмуро бросил Сергей, подходя и без лишней брезгливости принимаясь рыться в складках залитой бурым одежды.

— Есть там кто? — поинтересовался я, с каким-то несвойственным мне любопытством глядя на то, что он делает.

Явственно воняло гнилью и мертвечиной. И это был далеко не тот запах, что встречал меня в земном морге в бытность подработки санитаром, нет. Здесь воняло отменно и первостатейно, заставляя держаться на почтительном отдалении.

— Бе-е… — услышал я протяжный выдох аватара, полный брезгливого отвращения, и оглянулся, увидев скривившегося и слегка позеленевшего парня. — Как он там может так спокойно что-то искать?!

— Сергей? — полуутвердительно уточнил я, нет-нет да поглядывая на уже по локоть засунувшего руки в тряпки Глушакова, и почти сразу же продолжил: — Он может. Знал бы ты, сколько он прошёл и чего повидал. Он хоть и трудовик, но многим магам-боевикам фору даст.

В этот момент оторвался от осмотра Сергей.

— Итак, — заговорил он, — кое-кто тут был, но теперь очень и очень не в комплекте. Головы нет, рук-ног — тоже. Остальное тело хорошо поисклёвано. Думаю, прошло не меньше суток.

— А ты его раньше не видел?

— Нет, — покачал головой трудовик. — Я здесь не ходил, сразу на первый уровень катакомб портал открывал. Нарвался по выходу — и быстрей обратно.

Я подошёл ближе, стараясь не обращать внимания на бьющий в ноздри запах.

— Ничего не нашёл при нём?

— Только это, — достал Глушаков из тряпья вытянутый продолговатый предмет, издалека напоминавший то ли длинную отвёртку, то ли какое-то здоровенное шило. Кинул мне.

Поймав, я понял, что ошибся. Ни отвёрткой, ни шилом это не было. Это оказалась деревяшка сантиметров тридцати длиной с фигурно вырезанной рукояткой, гладко отшлифованная и залакированная.

— Хе, неужто волшебная палочка? — с лёгким удивлением произнёс я, припоминая что-то такое из земного фэнтези.


Попробовал начертить рисунок простейшего заклинания, вливая силу через неё, но палка неожиданно затрещала и с оглушительным хлопком взорвалась, взвившись хлопьями пепла и заодно чувствительно ударив по пальцам. Благо хоть без последствий, всего лишь закоптив те мигом въевшейся сажей.

— Паша, прекращай уничтожать вещдоки.

— Извини. Не удержался.

— А что это было? — вклинился Вигир, с любопытством выглядывая из-за плеча и рассматривая покрывшуюся пятнами копоти руку.

— Магический инструмент, — ответил за меня Глушаков. — Концентратор, если точнее. Используется магами в некоторых мирах для формирования заклинаний.

— Значит, этот был магом?

— Вне всякого сомнения. Не маг сюда просто не смог бы попасть.

Помолчав минуту, Глушаков не выдержал и зло выплюнул:

— Вот же дурак! Снял следилки, активировал портал в подземелье и считал, что здесь, на поверхности, сможет остаться невредимым? Нежить до последнего будет преследовать живого, от неё не спрячешься. Думается мне, всё это место потому и вырвали из единой реальности, чтобы не дать тварям расползтись бесконтрольно.

— А уничтожить портал?

— Он неуничтожим. По сути своей это разрыв между мирами, который можно только запечатать.

— И что делать?

— Зачищать, как и в прошлый раз, а затем заново закрывать. Благо, что механизм запечатывания был создан до нас, надо лишь правильно его активировать.

Как знакомо…

Сняв с шеи ремень калаша, я перехватил оружие поудобнее. Набрав полные лёгкие воздуха, с шумом выдохнул. И наконец произнёс:

— Зачищать так зачищать. Не впервой.

Тут со свойственным всем подросткам любопытством вновь влез Вигир, к счастью, благоразумно продолжавший держаться за нашими спинами:

— А вы уже делали такое?

— Да, — бросил Сергей, доставая из ножен короткий клинок.

— Да, — вторил ему я, вспоминая двадцать лет игроманского прошлого.

— Да-а… — завистливо протянул парень, со смесью уважения и восхищения поглядывая на нас. После чего, спохватившись, спросил: — А если мы там найдём чего-нибудь, можно с собой будет взять?

— Можно, — ответил Глушаков. — Там нежить часто в остатках доспехов и с оружием бегает, можешь выбрать что поприличней. На сувениры там, ну и так…

— Здорово! — выдохнул Вигир.

— Попрыгали! — скомандовал вдруг Сергей и мы вслед за ним, побрякивая оружием и амуницией, несколько раз подскочили на месте.

— Зачем это? — полушепотом поинтересовался парень.

Я, конечно, точно не знал, но авторитет перед подростком терять не хотелось, поэтому так же негромко ответил:

— Чтобы проверить наши физические кондиции. Выносливость, силу, ну и всё такое.

Глушаков покосился на нас, но ничего не сказал, лишь вздохнул тяжело да махнул рукой в сторону храма.

Повинуясь отмашке главы нашего небольшого отряды, мы направились к зловеще возвышающемуся над безжизненным посёлком сооружению, что с каждым шагом становилось всё больше, постепенно выплывая из туманной дымки.

— Огромный.

В ответ на это замечание парня я кивнул.

Мы оказались перед распахнутыми настежь здоровенными воротами и зияющим чёрным провалом меж ними. Выщербленные камни свода, казавшиеся остатками сгнивших зубов, ещё больше роднили проход с жадно распахнутым ртом, готовым проглотить случайно забредших сюда путников.

— Твоё кольцо!..

Услышав удивлённый вскрик Вигира, я поднял руку, обнаружив, что холодный металл на пальце неожиданно начал испускать слабое красноватое свечение.

— Это нормально, — произнёс уверенным голосом, почему-то, однако, вспомнив урок ОБЖ в школе и вопрос учителя о том, почему сигналы опасности и предупреждения обозначаются красным цветом. Правда, мой уверенный ответ, что, потому что красный — это цвет крови, оказался не совсем верным. Как оказалось, длина волны красного спектра больше, чем у остальных цветов, и, соответственно, красный дальше всего визуально различим.

Ещё долго потом обэжешница косилась на меня, совершенно необоснованно подозревая в маньяческих наклонностях.

— Заходим, — снова скомандовал Глушаков, выпуская из пальцев световой шарик, воспаривший над нашими головами и отодвинувший темноту шагов на тридцать. — В самом здании скорее всего никого нет, твари выбираются из катакомб только преследуя кого-то. Но всё равно будьте начеку.