Индиго

«Целый день я продумывала план побега. Собрала сумку с вещами и спрятала под кроватью. К вечеру мой азарт угас, потому что я поняла, что не существует безопасного плана. Помощи ждать неоткуда и не от кого. Все, кто приходят к нам с другой стороны забора, остаются здесь. После смерти мамы и Кевина людей на ферме стало меньше. Отец сказал, что отступники культа решили покинуть общину, но это ложь. Зверь не знает пощады. Они все мертвы, а те, кто остался в общине, ослеплены и одержимы.

Утром разобрала сумку…»





«Неделю назад после ночной молитвы папа пришел в мою комнату и сообщил, что мне пора «познать истину». Все это время я изучала генеалогическое древо нашей семьи. Мои самые худшие подозрения подтвердились. Чистота крови, которой так одержим отец, на протяжении веков поддерживалась самым омерзительным из всех возможных способов.

Мне противно об этом писать, но я должна. Ради правды. Ради Эни.

Возглавляет генеалогическое древо Лори Бенсон, он «познал истину» во время своей поездки в Индию (согласно заметкам моего дальнего предка, именно там, а вовсе не в Египте в то время действовал один из крупнейших культов Сета). Вернувшись в Америку, он организовал небольшую группу единомышленников, которая постепенно разрослась до размеров крупной религиозной общины. Тогда они именовали себя «Сыны Света», через несколько лет появилось еще одно ответвление, носящее название «Дочери Света», которое возглавила Эдна Бенсон, жена идейного лидера Лори и его единокровная сестра. Когда она умерла от туберкулеза, ее место заняла Хелен Бенсон – их единственная дочь. Впоследствии Хелен родила от своего отца троих детей. Об этом стало известно местным властям, и культ быстро прикрыли. Лори и Хелен пришлось бежать вместе с детьми в другой город, где они организовали новую общину и дали ей название «Путники Света».

Невозможно поверить в то, что все это реально, но документальные источники не могут лгать. Я лично слышала, как мама однажды высказала отцу, что из них четырех только Райан не унаследовал безумный ген Бенсонов. Это значит, что дядя Райан – родной брат не только моей мамы, но и отца. Признаться, я догадывалась о чем-то подобном, хотя и гнала эту мысль прочь. У нас с Эни глаза одинакового оттенка, повторяющего один в один цвет глаз моего отца. К тому же папа не раз повторял, что однажды Аннабель присоединится к нам.

Так почему же тогда дяде Райану позволили уйти из общины и завести семью за пределами секты?

И кто четвертый?

Мама назвала имя. Рональд.

Я не видела на кладбище могилы с таким именем. Если он все еще жив, то, возможно, это его присутствие я ощутила тогда в подвале? Может быть, Рональд Бенсон и есть Зверь, преследующий меня по ночам? Единственное объяснение – он прячется в темноте, потому что так же уродлив и болен, как малыш Кевин. Теперь я не сомневаюсь, что мама хотела спасти моего брата, а не убить. Почему она не сделала того же для меня? Лучше умереть, чем существовать среди чудовищ.

Боже, если ты есть, помоги мне не сойти с ума и вырваться из этого ада.

Эни… Теперь я понимаю, почему так сильно нуждаюсь в ней. Мы помечены кровью».





«Это снова случилось. Мне пришлось притвориться, что подмешанные в пищу или чай наркотики (уверена, что это именно они) подействовали. Сразу после ужина я поднялась наверх и вызвала у себя рвоту, и только это помогло мне сохранить рассудок. Я надела свою ночную рубашку и легла на кровать, сделав вид, что крепко сплю. Через час или чуть больше (для меня это время показалось вечностью) двери спальни открылись. Не переговариваясь, несколько человек вошли в комнату и приблизились.

Я слышала шорох их одежд, примерно представляя, как они выглядят и во что одеты. Смутно помнила из обрывков сохранившихся образов. Я почти не дышала. От страха у меня заболел живот и свело все внутренности. Я крепко сжимала веки, чтобы не выдать себя. Все, что я считала ночными кошмарами, происходило в реальности. Мне понадобились годы, чтобы решиться доказать это… самой себе.

От шока и ужаса мышцы окаменели, но это было даже хорошо, помогало не трястись от страха. Они подняли меня на руки и вынесли на улицу, прошли через двор к часовне. Во внешнем зале не задержались и сразу спустились вниз.

Это место я помню смутно. Вокруг темнота, разгоняемая пламенем свечей. От тошнотворного запаха и монотонного бормотания у меня закружилась голова. Наверное, какая-то часть одурманивающего пойла все-таки попала в кровь, и именно это позволило мне выжить и не свихнуться.

Меня поставили на ноги и приказали открыть глаза. Я повиновалась. От коптящих свечей все вокруг было в сером дыму. Прямо передо мной возвышался алтарь с изображением древнеегипетского божества со звериной мордой. Я видела его в книгах, но меня пугал не этот уродливый зверь, держащий в руке ключ от врат Вечности, а те, кто притащил меня сюда.

Туман становился плотнее, один из стоящих за моей спиной толкнул меня в плечо к огромному продолговатому валуну, накрытому шкурой. Я понимала и помнила, чего они хотят, и инстинктивно сделала шаг вперед. Чьи-то грубые руки сорвали с меня рубашку, оставив полностью обнаженной. От холода и ужаса я заледенела. Дальше все происходило именно так, как в моих повторяющихся кошмарах, которые оказались чудовищной явью.

Меня положили на источающую мерзкий смрад шкуру, после чего я увидела склонившиеся надо мной силуэты в кроваво-красных балахонах. Их лица скрывали уродливые звериные маски, сквозь прорези которых на меня смотрели пять пар совершенно безумных глаз. Остальные «уродцы» рассредоточились вдоль стен и молча наблюдали за церемонией «подношения».

Я бы назвала это действо иначе.

Жертвоприношением.

Но меня никто не собирался приносить в жертву и убивать.

У Зверя на мой счет совсем другие планы.

Когда он появился, заставив расступиться свою паству, мой рассудок помутился, но я не потеряла сознание. Зверь приближался медленно, усиливая мою агонию. Его балахон отличался по цвету и фактуре. Более плотная ткань насыщенного оттенка индиго полностью покрывала его массивную сгорбленную фигуру. Он подошел вплотную и сдвинул капюшон назад. Я буквально закоченела от суеверного дикого страха.

Зверь единственный из собравшихся не скрывал свое лицо за маской.

Дьяволу маска не нужна.

Он был уродлив, и в его уродстве я узнавала знакомые черты.

Кевин… он мог вырасти похожим на этого монстра.

Не было сомнений, передо мной стоял Рональд Бенсон.

Один из четырех. Вероятно, самый старший.

Чудовище.

Урод.

Зверь.


Из-под нависших лысых век на меня смотрели налившиеся кровью глаза с мутными зрачками и белесыми радужками. Сухая морщинистая кожа, покрытая струпьями, вызывала тошноту. Ничего омерзительнее я в жизни не видела.

Зверь наклонился надо мной и глубоко втянул воздух сплюснутым, словно вдавленным в череп носом. Он меня обнюхивал словно пес. Тонкие губы раздвинулись, открывая редкие гнилые зубы. В мои ноздри ударила чудовищная вонь. Кривые пальцы, изуродованные артритом, дотронулись до моих волос, лица, плеч, груди. Я задрожала, покрывшись ледяным потом. Зверь тем временем переместился, встав в ногах, по пути царапая ногтями мою кожу, рывком развел сжатые колени. Высунув раздвоенный язык, он издал утробный звук и склонил голову. Его мерзкие зубы прокусили внутреннюю сторону моего бедра, и я почувствовала, как горячие струйки потекли вниз, образуя под ягодицами кровавую лужу. Тело пронзила адская боль, в глазах потемнело. От грохочущего пульса в ушах нарастал гул, заглушая чавкающие звуки, издаваемые Зверем. Он лакал мою кровь, словно голодное животное, под ликующий гомон остальных сектантов. Я была на грани потери сознания, но все еще отчаянно хваталась за ускользающую реальность.

Опустившись на четвереньки, эти твари подползли к алтарю и начали слизывать капли, стекающие с камня, на котором я лежала. Они выли и рычали, как настоящие звери, при свете дня притворяющиеся людьми.

В тот момент, когда мне показалось, что самое страшное и дикое, что могло произойти, уже свершилось, дьявол поднял окровавленную морду, выпрямился настолько, насколько позволяла его искривленная спина. Резким движением он скинул с себя синий балахон и двинулся на меня, и тогда я оглушительно закричала.

Но меня это не спасло.

«Подношение» включало в себя не только кровь…»





Глава 27




Алан Флеминг

– Я не могу. Прости, но не могу… – Откинув в сторону блокнот, Анна подрывается с места.

Не сводя с нее пристального взгляда, я убираю ежедневник в карман пальто и слезаю со стола.

– Это какое-то безумие. Больная фантазия. Это не может быть правдой! – Тряся головой, Аннабель пятится назад, пока не упирается лопатками в стену. – Безумие, Алан. В это невозможно поверить! – едва не рыдая, восклицает она.

Я тяжело вздыхаю, растирая лицо ладонями. Стадия отрицания в самой острой ее форме. Я все это уже видел, но главное сейчас – не отступать и не терять надежды. Время сдаваться еще не пришло, и если мне повезет, то на этот раз мы справимся.

Я не отступлю, иначе зачем все это?

Зачем начинать сначала, если уже познал, какая тьма ждет в конце?

Причина есть, и она стоит сейчас передо мной.

Мы нырнем в этот темный колодец вместе и выберемся оттуда только вдвоем.

Сегодня никто не разобьется.

– Иди сюда, – мягко зову Аннабель, протягивая руку. Она ожидаемо возражает, отрицательно качая головой, и тогда я делаю это сам.

Иду к ней.

Медленно, шаг за шагом, стараясь не испугать. Аннабель дрожит, наблюдая за мной распахнутыми глазами, в глубине которых плещется ужас.

– Отец бы мне сказал, будь в написанном хоть слово правды. – Эни продолжает сопротивляться, цепляясь за соломинку. – Он бы мне рассказал! Его фамилия Одли. Одли! – кричит она, когда я подхожу вплотную.

– Одли – фамилия твоей матери. Райан сменил свою, когда они поженились, – взяв лицо Аннабель в ладони, мягко произношу я.

– Но он рассказывал мне, что они были знакомы со школьной скамьи! – упорствует Аннабель.

– Это ложь. Ложь во благо. Твой отец защищал тебя.

– Тогда почему он позволял мне ездить на ферму?! – яростно восклицает Анна, отталкивая мои руки.

– Он был уверен, что Бенсоны не тронут тебя, – сдержанно поясняю я, хотя мне понятно ее негодование. – Камерон убедил его в этом. Согласно доктрине культа, ты не подходила для проведения церемоний. Ты только наполовину Бенсон. Твоя кровь считалась грязной.

– Это папа тебе сказал? – скептически уточняет Анна.

– Да.

– Когда он успел?

– Поверь, у нас было много времени для разговоров, – уклоняюсь от прямого ответа.

– Что? – беззвучно срывается с губ Аннабель, в глазах застывает беспомощное выражение.

– Эни, твой отец не бездействовал, – снова возвращаюсь к обсуждаемой теме. – Райан много лет искал способ вызволить Мириам с фермы.

– Для этого нужно было всего лишь пойти в полицию и все рассказать, – ожесточенно парирует Аннабель.

– Он остерегался громкого скандала и что это плохо скажется на тебе. Не забывай, что твой отец тоже жертва культа. Он воспитывался в секте, его психика была травмирована с рождения. Немногие способны сохранить рассудок после всего, что ему довелось пережить. То, что Райану удалось сбежать, – невероятное везение.